Готовый перевод An MCU Adventure / Приключение в Marvel: Глава 18

А может, и то, и другое.

Трансформация Халка заняла чуть больше шести часов (из них я был в сознании только три часа), а трансформация Экстремиса - вдвое меньше.

Сыворотка подействовала сразу же, и боль начала постепенно утихать примерно через полтора часа, но мигрень не покидала меня в течение следующих двух дней.

Я не знал, чего ожидать от внезапного повышения IQ почти в два раза (хотя и не совсем зашкаливающего, но и чихать было не на что), но все, что я мог сказать по этому поводу, было... что это странно.

Нет, но я имею в виду, что это действительно чертовски странно.

Это не было похоже на то, что я внезапно обрел огромные арканные знания или что-то в этом роде, я не просто автоматически узнавал новые вещи.

Но я их понимал.

Раньше я имел элементарное представление о том, почему работает дуговой реактор, но теперь я понимал, как он работает, понимал, как Старк использовал поля, создаваемые катушками реактора, чтобы удержать себя от впечатляющего взрыва.

Куда бы я ни посмотрел, я понимал, что это такое, как это работает и почему это работает, а идеи мелькали в моей голове быстрее, чем когда-либо прежде.

Стоя на коленях на полу, я удивленно смотрю на Штейна, который с усталой улыбкой на лице наблюдает за моим изумлением.

«Так вот как ты видишь мир... все время?»

«Захватывает дух, не так ли?» - отвечает генетик, и я могу только кивнуть, поскольку мой взгляд упал на его лабораторию, и моих базовых научных знаний (которые до этого были лишь приблизительным пониманием основ работы Штайна) теперь, очевидно, было достаточно, чтобы экстраполировать функции большинства машин и предсказать вероятный результат сочетания различных химических веществ, которые ученый держал в своей лаборатории.

Из задумчивости меня вывел звук чего-то тяжелого, хлопнувшего по столу рядом со мной. Обернувшись, я поднимаю брови (к счастью, все еще с нормальным лицом, это было первое, что я проверил после того, как боль утихла настолько, что я смог восстановить контроль над конечностями) на башню научных книг, которую Штейн только что вывалил на наш стол, и ухмыляюсь несколько диковато.

«Что это?»

«Домашнее задание».

«Что?»

Штейн просто смеется над моим плоским ответом (вот ублюдок) и поворачивается обратно к своей лаборатории, его прежняя усталая сутулость теперь сменилась атмосферой победы.

«Ты же не думал, что я просто дам тебе второй лучший мозг на планете и не дам им воспользоваться? Процедура не дала тебе никакой новой информации, которую ты уже не знаешь, она просто позволяет тебе поглощать и комбинировать новую информацию на совершенно другом уровне скорости. Так что приступайте к поглощению. После того как ты закончишь, тебя ждут онлайн-курсы в колледже, а после - шахматные партии со мной. А пока - спокойной ночи».

Глядя на башню из книг и удаляющуюся спину Штейна, я не могу удержаться и не окликнуть ученого.

«Сейчас полдень, вы же знаете!»

«Плевать! Иди учись!»

С ухмылкой (и убийственной головной болью) я сажусь за парту и беру в руки книгу, лежащую на вершине небольшого холма.

«Введение в молекулярную химию» доктора С. Штейна... да ладно, вы сами ссылались на свои книги?! Так поступают только мудаки-профессора!»

«Иди учись!»

Все еще ухмыляясь, я открываю книгу и готовлюсь углубить свои познания в науке, на которой держится эта странная вселенная (ведь на фундаментальном уровне что-то должно быть иначе, учитывая тот факт, что некоторые вещи, происходящие здесь, считались вопиюще невозможными в моей старой), когда меня останавливает недоверчивое фырканье прикованного Клауи, сидящего на единственном другом офисном стуле в углу.

«Вы, ребята, чокнутые. Совершенно чокнутые».

На его восклицание, что мы со Штейном совсем спятили, я лишь оскаливаюсь в клыкастой ухмылке, направляя жар в глаза (ой! ой! ой! дурацкая мигрень), пока они не начинают светиться адским светом, заставляя Голлума отшатнуться.

После этого он больше не прерывает мою учебу.

Читая и расширяя свои знания с невероятной скоростью, я продолжаю ухмыляться про себя.

«Шаг 8: завершен».

Наступила ночь, и в кромешной тьме склада я играю в шахматы против самого себя, полностью облаченного в доспехи, и единственная моя компания - явно нервничающий Улисс Клауэ, сидящий напротив меня за столом.

Не знаю, что заставляет его нервничать больше - я перед ним или тот факт, что где-то там есть элитная команда Black-Ops, возглавляемая неуравновешенным психопатом с чипом на плече.

Мне нравится думать, что это я, поскольку, учитывая его наглость, которую он демонстрировал во всех своих появлениях в МКУ и во время своего 30-летнего пребывания в Ваканде, я не думаю, что он боится чего-то, что может быть там, но я - неизвестный, который покалечил его, захватил в плен и последние три дня кормил его только водой.

