Сейчас, в четырнадцать лет, Саджину требовалось лишь ежедневно проверять, в безопасности ли я, поел ли я и не случилось ли чего.
Кроме того, у меня всегда был при себе телефон, по которому я мог позвонить ему, если мне что-нибудь понадобится, и мне не пришлось воспользоваться им ни разу. По выражению ее лица было понятно, что она сомневается в этой идее, но не против, а по ее ответам было видно, что все это для нее в новинку.
У Хаями не было времени на то, чтобы выстроить реальную защиту против каких-либо аргументов или хотя бы понять, нравится ей эта идея или нет. К тому же было ясно, что я легко смогу склонить её в эту сторону без особых уговоров с моей стороны, а именно потому, что в этом была очевидная выгода для всех.
Хаями будет приятно побыть одной, и это увеличит время, на которое она сможет спокойно оставлять меня одного.
Саджин сможет вернуться к своей работе, не будучи ограниченным необходимостью патрулировать внутри Мусутафу, когда Хаями уходит.
Очевидная выгода, которую они связывали с моей стороной уравнения, заключалась в том, что мне не нужно будет проводить три часа в поезде каждый день, и, хотя это было именно то, что я искал, это было не по тем причинам, которые они, вероятно, предполагали. Потому что три часа в день, каждый день, в среднем за год, - это четыреста часов, которые можно было бы лучше провести в другом месте.
Время, которое придется терять каждый день из-за поступления в Академию Юэй, можно было оправдать только возможностью получить лучшее в Японии образование для героев и, благодаря этому, вложить деньги в передовую и необходимую подготовку.
«Я думаю, это может быть лучшим решением проблемы», - сказал я, выступая вперед. «Это не будет сильно отличаться от нашей нынешней системы, и я смогу потратить эти три часа на учебу дома, а не на ничегонеделание в поезде».
Хаями повернулась и посмотрела на меня, явно разрываясь, но я уже давно понял, на какие рычаги нужно нажать, чтобы довести ее до конца пути.
«Однако я знаю, что это будет дорого, а я не хочу обременять тебя финансово еще больше, чем уже обременял», - сказал я, намеренно неправильно истолковав ее невербальную реакцию. «Я более чем готов сам ездить на поезде, если вы предпочитаете именно это, тетя Хаями».
Хаями была до неприличия богата задолго до того, как взяла меня к себе, благодаря своей части наследства семьи Хигавара, таланту мирового класса в искусстве, а также славе и возможностям, которые к этому прилагались.
Указание на то, что я испытываю негативные мысли о расходах, связанных с тем, что она взяла меня к себе и обеспечивала меня все эти годы, стало бы катализатором с очень узким диапазоном реакций. Все они отравляли бы ее собственную основу для аргументации против этой идеи. Все неизменно сводилось бы к попыткам успокоить ее, а это, в свою очередь, завело бы ее в ту колею, которую она не успела обдумать, чтобы прийти к лучшему решению.
Кроме того, я бы подтвердил, что мне нравится эта идея, и ей пришлось бы преодолевать сопротивление, чтобы отказаться от нее, - сопротивление, которое бы свидетельствовало о том, что я, в конце концов, являюсь финансовым бременем.
Это был просчитанный ход, и мне было не очень приятно использовать его в отношении Хаями, но я также знал, что он будет чрезвычайно эффективным - и с его успехом я стану на шаг ближе к тому, чтобы найти Нанами Курету.
«Ты для меня не финансовое бремя, и никогда им не был... Я бы даже не обратила внимания на стоимость квартиры, Хисока», - проворчала Хаями, выглядя потрясенной всем этим. «Если хочешь попробовать, то можешь; ты уже показал нам, что более чем готов к подобной ответственности».
Я опустил голову, не понимая, насколько эффективным было это предложение, но прежде, чем я успел как-то отреагировать на ее согласие, Саджин заговорил.
«Мы оба в любой момент можем позвонить, так что он не окажется в затруднительном положении», - сказал Саджин. «Нам придется составить график покупок, если ты не хочешь, чтобы тебе все доставляли, как ленивым костям».
«Я не ленивая, просто доставка будет эффективнее», - сказала Хаями, прочистив горло. «Хисока, не хочешь ли ты попробовать пожить какое-то время самостоятельно?»
«Думаю, я бы хотел попробовать», - пробормотал я. «Спасибо, тетя Хаями».
Хаями поднялась со своего места, и я оказался втянут в одно из тех нечастых, но благодарных объятий, которые время от времени возникали.
«Ты хороший мальчик, Хисока», - сказала Хаями, и голос ее немного дрогнул. «Мы поговорим об этом более подробно, когда приблизимся к дате подачи заявления, но, может быть, тебе еще что-нибудь понадобится?»
Хаями и так уже с избытком обеспечивала меня во всех сферах моей жизни, и этот результат был намного больше того, что я изначально планировал получить, но было еще кое-что, что, как мне казалось, я мог бы пожелать.
«Можно мне еще немного праздничного торта, пожалуйста?», - спросил я. «Он очень вкусный».
«Конечно, можно», - сказала Хаями. «Я рада, что он тебе так нравится».
«Все как по маслу, да?», - сказал Саджин, улыбаясь. «А можно и мне еще кусочек?»
***
Поместье Хигавара, Мусутафу.
Тело Хироси Куреты было найдено в реке Иноузава в портовом городе Симода. А вот тело Каны Куреты было найдено дальше, в Судзаки, рядом с дайвинг-центром. Оба тела были связаны по рукам и ногам клейкой лентой. Очевидной общей чертой было то, что оба тела находились в воде и в радиусе пяти километров от судоходного маршрута с интенсивным движением. Оба тела были сильно повреждены как водой, так и камнями.
Было установлено, что Хироси умер по меньшей мере за два часа до смерти Каны, и, хотя его тело получило многочисленные тупые ранения еще при жизни, причиной его смерти стало утопление.
До закрытия дела преобладала версия, что на него напал неизвестный, связал его, избил, а затем бросил в океан, когда его ноги были еще связаны.
Выяснилось, что Кана тоже была сброшена в океан в связанном состоянии, но умерла задолго до этого от черепно-мозгового кровотечения.
Обнаруженная ДНК не совпадала ни с одной известной или существующей записью, и ее нельзя было отследить до источника.
http://tl.rulate.ru/book/121121/5126567
Сказали спасибо 44 читателя