Готовый перевод Otonari no Tenshi-sama ni Itsu no Ma ni ka Dame Ningen ni Sareteita Ken (LN) / Ангел по соседству меня ужасно балует (Лайт-Новелла) (Новелла): Том 8.5, История № 10. Их маленький секрет

Махиру сидела в ванне, поджав колени к груди. Оставшись наедине со своими мыслями, она отчаянно боролась с желанием закричать, переполненная яркими картинами, разворачивающимися в ее голове о том, что вот-вот произойдет.

«Даже несмотря на то, что я сама это предложила, я вот такая…»

«”…Сегодня… можно я не пойду домой?..”» Собравшись с духом, Махиру произнесла эти слова в последнюю ночь фестиваля. Аманэ, после некоторого колебания, все же согласился.

В отличие от того времени, что они провели в доме семьи Аманэ, она твердо решила провести эту ночь вместе как возлюбленные — это чувство, казалось, понял и Аманэ. В начале их отношений он бы категорически отказался, его лицо стало бы красным от смущения. Теперь же он принял ее просьбу, хотя и с большой неохотой. Это свидетельствовало о том, что его чувства к Махиру углубились до такой степени, что он больше не мог закрывать глаза на свою любовь и желание к ней.

Махиру знала, что она не совсем хорошо разбирается в подобных вопросах, но она не была совсем уж глупой. Она понимала желания, которые мог испытывать такой мужчина, как Аманэ, и то, как отчаянно он пытался их подавить, принимая это как должное. Он отодвигал свои порывы на второй план из-за своей любви к ней, но он держался из последних сил. Махиру осознавала, что вероятность близости взлетит до небес, как только они решат провести ночь вместе. Она знала, что, случись что-то, что оборвет эту нить, и она станет «десертом». Тем не менее, она была готова к такой возможности и поэтому умоляла провести время с Аманэ.

«…Я ведь не собираюсь перейти в наступление или что-то в этом роде».

Воспоминание о собственных словах вызвало новую волну смущения. Махиру опустила свое покрасневшее лицо в воду, пытаясь спрятать его. Осознание того, что она сказала, и что сейчас произойдет, накрывало ее с головой, и ее смущение только усиливалось.

Махиру задержалась в ванной, приводя себя в порядок после того, как Аманэ вышел первым. Это была ее обычная рутина, но с точки зрения Аманэ могло показаться, что она прилагает дополнительные усилия. Хотя это может прозвучать как ненужное оправдание, она попросила остаться не потому, что хотела заняться любовью. Она просто хотела быть рядом с ним, чувствовать его тепло, восполнить недостаток Аманэ, который она ощущала во время культурного фестиваля. Она не стремилась именно к этому конкретному действию. Но в то же время… она понимала, что их близость может привести к чему-то большему. И она была к этому готова.

— …Ууу, — застонала она, ее голос приглушенно разнесся эхом по ванной. Несмотря на свою решимость, поднимающееся внутри нее смущение было неконтролируемым. Махиру была обычной девушкой. Не то чтобы у нее никогда не было подобных фантазий. Она догадывалась, почему Аманэ иногда неловко отстранялся в моменты их близкого контакта. Когда это происходило, она иногда замечала присутствие кое-чего. Благодаря этому, а может быть, и из-за этого, она смутно представляла, как Аманэ доказывает ей свою любовь физически.

Знания Махиру не распространялись на информацию об этом «кое-чем». Ее понимание ограничивалось учебниками по анатомии и седзе-мангой, одолженной у ее подруги Читосе. Хотя она понимала механику полового акта, она не могла визуализировать его в своем воображении.

Ее скудные познания позволяли ей представлять только прикосновения, объятия обнаженными или завернутыми в простыни. Но даже эти скудные образы вызывали у нее сильное волнение. Мысль о том, что с ней может случиться что-то еще более интенсивное, заставляла ее сердце бешено колотиться.

Она инстинктивно прижала руки к груди. Сквозь мягкую округлость она чувствовала сильную пульсацию своего сердца. Она осознавала, что напряжение на ее сердце наполовину вызвано волнением, а наполовину — предвкушением, а смущение все еще горело внутри.

«…Я хочу ответить ему. Хочу, но…»

Она прекрасно понимала, что Аманэ был чрезвычайно сдержан и осторожен, проявляя такое уважение, что даже не пытался сблизиться. Его скрытые желания были продиктованы не просто физическим влечением, а искренней любовью к ней. Именно поэтому Махиру хотела ответить ему взаимностью, полностью довериться, быть любимой душой и телом, стать его. И все же, даже при этом, она не могла с уверенностью сказать, что у нее совсем не осталось никаких сомнений.

«Ох, верно, мне скоро нужно вылезать из ванны. Не хотелось бы, чтобы Аманэ-кун чувствовал себя неловко».

Пока Махиру переживала и беспокойно ерзала в ванной, Аманэ ждал ее в гостиной. Ей не хотелось заставлять его ждать. Сердце все еще было неспокойно, но она убедила себя плыть по течению и вышла из ванны.

«Будь что будет».

