Готовый перевод Death After Death (Roguelike Isekai) / Смерть за смертью: Глава 47 - Либо ты убьёшь, либо убьют тебя

Спуск с горы шёл медленно. К следующему вечеру они так и не добрались до холмистых равнин, откуда начиналась дорога к далёкой деревне. Саймон отчаянно надеялся, что они доберутся туда хотя бы завтра. Он поставил на это всё. Усталость, вызванная бесконечными обходами слишком крутых склонов, уже давала о себе знать. Каждый раз, когда путь оказывался невозможен, им приходилось разворачиваться и искать другой спуск, и каждый шаг по рыхлым, крошащимся уступам песчаника казался шагом в пустоту. Земля, пригодная для жизни, лежала далеко внизу, но казалось, будто она отдалялась с каждым часом.

Чуть позже полудня воздух прорезал пронзительный крик виверны. Звук был настолько резким и чуждым этим местам, что в первый миг даже сердце перестало биться. Саймон мгновенно отреагировал — он бросил всё, что держал в руках, и одним движением втянул Фрею в тень большого валуна. Там, в узком пространстве между камнем и расщелиной, они затаились, едва дыша. Почти полчаса они просидели в этой тишине, глядя на небо. Тварь пролетала высоко, кружила в поисках добычи, зловещая и величественная в своём полёте. Лишь когда Саймон заметил, как виверна возвращается к своему гнезду с истерически бьющимся в когтях козлёнком, он решился подняться на ноги и продолжить путь. Фрея шагала молча, почти без остановок, хотя к вечеру её движения стали скованными и медленными. Он видел, как она тяжело ставит ноги, как каждый шаг даётся ей с трудом. Босые пятки кровоточили, изрезанные камнями и сухими ветками, но она не проронила ни слова жалобы.

Саймон не мог отогнать образ: огромные когти, сжимающие окровавленное тело — не козлёнка, а её, Фреи. Даже когда они остановились на ночлег, а солнце почти скрылось за вершинами, это видение стояло у него перед глазами.

Она хромала, хоть и старалась не показывать боли. Он хотел залечить раны сразу же, как только они остановились, но боялся напугать её, показать, что заботится больше, чем следовало бы. Решил дождаться, пока она уснёт. Сделать всё так, чтобы она даже не заметила.

Они не зажгли огня той ночью. Дров попросту не было на каменистом склоне, но дело было не только в этом. Саймон опасался, что даже слабый свет привлечёт внимание. Вокруг не было никакого укрытия, ни пещеры, ни хотя бы густого кустарника. Открытая площадка под ночным небом — как раз то, что нужно хищнику с крыльями и глазами, способными различить движение на километры вокруг.

Он не имел ни малейшего понятия, насколько далеко эти твари улетают на охоту. Но, судя по их размерам и тому количеству энергии, что им приходилось сжигать ежедневно, он был уверен: ради добычи они могли обшаривать целые земли, и они с Фреей ещё долго останутся в зоне риска. Сколько именно дней — сказать было сложно, но пока они не дойдут до светлого леса, что начинался, по самым скромным прикидкам, лишь через сутки пути, — расслабляться не стоило. А что ждёт их там, в лесу, он мог только гадать. Возможно, новые угрозы, о которых ему пока даже не доводилось слышать.

— О чём ты думаешь? — спросила Фрея. Её голос выдернул его из порочного круга мыслей, кружащихся вокруг бесконечного списка опасностей.

Саймон моргнул, возвращаясь к реальности, и чуть удивлённо спросил:

— Как ты узнала, что я не сплю? — Они лежали, прижавшись друг к другу спинами. Он обнимал её за талию, согреваясь её теплом, а она смотрела куда-то вперёд, в темноту. Ему казалось, она давно уснула.

Фрея хмыкнула.

— Если бы ты спал, ты бы уже давно храпел, — сказала она с лёгкой насмешкой. — Когда ты так тихо лежишь, значит, опять что-то накручиваешь.

Он вздохнул и, после короткого колебания, ответил честно:

— Виверна.

