Готовый перевод Transmigrated as the Mother of Four Fillial Son in a Novel / Перевоплотилась в мать четверых почтительных сыновей в романе: Глава 10

Глава 10

Прибыв в деревню Гу, Лин Юньшу встретили Гу Юнбо и Янь Чуньнян. Оба стояли с покрасневшими глазами.

Старший сын (Лао Да) чуть не упал перед матерью на колени:— Мама, почему ты так долго не возвращалась?

Со стороны могло показаться, что взрослый мужчина ведёт себя слишком эмоционально, но Лин Юньшу его прекрасно понимала.

В прошлой жизни, после гибели родителей, она и сама не раз думала о том, чтобы последовать за ними. Это одиночество и горе невозможно выразить словами.

Она легонько хлопнула сына по руке и с укором сказала:— Ну что ты плачешь, как маленький?

Лао Да, смутившись, отвернулся и быстро вытер слёзы.

Затем Лин Юньшу взглянула на Янь Чуньнян. Та не рыдала, как старший сын, но в её глазах тоже читалась беспокойство.

— В доме всё в порядке? — спросила Лин Юньшу, окинув двор взглядом.

— Всё хорошо! — закивала Янь Чуньнян. — Я каждый день пропалывала грядки.

Лин Юньшу слегка нахмурилась и перевела взгляд на сына:— А ты чем занимался?

Лао Да помог матери пройти в главную комнату, усадил её, а затем принёс из спальни холщовый мешочек и протянул ей:— Мама, это всё, что я заработал на сладостях.

Лин Юньшу взяла мешочек — он оказался неожиданно тяжёлым. Она высыпала содержимое на плетёный поднос: перед ней оказались пять связок медяков (по 100 монет в каждой) и ещё три-четыре десятка россыпью.

Старший сын возбуждённо потирал руки, затем достал с полки плетёную корзинку, где лежали разные виды сладостей: тут был и жидкий сироп, и твёрдые конфеты необычной формы.

— Мама, это всё приготовила Чуньнян! — с гордостью объявил он. — Особенно хорошо продаются твёрдые конфеты. Их любят и старики, и дети.

Сироп её не удивил — до придания формы сладости выглядели именно так. Лин Юньшу заранее решила переработать его в тянучку, чтобы он не испортился летом.

А вот твёрдые конфеты стали для неё неожиданностью. На вид — плотные, но при разжёвывании тают во рту, оставляя приятное сладкое послевкусие.

Лин Юньшу взглянула на Янь Чуньнян с одобрением — она ведь не учила невестку делать такие конфеты, а та смогла догадаться сама. Вот это действительно способности!

Поймав одобрительный взгляд свекрови, Янь Чуньнян покраснела и скромно ответила:— Муж принёс из лавки образец, я просто пробовала повторить...

Лин Юньшу забрала пять связок монет, а оставшуюся мелочь протянула невестке:— Это тебе в награду.

Янь Чуньнян буквально остолбенела от неожиданности. Сжав губы, она дрожащим голосом переспросила:— Правда... мне?

С момента замужества все финансы в доме контролировала свекровь. Они с мужем работали в поле, но денег в руках практически не держали. Разве что на мелкие покупки — да и то свекровь выдавала ровно по расчёту. Это первый раз, когда ей дали деньги лично, да ещё в качестве награды — для их семьи.

— Конечно, — улыбнулась Лин Юньшу.

Невестка, сияя от радости, бережно приняла монеты. Гу Юнбо, видя её восторг, напомнил:— Иди на кухню, приготовь маме что-нибудь вкусное. Она наверняка голодна.

Лин Юньшу действительно успела лишь перекусить пирожком у городских ворот — на вкус так себе, но голод утолила.

Янь Чуньнян словно очнулась от сна, поспешно вскочила и радостно воскликнула:— Сейчас, мама, подождите немного!

Провожая взглядом её стремительно удаляющуюся фигуру, Лин Юньшу с усмешкой заметила старшему сыну:— Посмотри на свою жену — несколько монет, и она уже на седьмом небе от счастья.

Лао Да смущённо захихикал и, подумав, добавил:— Это всё благодаря маминой мудрости, что выбрала мне такую хорошую жену.