Дав каплям, оставшимся на теле, впитаться в полотенце, Махиру нанесла молочко для тела и приступила к уходу за лицом. Ей нужно было быть осторожной и не слишком усердствовать с приготовлениями, чтобы это не выглядело слишком очевидным, но она не могла не осмотреть себя тщательно. Убедившись в невероятной мягкости и гладкости кожи после ванны, она взглянула на приготовленную одежду. У нее было два варианта ночной сорочки.

Первый — ночная рубашка до колен с кружевным кардиганом, выбранная с учетом предпочтений Аманэ. Рубашка оставляла открытой область декольте, но ткань была непрозрачной и приятно подчеркивала фигуру — не слишком сильно, но и не слишком слабо. Кардиган, надетый сверху, смягчал откровенность наряда. Судя по обычному поведению Аманэ, ему нравилась именно такая одежда — скромная, но с намеком на элегантность, а не та, что напоказ демонстрировала сексуальность. Другими словами, ему нравились аккуратные и целомудренные вещи.

«Пожалуй, этот вариант лучше отложить».

Она мельком взглянула на другой комплект, спрятанный под первым, словно желая скрыть его, и начала придумывать себе оправдания. Она приготовила его на всякий случай — на случай, если все пойдет дальше простого общения. Махиру купила его под напором Читосе, которая утверждала, что «не помешает иметь что-то такое на случай, если он проявит инициативу». Другая ночная рубашка — скорее, нижнее белье — была несравненно более чувственной, чем первая. Это было то, что Махиру ни за что не надела бы в здравом уме. Прозрачная ткань едва скрывала то, что следовало бы скрыть, а сам фасон при малейшем движении мог открыть слишком много. Она казалась слишком ненадежной.

Махиру представила, как предстанет перед Аманэ в этом наряде, и ее охватил ужас. Это было бы слишком напористо — это кричало бы о ее желании и, скорее всего, оттолкнуло бы его. К тому же, надевать такую откровенную вещь было просто немыслимо. Пусть это была идея Читосе, и Махиру все еще чувствовала себя глупо из-за этой покупки, она боялась той части себя, которая могла бы действительно надеть это, чтобы угодить Аманэ.

«П-пожалуй, сегодня надену кардиган…»

«То, что я вообще купила такое… разве это не делает меня невероятно развратной?» — она потянулась к более скромной ночной рубашке, отгоняя ненужные мысли.

✧ ₊ ✦ ₊ ✧

В конце концов, решение надеть обычную ночную рубашку оказалось верным. Аманэ, как обычно, смотрел телевизор на диване, но когда Махиру подошла и он поднял на нее взгляд, его щеки были слишком красными, чтобы это можно было списать на тепло после ванны. Увидев Махиру, он заметно расслабился, вероятно, с облегчением осознав, что она не поддалась ни одной из идей Читосе.

«Впрочем, она меня подбодрила».

Махиру была рада, что не надела другой наряд. Если бы она это сделала, Аманэ наверняка не смог бы смотреть ей в глаза. У нее самой не хватило бы смелости предстать перед ним в таком виде. Его взгляд, сочетавший облегчение и легкое волнение, не был ей неприятен, но ей все равно было неловко, когда ее видели в ночной одежде при таком ярком свете. Ее уже видели в пижаме в доме семьи Аманэ, но это была просто ее обычная одежда, намеренно максимально закрытая. Тогда ей тоже было неловко, но этот наряд был совсем другого уровня.

Чувствуя взгляд Аманэ, скользящий по контурам ее ночной рубашки, она немного съежилась, но не спряталась, помня, что надела это для него.

— Э-это выглядит странно? — спросила она, хотя по его реакции понимала, что это не так.

Неправильно истолковав ее вопрос как беспокойство, Аманэ мягко покачал головой и ответил:

— Ничуть. Тебе очень идет. Я просто подумал, что она отличается от тех, что ты носила у моих родителей.

Сказав это, он продолжил смотреть на нее, хотя и сдержанно.

— Н-ну конечно, я бы не стала надевать такое в доме твоих родителей. Но… эмм… сейчас меня видишь только ты, Аманэ-кун, поэтому я… немного постаралась.

Сказать, что она надела это только ради Аманэ, было бы не совсем верно. Она признавала, что часть ее хотела ему понравиться, взволновать его этим нарядом. От этой мысли она смущенно заерзала, но Аманэ застенчиво отвел взгляд.

Они оба чувствовали смущение, но такими темпами ничего не сдвинется с места, поэтому Махиру нерешительно пододвинулась ближе и села рядом с ним.

Хотя Аманэ казался немного напряженным, она хотела быть ближе к нему, прикоснуться к нему, поэтому она осторожно прислонилась к его плечу.

В обычных обстоятельствах такое расстояние между ними казалось бы естественным, но смесь неуверенности и предвкушения того, что могло произойти дальше, заставляла их обоих нервничать. Аманэ, явно напряженный, казалось, изо всех сил старался вести себя как обычно, принимая близость Махиру, не отстраняясь, что придавало ей уверенности.

— …Честно говоря, я волновался, что делать, если ты войдешь в чем-то… ну, очень откровенном.

