Готовый перевод Nightmare Strikes / Кошмар наступает: Глава 56. Разведка

Когда они вернулись в комнату, толстяк всё ещё не мог оправиться от шока. Но, так как было уже поздно, он не мог говорить громко, поэтому снизил голос до минимума.

— Доктор, что ты делаешь?

— Ничего, — Цзян Чэн продолжал вытирать руки влажной тряпкой и тихо пробормотал: — Я заметил, что они слишком пассивны, нужно создать для них давление. Ты же знаешь, я ведь делаю это ради их блага.

Толстяк уже привык к методам Цзяна Чэна и, не моргнув глазом, спросил:

— Тогда эта кровь..?— Именно то, что ты думаешь, — Цзян Чэн пожал плечами. — Взял у Лун Тао.

Лицо толстяка стало ещё более удивлённым.

Он некоторое время колебался, как будто сам размышляя, потом произнёс:

— Доктор, я думаю, ты хочешь создать иллюзию, что они уже стали целью призрака. Если они не решат задачу вовремя, они первыми умрут.

— Угу.

Толстяк лизнул губы и, подойдя поближе к Цзяну Чэну, продолжил:

— Я это понимаю, для чего ты нарисовал отпечаток на двери, но зачем рисовать такие длинные пальцы? — Он смотрел на Цзяна Чэна, не понимая. — Это что-то символизирует?

— Ты хочешь заставить их думать, что у убийцы огромные руки! — толстяк вдруг просветлел, его голос стал более возбуждённым. — Это так, доктор?

— На самом деле, нет, — Цзян Чэн слегка смутился, почесав затылок. — Просто я посмотрел на емкость бутылки, и, подумал, что не стоит её выбрасывать.

Толстяк скривил лицо:

— От имени Лун Тао: спасибо тебе.

— Не за что.

После того как Цзян Чэн закончил израсходовал последние две бутылки воды, он вытер руки и, довольный, снова лёг спать.

— Доктор, — спустя некоторое время толстяк тихо позвал, — ты уже спишь?

— Сплю крепко, — Цзян Чэн ясно ответил. — Только что видел Лун Тао, он сказал, что не может есть сладкую свинину без подбородка и хочет одолжить твой подбородок на два дня, потом вернёт.

— Я как раз с ним договаривался, а ты меня разбудил, — Цзян Чэн перевернулся на бок и продолжил: — Не переживай, он скоро придёт, несколько минут обожди.

— Доктор… — толстяк, с жалобой, словно плакал сказал, — ты бы замолчал!

До рассвета оставалось два часа, и Цзян Чэн предположил, что толстяк теперь точно не уснёт после этих рассказов.

— Доктор, — толстяк тихо подошёл, — у меня есть вопрос, только сейчас подумал об этом.

Он ещё ниже понизил голос: — В тот момент, когда мы были в коридоре, ты не боялся, что призрак нападёт? Ведь женщина в платье погибла прямо в коридоре.

Цзян Чэн, потянувшись за одеялом, накрыл подбородок, из-за чего его голос стал глухим. Для толстяка это прозвучало немного странно.

— Именно потому, что она умерла в коридоре, я и не боюсь, — ответил Цзян Чэн.

Толстяк удивлённо раскрыл глаза:

— Что ты сказал, доктор?

— Ничего, — Цзян Чэн снова перевернулся, оставив толстяку только свою спину, — я устал.

— О-о, понял, доктор, — толстяк закивал, как цыплёнок. — Ты спи, если что, я тебя разбужу.

После этих слов толстяк не осмелился больше беспокоить Цзяна Чэна и, поджав ноги, устроился на кровати.

Если бы Цзян Чэн увидел это, он бы удивился тому, как толстяк с такими большими ногами умудряется сидеть в позе лотоса.

* * *

В столовой Цзян Чэн неторопливо ковырялся в зубах.

Большинство студентов уже ушли на занятия, и теперь только несколько студентов обедали. Толстяк, подумав, что ему предстоит разведка на складе, нахмурил брови, словно готовился к худшему.

— Доктор, — он оторвал взгляд от девушки в лёгкой одежде и спросил, посмотрев на Цзяна Чэна, — когда мы выходим?

Он подмигнул и предложил:

— Может, в 12 дня, когда солнце будет высоко, тогда хотя бы эти вещи немного отступят.

— Не получится, — Цзян Чэн с зубочисткой в зубах косо посмотрел на толстяка, — помнишь, когда умер Лун Тао?

Толстяк задумался и, внезапно осознав, что Цзян Чэн прав, его лицо стало мрачным.

Цзян Чэн продолжил:

— Убийства не зависят от времени суток. Эти существа не привязаны к ночи.

Толстяк снова стал ворчать:

— Доктор, тогда зачем ты выбрал склад следующей целью? Сразу же видно, что там самая опасная зона!

— Ну вот, — вздохнул толстяк. — Ладно, не буду тебя винить. Когда мы выходим?

Цзян Чэн поднял глаза и спросил:

— Куда выходим?

— На склад! — толстяк не понял, почему Цзян Чэн так странно на это отреагировал. — Ты потерял память, что ли?

— Ты же сам знаешь, что там опасно, зачем нам туда идти?

Толстяк замолчал и, после некоторой паузы, с трудом сказал:

— Это ты сам вчера так решил, на собрании. Чжэнь Цзяньжэнь и Ло И будут искать студентов, Юй Вень с группой пойдут к женщине, а мы с тобой идём к складу.

— О. — Цзян Чэн кивнул. — Так вот о чем ты. Я это сказал просто так.

— Что? — удивился толстяк.

— Да, — Цзян Чэн с улыбкой продолжил: — Сейчас это очевидно опасное место, только идиот пойдёт туда.

Толстяк почувствовал, как его голова кипит, и с недоумением посмотрел на Цзян Чэна, думая, что этот разговор скоро станет слишком запутанным.

— Так… что же нам делать, когда мы вернемся, для отчета?

Его опасения не были беспочвенными. Позже они должны будут собраться и поделиться тем, что они узнали сегодня. Если у них не будет полезной информации, что им сказать...

— Доктор, — толстяк наклонился к Цзяну Чэну, пытаясь убедить его, — я думаю, нам лучше не шутить. Если мы вернемся ни с чем, без информации, те две команды не оставят нас в покое.

— Кто сказал, что мы вернемся ни с чем? — Цзян Чэн улыбнулся.

Неизвестно почему, но как только Цзян Чэн улыбнулся, у толстяка начала дергаться правый глаз.

— Доктор, не улыбайся, — толстяк, приставил руку к веку, беспомощно заметив, что не может это контролировать.

Цзян Чэн, похоже, стал серьезным. Он понизил голос и с очень серьезным выражением лица сказал:

— Мы утром пошли на склад, но как только подошли к двери, еще не войдя, мы увидели женщину. Эта женщина была с распущенными волосами, сгорбленная, приняв странную позу. И самое страшное – у неё была невероятно огромная рука.

— Мы не решились подойти, только спрятались за дверью и издалека наблюдали.

— Через некоторое время женщина ушла, и только тогда мы заметили, что она что-то рисовала.

— Портрет. — Цзян Чэн прищурился, — на нем был человек.

Толстяк, который только что пытался сдержать смех, теперь выглядел удивленным, но каким-то странным образом был заинтригован рассказом Цзяна Чэна. Он повернулся и, не понимая, спросил:

— Кто это был на картине?

Цзян Чэн тяжело вздохнул, поднял брови и сказал:

— Чжэнь Цзяньжэнь.

http://tl.rulate.ru/book/128448/5500406