— Всё будет хорошо, — сказала она, даже не оборачиваясь. Тихо, почти ласково. — Мы выберемся. Ты сам говорил.

— Говорил, — признал Саймон.

Они ещё долго вполголоса обсуждали, что ждёт их впереди, какие простые радости ждут их, когда они доберутся до безопасного места. Какую еду выберут первой, как долго будут спать, не тревожась о том, что на голову может свалиться ещё одна беда. Потом разговор сам собой замер, и Саймон уже было подумал, что она уснула, как вдруг услышал:

— Забавно, правда? Ты всё время переживаешь о том, что будет дальше, а я... я только и думаю о том, что уже случилось.

Он повернул голову, всматриваясь в силуэт её плеч. Внутри что-то болезненно сжалось.

— Я понимаю, — сказал он, почти не колеблясь. В его сознании промелькнула собственная шкатулка Пандоры, забитая воспоминаниями, которые он предпочёл бы не открывать. — Но иногда... этого становится слишком много. И тогда остаётся только идти дальше.

— Не думаю, что когда-нибудь смогу двигаться дальше после Бре... после того, что случилось в той харчевне, — её голос дрогнул, слова звучали будто бы издалека, полные тяжести.

Саймон молчал. Он не знал, что сказать, и в итоге произнёс ту самую фразу, в которую сам не верил:

— Говорить об этом помогает.

Это была мантра, оставшаяся от давних сеансов с его терапевтом. Тогда она казалась пустым звуком. Сейчас же... сейчас это почему-то звучало уместно.

Фрея долго молчала, прежде чем выдохнуть:

— Я просто... Я не могу поверить, что она могла так поступить. Не с ним.

— Ты о Бренне? — переспросил он осторожно. — Она с самого начала казалась мне тем ещё подарком.

Фрея замолчала. Саймон почти ощутил, как она напряглась, вспоминая.

— Подожди... это ещё до меня было? — наконец спросила она.

— Да, — подтвердил он. — Мы пересекались раньше. В другой раз. — Он не собирался вдаваться в подробности. Женщины, даже те, что остались в прошлом, всегда были для него минным полем, а в пещере, полной гоблинов, ему и то было спокойнее. — Она чуть не убила меня тогда.

— Понятно, — тихо сказала Фрея, и это слово, простое и короткое, повисло в темноте, словно нож над горлом.

Саймон не позволил молчанию затянуться:

— А тебя? Что она сделала с тобой?

Фрея на секунду замерла. Потом начала говорить — сначала медленно, будто каждое слово вытаскивали из неё клещами. Но потом что-то сломалось, и хрупкая плотина дала трещину.

— Почти убила меня тоже, — прошептала она. — Нет... хуже. Она почти сделала так, чтобы меня превратили в одно из этих... этих созданий. Когда хозяин превратился, она схватила меня, выставила вперёд, как щит. Хотела, чтобы я приняла удар на себя. Мы дрались. И в итоге... Я должна была это сделать, понимаешь? Должна была!

— Всё хорошо, — сказал Саймон, осторожно проведя рукой по её волосам. — Я знаю. Ты сделала то, что должна была. Только то, что нужно.

Фрея заплакала. Тихо, почти беззвучно, и всё же этот звук бил его по нервам сильнее, чем любой бой. Он чувствовал, как напрягается, как не знает, что делать, лишь бы она прекратила, но заставить себя отвернуться он тоже не мог.

И, наконец, всё стало на свои места. На шестом уровне, когда он открывал ту дверь и видел, как исход боя всё время меняется, это теперь имело смысл. Иногда побеждала Фрея. Иногда Бренна. А иногда никто. И тогда кровь была и на руках Фреи, и на лезвии Бренны. Всё зависело от момента.

Они оба уснули вскоре после того, как всхлипывания затихли, растворились в тишине, что, казалось, окутала их хрупким покоем. И только проснувшись на рассвете, Саймон осознал, что забыл сделать одну важную вещь — что не позаботился о ногах Фреи, покрытых волдырями и кровоточащими трещинами после дня пути.