От его неожиданных слов по ее телу пробежала невольная дрожь. Естественно, это была неизбежная реакция.

— Я… вообще-то, думала об этом, — ответила она. Она не просто думала — она действительно купила такую вещь и принесла с собой. Конечно, признаться в этом она не могла.

— Махиру…

— Но… эм… я… я подумала, что если я буду слишком… настойчивой в том, что надену, это может тебя смутить.

Хотя она воздержалась от этого по вышеупомянутым причинам, Махиру задумалась, не надеялся ли Аманэ, что она наденет что-нибудь более провокационное. Тем не менее, она чувствовала себя слишком смущенной, чтобы надеть такой кричащий и откровенный наряд в то время, что могло стать их первым разом. Она пробормотала: «Я уверена», — вспоминая ту ночную рубашку — нет, скорее, нижнее белье — нет, ту вещь, которая едва что-либо скрывала, которую она спрятала среди своей одежды.

Аманэ, представив, о чем она могла говорить, еще сильнее покраснел.

— …Меня бы это не смутило, — сказал он. — Я был бы рад знать, что ты надела это только для меня, Махиру.

— Я… я не надену это, ладно?

— Не наденешь?

«…Думаю, это может слишком возбуждающим для Аманэ-куна».

Дело было не только в минимальном количестве ткани, но и в самом дизайне, который, казалось, был создан для того, чтобы намеренно выставлять напоказ обычно скрытые участки тела. Это была вещь, от одного взгляда на которую можно было упасть в обморок. Аманэ, возможно, представлял себе что-то прозрачное и отделанное рюшами, и хотя Махиру тоже считала подобные вещи довольно смелыми, то, что она принесла с собой, было еще более дерзким — оно было специально сконструировано так, чтобы легко обнажать кожу, если того захотеть. Вероятно, это было даже радикальнее, чем мог себе представить Аманэ.

— Нет, ну, когда-нибудь… я бы хотел это увидеть. Когда почувствуешь, что пришло время, Махиру, покажи мне его.

— Тогда… когда-нибудь, хорошо?

— Да, когда-нибудь… Нам пока некуда спешить.

Махиру почувствовала облегчение от того, что у Аманэ было желание это увидеть, но он так легко отступил, однако ее терзали противоречивые чувства. Она ценила его уважительное отношение к ее желаниям, но не могла не бросить на него вопросительный взгляд, словно спрашивая, нормально ли это для джентльмена. В ответ он склонил голову набок, и она просто ответила:

— Ничего.

Аманэ нежно улыбнулся, взяв руку Махиру в свою большую ладонь. Зная, что это его способ успокоить ее в сложившейся ситуации, она все же на мгновение напряглась. Однако мягкое тепло вскоре растопило ее скованность. Его жест был безмолвным посланием, говорящим ей не беспокоиться слишком сильно, согревая ее сердце и вызывая легкую улыбку на ее губах.

Сердце все еще билось чуть быстрее обычного, но теперь это было не тревожное, а скорее… приятное волнение. Как ни странно, несмотря на ясное сознание, было чувство, противоречащее этому. Она была погружена в эйфорию, ее разум начал таять. Но больше всего она глубоко чувствовала заботу Аманэ о ней, и с этими счастливыми чувствами она прислонилась головой к нему.

Ее взгляд остановился на телевизоре, который продолжал монотонно сообщать новости. На экране четко и ясно отображались текущие события, происходящие вокруг них. Тем не менее, ничто из этого по-настоящему не запечатлелось в ее памяти, вероятно, из-за его присутствия рядом с ней. Совсем нежно Аманэ также подвинулся ближе к Махиру, не столько прислоняясь, сколько нежно обнимая. Они молча слушали голос диктора, наслаждаясь тишиной.

Сердца, до этого бьющиеся в унисон с тревогой, постепенно успокоились, находя свой ритм. Тепло тела Аманэ и легкое прикосновение его пальцев действовали на Махиру как бальзам. И тут она заметила, как изменилось это прикосновение. То, что когда-то было успокаивающим, обволакивающим прикосновением, теперь тонко превратилось в нечто иное. Его пальцы, до этого просто обхватывавшие ее ладонь, вдруг скользнули между ее пальцами, словно ища их, переплетаясь с ними. Это был уже не просто жест «не отпущу», а скорее «не хочу отпускать». Махиру тихонько сжала его ладонь в ответ.

— …Пора спать.

От его нежного голоса и этих простых слов сердце Махиру забилось сильнее. Она еще крепче сжала его руку.

✧ ₊ ✦ ₊ ✧

Махиру, не дожидаясь приглашения, сама взяла Аманэ за руку и вошла в его спальню. Несмотря на свою решимость, она чувствовала нарастающее напряжение и смущение, поэтому, чтобы отвлечься, оглядела комнату. Обычно она не рассматривала ее так пристально.

