Готовый перевод Look for the Truth in the Night: Глава 4. Дилеммы живущих

Вопрос, который задала Арвэр, вызвал у всех растерянность. Божества и ее товарищи были ошарашены ее претензиями. Однако, прежде чем Рогир успел прийти в себя, в разговор вмешался Бог Суда.

— Прошу прощения за свое вмешательство, но я не могу оставаться в стороне от этой темы.

— О-о-о…

Арвэр с интересом взглянула на Аэдара, который, выйдя чуть вперед своих коллег, скрестил руки перед собой и продолжил:

— Как Верховный Судья и Творец Небесных Сводов, я точно знаю, что эти люди были преступниками и понесли справедливое наказание.

Словно ожидав такого ответа, черноволосая сразу среагировала:

— Ага-с! — девушка щелкнула пальцами. – А то, что они поступали так из свободы, которую вы им предоставили, вы не задумывались? Эти «преступники» следовали своему естеству познания, рожденному из любопытства и искреннего желания, которое, также, даровал им Наш Достопочтенный.

Арвэр указала на Рогира, который молча стоял, решив выслушать дискуссию.

Желание познавать. Вот так и было. Рогир вложил в людей почти все то, что было присуще ему самому. Именно из любопытства и любви к своим созданиям он часто посещает смертный мир и из тех же чувств «существа из пыли» пошли против своего творца.

— Кхм… Прошу вас уважительно обращаться к нашему Небесному Владыке, – Аэдар прервал Арвэр, уловив ее оскорбительный тон на последних словах. – Верно, мы не смогли предугадать их действий, и их поступок лежит и на наших плечах. Но мы признали свою ошибку, а эти сошедшие с пути – нет.

Алые глаза божества справедливости пристально изучали девушку, словно они стояли в зале суда, как подсудимая и вершитель закона.

— Убийство себе подобных, – бог скрестил руки на груди, – вред обществу, который они несли, был губителен. Могло дойти до полного истребления.

Двое говоривших прожигали друг друга взглядами.

— Хмф… Вы не смогли предугадать просто потому, что в ваших умах не возникло мысли, что эти глиняные комки вообще смогут что-либо сделать вам.

Аэдар слегка склонил голову вбок:

— Что?

Юная особа раскинула руки в стороны. Освещенная светом костров, в этом небольшом пейзаже, казалось, что мир горит, а она в центре огнива.

— Вы узнали, что такое смертность и жестокость только после того, как Пыль начала с остервенением корежить друг друга, тем самым и Вы и они приобрели новый жизненный опыт.

Ее голос игрался с ритмом, мелодично протягивая гласные.

— А это значит, что ваш Владыка тоже не в курсе, – девушка совершила оборот вокруг своей оси, а затем остановилась с вытянутой рукой к Рогиру, указывая, – как человеческая воля и воля всех существ в принципе, может превзойти все возможные пределы осмысленности, граничащей с безумием.

Арвэр вернула вытянутую руку к себе и покрутила ею следом пальцем у виска.

Пусть тон ее голоса и был со слышимом сарказмом и иронией, но выражение лица говорившей доказывало, что обсуждает эту тему она серьезно, внимательно выслушивая аргументацию создателя законов.

Вникнув в слова девушки, божество, закрыв рубинового цвета глаза, кивнуло, в некоторой степени соглашаясь с ней.

— Не стану отрицать. Именно после этой бойни я, в совете с остальными Их Владычествами, создали новые правила, реорганизовав миры, которые успешно действуют уже как сотню лет.

Все молча стоявшие внимали каждому слову участников дискуссии. Было интересно наблюдать за борьбой двух противоположных взглядов.

Сказанное краснооким божеством подтвердило мысли Арвэр, которые она тут же озвучила:

— Но это говорит о том, что в прежних догмах не было ни единого слова о запрете убийств, потому что, повторюсь, никто из вас не просто не знал, что это такое.

Аэдару не нашлось, что сказать, а девушка продолжила, задав новый вопрос, который бы сочли провокационным:

— Вы не боитесь, что уже кто-то из вас пойдет по их же стопам, начав кровавое месиво, а место действия будет Обитель Звезд?

Однако, не обращая внимания на написанный людьми свод этических вопросов, которые можно задавать божествам, Аэдар тут же уверенно ответил:

— Даю свое слово Верховного Судьи и Писаря Постулатов, что такого не произойдет.

Тело Арвэр невольно вздрогнуло.

Взгляд синих глаз девушки застыл на черноволосом, кудрявом мужчине. Внутри нее возникло странное ощущение, что говоривший с ней не сомневался в своих словах.

Даже если небо рухнет перед ним, он не шелохнется.

Арвэр испугалась этого неизвестного ей чувства.

Она всё так же не любила уверенных в своей вере и правоте людей.

—…Нуу-у…хорошо…– Арвэр без какого-либо энтузиазма отреагировала на слова Аэдара.

— А если…

Тем не менее, девушка все не унималась опрашивать божеств, как будто все вопросы человечества к высшим мира сего копились в ней до этого момента и, наконец, прорвало как дамбу.

– А если среди смертных будут те, кто вдохновится идеями предков? Как вы пресечете саму мысль?

Девушка, скрестив руки на груди, слегка облокотилась на своего друга-Хушар, словно устала стоять.

Присутствующие, но молчавшие всё это время, наблюдатели оживились, и в разговор вновь вернулся Рогир. Он положил руку на плечо Аэдара, тот слегка поклонился и вновь отошел назад.

— Этот вопрос я уже контролирую сам.

На его лице не было следа улыбки, а тембр голоса был низок, показывая, что эта тема для него важна.