Лин Юньшу удивилась — обычно старший сын больше делал, чем говорил, а сегодня вдруг начал раздавать комплименты. Видимо, ему просто не хватало возможности проявить себя — язык-то оказался не таким уж и косноязычным.

Под пристальным взглядом матери Лао Да смутился ещё больше. Вспомнив, как тяжело ей пришлось за эти два месяца, он встал позади и начал массировать ей плечи.

Лин Юньшу сначала было неловко, но усталость взяла верх, и она расслабилась. Удивительно, но сын надавливал с идеальной силой — даже лучше, чем массажисты в бизнес-классе её прошлой жизни.

Закрыв глаза, она спросила:— За эти два месяца продаж были трудные покупатели?

В бизнесе встречаются всякие, и Лао Да не был исключением. Однако он не стал рассказывать о неприятностях, а выбрал несколько забавных случаев.

— Что?! — Лин Юньшу зажала рот рукой, сдерживая смех. — Она просила скидку с 20 вэнь за три цзиня до 8 вэнь за один цзинь?

— Вот именно! — Лао Да почесал затылок. — Я вообще растерялся. — Он виновато опустил голову. — Сразу сказал "нет", а потом все вокруг начали смеяться... Только тогда до меня дошло.

Лин Юньшу чуть не плакала от смеха, стуча кулаком по столу. Две наивности — продавец и покупательница — идеально подошли друг другу для сделки.

— В итоге та тётя купила три цзиня, — покраснев, добавил Лао Да. — А я подарил ей ещё два кусочка.

Насмеявшись и окончательно расслабившись, Лин Юньшу поднялась, убрала деньги в свою комнату и через мгновение вышла:— Зайду к тётушке Хуа. Скоро вернусь.

Проводив мать взглядом, Лао Да направился на кухню к жене.

У дома свахи Хуа как раз шла семейная трапеза. После обмена любезностями Лин Юньшу выманила её наружу.

Когда перед свахой оказались десять лянов серебра, её рот раскрылся так широко, что зажатая во рту пампушка с грохотом упала на землю. Она застыла на месте, несколько раз сглотнула, будто горло внезапно пересохло...

Лин Юньшу терпеливо ждала, пока сваха Хуа придет в себя. Та уставилась на серебро, затем сильно ущипнула себя за руку, словно проверяя, не спит ли. Ее губы дрожали, когда она нерешительно спросила:— Это... правда мне?

Лин Юньшу кивнула:— Мы же договаривались. Ты нашла мне клиентов — я отдаю тебе одну десятую.

Еще при первом разговоре она пообещала свахе долю с доходов.

Для Лин Юньшу честность была главным принципом. Раз пообещала — значит, должна выполнить.

Сваха Хуа закусила губу. Она никак не ожидала, что Лин Юньшу окажется настолько щедрой. Если честно, будь это ее собственные кровные деньги, заработанные тяжелыми родами, вряд ли она отдала бы кому-то целых десять лянов.

Но Лин Юньшу — отдала!

Переполненная эмоциями, сваха Хуа внезапно почувствовала, как глаза ее наполняются влагой:— Тетушка Юнбо... Вы — человек великой души. Если впредь вам что-то понадобится — скажите. Я готова хоть жизнь за вас положить!

Лин Юньшу рассмеялась и, сунув серебро ей в руки, с притворной строгостью сказала:— Да брось ты! Я всего лишь просила клиентов искать, а не в драку лезть. Не надо таких крайностей.

Ее слова разрядили атмосферу. Сваха Хуа, всхлипнув, улыбнулась:— Я приложу все силы.

— Ладно, иди ужинай, — Лин Юньшу сделала жест рукой. — А у меня еще дела есть.

Проводив Лин Юньшу взглядом, сваха Хуа внезапно приняла решение: она отправит младшего сына учиться в клановую школу. Раньше она считала учебу пустой тратой времени — вот Гу Шоутин сколько лет книжки штудировал, а до сюцая так и не дослужился. Но теперь все иначе. Лин Юньшу стала для нее примером. Раз уж та отправила всех четырех сыновей в школу, значит, в этом есть смысл.

Не подозревая о мыслях свахи, Лин Юньшу направилась к дому старейшины клана.

Тот как раз стоял во дворе, переваривая ужин. Услышав ее просьбу, он удивленно поднял брови:— Строительство такого дома обойдется недешево.

