Готовый перевод I Just Want To Destroy The Sect, But How Did I Become A God Against All Odds / Я просто хотел уничтожить свою секту, но как она стала сильнейшей?: Глава 7. Почему же так трудно навлечь на себя наказание?

Неистовое пламя обратило величественный Дворец Короля Медицины в пепел. Увидев взметнувшийся в небеса огонь, бесчисленные культиваторы поспешили к Павильону Журавля с окрестных горных вершин. Однако все прибывшие застыли в оцепенении, узнав, что Великий старейшина отдал строжайший приказ: никому не тушить пожар.

Услышав эту новость, спешившие на помощь остолбенели. Что за чертовщина творится в Павильоне Журавля? Их Дворец Короля Медицины уже почти обратился в руины... а они и не думают тушить? Неужели в Павильоне Журавля все с ума посходили? А может, просто перепились?

Вскоре все заметили, что от каждого члена Павильона Журавля и впрямь исходил крепкий запах алкоголя. Однако когда старейшины с разных горных вершин добрались до Дворца Короля Медицины, они наконец поняли истинную причину происходящего.

Гигантская Огненная Птица окутала своим сиянием весь Дворец Короля Медицины. Посреди бескрайнего моря пламени парил человек, окруженный золотисто-красным сиянием, а вокруг него непрерывно кружила Огненная Птица, то взмывая ввысь, то пикируя вниз!

Огненная Птица обрела душу!

Теперь прибывшие поняли, почему Великий старейшина запретил тушить огонь. Разве это было обычное пламя? Нет, это был священный огонь, порожденный духовным пробуждением самой Огненной Птицы! Наследие Святого медицины секты Хаотянь, утраченное четыреста лет назад, сегодня наконец явило себя миру. Это величественное пламя, обратившее Дворец Короля Медицины в пепел, и было проявлением духовного пробуждения Огненной Птицы из древнего наследия Святого медицины.

Теперь всем стало ясно, почему на лице Великого старейшины не было ни тени гнева или печали — лишь безудержная радость. Поначалу думали, что он смеется от ярости, но теперь поняли — какая там ярость! Он просто не мог сдержать искреннего ликования. Пусть сгорел Дворец Короля Медицины, зато взамен они обрели бесценное наследие Святого медицины. Да будь это не только Дворец Короля Медицины — даже если бы сгорел весь Павильон Журавля, Великий старейшина десять тысяч раз согласился бы на такой обмен.

Яростное пламя все еще бушевало, когда передача наследия Огненной Птицы наконец завершилась. Огненная Птица обратилась в сияющий поток света и полностью влилась в межбровье Чу Синьхэ. За его спиной пламя вспыхнуло с новой силой, и золотисто-красный огонь соткал призрачный силуэт величественной Огненной Птицы. Расправив крылья, она воспарила над юношей, словно даруя ему огненные крылья.

Очнувшись после получения наследия, Чу Синьхэ обнаружил, что его разум переполнен знаниями об алхимии — все перемешалось в настоящую кашу. Но это наследие принесло ему поистине невообразимую пользу. Теперь он мог мгновенно различить тончайшие узоры Лунной травы, безошибочно определить текстуру травы Лунного Мрака и безупречно оценить сияние травы Лунной Души. Все, что раньше он пытался запомнить ценой неимоверных усилий, теперь становилось кристально ясным, стоило лишь подумать.

Осознав произошедшее, Чу Синьхэ пришел в отчаяние — ведь это было совсем не то, к чему он стремился.

«Я же совсем не хотел становиться алхимиком... Мечтал стать Боевым Императором... ну или хотя бы для начала сгодился бы и Патриарх боевых искусств...»

Убедившись, что передача наследия полностью завершилась, Великий старейшина, не обращая внимания на обжигающее пламя Огненной Птицы, сам бросился в огонь. Схватив ошеломленного Чу Синьхэ, он вынес его крайне постыдным образом — на руках, словно принцессу. Его волосы и борода почернели от огня Огненной Птицы, но он улыбался во все зубы.

— Небеса благословляют Хаотянь! — воскликнул старейшина.

В этот момент все присутствующие, будь то люди из Павильона Журавля или прибывшие извне, глядя на Чу Синьхэ, которого Великий старейшина вынес из огня, в один голос подхватили эти слова.

