Готовый перевод I Am an Immigration Officer! / Я — офицер иммиграционной службы!: Эпизод 23. Охота на свинью (1)

Эпизод 23. Охота на свинью (1)

Когда человек удивляется,

то есть, когда он действительно, по-настоящему сильно удивляется,

он может произнести лишь одну фразу.

«...Это вообще возможно?»

Мозг отказывается это понимать.

Хотя я только что ясно видел это своими глазами и отчётливо слышал своими ушами, я никак не мог в это поверить.

«В последнее время было много шокирующих событий, но не до такой же степени».

Что, чёрт возьми, происходит?

Какой язык я только что произнёс?

Я сегодня пил?

Чтобы проверить, не сон ли это, я медленно перевожу взгляд на руку, которой только что касался свиньи.

Ш-ш-ш-ш.

На кончиках пальцев ощущается постепенно угасающая золотистая аура.

Это была божественная сила.

Точно.

Это определённо та самая аура, что я видел четыре дня назад, мерцающую за спиной Святой.

Божественная сила — это сила, которой могут владеть только «люди», получившие любовь бога.

«Сила, доступная только людям, и божественная сила, настолько мощная, что её можно увидеть».

А ещё этот свиной хрюк, вырвавшийся из моего рта.

В этот момент в моей голове пронеслась одна донельзя кощунственная гипотеза.

Очень, очень кощунственная гипотеза.

«Не может быть».

Я снова смотрю на свинью.

Маленький поросёнок, довольно милый на вид, весь в шрамах, с большими глазами.

Такой крошечный, что в самый раз бы подошёл на роль домашнего питомца.

«Да нет, не может быть».

— Хрю-хрю-хрю-хрю!

Поросёнок отчаянно закивал.

Словно он понимал мои слова.

Я снова изо всех сил концентрируюсь и слушаю его плач.

И тогда,

— Офицер Чуняо-гван! Это я, Святая Эрзена! Это я!

Я услышал человеческую речь.

Голосом Святой Священного Ковена.

«О боже».

Волосы на всём теле встали дыбом.

В голову тут же ударила одна истина.

«Святая — это свиномат...»

В тот момент, когда я уже собирался произнести слова, за которые меня бы похоронили заживо,

Хвать.

Кто-то схватил меня за шкирку.

«А?»

Это был деревенский мальчик Сота.

Он отбросил свою соломенную шляпу, и в его фиолетовых глазах, бешено бегающих от удивления и шока, отражалось смятение.

«Мальчик Сота?»

«Кто ты такой».

Раздался женский голос, не соответствующий телу мальчика.

Прежде чем я успел как-то отреагировать на это несоответствие, он швырнул меня назад.

Ба-бах!

«Кха!»

Откуда у ребёнка столько силы, я в мгновение ока покатился по полу повозки.

Мальчик, не скрывая растерянности, пробормотал:

«Как он узнал? Что ты за тварь?»

«М-мальчик Сота. Что это сейчас...»

«Чёрт, неужели один из людей Ковена? Они что, уже и до границы добрались?»

Это были слова, которые никак не мог произнести деревенский мальчик.

«Человек Ковена?»

И уж тем более он не стал бы использовать такие выражения.

«Это значит, что Сота — не просто обычный мальчик».

Услышав это, я понял, что моя догадка верна.

Эта свинья — Святая.

Та самая Эрзена Селлаф, своенравная Святая, которую я знал.

«Святая, ставшая свиньёй».

Что за абсурдная ситуация.

Но хоть мозг и отказывался это понимать, инстинкт инспектора уже перешёл в режим повышенной готовности.

«Святая превращена в свинью и находится в заточении?»

И это ещё не всё.

Мальчик Сота, стоящий передо мной, тоже странный.

В теле мальчика — женский голос, а сила — больше, чем у взрослого мужчины.

«Нечто, притворяющееся мальчиком, заточило превращённую в свинью Святую и пыталось пересечь границу...»

Смысл, вытекающий из этих трудносочетаемых слов, был донельзя опасным.

«...Похищение?»

Инстинкт кричал.

Это чрезвычайная ситуация.

Я делаю максимально глубокий вдох и кричу изо всех сил.

Так, чтобы услышали все в Управлении иммиграционного контроля.

«Объявляется чрезвычайная ситуа...»

Хрясь!

Одновременно с этим нога Соты, нет, какой-то женщины, врезалась мне в челюсть.

«Офицер Чуняо-гван? Офицер Чуняо-гван?»

Кто-то тряс меня за плечи.

