Готовый перевод The Fox of France / Французская лиса: Глава 23: Эксперимент

Через несколько дней, в солнечное утро, Жозеф снова надел свою официальную одежду, а Наполеон - свою военную форму. Они сели в легкую двухколесную карету, направляясь к замку Бертонн на окраине Парижа, где они должны были принять участие в эксперименте по измерению скорости света.

Замок Бертонн был поместьем, принадлежащим дому Орлеанских, расположенным на вершине небольшого холма. Изначально это была военная крепость, построенная в 12 веке, но со временем она утратила свое военное значение. Ее оборонительные модификации сделали ее непригодной для проживания, и теперь она находилась в полузаброшенном состоянии. Однако для проведения экспериментов это место было идеальным. Оно было далеко от города, с немногими жителями поблизости и практически без светового загрязнения. С высокой башни замка можно было четко наблюдать отраженный свет от зеркал, установленных на расстоянии около четырех или пяти миль.

Учитывая удаленность места и отсутствие общественного транспорта, Жозеф арендовал легкую двухколесную карету, чтобы добраться до замка.

Путешествие в легкой карете заняло большую часть утра, и около трех часов дня они прибыли к замку Бертонн. Под замком находилось поместье дома Орлеанских, где собрались участники эксперимента. Карета остановилась у ворот поместья, и слуга подошел, чтобы узнать их личности. Жозеф представился, и вскоре после этого кованые железные ворота поместья распахнулись. Они вошли в поместье, и карета остановилась перед величественным особняком в стиле барокко. Парикмахер провел их внутрь.

Парикмахер провел их через большой зал в небольшой сад позади особняка. В саду была скромная стеклянная оранжерея. Хотя такие структуры могут не быть чем-то необычным в будущем, в ту эпоху это была роскошь, недоступная большинству. Несколько человек были в оранжерее, попивая чай и любуясь цветущими розами. Жозеф заметил Ампера, Лапласа, Биота и Монжа среди них. Однако хозяин, герцог Чарльз, отсутствовал.

"А, Жозеф, иди сюда," - помахал Биот, заметив Жозефа. Он подошел и поприветствовал каждого из них. Он выразил свою благодарность Монжу и Лапласу за их рекомендацию. Наполеона, которого Жозеф представил как своего брата, также признали.

Жозеф поинтересовался отсутствием герцога, и Биот объяснил, что его вызвали к королю. Дворецкий герцога, мистер Уилл, был оставлен помочь им с приготовлениями, и все было в порядке, ожидая ночного эксперимента.

В последние несколько дней Академия наук работала в сотрудничестве с домом Орлеанских, чтобы точно измерить прямолинейное расстояние от смотровой башни замка Бертонн до вершин двух близлежащих безымянных холмов. Чтобы обеспечить четкую линию обзора, они даже очистили деревья с тех вершин - они, в конце концов, были частью поместья Орлеанских.

Теперь все было готово, и они ждали только наступления темноты. У них не было других дел, кроме как вести научные обсуждения. Лаплас и Монж углубились в гравитационную потенциальную функцию для любой массовой точки вне небесного тела. Наполеон, хотя и заинтересованный, больше слушал, чем участвовал, в отличие от активного участия Жозефа.

Вскоре слуги дома Орлеанских пригласили всех на обед. Это был рабочий обед, скромный по стандартам Орлеанских, но Жозеф и Наполеон попробовали несколько кулинарных новинок, включая ломтики трюфелей, сэндвич в гусином паштете и различные другие деликатесы.

После обеда они вернулись к своим каретам и направились к близлежащему замку. Кареты петляли по извилистым дорогам, пока не прибыли к подножию замка.

Выйдя из карет, они обнаружили, что солнце садится на западном небе, окрашивая все в теплый красный свет. Слуги зажгли факелы, и вместе с членами Академии они вошли в древний замок. Эти крепости, построенные для защиты, часто имели толстые каменные стены и мало, обычно небольших, внутренних окон. Это приводило к плохой вентиляции и освещению, даже при ярком дневном свете, требуя искусственного освещения. Многие дворяне покинули эти замки, и они находились в состоянии запустения, часто служа источником историй о привидениях. Замок Бертонн также имел свою долю таких легенд.

