Готовый перевод Slaughtering My Way Through Westeros… With a Mount and Blade Interface! / В мире Игры Престолов я крошил всех — ведь у меня интерфейс из Mount and Blade!: Глава 8

Даже вечно недовольный Лионом Скорбный Эдд, увидев, как тот проявил настоящую братскую преданность, всё же тихонько потянул его за плечо, пытаясь предостеречь: настоящие мужчины не бросаются на неминуемую беду. Сейчас и время, и место, и людская поддержка — всё было на стороне Аллисера Торна. Стоит ли идти напролом?

Однако Лион лишь слегка дёрнул плечом, вырвался и решительно сделал шаг вперёд.

— Лорд Божья-Коровка, вы хотите вступиться за лорда Сноу? — с усмешкой проговорил Аллисер Торн. — Правила изменились. Теперь, если не хотите вместе с ним чистить сортиры, придётся победить троих. Иначе — даже не надейтесь! Ха-ха-ха!

Он ещё не договорил, как тут же из толпы вынырнули трое, а то и больше, новобранцев Ночного Дозора, питавших к Джону Сноу лютую неприязнь. Ненависть к одному передалась и к другому — они были не прочь проучить и Лиона.

Аллисер Торн уже собирался продолжить свою травлю, как Лион снова заговорил:

— Это всё равно нечестно.

— Ах вот как? — поддел его Торн. — Лорд Божья-Коровка решил сдаться?

— Нет, — твёрдо ответил Лион.

Он скользнул взглядом по выскочившим новобранцам — и, хотя всё уже понял, лишь с лёгкой усмешкой качнул головой и сказал:

— Думаю… я хочу сразиться с десятью!

Похоже, в Вестеросе никто и слыхом не слыхивал об одном безвестном, но весьма универсальном мастере боевых искусств.

Когда Лион с полным спокойствием произнёс эту до неприличия самонадеянную фразу, на учебном плацу будто прошла волна заморозки — даже птицы и мыши, казалось, застыли на месте.

Даже всегда коварный Аллисер Торн на мгновение забыл о достоинстве и остолбенел с открытым ртом.

— Этот паршивец… он что сейчас сказал?

— А? Я тоже толком не расслышал, что там пробормотал наш лорд Божья-Коровка… но это прозвучало чертовски эффектно.

— Он сказал, что хочет драться с десятью…

— Мм… с десятью?

Прошло ещё с полминуты, прежде чем до всех окончательно дошло. И даже после многократных переспросов все были уверены — ослышаться тут было невозможно.

И тогда, совершенно неожиданно, все разом взорвались бурей аплодисментов и смеха — такой, что Чёрный Замок, несмотря на свои толстые стены, содрогнулся от шума.

Кто бы ни находился поблизости — будь то на дежурстве, за работой или просто проходя мимо — всех обуяла жгучая любопытность: что же там происходит?

— Странно, сегодня вроде только отбор в Ночной Дозор… Откуда вдруг цирк? — удивился какой-то прохожий, спеша на плац.

На стогу сена Джон Сноу, услышав дерзкий выпад Лиона, вовсе не воспрял духом — напротив, ему стало так неловко, что он искренне пожелал быть сурком, чтобы зарыться под землю и спрятаться.

А ведь Лион был ему близок, как брат… И если уж Джон чувствует такое стыдное смущение, чего ждать от остальных?

Бес оказался первым, кто примчался на шум. Хотя у него и коротенькие ножки, как у всех карликов, но в делах сплетен и зрелищ он всегда оказывался впереди планеты всей. Это, вероятно, и было его врождённой способностью.

Вскоре, после коротких пересказов из уст в уста — кто как понял — о выходке Лиона узнала добрая половина Чёрного Замка.

Новость разнеслась настолько быстро, что даже лорд-командующий Джиор Мормонт и мейстер Эймон, вечно занятые и редко появлявшиеся среди братьев, решили прийти посмотреть своими глазами.