«Придите в себя! Офицер Чуняо-гван!»

«Кх... д-данный служащий в порядке...»

Еле ответил я, и только тогда руки, безжалостно трясшие моё тело, остановились.

«Очнулся! Мигак, быстрее полотенце!»

«В-вот!»

Вместе со знакомым голосом кто-то приложил к моему лицу ткань.

«Хугак-гван? Друзья?»

Я медленно открыл глаза.

Я лежал посреди пустой площадки для досмотра.

А вокруг меня, окружив, стояли офицеры пяти чувств и помощники, с беспокойством смотревшие на меня.

«Боже, что это за вид?! Вы где-то упали?»

«А? Что вы такое говорите? Нет, но важнее... ы-ык!»

Голова раскалывается.

Словно я сильно ударился обо что-то, нахлынула сильная головная боль.

«Здесь... кх, а вы разве не были в управлении?»

Увидев моё состояние, Хугак-гван, сделав несколько вдохов, ответил:

«Я почувствовал запах вашей крови и тут же прибежал. Но что случилось? Почему вы здесь лежите?»

«Я... лежал?»

В этот момент я вспомнил, что произошло только что.

— Офицер Чуняо-гван! Это я, Святая Эрзена! Это я!

Я тут же вскочил на ноги и закричал:

«Та повозка!»

«О-о-о, так резко вставать нельзя!»

«Сейчас не время для этого! Повозка, где та повозка, которую я проверял?!»

Я поспешно огляделся, но в поле зрения были лишь пустая площадка для досмотра и офицеры пяти чувств.

Сколько времени прошло?

«Сколько я здесь пролежал?»

«Г-где-то минуты три, я думаю. Я прибежал, как только почувствовал запах...»

Три минуты.

Слава богу.

Ещё не поздно.

Я оттолкнул Хугак-гвана и сказал:

«Друзья, слушайте внимательно! Чрезвычайная ситуация! Сейчас Святая... кха!»

Вместе с кашлем вылетел сгусток крови.

Я сплюнул кровь, и изо рта выпал зуб.

Эта проклятая тварь, как же сильно она ударила меня по челюсти.

Увидев мой вид, Мигак-гван взвизгнула:

«А-а-а-а, офицер Чуняо-гван! У вас кровь, кровь! Умоляю, сядьте, пожалуйста!»

«Сейчас не это важно!»

«Понятно, но сначала успокойтесь...»

Я отталкиваю руки, пытающиеся меня успокоить.

И кричу так, чтобы все отчётливо слышали:

«Святая стала свиноматкой!»

Мёртвая тишина.

«...»

«...»

«...»

Мой голос эхом разнёсся по открытой площадке.

— Свиномат....... свиномат......

Впервые на лицах офицеров пяти чувств одновременно отразились презрение, шок и недоумение.

Никогда ещё они не смотрели на меня с таким выражением.

После долгой паузы первым заговорил Хугак-гван:

«...Эй, Мигак. Пойди в комнату для совещаний и постели постель. Офицеру Чуняо-гвану нужно отдохнуть. Он бредит».

С этих слов на меня посыпались всевозможные комментарии.

«Похоже, ему всё ещё очень больно».

«В последнее время у него был сильный стресс».

«Бедный офицер Чуняо-гван...»

Сочувствующие голоса.

Все перешёптываются так, будто говорят о больном.

Я в замешательстве закричал:

«Да нет, это правда! Правда! Говорю же, эта женщина, Эрзена, стала свиньёй, хрюшкой!?»

«В наше время за такие слова, даже в шутку, можно загреметь, офицер Чуняо-гван».

«Это что, домогательство на рабочем месте? Да? Меня сейчас домогаются?»

«Вау... а я о нём такого не думал».

Затем — голоса презрения и разочарования.

Никто не верит.

От обиды я заорал:

«Да правда это, ублюдки!!!»

Я и сам не верю, но это правда.

Именно в этот момент.

«А? Погодите-ка».

Внезапно Хугак-гван поднял голову и начал принюхиваться.

«Этот... запах я знаю».

Он подошёл ко мне сзади и вдохнул воздух у моего затылка.

Он удивлённо склонил голову набок и сказал:

«Уильям Кафка?»

Прозвучало незнакомое имя.

«Кто это?»

«Мужчина, которому я вчера оформил выезд. Вы с ним встречались?»

«Нет. Как он выглядел?»

Хугак-гван, порывшись в памяти, ответил:

«Старик в хорошо сшитом пиджаке, с кинжалом. Бывший наёмник, а на вид...»