«Опять “Небеса благословляют Хаотянь”...»

От этих трех слов Чу Синьхэ уже готов был кровью харкать.

«Эти небеса только Хаотянь и благословляют, когда же они соизволят благословить и меня? Я всего лишь хотел получить наказание, почему же это оказалось так сложно!»

Кто-то принес одежду и накинул на Чу Синьхэ — недавнее пламя превратило все его облачение в пепел, и когда его вынесли, он был совершенно наг. Едва прикрывшись, Чу Синьхэ с убитым видом заговорил:

— Великий старейшина... ученик... по неосторожности взорвал... взорвал божественную печь Огненной Птицы... поджег весь Дворец Короля Медицины... ученик признает свою вину!

Сейчас Чу Синьхэ было уже не до церемоний — в любом случае, надо было сделать последнюю попытку добиться наказания. Но в ответ на его слова Великий старейшина разразился хохотом:

— Хороший мальчик... какой же хороший мальчик! Сегодня произошло духовное пробуждение Огненной Птицы, как можно винить тебя? К тому же божественная печь Огненной Птицы — это божественный артефакт, разве можно его так легко повредить? Смотри!

Великий старейшина указал в сторону Дворца Короля Медицины. Чу Синьхэ посмотрел туда и чуть не потерял сознание от досады. Божественная печь Огненной Птицы, окруженная устрашающим пламенем, величественно парила в воздухе над руинами дворца. Призрачный силуэт Огненной Птицы радостно кружил вокруг огненно-красной печи — где там какие трещины? Разве похоже, что она взорвалась? Теперь божественная печь Огненной Птицы выглядела куда величественнее, чем прежде.

— Вот это и есть истинный облик божественной печи Огненной Птицы! — воскликнул Великий старейшина. — Четыреста лет... Сегодня печь Огненной Птицы наконец явила свой подлинный облик!

Чу Синьхэ тоже засмеялся... но этот смех был горше любых слез. Так выходит, то, что он недавно пытался взорвать, вовсе не было истинным телом божественной печи Огненной Птицы? Он не только не уничтожил ее, но еще и нечаянно получил наследие Святого медицины? Что за издевательство!

Когда пламя наконец погасло, печь Огненной Птицы опустилась вниз. Теперь она сияла огненно-красным светом и выглядела совсем иначе, чем прежде — но именно таков был ее истинный облик.

— Дитя мое, ты ведь получил наследие Святого медицины? — нетерпеливо спросил Великий старейшина у Чу Синьхэ.

— Да... — обессиленно ответил тот. Хоть и хотелось соврать, но какой в этом смысл? На глазах у стольких людей не только нагишом красовался, но и самую передачу наследия все видели — даже солгать возможности не было.

— Хорошо! Хорошо! Хорошо! — снова трижды повторил старейшина. У Чу Синьхэ уже голова начинала болеть от этих восторженных возгласов.

— Четыреста лет... Четыреста лет, и наконец наша секта Хаотянь вернула себе наследие Святого медицины! Небеса благословляют Хаотянь!

— Небеса благословляют Хаотянь! — в этот момент все присутствующие в едином порыве подхватили эти слова, и их крики сотрясли окрестности.

— Слушайте мой приказ: с сегодняшнего дня Чу Синьхэ повышается до ключевого ученика!

Великому старейшине, видимо, показалось, что сегодняшний день еще недостаточно богат на события, и он снова нанес Чу Синьхэ сокрушительный удар. Тот схватился за грудь, едва переводя дух.

«Я же еще даже не избавился от статуса элитного ученика, а тут сразу ключевой ученик — это как понимать?»

После того как прибывшие поздравили Великого старейшину и Чу Синьхэ, они стали расходиться. Великий старейшина, словно все еще не веря своему счастью, отвел Чу Синьхэ в сторону и принялся расспрашивать о разных аспектах алхимии. Раньше такие вопросы казались юноше марсианской грамотой, но теперь на любой вопрос Великого старейшины он отвечал без запинки — все-таки это было наследие самого Святого медицины.