С тех пор как он познакомился с Махиру, Аманэ стал уделять особое внимание чистоте. Возможно, из-за небольшого количества вещей комната была на удивление аккуратной и опрятной. Казалось, его личность отражалась в минималистичном интерьере. Единственными примечательными предметами были мягкая игрушка, стоящая на его письменном столе, и то, что привлекло внимание Махиру еще весной: «дьявольская» подушка, настолько невероятно удобная, что она баловала любого, кто на ней сидел. Мягкая игрушка была трофеем, выигранным Махиру после многочисленных попыток во время их свидания на Золотой неделе.

Среди этой простой обстановки плюшевая игрушка очаровательно выделялась — она была безупречно чистой и ухоженной.

— …Я вижу, ты хорошо заботишься о своей игрушке.

— Да, просто слежу, чтобы не пылилась. Я же не сплю с ней в обнимку, как ты, Махиру.

— Т-ты надо мной смеешься?

Он, вероятно, имел в виду плюшевого мишку, которого подарил ей на день рождения. Она действительно спала с ним каждую ночь, крепко прижимая к себе, и очень его берегла. Но слышать об этом вот так… было немного стыдно, словно она до сих пор маленькая девочка.

— С чего бы мне смеяться? Это слишком мило, чтобы над этим смеяться. Я рад, что ты ее бережешь.

Получив такой серьезный ответ, Махиру не нашла, что возразить.

— …Я всегда дорожу тем, что получаю от тебя, Аманэ-кун.

— Спасибо… Ты же не взяла его с собой сегодня? Кума-сана, в смысле.

— Эм, это потому что… Сегодня вечером у меня есть ты, Аманэ-кун.

— …Да.

Сегодня плюшевый мишка остался дома один. Его место занял Аманэ. Станет ли Махиру обнимать его, как мишку, или, наоборот, сама станет для него «мягкой игрушкой», пока неясно, но в любом случае они оба намеревались ласкать друг друга, делиться своим теплом.

От осознания, что она в комнате Аманэ, у Махиру слегка защемило в груди, и она невольно съежилась. Аманэ вдруг молча накрыл пледом плюшевого кота, стоявшего на полке. Махиру знала этот плед — он обычно лежал на кресле. Этот неожиданный поступок немного развеял ее напряжение.

— Что-то не так?

— Н-ну, просто… я не могу расслабиться, когда он на меня смотрит… Вот и все.

Махиру хихикнула.

— Значит, тебя это тоже волнует, да, Аманэ-кун?

— Тише ты.

— По-моему, это довольно мило.

— Кто бы говорил, сама спишь в обнимку с Кума-саном.

— Ну сколько можно! Мы уже это обсудили!

Увидев ее надутые губки, Аманэ не сдержал легкого смешка. Махиру шутливо хлопнула его по плечу свободной рукой, но он ничуть не расстроился. Вместо этого он посмотрел на нее с нежностью, от чего по телу Махиру пробежали мурашки. Ей всегда было неловко, когда он смотрел на нее так… словно видел насквозь. Это был еще один способ, которым он оказывал ей знаки внимания.

Аманэ, казалось, был готов стерпеть любые ее выходки. Махиру, слегка раздраженная, прищурилась и посмотрела на него. Аманэ, ничуть не смутившись ее взглядом, продолжал нежно улыбаться. В следующее мгновение он мягко перехватил ее маленький кулачок, которым она собиралась его «атаковать», и просто сжал в своей большой ладони. В его прикосновении не было ни капли силы, лишь нежное переплетение пальцев. Этот простой жест лишил Махиру всех сил. Покорно принимая свою судьбу, она позволила Аманэ отвести ее к кровати. Она села, и сердце ее забилось еще сильнее от мысли о том, что их ждет дальше.

«…Что ты хочешь сделать, Аманэ-кун?» — Махиру подняла глаза и тут же почувствовала, как его рука отпускает ее. Прежде чем она успела рассмотреть его лицо, он заключил ее в свои объятия.

— Может… э… продолжим с того, на чем остановились в ванной?

Махиру подняла голову с его груди и встретилась с его темными, как омут, глазами. В них, несмотря на внешнее спокойствие, проскальзывало нетерпение. Словно завороженная, Махиру едва слышно пролепетала:

— Д-да…

Ее мысли метались в панике. Ее несколько взволнованный ответ был реакцией на неожиданную перемену в его поведении.

Аманэ, кажется, не заметил ее замешательства. Он мягко улыбнулся, и от этой теплой улыбки у Махиру слегка закружилась голова. В следующее мгновение его грубоватые пальцы коснулись ее подбородка, и он наклонился, чтобы поцеловать ее.

«Ах…» — она не успела среагировать.

Его губы, чуть более твердые, чем ее собственные, нежно коснулись ее губ. Похоже, в последнее время он начал ухаживать за своими губами, потому что они стали мягкими и гладкими, совсем не сухими. Они успокаивающе коснулись губ Махиру. Тепло, которое она почувствовала от него, было гораздо сильнее, чем ее собственное. Аманэ, понимая, что Махиру только начинает привыкать к поцелуям, нежно прижал свои губы к ее, медленно потирая их друг о друга, чтобы снять ее напряжение. Махиру ощущала что-то странное… не совсем смущение, скорее, волнение, но без каких-либо следов дискомфорта. Чем дольше длился их поцелуй, тем больше ее силы иссякали, словно вытягиваясь из нее, и она все сильнее прижималась к телу Аманэ. Если бы он не поддерживал ее, она могла бы неожиданно упасть назад.

