Готовый перевод Aether's Reawakening / Пробуждение Эфира: Глава 8

Глава 8

Хрупкая девушка брыкалась и кричала, все ее тело изгибалось в руках проктора, который наблюдал за происходящим без каких-либо внешних эмоций. Крик оборвался, и девушка обмякла в ее руках. Мгновение спустя пламя исчезло, и Бишоп осторожно опустила девушку на сцену, ее лицо было торжественным.

"Эфир не благословил ее. Вместо этого Мортум принял ее в свои вечные объятия", - мягко сказала Бишоп: "Франкан, выйдите вперед", - приказала она, ее голос был тверд.

Из толпы вышла пара, плачущая на ходу. И мать, и отец выглядели больными: "Проктор...", - сказал отец, его голос прервался.

"Примите мои соболезнования. Ваш ребенок ушел из жизни раньше вас. Вспоминайте ее с любовью. Она будет ждать вас". Достав из мешочка монету, она протянула ее матери: "В связи с вашей утратой".

Сильнее зарыдав, мать взяла монету. Она крепко сжала ее в руке, прислонившись к мужу.

"Старейшина Олитум, пусть кто-нибудь поможет им с ребенком".

"Да, Проктор", - сказала пожилая женщина, жестом приглашая на помощь одного из более крепких мужчин.

Когда тело унесли, Бишоп снова оглядела толпу: "Трагедии такого рода случаются нечасто, но во время ритуала они все равно представляют опасность. Помните об этом в ближайшие годы. Давайте продолжим".

Остальные дети один за другим выходили вперед, никто из них не стал магом, но и смертей больше не было. Когда с помоста спустили последнего взрослого, Бишоп снова обратилась к деревне.

"Магов нет, но есть четверо новых взрослых. Приветствуйте их как граждан империи. Скорбите о сегодняшней утрате и празднуйте появление ваших детей".

Сойдя со сцены, Бишоп жестом велела Грегори следовать за ней. Несколько глаз в толпе уставились на него, когда он последовал за ней. Они зашли в таверну, пока она не начала заполняться, и она обратилась к нему: "Отдыхай, расслабляйся, делай покупки, если хочешь, но мы снова отправимся на рассвете. Я распоряжусь, чтобы ужин прислали в вашу комнату".

"Да, проктор", - сказал Грегори, склонив голову.

"Проктор, могу я поговорить с вами наедине?", - спросила мать погибшей девушки. Она шла за ними, и слезы все еще капали из ее глаз.

Взгляд Бишопы смягчился, и она кивнула: "Конечно". Она повела скорбящую женщину вверх по лестнице, негромко разговаривая с ней.

Дверь за спиной Грегори открылась, впуская жителей деревни в таверну: "Маги, не выпьете ли с нами?", - обратился к нему голос.

Вспомнив слова Бишопы о том, что он представляет империю, Грегори улыбнулся и ответил: "Конечно".

"Кружку эля", - обратился говоривший к владельцу таверны.

Грегори постарался не поморщиться, когда вместе с деревенскими жителями пересел за стойку. От жесткого взгляда одного из новых взрослых у Грегори волосы на затылке встали дыбом.

"Ты из Алтуриса?", - прямо спросил молодой человек.

"Да".

"Сколько человек приняли участие в ритуале?", - спросил один из мужчин, поднимая кружку.

"Примерно вдвое больше, чем здесь".

"И вы были благословлены?", - с удивлением спросила пожилая женщина.

"Двадцать лет прошло с тех пор, как у нас в деревне в последний раз был маг", - сказал Грегори, которому не понравилось, к чему клонятся вопросы.

Жители деревни кивнули, а первый оратор усмехнулся: "Мы производим по одной штуке каждые пять лет, плюс-минус".

"Вероятно, это произойдет в следующем году", - вставил другой.

"Должно было случиться и в этом году", - с горечью сказал молодой человек: "Неизвестно, кого благословит Эфир, но эта веточка была благословлена, в то время как такой сильный человек, как я - нет".

Другие посетители бара выглядели немного смущенными, но никто из них не упрекнул его. Грегори только что взял последнюю кружку, но придержал ее.

"Отус, я не хочу неприятностей", - сказал владелец таверны молодому человеку.

"Моей бабушке не понравилось бы, если бы ты указывал мне, что делать, и ты это знаешь", - парировал Отус: "У меня есть разговор с магами".

"Не похоже на дискуссию", - сказал Грегори, ставя кружку обратно на стойку: "Похоже на горький виноград".