Он поднял руку из-под одеяла и, глядя на ее спящее лицо, шепнул сквозь утренний холод:

— Ä̴̮̦̯́̅ű̸̡̙̩͛f̶͈̦́̃v̸͚̬̀̕ả̷̩͙̼r̶̦̀͊ú̶̪̮̉͝m̷͔͔̃͋ ̷̩̯̈́Ḣ̸̲̗̲̽̚j̸̺͔̓͘͜a̸̢̘̎̋k̶̞̀k̴̤͇̏̑̈́.

Магия, теплая и легкая, словно утренний ветер, прошла сквозь его тело, оставив после себя ощущение мягкого покалывания. Под одеялами он не видел результата, но был уверен — заклинание сработало. Фрея даже не пошевелилась, лишь дышала ровно и спокойно. И когда позже он разбудил ее, и они вместе съели остатки вчерашних черствых лепешек, она не проронила ни слова о своих ногах. Но он знал — она поняла, что что-то изменилось.

Весь следующий день Саймон больше думал не о виверне, а о той истории, что Фрея рассказала ему накануне. О том, как все закончилось в той комнате на шестом уровне Ямы. Значило ли это, что результат той схватки не имел значения? Или же один из вариантов все же был правильным, а другой — нет? Почему Геладис запустила этот уровень именно в тот момент — прямо перед битвой, а не после? Или до, чтобы предотвратить бой вовсе?

Ответов у него не было. Мысли эти не давали ему покоя даже тогда, когда они наконец нашли едва различимую тропу, вьющуюся среди перекатистых холмов у подножия гор. Двигались они быстрее и к вечеру разбили лагерь на краю редколесья. В этот раз ужин оказался куда сытнее: кусок вяленого окорока, зажаренный на костре, пахнул дымком и жиром. Они ели молча, но Саймон едва ли чувствовал вкус еды. Половину ночи он лежал без сна, прислушиваясь к каждому шороху за пределами круга света от костра. Жуткая мысль о том, что запах мяса мог привлечь хищников, терзала его не меньше страха перед тем, что в этих лесах могут водиться совомедведи — твари с клювами, способными прорвать доспех, не говоря уж о человеческой плоти.

Фрея спала, тихо посапывая у него под боком, а он, вцепившись в рукоять меча, прокручивал в голове худшие сценарии.

Когда же они наконец вышли на дорогу, Саймон выбрал путь на юг. Почему именно юг? Он не знал. Этот путь казался ему таким же верным, как и любой другой. Два дня они шли по широкой дороге, прежде чем на горизонте появилась первая деревня — скромная, но достаточно большая, чтобы на ночь не бояться зверей.

В этот раз Саймон предусмотрительно воздержался от того, чтобы расплачиваться золотом. Он запнулся, пытаясь представить их обоих хозяину постоялого двора, где они собирались остановиться на ночь. В этом мире он сильно сомневался, что существовало слово, которое могло бы точно передать значение «девушка»(girlfriend), да и сам не знал, хотел ли так называть Фрею. Но та справилась с ситуацией быстрее, чем он успел что-либо придумать.

— Я его кузина, — сказала она с лёгкой улыбкой, прежде чем он успел и рта раскрыть.

Саймон поймал себя на мысли: это она нарочно умаляет, что между ними на самом деле? Или ей так проще?

— И откуда путь держите? — хрипло поинтересовался хозяин постоялого двора, сморщенный, как сушёное яблоко, с глазами настороженными, будто у старого ворона. — Только не говорите, что с севера идёте… Там ведь снова беда.

— Нет, что вы, — слишком поспешно откликнулся Саймон, уловив в его голосе плохо скрытую тревогу. — Мы из деревни, что к востоку отсюда. За горами. Почему вы спрашиваете? Что случилось?

Старик вздохнул, устало, словно груз прожитых лет вдруг стал тяжелее.

— Сейчас у нас тут выбор бед невелик, но всё лучше, чем в Шварценбруке. Если хотите мой совет, парень, подумайте хорошенько… Может, стоит вам вернуться, откуда пришли.