Легкая шероховатость его губ, когда он целовал ее, дразнила и волновала до мурашек, и Махиру невольно хихикнула. Аманэ, начавший поцелуй, усмехнулся в ответ. Затем он нежно и ласково углубил поцелуй, наслаждаясь Махиру. Его теплый, слегка шершавый язык скользнул внутрь, осторожно, но настойчиво исследуя то, что было внутри. Хотя у Махиру и был какой-то опыт, этот поцелуй был для нее совсем новым. Тем не менее, она хотела принять его тепло, и ей было так уютно в его объятиях, что она сама потянулась к нему навстречу, отвечая на его ласки. Их тепло слилось воедино, они почувствовали, что даже их дыхание стало одинаково горячим. Переплетая дыхание и языки, они продолжали тонуть в этом океане тепла.

Пока ее разум словно парил в облаках, тело стало невероятно чувствительным к каждому прикосновению. Простое прикосновение руки Аманэ к ее спине, предназначенное для поддержки, посылало неизвестные ощущения по ее телу, словно электрический ток. Привык ли Аманэ делать это? Или он сдерживался до сих пор? Махиру не знала ответа. Поцелуи становились все интенсивнее, и ее ответная реакция усиливалась — теперь это были не только вздохи, но и тихие, едва слышные стоны, высокие и немного хриплые, словно вырывающиеся откуда-то из глубины. Махиру сама не могла понять, откуда исходили такие звуки. Казалось, таял не только ее голос; все ее тело словно растворялось, полностью отдаваясь Аманэ.

Когда Махиру ответила на поцелуй голосом, настолько нежным, что она сама едва могла поверить, что это ее собственный, Аманэ нежно переместил свою руку. Его пальцы скользнули по линии ее талии, скрытой под тонкой ночной рубашкой, отчего по ее телу пробежала дрожь. Но она не собиралась останавливать его. Ощущение его ладони, медленно скользящей вверх по ее спине, вызвало дрожь, но во время их поцелуя оно быстро сменилось другим ощущением.

«Если так пойдет и дальше, мы…»

Если бы она позволила Аманэ действовать по своему усмотрению, ей даже не нужно было бы задумываться — пункт назначения был ясен как день. Она не собиралась отказываться. Но рефлекторно ее тело сильно затрясло, и он быстро убрал руку с ее тела. Его губы тоже оторвались от ее, а на лице отразилась какая-то странная смесь желания и… вины. Увидев это, Махиру инстинктивно уткнулась лицом в грудь Аманэ, сжимая руку, которая всегда пыталась поставить ее интересы выше своих собственных.

— …Эм, я не собираюсь отказываться от своих слов… когда я попросила остаться на ночь, — пояснила Махиру, поскольку Аманэ, должно быть, принял ее дрожь за страх или отказ.

«Нет, дело не в этом».

Сказать, что она совсем не боялась, было бы ложью. Позволить кому-то прикоснуться к себе впервые, испытать незнакомые ощущения, принять чужие желания… это были вещи, которые, естественно, испугали бы большинство людей, оказавшихся на ее месте. И это было правильно. Довериться другому — значит стать беззащитной. Тем не менее Махиру решила принять Аманэ. Подняв на него глаза, она увидела в его взгляде удивление, смешанное с прежним выражением. В конце концов, он уже собирался отступить по собственной воле. Каким бы возбужденным он ни был, как бы сильно он ни желал Махиру, он уважал ее и был готов ждать, пока она будет готова.

Как она могла отказать Аманэ, такому доброму и всегда ставящему ее интересы выше своих? Его тепло, его сердце, его внешность… все в нем притягивало ее. Она хотела принять его целиком и полностью и сделать его своим. Она хотела, чтобы он понял, что желание обладать другим было не только его. Сквозь свою застенчивость, но с непоколебимой решимостью, она смотрела на Аманэ глазами, слегка увлажненными от интенсивности их поцелуя. Он вздохнул, и Махиру невольно вздрогнула, испугавшись, что чем-то расстроила его. Но затем он взъерошил ее волосы, сделал несколько глубоких вдохов, словно собираясь с мыслями, и посмотрел на нее. В его обсидиановых глазах горел слишком сильный огонь, который невозможно было скрыть, смешанный с холодным, стальным блеском.

— Эм, ну, я…

— Д-да?

— Что касается моих чувств, я хочу, чтобы ты стала моей, Махиру.

— …Да.

Это были его истинные чувства. И хотя ей было немного неловко, взгляд Махиру невольно скользнул вниз… увиденное говорило громче любых слов.

— …Но понимаешь, эм… я еще не настолько взрослый, чтобы брать на себя всю ответственность… и если что-то пойдет не так, пострадаешь в первую очередь ты. Конечно, если что-то случится, я возьму на себя ответственность, но… я пока не могу предложить тебе официально оформленных отношений.