Жозеф с Наполеоном следовали за слугой с факелом по спиральной каменной лестнице. Слуга предупредил их о скользких ступенях, покрытых мхом, но они добрались до верхней смотровой башни замка без происшествий. Это была небольшая платформа, около двадцати метров в длину. На одном конце был жаровня с огнем, питаемым древесиной, пропитанной китовым маслом. Огонь, когда его зажигали, излучал исключительно яркое пламя, видимое с большого расстояния даже в темноте. На другом конце платформы был набор вращающихся восьмигранных зеркал.

Телескоп был установлен на платформе, позволяя им видеть зеркальную установку на дальнем холме. Жозеф спросил, правильно ли отрегулированы зеркала, и они подтвердили, что отражения точно выровнены. Их эксперимент зависел от луча света, отправленного с вращающихся зеркал на одном холме и затем отраженного обратно.

Когда темнота сгустилась, Лаплас объявил: "Пора начинать."

Один из слуг зажег жаровню, и с дальнего холма была запущена ракета. Ракета служила сигналом, чтобы сообщить им, что они могут четко видеть огонь с их позиции.

Теперь их внимание было сосредоточено на другой стороне вращающихся зеркал, они ждали возвращения отраженного света. Однако сначала там была только темнота. Зеркала вращались быстрее, но все еще не было признаков огня.

"Быстрее, еще быстрее," - подгонял Жозеф, наблюдая за вращающимися зеркалами.

Скорость увеличилась, и наконец мерцающий огонь начал появляться на стороне, которую они наблюдали. "Держите ровно! Держите скорость вращения! Отлично! Быстро, запишите скорость!" - крикнул Монж.

Ассистент быстро записал скорость вращения. Как только данные стали доступны, Жозеф, Лаплас и Монж собрались вокруг, чтобы выполнить вычисления. Лаплас первым получил ответ, за ним Монж. Жозеф занял немного больше времени, и когда он закончил, он обнаружил, что стал объектом добродушных поддразниваний.

Наполеон тоже не удержался от улыбки, и Жозеф знал, о чем он думает: "Мой дорогой, медлительный брат, ты стал объектом некоторых мягких насмешек."

Жозеф защищался: "Эти вычисления гораздо сложнее, чем в моей прошлой жизни, где мы могли решить их одним нажатием клавиши. Моя скорость уже довольно впечатляющая, и если кто-то другой попытается это сделать, он, возможно, не сможет выполнить и половины того, что сделал я."

Комната наполнилась смехом, и Жозеф продолжил: "Мои вычисления, может, и не быстрые, но они тщательные, и я дотошен. Я не могу с этим ничего поделать."

В разгар смеха Жозеф завершил свои вычисления. Все трое сверили свои результаты и обнаружили, что они практически идентичны. Жозеф тихо перевел цифру в километры, и они поняли, что их измеренная скорость света была поразительно близка к современному значению.

"Как невероятно быстро!" - пробормотал Лаплас. "Если свет действительно является волной, то какие уникальные свойства должны быть у этого 'эфира'. Это действительно выходит за рамки воображения. Однако, если свет состоит из частиц, как объяснить такие явления, как интерференция двух щелей и яркое пятно Пуассона?"

Наполеон, подавшись вперед с блеском любопытства в глазах, вставил: "А что, если рассмотреть более радикальную идею? Что, если среда, через которую распространяется свет, не является каким-то обычным веществом, а самой тканью пространства?"

"Само пространство? Свет как волна в ткани пространства?" - ответил Ампер. "Ах, Наполеон, у тебя философское воображение. Но как научная гипотеза, это не имеет достаточных доказательств. Наука требует доказательств, как гипотеза твоего брата - она поддерживается математической моделью. Однако это понятие, как бы интригующе оно ни было, не имеет практического метода для изучения, так как у нас нет инструментов для исследования ткани пространства."

Жозеф, несколько ошеломленный заявлением Наполеона, знал, что свет не является волной в ткани пространства. Хотя само пространство может проявлять волновые свойства, эти волны не являются светом, а гравитационными волнами.

"Он очень воображаемый. С правильным воспитанием, можем ли мы воспитать его как императора физики?" - размышлял Жозеф, в то время как глаза Наполеона сверкали любопытством и легкой озорностью.

http://tl.rulate.ru/book/124733/5243397