С их появлением шум на плацу резко стих. Когда оба выслушали суть происходящего, мейстер Эймон ещё не успел улыбнуться — на его старческом, добром лице проступила нешуточная серьёзность. Он повернулся к стоявшему в центре Лиону и с подлинной важностью спросил:

— Лион… если я ничего не путаю, семья Викторов никогда не славилась ни храбростью, ни дерзким языком, верно?

Выслушав вопрос мейстера Эймона, несмотря на присутствие Джиора Мормонта, сдерживающего ситуацию, в толпе всё равно послышался приглушённый смех.

— Докладываю мейстеру Эймону: герб нашего дома Викторов — тернии и меч, а девиз — «Прокладываем путь кровью».

— Вот как? Значит, ты ещё не забыл. Тогда скажи, ты у нас ударился головой — или с детства был не в своём уме?

Мейстер Эймон продолжал допрос с самым серьёзным видом. Их обмен репликами, выдержанный в театральной манере, вызывал всё более громкий смех на плацу — волна за волной.

Однако вспыльчивый по натуре Джиор Мормонт на этот раз проявил редкое для себя снисхождение.

— Юноша, твоя решимость заступиться за товарища достойна похвалы. Но при этом ты не должен вредить себе. Ты действительно уверен, что хочешь драться с десятерыми? Прошу — только честный ответ.

— С позволения, командующий, с моим мастерством сразиться с десятью — это вовсе не бахвальство. Если бы не субординация, я бы сегодня вызвал и самого наставника на бой.

Ответ Лиона прозвучал без заносчивости, но и без трусости, и, несомненно, вдохновлял. Конечно, если судить по мнению сторонних наблюдателей — а не тех, кто считал, что у Лиона поехала крыша.

Что это — безумие или самоубийство, Джиор Мормонт разбираться уже не собирался.

В его глазах вопрос был задан не просто так — это была последняя уступка, которую он, как командующий Ночным Дозором, мог себе позволить. Последний шанс спасти честь Лиона и признать крепкие узы между ним и Джоном.

Но для Мормонта действовало правило: «не более трёх раз». Раз уж дал возможность — а тот не воспользовался, пусть будет по его.

С этими мыслями командующий повернулся и, раздвигая толпу, ушёл.

За ним последовали и другие старшие братья — те, что слыли уравновешенными и опытными. По их мнению, всё происходящее было не более чем фарсом.

За последние годы с падением качества новобранцев Ночного Дозора, некогда величественная крепость, стоявшая щитом между людьми и Иными, превратилась в мешанину — кто угодно мог оказаться в её рядах.

В глазах старожилов Лион был просто самым слабым и самым безумным из этой разномастной толпы.

Поэтому, по их разумению, исход был предрешён.

Однако мейстер Эймон уходить не стал. Напротив, он подозвал одного из своих послушников и тихо что-то ему велел. Через несколько минут тот вернулся, неся в руках ящик с лечебными снадобьями.

Очевидно, у мейстера Эймона сердце было столь же доброе, как и выражение лица.

Когда появился командующий, Аллисер Торн ещё опасался, что его методы покажутся чрезмерными, что командующий вмешается — или, по меньшей мере, потребует устроить Лиону честную дуэль.

Но, к его облегчению, командующий не сказал ни слова.

Поединок будет идти, как и запланировано!

— Ну что, сброд, долго ещё заставлять публику ждать? — разнёсся голос с помоста. — Или мне поимённо вызывать вас, чтобы вы бросили вызов нашему «лорду Десятке»?

На лице Аллисера Торна появилась жестокая, но восторженная ухмылка.

Он чувствовал себя гладиаторским рабом из Юнкая, тщательно подбиравшим лучших бойцов для кровавого шоу.

— Наставник, десять — это и перебор! Я и сам с ним справлюсь!

Ход, заметив в толпе немало жителей Чёрного Замка, среди которых были и девушки, к которым он питал слабость, не удержался от крика.

Побуждаемый желанием блеснуть и недавней победой над Джоном Сноу, он ринулся вперёд, окрылённый собственным самомнением.

http://tl.rulate.ru/book/142751/7325125