Махиру прекрасно понимала, что он имеет в виду. Она не была ни глупой, ни наивной.

— Я люблю тебя, Махиру, и именно поэтому твои интересы для меня превыше всего. Я не хочу мешать твоим планам на будущее, твоей учебе, твоим мечтам. Мы и так будем много времени проводить вместе, и я не хочу, чтобы твоя жизнь определялась эмоциями и желаниями одного-единственного момента.

— …Я понимаю.

— Я полностью готов провести с тобой всю свою жизнь, Махиру. Просто я…

— Тебе не нужно ничего больше говорить, — прервала его Махиру.

Она и так все поняла.

«Честно говоря, он всегда такой…»

Аманэ всегда ставил ее интересы на первое место. Махиру это видела и ценила. Она понимала, что их близость может привести к беременности, а ни один метод контрацепции не дает стопроцентной гарантии. Даже при соблюдении всех мер предосторожности риск все равно остается. И если это случится, Махиру придется стать матерью, будучи еще студенткой. Это грозило ей проблемами в учебе, возможно, даже отчислением, а в лучшем случае — осуждением со стороны окружающих. К тому же, рождение ребенка — это только начало. Его нужно вырастить, воспитать… Мысль о том, чтобы привести в мир еще одного ребенка, похожего на Махиру, и быть виновными в этом, была тем, чего она абсолютно не хотела.

«В самом деле, я такая счастливая женщина».

Аманэ все взвесил и обдумал. И, несмотря на сильное желание, он выбрал ее будущее. Он отказался от соблазна, поставив ее благополучие выше собственных желаний.

Будучи бесконечно благодарной за его решение, Махиру нежно протянула руку к его щеке.

— Аманэ-кун, я понимаю, как сильно ты меня уважаешь и как глубоко любишь. Быть настолько ценимой тобой… я так, так счастлива.

Ее грудь наполнилась теплом.

Чувствуя себя настолько любимой, уважаемой и желанной, Махиру осознала всю глубину его чувств.

С тех пор как они начали встречаться, Махиру была счастлива, но в ее сердце всегда оставалась крошечная, едва заметная пустота. Теперь же, когда Аманэ был рядом, эта пустота исчезла. Ее сердце, прежде немного одинокое, теперь было полностью заполнено им. От этого переполнявшего ее счастья у Махиру даже глаза наполнились слезами. Не в силах сдерживать свои эмоции, она улыбнулась и нежно коснулась губами губ Аманэ.

— …Я люблю тебя, Аманэ-кун… всем сердцем!

Махиру была уверена, что в этот момент она — самый счастливый человек на свете. Аманэ, видя ее волнение, нежно поцеловал ее в ответ. Его поцелуй был легким и успокаивающим, словно ласковый солнечный луч, согревающий и тело, и душу. Затем он крепко обнял ее.

— Не могла бы ты подождать, пока я не буду готов взять на себя ответственность?

Что он имел в виду? Махиру поняла, что Аманэ, сам того не осознавая, устанавливает для себя определенные границы. В его взгляде, полном любви, мелькнули нетерпение и… легкое разочарование. Махиру поняла, как сильно он сдерживает себя. Самым большим доказательством этого был их тесный контакт. Само воплощение его сдержанных порывов почти прижималось к ней, словно желая сообщить о своей решимости.

Махиру опустила взгляд и слегка покраснела, заметив кое-что. Но, видя твердость в глазах Аманэ, она не почувствовала ни малейшего дискомфорта.

С легкой, застенчивой улыбкой Махиру прижалась к Аманэ, такому стойкому и терпеливому. Коснувшись его груди, она почувствовала, как сильно бьется его сердце, и ее собственный пульс тут же участился в ответ.

«Тогда я позволю себе быть любимой, пока не придет время».

— Я так, так счастлива… — прошептала она с нежной улыбкой, глядя на Аманэ. Он ответил ей такой же теплой улыбкой и нежно прижал ее к себе.

— Я буду беречь тебя.

Махиру закрыла глаза, полная сладкого предвкушения. Они обнялись в тишине, их сердцебиения слились в синхронный ритм. Ей казалось, что они сливаются воедино.

— …Эй.

Махиру, уже почти погрузившаяся в сон, словно под лучами ласкового солнца, едва услышала его голос.

— Да? — сонно ответила она.

— Можно я спрошу кое о чем… немного неловком?

Видя, как Аманэ бормочет свои слова, словно ему трудно их произнести, Махиру невольно хихикнула, удивляясь, почему он колеблется именно сейчас.

— Конечно. Как человек, которого я люблю, я приму все твои стороны: и твою крутость, и твою неловкость, и любую твою просьбу.

Махиру была готова принять все и любить его целиком.

«…Интересно, что же это за «неловкая» просьба?» — подумала она, склонив голову набок, готовая принять все, что бы это ни было. Аманэ, все еще немного колеблясь, приблизился и коснулся губами ее шеи. Махиру слегка вздрогнула от неожиданности, но почувствовала лишь тепло его дыхания. Она расслабилась.

— …Ну, эм… можно… тебя потрогать? …Совсем чуть-чуть, — неуверенно спросил Аманэ.

