Готовый перевод When A Lioness Fights / Когда львица боится: Глава 8

Гермиона молча шла за Северусом по темным и все еще пустынным коридорам Хогвартса. Даже лестницы, казалось, успокоились на ночь. Когда они миновали поворот, ведущий в башню Гриффиндора, она остановилась, заставив его обернуться, на губах его застыл гневный выговор.

«Если мне придется провести следующие недели в ваших покоях, мне понадобятся некоторые из моих вещей», - заметила она.

«Пусть домовые эльфы принесут их тебе», - прорычал он.

Северус ожидал, что она будет спорить с ним, но она просто кивнула и снова пристроилась позади него. Он почувствовал облегчение от того, что она замолчала, и от того, что она больше не боролась с ним.

Он чувствовал себя таким истощенным. В нем не осталось ничего от той энергии, которую он ощущал утром, ничего от счастья и довольства, которые переполняли его. Теперь он знал, какой ценой досталась ему свобода. Жизнь студента. Будущее самого яркого ума, который он учил во время учебы в Хогвартсе. Невинность девушки.

И она больше не была невинной. Она обладала хитростью и безжалостностью мастера шпионажа, готовая пожертвовать всем, если это встанет на ее пути. Она скрывала свои дела в тени, используя Драко, Дамблдора и даже себя, как кукловод использует свои творения.

В этом отношении она была очень похожа на Пожирателей смерти, разделяя их стремление использовать все для достижения своей цели. Очень похожа на него, точнее, на младшего Снейпа другого времени.

Но если последователей Волан-де-Морта он мог понять в их амбициях, идеалах и высокомерии, если он мог, наконец, понять себя в своем слепом поиске власти и знаний, то Гермиону Грейнджер он понять не мог.

Что двигало ею? Что заставляло ее разрушать собственную жизнь и быть при этом чертовски спокойной, как будто отдать свое тело и душу дьяволу было не более чем проиграть партию в шахматы для волшебников?

Он обязательно выяснит это, решил он, пока они спускались в подземелья, но не сегодня.

Он вошёл в класс зельеварения, и Гермиона, всё ещё послушно следуя за ним, направилась к двери, ведущей в его кабинет и прилегающие к нему покои.

«Черная кровь», - прошептал он, чувствуя, как опускается защита, и краем глаза наблюдая за ней. К его раздражению, она выглядела скорее забавной, чем какой-либо другой.

Он придумал свои мелодраматические пароли специально для того, чтобы шокировать слишком любопытных учеников, их надоедливых родителей и скучных сотрудников. Студенты вздрагивали от них, и это порождало слухи о его вампирической сущности, которые он тщательно создавал годами.

Но она лишь вскинула бровь и понимающе улыбнулась. Нетерпеливая девчонка!

Дверь распахнулась, и он провел ее через свой холодный, темный и бесплодный кабинет в комнаты, которые выглядели не слишком дружелюбно. Массивные книжные шкафы, заполненные пыльными и потрепанными томами, стояли вдоль стен без окон, голый каменный пол и незажженный камин лишь усиливали естественную прохладу подземелий. Единственным местом для сидения в гостиной был старый диван, обитый какой-то потертой черной тканью, очень похожей на собачью шерсть. На пьедестале у противоположной стены стоял одинокий, сверкающий белизной череп, освещенный двумя черными свечами.

Не тратя времени на осмотр, Гермиона села на диван и оправила на себе мантию.

«Где мне остановиться», - нейтрально спросила она. «Наверняка у вас тут есть спальня?»

Она даже не осмотрелась! Неужели на эту девчонку ничего не произвело впечатления? Даже Минерва была ошеломлена, когда впервые вошла в его комнаты, и только очень быстрое объяснение удержало ее от немедленного бегства из его присутствия.

Но Гермиона, видимо, и не ожидала ничего другого от своего Мастера Зельеварений. Эта мысль разозлила его, и это возмутило его ещё больше.

«Мы здесь не останемся, мисс Грейнджер, - огрызнулся он в ответ, - так что прекратите ерзать на моей мебели и задавать глупые вопросы».

Это ее удивило. Она снова поднялась и осмотрела три двери, расположенные в дальнем конце комнаты. Но вместо того, чтобы открыть одну из них, Северус подошел к единственному предмету мебели, который хранил в себе хотя бы следы красоты и уюта - потертому гобелену в темных тонах, на котором был изображен вход в древнее здание, возможно, храм, с огромными колоннами, возвышающимися слева и справа от искусно вырезанной двери.

Северус нахмурился, увидев в глазах Гермионы выражение полнейшего замешательства.

«Как бы ни было очаровательно то, что ты веришь, будто я буду жить в таких унылых убогих комнатах, ты должна думать обо мне больше, чем о том, что я буду проводить время в столь минимально защищенных помещениях. Местонахождение моих настоящих покоев - один из лучших секретов этого замка, о нем знают только Альбус, Минерва и Римус Люпин, и только Люпин может войти туда без моего прямого разрешения. Знание пароля вам не поможет, так как магия связана с моим глазом и рукой. Я полагаю, что магглы используют похожую технику для защиты своих самых ценных вещей. На самом деле, мои охранные системы основаны на магловской концепции, и я не знаю ни одного другого волшебника, использующего ее. В двух словах, мисс Грейнджер: Вы не сможете покинуть мои комнаты без моего прямого разрешения».

Он повернулся к гобелену, положил обе ладони на колонны и устремил взгляд на пятно, совершенно неотличимое от остального гобелена.

«Нимфы улетели», - прошептал он, и внезапный вздох, раздавшийся рядом с ним, подсказал ему, что мисс Грейнджер поняла намек. Он никогда не считал ее любительницей поэзии.

Входная дверь храма внезапно начала светиться. Её силуэт выплыл из темноты, обретая структуру и реальность, пока остальной гобелен не стал казаться лишь декорацией вокруг настоящей двери.

Северус протянул руку и повернул ручку. С насмешливой улыбкой, в которой, тем не менее, чувствовался намек на гордость, он жестом велел ей пройти.

«Здесь, мисс Грейнджер, я действительно живу».

http://tl.rulate.ru/book/126611/5317091