Окончательно убедившись, что Чу Синьхэ действительно получил наследие Святого медицины, Великий старейшина снова разразился хохотом и велел ему хорошенько отдохнуть, не беспокоясь о разрушении Дворца Короля Медицины. Затем он позвал Фэн Фэя, дал ему различные указания и поручил задачу восстановления дворца, после чего в сопровождении группы старейшин, продолжая смеяться, удалился.

После ухода Великого старейшины Фэн Фэй и остальные столпились вокруг Чу Синьхэ.

— Поздравляем, старший брат Синьхэ! — хором воскликнули ученики Павильона Журавля, но их обращение изменилось: прежний «младший брат Синьхэ» стал «старшим братом Синьхэ». Ничего не поделаешь — Великий старейшина уже объявил о повышении Чу Синьхэ до ключевого ученика, а элитные ученики обязаны обращаться к ключевым ученикам «старший брат».

— Старшие братья, ни в коем случае... Как я могу позволить старшим братьям так обращаться ко мне? — Чу Синьхэ изобразил крайнее смущение.

Услышав его слова, у всех старших братьев из Павильона Журавля на глаза навернулись слезы. Вот он, их младший брат Синьхэ! Когда другие становятся ключевыми учениками, разве не начинают смотреть на всех свысока? А посмотрите на младшего брата Синьхэ — его повысили до ключевого ученика, возможно, установив рекорд секты Хаотянь по самому быстрому продвижению от внутреннего ученика до ключевого за всю историю, но даже в такой ситуации он ничуть не загордился, а по-прежнему относится к прежним старшим братьям с тем же уважением. Какая широта души!

— Старший брат Синьхэ теперь ключевой ученик, согласно правилам секты, мы действительно должны так обращаться, — выступил Шэнь Чунь с объяснением.

— Ах... так есть такое правило? — Чу Синьхэ с растерянным видом обвел взглядом всех присутствующих и снова заговорил: — Старшие братья, то, что я достиг сегодняшнего положения — все благодаря вашей мощной поддержке. Без вас, старшие братья, не было бы сегодняшнего Синьхэ. Хотя правила секты и предписывают такое обращение, но я пришел в секту позже всех, как я могу позволить старшим братьям так обращаться ко мне? Давайте сделаем так... когда рядом посторонние, старшие братья могут обращаться согласно правилам, но когда мы одни — прошу вас обращаться ко мне как раньше.

После этих слов Чу Синьхэ все замолчали. Фэн Фэй, тоже ключевой ученик, с одобрением смотрел на стоящего перед ним юношу. А окружающие элитные ученики были тронуты до глубины души.

Послушайте... младший брат Синьхэ говорит, что мы все свои люди. Разве дело в обращении? Это значит — не забывать своих корней! Младший брат Синьхэ такой выдающийся, но ничуть не загордился — где еще найдешь такого замечательного младшего брата?

— Давайте поступим так, как сказал младший брат Синьхэ, — наконец произнес Фэн Фэй. Услышав его слова, группа элитных учеников согласно закивала, глядя на Чу Синьхэ с небывалой теплотой.

— Ладно, ладно... сегодня младший брат Синьхэ больше всех устал, ему нужно отдохнуть, вы тоже идите, завтра предстоит восстанавливать Дворец Короля Медицины.

— Старшие братья, простите за хлопоты. Из-за меня всем вам придется так тяжело трудиться, Синьхэ очень стыдно, — сказал Чу Синьхэ и снова поклонился всем элитным ученикам на девяносто градусов.

Увидев такое поведение Чу Синьхэ, даже те, кто немного досадовал из-за необходимости восстанавливать Дворец Короля Медицины, теперь полностью успокоились. В конце концов, Чу Синьхэ уже стал ключевым учеником, а ключевой ученик проявляет такое смирение перед множеством элитных учеников — такого в прошлом никогда не случалось. С таким замечательным младшим братом что такого в том, чтобы помочь ему восстановить Дворец Короля Медицины!

Фэн Фэй повел Чу Синьхэ обратно в его жилище под радостные возгласы братьев. Глядя на горько улыбающегося юношу, Фэн Фэй решил, что тот просто очень устал за день, и, велев ему пораньше отдохнуть, тоже ушел отдыхать.

После того как Фэн Фэй ушел, Чу Синьхэ разрыдался.

«Почему же так сложно получить наказание...»

http://tl.rulate.ru/book/127201/5406162