"Чувствуешь себя особенным со своей эфирной искрой?", - прорычал Отус: "Без нее я мог бы сломать тебя, и ты это знаешь".

Грегори стиснул зубы, но вместо того, чтобы наброситься на парня, он расстегнул рукав и закатал его: "Один волк уже пытался сломать меня, не прошло и часа, как я благословил его". Багровые шрамы выделялись, как маяки.

"Он не имел в виду...", - попытался успокоить их первый оратор, но Отус не слушал ничего из этого.

"Ха, проклятый волк? С таким ты бы не выжил", - съязвил Отус.

Грегори разрывался на части; он хотел заткнуть Отуса, но не был уверен, как это воспримет Бишоп или жители деревни. Казалось, что магов обычно боялись и к ним прислушивались, но молодому человеку было все равно.

"Верь во что хочешь", - сказал Грегори, отворачиваясь и одергивая рукав: "У меня нет времени общаться с идиотами".

Резкий вздох за спиной был единственным предупреждением, которое Грегори успел услышать, прежде чем Отус ударил его кружкой по затылку. Эль разлетелся во все стороны, и двое мужчин рухнули на пол.

"Что, во имя империи, происходит?!", - голос Бишопы перекрыл внезапные крики зрителей.

Отус этого не слышал, он поднял свою кружку, чтобы обрушить ее на голову Грегори: "Твой Эфир должен был принадлежать мне! Верни его!"

Кружка была почти у цели, когда отлетела в сторону, отраженная мечом из синего пламени. Придя в себя и подняв взгляд с головы Грегори, Отус уставился на Бишопу. Застыв на месте, он запнулся, пытаясь сформулировать предложение.

"Я... нет... Проктор... он...!"

"Нападение на мага, даже на новичка, является преступлением", - категорично заявила Бишоп: "Вставай, или тебя приговорят без суда и следствия".

Отус вскочил на ноги и начал пятиться к двери: "Проктор, я защищался! Он..."

"Тишина. Не двигайтесь", - холодно приказала Бишоп.

Отус вздрогнул, развернулся и побежал. Прежде чем он успел добежать до двери, Бишоп оказалась перед ней, словно телепортировалась через всю комнату. Свободной рукой она схватила Отуса за тунику и подняла его с пола, как маленького ребенка.

"Я сказала тебе не двигаться", - злобно прошептала Бишоп: "Не послушаться проктора в день совершеннолетия - серьезное преступление".

"Нет, нет! Прекрати это! Моя бабушка - старейшина этой деревни", - закричал Отус, пытаясь оторвать ее руку от своей туники.

"После сегодняшнего дня - нет", - ответила Бишоп: "Кто-нибудь из присутствующих может подтвердить, что случилось с послушником?"

"Отус затеял драку, расстроенный тем, что его не благословили. Когда послушник попытался уйти, Отус напал на него", - сказал владелец таверны, когда все остальные опустили глаза.

"Ложь!", - прорычал Отус: "Уилсон лжет! Вы не можете доверять их семье! Вы знаете это, проктор... вы уже имели дело с его семьей раньше".

"Семья Уилсонов усвоила урок", - спокойно сказала Бишоп: "Я спрашиваю еще раз: кто-нибудь из присутствующих будет говорить о том, что произошло?"

Один за другим остальные рассказывали то же самое. Отус пытался опровергнуть каждого из них по очереди, изо всех сил пытаясь оторвать руку Бишопы от своей туники. Грегори сел, голова у него кружилась.

"Я подам эту жалобу старейшине Олитуму. Перестань сопротивляться, иначе тебе же будет хуже... дитя."

Отус заскрежетал зубами и пнул Бишопу: "Я взрослый! Я прошел ритуал".

Бишоп покачала головой, не обращая внимания на молодого человека, который пинал ее ногами и молотил кулаками: "Шанс был дан и отвергнут? Жаль. В конце концов, сегодня умрут двое". Она потащила Отуса к двери, не обращая внимания на его сопротивление.

Те, кто остался в таверне, выглядели смущенными и быстро ушли. Уилсон нахмурился, но не потребовал платы за эль. Он знал, что вскоре у него будет достаточно проблем, когда старейшина Олитум придет поговорить с ним.

"Можно мне принести горячей воды и чистую тряпку?", - спросил Грегори, опираясь на стол, чтобы подняться на ноги.

"Конечно", - сказал Уилсон, убегая на кухню.

"Наверное, мне нужно быть более внимательным", - пробормотал Грегори, когда перед глазами у него снова все поплыло.

"Вот вода и тряпка", - сказал Уилсон, выходя из-за стойки.