Когда одна из стен склада проваливается внутрь, я думаю о том, что это, скорее всего, не я.

Отряд из шести тяжеловооруженных мужчин в тактическом снаряжении прорывается через только что проделанную дыру, их оружие уже нацелено на меня.

В этот момент СВУ, спрятанное под половицами в этом крыле здания, взрывается огромным огненным шаром, стирая с лица земли команду заказчиков-убийц.

К чести моего нападавшего, в бою наступает короткое затишье, прежде чем через разбитые окна первого этажа внутрь забрасывают дымовые гранаты, а из окон второго этажа доносится грохот - там на различные дорожки высадился еще один отряд, а третий врывается через дверь, которую я только вчера установил.

Которую я, конечно же, оснастил еще взрывчаткой.

Разобравшись с группой у двери, я встаю и поворачиваюсь к проходу позади себя, где оперативники уже пригнулись и открыли огонь (мой шахматный набор полностью разрушен, а проклинающий Клауэ прячется под столом).

Дым начинает заполнять открытое пространство склада, но он почти не действует на нас (за исключением Клауе, который единственный без шлема и чьи ругательства перешли в кашель).

Не обращая внимания на пули, разбивающиеся о мою броню (те несколько, что попадают в щели между пластинами, причиняют боль, но Extremis быстро успокаивает и залечивает раны, так что мне удается стиснуть зубы и выстоять), моя танковая пушка опускается ниже и наводит прицел на дорожку, на которой расположились мои потенциальные убийцы.

Вскоре раздается несколько панических криков, а затем ночь наполняется взрывами, которые производит моя танковая пушка, полностью уничтожая дорожку, на которой они стояли (а значит, и их самих).

В этот момент в бой вступает сам Киллмонгер (учитывая его полыхающую и пыльную униформу, его, вероятно, отбросило первой цепью самодельных взрывных устройств, и он только сейчас пришел в себя), который одним мастерским ударом пронзает коротким мечом основание моей танковой пушки, почти полностью сбивая ее с брони.

Я мгновенно реагирую, моя рука в перчатках закручивается в диком рывке, но Эрик вовремя уворачивается и, воспользовавшись движением, подается вперед, целясь мечом мне в живот в тот момент, когда моя рука проходит над его головой.

Но прежде чем меч пробивает броню, я выхватываю вторую руку и останавливаю оружие, схватившись за лезвие, - острая как бритва сталь врезается в мою перегретую плоть.

Несмотря на то, что он более опытен, я все равно сильнее и быстрее, и, несмотря на его шок от того, что я без труда поймал его меч голыми руками, когда он начинает толкать, я не сдвигаюсь с места.

Лезвие уже раскалилось из-за того, что медленно покрывалось моей лавовой кровью, но когда я нагреваю руку, весь клинок оживает тусклым сиянием, из рукояти идет дым, заставляя Киллмонгера отпустить меч с возмущенным шипением.

Отбросив меч, я поднимаю руки (уже исцеленные) к шлему и медленным, драматичным движением снимаю его (тщательно и трижды убедившись, что остальные члены отряда Эрика мертвы), позволяя шлему упасть на землю с гулким лязгом.

«Больше никакого оружия. Никакой брони. Встреться со мной в бою и докажи, что в тебе течет кровь твоего отца, Н'Джадака, сын Н'Джобу».

Это привлекло его внимание.

С рычанием он снимает маску со своего лица (из-за всех разбитых окон склада, не говоря уже о двух гигантских дырах в его стенах, дым уже рассеялся) и смотрит на меня напряженным взглядом, который, возможно, немного бы меня испугал, если бы не тот факт, что ему приходится смотреть вверх, чтобы встретиться с моими глазами.

Удивительно, что высота может сделать с вашей уверенностью, особенно если она растягивает человеческие пределы.

«Кто ты такой, мать твою!? Откуда ты знаешь мое имя?! Тебя Ваканда прислала!?»

На его рев я просто хихикаю, мой глубокий, грохочущий голос легко заполняет разрушенный склад.

Медленно я начинаю снимать броню с торса, и когда я расстегиваю последнюю застежку, покрытие отпадает с тяжелым звуком, и мое мутировавшее тело показывается миру, светящееся сердце бьется четко и уверенно.

«По-твоему, я похож на вакандца?»

Сделав несколько шагов назад и опустившись в боевую стойку при виде моих огромных мышц и рельефной грудной клетки, Киллмонгер бросает на меня усталый взгляд.

«Кто ты, мать твою, такой?»

«Кто я - не важно. А вот ты - да. Вернее, то, что ты планируешь делать со своей жизнью».

В ответ на мой растерянный взгляд я начинаю снимать с себя остатки брони, оставаясь в одних штанах и боевых ботинках, и при этом говорю в непринужденной, легкой манере.

«Ты хочешь продолжать убивать за страну своей матери, страну, которая плевала на нее, запирала ее, убивала ее, до тех пор, пока у тебя не будет столько шрамов, что ты даже не сможешь узнать свое собственное лицо, когда посмотришь в зеркало?»

http://tl.rulate.ru/book/127797/5490261