И он назвал то, что запомнилось ему больше всего.

«...у него были фиолетовые глаза».

При этих словах я вспомнил Соту.

Фиолетовые глаза — редкость. Раз в жизни увидишь, и то хорошо.

Цвет глаз, который почти не встречается в природе.

«Не может быть, чтобы за один день южную границу пересекли два человека с такими глазами».

К тому же, Сота не был настоящим мальчиком. Он говорил женским голосом и обладал нечеловеческой для мальчика силой.

Постепенно пазл начал складываться.

«Трансформация тела, близкая к превращению, Святая, превращённая в животное, и именно в тот момент, когда в управлении царит суматоха...»

Это не простое совпадение.

И это не похищение ради выкупа.

В таком случае обычно сдаются сразу же после обнаружения. И не стали бы так точно подгадывать момент, когда все заняты.

За этим стоит что-то большее. Что-то более грандиозное.

Полный уверенности, я сказал офицерам пяти чувств:

«Друзья. Похоже, Святая сейчас... похищена неизвестными силами».

Я рассказал всё, что произошло.

И про поросёнка в цепях, и про божественную силу, и про мальчика с фиолетовыми глазами.

Услышав всё, мои подчинённые в ужасе ахнули.

«Вот же чёрт. Это правда? Тогда тот мужчина, Кафка!..»

«Неужели Святая и вправду...»

«Это вообще возможно? Святая-свинья?»

Только теперь они начали мне верить.

Когда это я вам лгал, проклятые вы идиоты.

В этот момент Чокгак-гван подняла руку.

«Но почему мы должны ей помогать?»

«Что?»

«Святая ведь тоже пыталась похоронить вас, офицер Чуняо-гван. Зачем помогать такой неблагодарной женщине?»

Резкая реакция.

Похоже, враждебность к Священному Ковену сильно возросла, раз никто не возразил её словам.

«Я думаю, нужно просто доложить пограничному патрулю и начальству, а нам сосредоточиться на подготовке к суду».

«Хоть и звучит жестоко, но у нас не хватит сил, чтобы ещё и этим заниматься, офицер Чуняо-гван».

Добавил Хугак-гван.

Я благодарен, что они так злятся за меня, но сейчас было не время для этого.

Я покачал головой.

«Как вы все хорошо знаете, одними лишь свидетельскими показаниями из „Хранилища доказательств“ нам трудно гарантировать победу на суде».

«...»

«Люди на той стороне — вооружены властью и силой. Если у нас не будет сильного козыря, нас, скорее всего, безжалостно сомнут».

Ответа не последовало.

По их подавленным лицам было видно, что они понимают правоту моих слов.

«Но сейчас, мне кажется, я нашёл его. Самый сильный козырь, который я могу использовать».

Офицеры пяти чувств тут же поняли, о чём я говорю.

Все посмотрели на меня как на сумасшедшего.

«Офицер Чуняо-гван. Н-неужели...»

Дрожащим от этой невероятной идеи голосом спросила Чокгак-гван.

«Да. Именно так».

Верный ответ.

Я киваю и отвечаю.

«Мы спасём Святую, а взамен выставим её нашим свидетелем».

Отец часто говорил.

«Для торговца не существует кризисов».

Есть лишь безопасные возможности и возможности, ради которых стоит рискнуть.

И нынешняя ситуация была близка к риску.

Риску, способному полностью перевернуть игру.

Между моими прямыми подчинёнными пробежали тревожные взгляды.

Но одновременно в них блеснула и слабая надежда.

Слабое ожидание «а что, если?».

Не упуская момента, я сказал:

«С этого момента вся деятельность Управления иммиграционного контроля временно приостанавливается. Объявляется чрезвычайная ситуация, все инспекторы и помощники отныне действуют под моим командованием».

Голос наливается силой.

Если есть надежда, и если есть шанс,

«На границе произошло похищение, и на инспектора, обнаружившего это, было совершено нападение. Поскольку это находится в юрисдикции Управления иммиграционного контроля, мы начинаем операцию по задержанию».

Его ни за что нельзя упускать.

«Название операции...»

«...Охота на свинью».

Всё равно, если сидеть сложа руки или потерпеть неудачу, мы проиграем суд.

Но если мы преуспеем, мы точно победим.

Стоит лишь переманить Святую на нашу сторону, и мы выиграем и суд, и всё остальное.

Это был риск, на который стоило пойти.

http://tl.rulate.ru/book/141897/7246805