— Недавно получила некоторую сумму, — объяснила Лин Юньшу. — Подумала, что лучше открыть постоялый двор — будет постоянный доход. А то как-то неразумно сидеть и тратить сбережения.

Старейшина одобрительно кивнул, взял у нее набросок плана и, теребя нефритовый перстень, быстро прикинул:— По схеме это двор с двумя внутренними двориками, но одних только комнат тут пятнадцать... Площадь выйдет около 1.3 му — больше, чем у трехуровневых усадеб. Минимум сто лянов потребуется.

Лин Юньшу мысленно подсчитала — сумма как раз подходила.— Попросите второго брата помочь с наймом рабочих.

Глава клана, видя ее непоколебимое выражение лица, понял, что с деньгами у нее все в порядке, и кивнул в знак согласия. До сбора урожая оставался еще месяц — самое подходящее время для строительства.

Лин Юньшу передала ему серебро. Старейшина без лишних церемоний принял деньги:— Старшая невестка, можете не сомневаться, я найду надежных людей и постараюсь закончить строительство как можно скорее.

Лин Юньшу кивнула в знак благодарности.

Ухаживая за женой чиновника в уездном городе, Лин Юньшу в свободное время обдумала новый способ заработка. Помимо возвращения к профессии родителей, она вспомнила, как делать бумагу.

В прошлой жизни она видела на видео, как это делается. Процесс оказался несложным, его легко было воспроизвести. Сначала она хотела заняться этим сама, но, подумав о необходимости рабочих рук, помещения и сохранения секрета технологии, изменила решение.

Лучше поручить это главе рода, а самой получать долю от прибыли.

К тому же, если Четвертый действительно станет чиновником, нужно будет контролировать членов клана. Просто держать их в строгости — не выход. Нужно, чтобы они разбогатели, тогда они станут уделять больше внимания образованию детей, и род Гу превратится в настоящую интеллигентную семью.

Когда глава клана услышал, что она умеет делать бумагу, он чуть не вырвал себе бороду от изумления, но не мог не спросить:— Старшая невестка, почему вы не сказали об этом раньше?

Когда ее покойный муж болел, им требовалось много денег, и они продали большую часть земли. Позже Лин Юньшу заработала вышивкой и постепенно выкупила земли обратно.

Лин Юньшу вздохнула:— Этот метод изготовления бумаги я узнала от отца. Он заставил меня поклясться, что я не раскрою его никому, пока мне не исполнится сорок лет.

Старейшина сразу все понял и не сомневался в ее словах. Раз это семейный секрет, обычно его передают только мужчинам. То, что семья Линь все же поделилась им с ней, пусть и с ограничением, было вполне логичным.

Старейшина почтительно сложил руки в знак уважения:— Спасибо вам, старшая невестка, за доверие. Я приложу все усилия, чтобы это получилось. Если все удастся, я предлагаю вам тридцать процентов прибыли. Как вам такое предложение? Если мало, можем обсудить.

Лин Юньшу была вполне довольна — не прикладывая усилий, получать тридцать процентов. Она взглянула на Юндана, который с мотыгой направлялся в поле, и вздохнула:— Раньше семья Гу жила в роскоши, все ее члены были подающими надежды талантами. А теперь мы влачим жалкое существование в глуши, и среди шестисот человек клана нет ни одного сюцая. Хоть я и простая женщина, мне больно видеть, как род Гу опустился так низко. Поэтому я сделаю все, что в моих силах, чтобы помочь. То, что вы будете делать, — не просто бумага. Это надежда на то, что род Гу вернет себе былое величие.

Ее страстная речь взволновала главу клана. Его лицо побагровело от возбуждения.

Лин Юньшу перевела дух. Внутренне она усмехнулась: оказывается, еженедельные планерки в прошлой жизни пошли ей на пользу. Она переняла манеру начальника вдохновлять подчиненных и успешно мотивировала старейшину.

Рассказав ему о процессе изготовления бумаги, Лин Юньшу полностью устранилась от дела.

Поскольку метод не был проверен на практике, старейшина сначала решил испытать его в своей семье. Лин Юньшу не возражала.

http://tl.rulate.ru/book/132143/5957247