Махиру удивленно распахнула глаза. В его тихом, хрипловатом голосе звучала скрытая страсть. Она поняла, что он, вероятно, почувствовал ее некоторую скованность. И теперь его вопрос означал… Махиру мгновенно покраснела, осознав смысл его слов. Смущение еще не отступило, когда она на мгновение подняла на него взгляд, а затем снова опустила глаза.

— …П-пожалуйста… будь нежен со мной.

Махиру нравилось, когда Аманэ прикасался к ней. Пусть это и вызывало совершенно новые, незнакомые ощущения, она не собиралась противиться. Ведь именно Аманэ учил ее, и она знала, что он не причинит ей вреда. К тому же, они дали друг другу обещание — пережить этот первый опыт вместе. Она ни за что не отказала бы ему в этом.

Смущение сковало ее, но она все же выдавила из себя тихий ответ, чем вызвала довольный смешок Аманэ. Он потянул ее за руку и опустился на кровать, нависнув над ней. При свете лампы, освещавшей его фигуру сзади, он пылко смотрел на Махиру. Его взгляд был полон нежности, любви, желания и… мольбы. В глубине его темных, как омут, глаз плясали язычки пламени, и Махиру чувствовала, как жар от этого взгляда разливается по всему телу. Ее сердце колотилось как бешеное. Его ладони, обычно такие робкие и неуверенные, теперь скользили по ее телу с нерешительной, но явной целью. И все же она не боялась.

— Эм… если тебе будет неприятно или больно, скажи мне, пожалуйста. Я тут же остановлюсь, — серьезно произнес Аманэ. Он заметил, как она на мгновение напряглась, и прежде чем коснуться ее кожи, внимательно заглянул ей в глаза. Его серьезность резко контрастировала с его прежней раскованностью.

— Не думаешь ли ты, что мне, как женщине, было бы приятнее, если бы ты просто делал то, что тебе нравится?

— Н-ну, наверное, да. Но я не хочу тебя принуждать.

Эти слова, полные заботы и нежности, тронули Махиру до глубины души. Она тихо улыбнулась и протянула руку, коснувшись его горячей щеки. От волнения и смущения его щеки вспыхнули еще сильнее, а глаза расширились.

— Все, что ты делаешь для меня… делает меня счастливой. Поэтому… Аманэ-кун… пожалуйста, позволь мне принять все твои чувства.

Даже если будет немного больно… если это от Аманэ, она готова принять все. Она знала, что он никогда не причинит ей намеренной боли. Если и будет дискомфорт, это неизбежная часть этого нового опыта. Она была готова.

Махиру смотрела на Аманэ с твердой, но нежной улыбкой. Уголки его губ дрогнули, словно он боролся с собой. Собравшись с духом, он осторожно коснулся ее подбородка ладонью и слегка приподнял ее лицо. Махиру уже догадывалась, что произойдет дальше. Ее зрение словно заволокло легкой дымкой, но она чувствовала, как на лице Аманэ, несмотря на напряжение, проступает сдержанная, но искренняя улыбка.

— …Я сделаю все возможное, чтобы тебе тоже было приятно, — сказал он.

После легкого, едва ощутимого поцелуя и этих тихих слов Махиру медленно опустила руку, до этого лежавшую на плече Аманэ. Она всем сердцем чувствовала, что может полностью ему доверять.

«…Все будет хорошо».

С этим человеком, сейчас и навсегда, эти слова станут правдой. Ощущая невероятное облегчение и легкую эйфорию, Махиру позволила его руке нежно исследовать те места, куда прежде она не подпускала никого.

✧ ₊ ✦ ₊ ✧

Проснувшись следующим утром, Махиру сразу поняла, где находится, и инстинктивно сжала губы. Она не хотела разбудить Аманэ, который мирно спал рядом, крепко обнимая ее. Едва сдержав рвущийся наружу крик, Махиру постаралась успокоить бешено колотящееся сердце, все еще отзывавшееся на утреннее волнение. Она подняла взгляд на своего любимого. Его глаза были закрыты. В комнате царил полумрак из-за плотно задернутых штор. Было еще совсем рано, солнце только начинало свой путь по небосводу. Свет от забытой включенной прикроватной лампы казался необычно ярким, почти режущим глаза.

В комнате царил мягкий утренний свет. Аманэ спал, и на его лице застыло выражение безмятежного покоя. Он выглядел таким невинным и милым, словно излучал тихую радость. Махиру невольно улыбнулась, глядя на него. Он обнимал ее, как ребенок обнимает любимую игрушку, — с полным довольством. Эта детская невинность резко контрастировала с тем, что произошло между ними прошлой ночью.