— Мы подумаем, — кивнул Саймон, сохраняя видимость спокойствия. — Только сперва отдохнём немного. Дорога вымотала нас.

Он планировал задержаться здесь на три ночи, но остались они только на две. И дело было вовсе не в том, что кровати оказались неудобными, а еда на удивление пресной даже по здешним меркам. Даже не в том, что Фрея стала вести себя как-то отстранённо, всё больше погружаясь в собственные мысли. Нет. Настоящая причина появилась во время ужина на второй вечер их пребывания.

Один из купцов, только накануне прибывших в трактир, внезапно начал биться в судорогах. Он рухнул на пол рядом с дверью, его тело выгнулось дугой, словно надломленная ветка, а губы исказил беззвучный крик. И прежде чем кто-либо успел подскочить к нему на помощь, он встал. Вернее, поднялся, мёртвый, с затуманенным взглядом, и набросился на соседа, вгрызаясь в его горло с чудовищной яростью.

К счастью, Саймон был готов к такому повороту. Он вскочил мгновенно, как натянутая тетива, и в следующую секунду его булава со свистом рассекла воздух, сокрушая череп твари. Даже не дав окружающим опомниться, он уже стоял над телом второго мужчины — укушенного — и, прежде чем прозвучал хоть один вопрос, опустил оружие снова.

Когда трупы безжизненно растянулись на полу, и тишина заполнила зал, к Саймону обратились взгляды, полные ужаса и осуждения.

— Что вы на меня так смотрите? — спросил он, вытирая булаву о плащ убитого купца. — Укусили тебя — значит, ты становишься одним из них. Таковы правила.

— Откуда тебе знать?! — донёсся чей-то дрожащий голос.

— Оттуда же, откуда узнаёшь всё важное, — бросил он. — На собственном горьком опыте.

Он резко взял Фрею за руку и потянул к выходу.

— Пошли. Нужно убираться отсюда. Кто знает, сколько ещё таких поблизости.

Женщина не сопротивлялась. В её глазах снова появилась та самая тень страха, что давно поселилась. И, когда она заговорила, голос её был едва слышен.

— Но куда? — спросила она.

— В любую сторону, лишь бы подальше отсюда, — отозвался он, ускоряя шаг.

Они поднялись наверх, быстро собрали свои немногочисленные пожитки. Саймон мельком подумал, не стоит ли прихватить кошель покойного купца, но решил, что лишняя кровь на руках могла бы вызвать ещё больший гнев. А вот с повозкой церемониться не стал. На улице, под тёмным небом, в воздухе всё ещё витал запах гари от жаровен. Конь купца был уже рассёдлан, но ещё не отпущен, и, с помощью Фреи, Саймон без труда впряг его обратно в телегу.

Фрея колебалась. Смущённо взглянула на ворота трактира, будто ожидала, что за ними появится кто-то, кто остановит их или обвинит в краже.

— Ты бы предпочла идти пешком среди этих полей, в темноте? — спросил Саймон, оглядывая пустую дорогу. — Лично я нет.

Она промолчала, но запрыгнула на сиденье рядом с ним, и повозка тронулась.

Некоторое время они ехали молча, слушая, как под колёсами скрипит и хрустит гравий. Ветер с равнин приносил запах свежескошенной травы и чего-то ещё… настороженного, почти хищного.

— Знаешь, — вдруг заговорил Саймон, прерывая тишину, — я всегда думал, что в… месте полном мечей и топоров, зомби не будут проблемой. Оказалось, ошибался.

Он чуть было не сказал «в средневековом мире», но вовремя прикусил язык.

Фрея вздохнула.

— Саймон… Даже если бы у всех в том трактире было оружие, ты был единственным, кто готов убивать. Большинство людей просто хотят выжить. Они не ищут, с кем сразиться, как ты.

Он взглянул на неё, в полумраке угадывая усталую улыбку и тяжесть, скрытую за её словами. Раньше он бы этого не понял. Несколько жизней назад — точно нет. Но теперь… теперь он понимал слишком многое.

http://tl.rulate.ru/book/131091/5844244