Готовый перевод Harry Potter/Growing Pains / Гарри Поттер/Болезни взросления: Глава 1. Часть 10

«Оооо. Это означает войну! Хочешь послушать её?» потребовал Рон, и Гарри кивнул. «Это была такая душещипательная любовная песня. Не знаю, кто её исполняет, но там было что-то вроде: «В объятиях ангела, далеко отсюда, от этой звёздной холодной путаницы и бесконечных ночей, которых ты боишься. Тебя вытащили из обломков твоей тихой задумчивости. В объятиях ангела, да найдешь ты здесь утешение».

Гермиона скрестила руки и запрокинула голову, задрав нос: «Это было очень красиво. Не слушай его, Гарри. С таким голосом он любую песню сделает мучительной».

«Ах, не разрушай мои мечты, Миона!» Рон притворился, что у него болит сердце. «Ты же знаешь, я всегда хотел стать рок-звездой!»

Гарри смеялся над ними обоими, чувствуя, как прошлое и тяжелый туман страха и отчаяния в его сознании рассеиваются. Он не был уверен, где находится, но ему было все равно, лишь бы друзья были рядом. Он даже не знал, какой сейчас день и как он сюда попал. Он вообще мало что помнил о лете, кроме того, что оно было очень плохим. Гриффиндорцы увидели, как осунулось лицо Гарри, и быстро попытались отвлечь своего друга от того, что отвлекло его мысли.

«Почему бы нам не попробовать это на тебе, Гарри?» спросила Гермиона, и зеленые глаза мальчика снова сфокусировались на ней.

«Я думаю, это будет потрясающая рок-песня или что-то в этом роде». Рон игриво оскалился.

«Неважно». Гарри покачал головой.

«Серьезно.» подбодрила Гермиона. «Это будет так весело!»

«Хочешь услышать, что было у Малфоя?» лукаво перебил Рон.

«Что?» спросил Гарри, прикусив губу от улыбки. По лицу друга он уже понял, что это было что-то уморительное.

«Позволь мне. Я слышала ее всего один раз, так что могу немного испортить». Гермиона усмехнулась и запела. Ее голос не был идеальным, но он был намного лучше, чем у Рона. «Зимние ветры унеслись и увяли...... Я поведал небу о мыслях серых....... Слёзы на подушке лежат, дитя, потерянное от боли...... Я молюсь... о лучших днях...... Подними меня, выведи меня из этого места... Пусть твоя любовь будет благословением на моем лице.» Гермиона усмехнулась и продолжила. «Я поднимаюсь. Я изменилась на ваших глазах. Как тьма - на свету?... ... Надежда на небеса, приди и измени меня... Из пепла сделай меня целым... Подними меня и воссоздай меня... и помоги мне преодолеть... себя... Выведи меня из ада...»

Улыбка Гарри уменьшилась, но он завороженно смотрел на Гермиону. Он чувствовал, что происходит что-то важное. Как будто она говорит ему что-то срочное. Нет. Не Гермиона. Малфой. Как будто Малфой что-то говорил, как будто он нашел секрет вселенной, и он заключался в песне, которую пела Гермиона.

Его глаза расширились, а рот открылся, когда Гермиона запела ему. Слова проникали в его голову. Рон включил музыку на заднем плане и вдруг ускорился. Слова Гермионы зазвучали в такт, придавая словам больший акцент, и они полились на него, как дождь.

«Я поднимаюсь. Я иду дальше... Дай мне силы идти дальше... Я чувствую свет на своем лице... Я слышу слова ангела о благодати... Мои сломанные крылья были предназначены для полета... Ты поднимаешь меня и оправдываешь... Я стою. Я выстою... Я чувствую, как рушатся стены...»

«Это было уморительно». Рон рассмеялся. «Видел бы ты его лицо, когда его тематическую песню запел сладкий женский голос».

«А ты что думаешь?» осторожно спросила Гермиона, не понимая выражения лица Гарри.

«Ничего». Гарри покачал головой. «У тебя хороший голос».

Гермиона густо покраснела, а Рон зашипел на нее. Она шлепнула его по руке и снова повернулась к Гарри: «Ну и что ты думаешь? Хочешь попробовать?»

«Не знаю». Гарри неуверенно потянулся за одеялом.

«Ну же, Хар». взмолился Рон. «Это не может быть хуже, чем у меня!»

«Но только если ты хочешь». заверила его Гермиона.

«Хорошо.» Гарри сдался, когда Рон сделал щенячье лицо.

Гермиона усмехнулась и достала свою палочку. «Хорошо, Musica Anima.»

Заклинание попало в их друга, но их улыбки ожидания почти мгновенно растаяли. Глаза Гарри закатились, и вокруг него запульсировал белый свет, закручиваясь и сворачиваясь, с каждой секундой становясь всё сильнее и ярче. Гермиона задохнулась и отступила назад, когда Гарри приподнялся с кровати, паря в метре над ней. Из его груди вырвался свет, заполнив комнату, словно огромный прожектор, и в то же время из него полилась музыка, громкая и мощная. Она пронизывала весь замок, и каждый в Хогвартсе мог ее услышать.

Почти тысяча человек замерли, когда их внимание привлек звук фортепиано. Других инструментов не было, да они и не требовались. Оно было медленным и элегантным, текущим, как вода, мощным. Затем ангел запел слова. Голос был глубоким и горловым, но в то же время каким-то образом взмывал ввысь. Он перекликался с призрачным фортепиано, заставляя сердца слушателей сжиматься от тоски и боли, которые таил в себе этот сладкий голос.

«Я так долго смотрела в зеркало... Но я пришла к убеждению, что моя душа находится по ту сторону... Все маленькие кусочки падают,... разбиваются... Осколки меня слишком острые, чтобы собрать их обратно... Слишком маленькие, чтобы иметь значение, но достаточно большие, чтобы разрезать меня на множество маленьких кусочков... если я попытаюсь прикоснуться к нему. И я истекаю кровью...... Я истекаю кровью...... И я дышу...... Я дышу... больше нет..."

Голос прервался, унося с собой сердца всех, а пианино продолжило играть. Дамблдор окинул взглядом Большой зал и увидел первокурсников, плачущих на плечах друг друга. Старшекурсники сидели с закрытыми глазами, пока песня уносила их вдаль. Почувствовав на себе чей-то взгляд, он посмотрел направо и увидел Северуса, который смотрел на него, в его темных глазах были ответы. О, Мерлин. Должно быть, друзья Гарри наложили на него чары, которым они научились в то утро.

«Вдохнув, я попытался выдохнуть из уст этого духа... и снова он отказывается пить, как упрямый ребенок... Обмани меня... Убедить меня, что я вечно болен. И все это будет иметь смысл, когда я поправлюсь... Но я знаю разницу между собой и своим отражением... Я просто не могу не задаться вопросом... Кого из нас ты любишь?"

Звонкий голос снова затих, чтобы дать возможность роялю взмыть ввысь, достигая цели и терзаясь. Драко больше не видел Большого зала. Он не чувствовал под собой скамьи и не слышал сотни других людей, окружавших его. Все, что он осознавал, - это слова, пронзающие его кожу и вливающиеся в него, как новая темная кровь.

http://tl.rulate.ru/book/130910/5799622