«Какой же он милый…» — подумала Махиру, но тут же воспоминания о прошедшей ночи вернулись, и она снова плотно сжала губы. «Это… могло быть опасно…»

Конечно, под этим она подразумевала поведение Аманэ прошлой ночью. Прошлая ночь открыла им новые грани друг друга. Они учились, познавали друг друга. Махиру глубже поняла суть близости и увидела в Аманэ то, чего раньше не замечала. Например, он был гораздо более умелым и проницательным, чем она представляла, но его осторожность в решающие моменты все же сохранялась. Но это было не все. Она также поняла, что сила его желаний, которые он постоянно сдерживал, была гораздо больше, чем она думала. Махиру осознала, насколько сильны те желания, которые он обычно так тщательно сдерживал. От одних только воспоминаний о его взгляде, прикосновениях его пальцев, нежных и в то же время настойчивых поцелуях, ее щеки заливались краской.

Она осторожно заглянула под одеяло. Ее одежда была на своих местах. Вернее, ее аккуратно туда вернули. Однако тонкая ткань была слегка помята, а на коже, прежде такой чистой, теперь красовались нежные следы — явное свидетельство страсти и собственничества Аманэ, живое напоминание об их близости. Махиру снова почувствовала смущение, но не могла злиться на него. Эти знаки говорили лишь о том, как сильно он ее желает.

«Честно говоря…»

С теплой улыбкой Махиру уткнулась лицом в грудь Аманэ, наслаждаясь его объятиями. До этого момента ее прикосновения всегда были поверх одежды, поэтому она не замечала, насколько его тело более подтянутое и крепкое, чем казалось. Теперь, ощущая это непосредственно, она была поражена. Упругие мышцы, которые она чувствовала под пальцами, придавали его разгоряченной коже странную притягательность и выглядели поразительно мужественно, заставляя ее сердце биться чаще. От этого ей было немного неловко, но счастье от близости с ним затмевало все смущение, и она еще теснее прижалась к нему.

«Он был таким… мужественным».

Она всегда знала об этом, но его неизменная вежливость и джентльменское поведение словно скрывали эту сторону его натуры. Прошлая ночь стала для нее настоящим откровением — как физическим, так и эмоциональным. Она поняла, как сильно он сдерживал свои истинные желания. Теперь же, ощущая его руку, уверенно обнимающую ее за спину, Махиру почувствовала, как по телу разливается приятная теплота.

Вернувшись мыслями в настоящее, Махиру поняла, что разрывается между сильным смущением, которое подталкивало ее убежать, и желанием остаться в объятиях любимого, наслаждаясь этими блаженными мгновениями. Если бы Аманэ не спал, они могли бы еще немного понежиться в объятиях друг друга. Однако он, к сожалению, все еще крепко спал. Более того, свет, проникающий сквозь щели в шторах, становился все ярче, сигнализируя о том, что пора начинать утренние дела.

Даже в свой выходной Махиру не хотела нарушать свой распорядок дня. Поскольку события прошлой ночи не слишком утомили ее, она чувствовала, что может начать свой день. Немного поразмыслив, наслаждаясь теплом и запахом любимого человека, Махиру осторожно решила выбраться из его расслабленных объятий.

✧ ₊ ✦ ₊ ✧

«После того как я оденусь, приготовим завтрак», — решила Махиру. Конечно же, она приняла это решение вовсе не потому, что воспоминания о прошлой ночи заставили ее застонать от смущения, едва не скрючившись на кровати. Совершенно нет.

Махиру осторожно встала с кровати, стараясь не разбудить его. Пытаясь разгладить складки, образовавшиеся на ее ночной рубашке, не повредив ткань, она оглядела комнату в поисках часов. Затем, заметив гору одеял на столе, она не смогла сдержать легкий смешок.

Тихонько надев тапочки, Махиру подошла к столу и освободила плюшевого кота, который всю ночь уютно пролежал в плену одеял. Круглые, невинные глаза плюшевой игрушки, казалось, ничего не знали о событиях прошлой ночи.

Нежно Махиру подняла бедного кота, который всю ночь был лишен присутствия своего хозяина. Она положила его рядом с Аманэ, который, ничего не замечая, продолжал крепко спать, мирно дыша. Махиру сделала это, чтобы он не почувствовал себя одиноким или растерянным, проснувшись и не найдя ее рядом. Вид его, мирно спящего рядом с плюшевой игрушкой, был невероятно милым.

Все следы напряженного, резкого выражения и нескрываемого жара в его взгляде прошлой ночью исчезли. Теперь он выглядел как обычно, но, зная Аманэ таким, каким он был прошлой ночью, он казался ей еще более юным и дорогим, чем прежде. Махиру подумала, что тайком сделает фотографию позже, от чего Аманэ, вероятно, вежливо отказался бы, если бы услышал. Опустившись на колени у кровати, она слегка поцеловала в щеку все еще спящего Аманэ, прежде чем встать.

«Приготовим завтрак. Любимое блюдо Аманэ-куна — дашимаки тамаго».

«Интересно, вот как чувствует себя жена, с нетерпением ожидающая пробуждения своего мужа?» — подумала Махиру. Эта мысль показалась ей слишком смелой и преждевременной. Махиру вышла из его спальни, направляясь в ванную.

✧ ₊ ✦ ₊ ✧

Хочешь читать главы Лайт-новеллы раньше и быть в курсе всех новостей?

Тебе в мой телеграмм-канал: https://t.me/AngelNextDoor_LN

http://tl.rulate.ru/book/120436/5356921