Арвэр с пустым выражением лица молча стояла, настороженно смотря на божество.

В момент треска еще одного куска горящей в костре древесины, послышалось ее тихое:

— М, вот как.

Рогир не услышал ее ответа, завидев только вновь опустевшие черные глаза, захотел переспросить, но его прервал всё это время молчащий Тэрул.

— Я… Пусть я ничего не помню из своей ранней жизни, но, честно говоря… Я бы хотел исправить свои ошибки будучи человеком, а не чудовищем.

Всё, что он говорил, слушали все, понимая, что именно мнение этого древнего существа сейчас было важно, потому что касалось его в первую очередь, как наказанного.

Рогир внимал каждое слово Тэрула.

— Как человек я согрешил и как человек я должен искупить свои грехи.

Договорив, волк поднял свою морду. Его бордовые зрачки словно пронзали Рогира, однако тот не увел взгляд, а ответил тем же.

— Спасибо, что высказался. – улыбнулся Рогир. – Слышать мнение из «первых уст», жившего в то время, очень важно для меня.

Ночь переходила в свою самую темную фазу, а для существ, что вели свою беседу под черным холстом горизонта, время будто остановилось.

Весь окружающий мир, замер, пророча, что эта встреча, решающая для его будущего.

Неожиданно в тишине раздался робкий голос:

— Тем, кто…

Юноше понадобилось много времени, чтобы набраться храбрости и произнести хотя бы звук, под взглядом всех этих звездных светил.

— М? – Рогир обратил свое внимание на Вэлвиса.

Юноша, наконец, смог высказаться:

— Тем, кто жил в Первую Эпоху Плетения[1] и наблюдал за всем происходящим… навсегда запомнятся эти события.

Как один из трех оставшихся первозданных людей, Вэлвис искренне произнес всё, что ощущал. Он был уверен в своих словах.

Все ныне живущие, рожденные после «Войны Крови», наложили табу на те события, однако, и это понимают все, в истории их существования оно навечно отпечаталось багряным пятном.

С грузом вины за спиной, смертные рьяно ходят в храмы Пятерых Великих, заливаясь жалобными песнопениями, лишь бы их создатель и достопочтенные простили их.

«Тем, кто жил в Первую Эпоху…»

Рогир понимал, что путники, которых он встретил, действительно странные, а теперь добавился и пункт осмысления их возраста.

Но если строение их душ, их Кхаит Рэгди[2], требовалось изучить тайно, то данный возникший вопрос можно решить прямо сейчас.

— Вы говорите так, словно были теми самыми свидетелями этих событий.

— М-м…ну…

Парень опешил, сжав ладони в замок, посмотревши на свою подругу. Та лишь пожала плечами.

— Вы жрецы?

— А?

Вэлвис и Арвэр подняли свои широко раскрывшиеся глаза на Рогира с вопросом на лицах. Мужчина задумчиво вслух начал рассуждать:

— Если Вы были свидетелями прошлых лет, значит, живете долго, а это возможно, только если Вы обладаете «напёрстком».

Рогир остановился, развернулся лицом к троице друзей у костров, сведя ноги вместе так, что было слышно стук пяток сапог друг об друга, а его мантия красиво скрутилась сзади, создавая шлейф.

Наблюдая за его изящной позой, с рукой, поднятой к груди, и указательным пальцем, направленным в пустоту, Арвэр подумала, что он напоминает ей детально проработанные бронзовые фигурки, которые она часто видела на при-храмовых рынках.

— Королей мы избираем сами, как и их личных приближённых. Верховных Жрецов тоже выбираем мы. А вот низкоранговых жрецов выбирают смертные. Вот я и подумал, что вы, должно быть, жрецы, ставшие отшельниками.

После этих слов повисла тишина.

Арвэр, Вэлвис и Тэрул переглянулись, а затем двое «людей» кивком согласились с предположением Рогира. Однако тот, в свою очередь, уловив реакцию на его слова, осознал, что и с этим вопросом не всё так просто.

«Всё интереснее и интереснее...»

Внезапно все трое вздрогнули, когда Верховное Божество быстро и бесшумно приблизилось к ним. Как и раньше, он поклонился, прижав правую ладонь к груди.

— Если у вас есть ещё какие-либо претензии и предложения, я бы хотел выслушать их в более спокойной обстановке.

— А кто нам здесь мешает? – недоуменно спросила Арвэр первой. Никто из них явно не хотел иметь дело с «хозяевами королей» смертного мира.

Рогир выпрямился и неосознанно почесал лоб, будто его уколола иголка. Мужчина обернулся к своим спутникам, ожидая их реакции, но Аэдар лишь пожал плечами, а Менаос стоял на месте без движения, словно гора, закрыв глаза.

Рогир растерянно кашлянул.

— Не тут… Кхм. Я хочу предложить вам пойти с нами, в Обитель Звёзд.

Девушка, юноша и зверь застыли, а Рогир вновь ярко улыбнулся.

— Приглашаю вас к себе домой, в Таархам Фэхри[3]. Там же я смогу расспросить о прошлом и выслушать ваши истории.

СЛОВАРЬ

[1] Летоисчесление: Эпохи Плетения – 1000 (первая), 2000 (вторая), 3000 (третья), 10000 (десятая) и т.д.

Например: 1й год, Первой Эпохи Плетения, 234 год Первой Эпохи Плетения, 3467 год Третьей Эпохи Плетения и т.п.

[2] «Нить Бытия»

[3] «Звездный Дворец» - центр мира божеств и дом Рогира

http://tl.rulate.ru/book/122693/5394101