"Ты можешь помочь мне с лестницей?", - медленно, невнятно выговаривая слова, спросил Грегори.

Уилсон поставил чайник и тряпку на стол: "Конечно".

Грег, пошатываясь, шагнул к Уилсону: "Думаю, мне не стоит так много пить".

"По крайней мере, не сзади", - добавил Уилсон, подставляя молодому человеку плечо.

Грегори начал отвечать, но вместо этого его глаза закатились, и он потерял сознание. Уилсон подхватил его и понес вверх по лестнице: "Доченька, мне нужна помощь", - крикнул он снизу.

*****

"Как он?", - спросила Бишоп.

"Спит", - тихо ответила молодая женщина по имени Виктория: "Он потерял сознание, когда папа попытался помочь ему подняться наверх. Я думаю, часть его Эфира помогла обработать рану. Из пореза на затылке у него вырывалось голубое пламя". В ее голосе звучало наполовину изумление, наполовину страх.

"Без посторонней помощи?", - спросила Бишоп, подходя к кровати. Осмотрев рану, она проворчала: "Похоже на то. Интересно".

"Проктор, что случилось с Отусом?", - спросила Виктория.

"Его казнили за то, что он напал на меня, когда я расследовал нападение на этого мага. К нему присоединилась его бабушка, и мне пришлось назначить нового старейшину. Такая потеря времени", - вздохнула Бишоп: "Те, кто не уважает магов и империю, должны быть устранены для блага всего общества. Не то чтобы один не-маг представлял угрозу даже для обученного новичка, но если его не остановить, это может вызвать беспорядки".

"Спасибо, что пощадили моего дедушку, Проктор. Десять лет назад вы были милосердны".

"Я сделала то, что должна была сделать. Не больше и не меньше", - сказала ей Бишоп: "Ты хорошо это помнишь?"

"Да, проктор".

"Ты останешься и присмотришь за ним вместо меня?"

"Если вам это нужно".

"Если ему станет плохо, приходи за мной, даже если я буду спать".

"Как прикажете, проктор".

"Скажи своему отцу, что он не будет наказан за то, что сегодня сказал правду. Новому старейшине уже сообщили".

"Да, проктор".

Бишоп оставила дочь хозяина гостиницы с Грегори. Девочка, которой исполнился год с тех пор, как она сама стала совершеннолетней, присела на край кровати и нежно погладила волосы спящего мальчика, нежно улыбаясь ему. Крошечная голубая искорка заиграла на ее руке и заставила ее улыбнуться еще шире.

"Может быть, в следующем году..."

*****

Проходили дни, пока они путешествовали от деревни к деревне. По дороге между деревнями Бишоп подкармливала его волчьей отравой, чтобы они двигались быстрее. Больше ни один маг не был благословлен, но и смертей больше не было.

Солнце уже клонилось к горизонту, когда показались стены Толкина. Бишоп перешла на шаг, Грегори последовал ее примеру. Бишоп вздохнула и потянулась: "Я так хотела принять настоящую ванну".

"Настоящую ванну, Проктор?", - спросил Грегори.

"У тебя ведь раньше были только ванны до по пояса, верно?", - спросила Бишоп: "Я надеюсь, что с каждым годом деревни становятся все более развитыми, чем были годом ранее. Да, настоящая ванна и не только. Эта особенная. Горничная моет вас, а затем натирает маслом. Интересно, она все еще работает в гостинице?", - она замолчала, слегка улыбнувшись своим мыслям.

"А как же ритуал, проктор?", - спросил Грегори.

"В каждом городе есть свой маг. Новые маги из этих городов уже переехали в академию, чтобы устроиться до начала нового года. У вас будет максимум неделя, чтобы освоиться, в то время как другие живут там неделями или месяцами, заключая союзы и изучая, как все устроено. Ваша деревня входит в группу деревень, которые я посещаю в последний раз в году".

Одинокий мужчина в кожаной одежде прислонился к стене рядом с большими воротами, держа на плече пику. Когда они подошли ближе, охранник вытянулся по стойке "смирно". Бишоп фыркнула, но ничего не сказала, когда она проходила мимо него.

"Во всех городах есть стража и стены, проктор?", - спросил Грегори.

"Да. Деревни тоже должны это делать, но никто не хочет за это платить", - пожала плечами Бишоп.

"Но зачем они нужны городам, проктор?"

"Потому что смертоносные твари не всегда маленькие, а иногда и потому, что люди думают не о благе империи, а только о себе".

http://tl.rulate.ru/book/124278/5324255