Готовый перевод Я на такое не подписывался, или Попаданец вне очереди. / Я на такое не подписывался, или попаданец вне очереди: Глава 22

Кубок мы установили на табуретку в большом зале, на которой обычно лежит шляпа с лишаем самого Годрика Гриффиндора. Так как в этот день у меня было окно и я был свободен, ДДД попросил меня присмотреть за кубком, а точнее за теми, кто попытается его обмануть. Ну я и согласился, отошёл от золотого круга, очерчивающего кубок, так чтобы не терять его из виду, но меня самого видно не было, уселся на воздух, (на самом деле на прозрачный барьер, но какая разница?) достал из складки мантии книгу, выменянную у долькофила на воздух без его ведома, устроился поудобнее и погрузился в описания ритуалов некромантии. Несмотря на то, что некромантией я заниматься не собираюсь, по крайней мере поднимать скелетов и зомби мне не интересно, написана книга была увлекательно, и затягивала с первых страниц. Прочитав около половины, я понял, что неправильно воспринимал некромантию. Оказалось, что несмотря на приставку некро в большинстве её заклинаний, некроманты занимаются созданием псевдо-жизни. Зомби, скелеты и прочая нежить – лишь оболочка, с которой проще всего работать. Конечно можно поднять безмозглых дохляков, управляемых наподобие марионеток, но настоящее искусство некромантии – создание управляющего конструкта, выполняющего роль мозга. Мастера некроманты могли создать настоящий ИИ буквально на коленке, используя минимум ресурсов, и имея возможность настроить в новосозданной личности практически всё. Это я уже не говорю про, пусть и слегка ограниченное, управление своим посмертием.

За подсчётами возможностей некромантии я так увлёкся, что чуть не пропустил первых желающих поучаствовать в турнире. Дружной кучкой в час ночи дурмстранговцы ввалились в зал, и, окружив кубок, начали по очереди закидывать в него бумажки с именами. Минут через семь после того как они ушли, кубок посетили несколько кучек детей с разных факультетов родного Хога, что интересно всех, кроме Слизерина. После этого был перерыв, а где-то в четыре часа утра свои бумажки забросили и члены делегации Шармбатона. Первые нарушители пришли лишь к семи часам, буквально действие в действие повторяя друг друга. Заходя, они оглядывались вороватых взглядом, подходили к золотой линии на полу, капали в рот пару капель старительного зелья и переходили черту, пытаясь забросить листочки в голубое пламя, после чего вылетали из круга, в полёте обретая бороды разной длины и густоты. Когда пробил час официального подъёма, в зале столпилось человек двадцать, кто-то что-то ел, кто-то просто стоял, но все взгляды были прикованы к кубку. Тут в зал забежало трое подростков, которые чуть ли не во всеуслышание заявили о том что пытаются сжульничать и обойти систему. Естественно у этих гениев ничего не получилось, а мне, впервые за сутки пришлось встать с места и использовать сюнпо, чтобы спасти одного из близнецов Уизли от напарывания на кусок стенного украшения.

– Похоже вы так и не научились ничему на моих уроках… – с грустью сказал я.

– Вам же ясно сказали, что те, кто младше семнадцати, могут даже не пытаться, совместными усилиями мы с профессором Флитвиком и Дамблдором установили тринадцать независимых систем противодействия практически всем известным способам обмана и выдачи ложного возраста. Так что ступайте к мадам Помфри. Она уже лечит таких же гениев . Им тоже захотелось себя состарить. Хоть бы что новое придумали, а не только зелья пили. Хотя вынужден признать, вы на этих зельях неплохо так наварились. (К сожалению на английском языке каламбура не получается, но я то пишу на русском… П.А.)

Прошёл завтрак, люди ходили довольно часто, как нормальные, так и те кто пытались проскользнуть, но таких уже было меньше, похоже мои слова про тринадцать независимых систем противодействия не были восприняты всерьёз, а зря. Ходили ученики всех возрастов, не бросить, так посмотреть как бросают другие. Как и ожидалось больше всего приходило грифов и воронов, хомяки, ой, то есть барсуки приходили реже, а вот что меня поразило, это то что змеи не приходили вообще. Потом был обед, а после него ажиотаж спал. Я уже было собирался уходить, справедливо решив что больше никто пробовать свои возможности не собирается, дверь тихонько заскрипела, и в зал вошёл… нет, не царь, стороны той государь, а ученик шестого курса Максимилиан Реддл.

– Добрый день, профессор.

– И тебе не хворать юный Реддл...

Тут, мне резко стало интересно, почему Максимилиан единственный, кто заглянул ко мне с зелёного факультета.

– … не просветишь ли учителя, если сам знаешь, в чём же секрет, почему же ты единственный, кто на вашем факультете решил побороться за кубок чемпиона тримудрого турнира?

– Да какой же тут секрет, профессор, просто мне ничего ни стоило убедить своих соседей по факультету, что тысяча галеонов награды и кубок – слишком маленькая цена за риск жизнью и здоровьем.

С хитрым прищуром на глазах я спросил, а точнее уточнил свою догадку:

– Неужто от конкурентов избавляешься? Слушай, а ловко ты это придумал. Молодец.

Глаза Максимки расширились в притворном ужасе, на мой взгляд слегка переигрывает:

– Ну что вы, профессор… Конечно да. Больше шансов того что я буду участвовать – это же так замечательно!

Тут у него в глазах появился интерес вперемешку с любопытством:

– Кстати, профессор, как думаете, а вы бы смогли пройти испытания турнира, они ведь сложные…

– Несмотря на всё моё желание, я не могу поучаствовать, а вот если смотреть теоретически… – я погладил себя пальцами по подбородку и задумался.

Вообще, имея знания будущего я легко пройду все три испытания даже не запариваясь, а учитывая все мои навыки, турнир становится просто увеселительными соревнованиями, но вот будучи в тех же условиях что и остальные участники, ранг этой миссии мгновенно бы превратился в хардкор.

– Да смог бы наверное… сам то я не знаю что там за испытания и с гарантией ничего сказать не могу. Ну что же, бросай свою бумажку да ступай отсюдова на все четыре стороны, кубку время на подумать надо. Если одним из участников станешь, там и поговорим, мои дополнительные занятия ты посещаешь, тебе всяко легче будет чем тем кто там не был ни разу.

Когда Максим понял что разговор закончен, он быстро кинул бумажку в недра голубого пламени и скрылся из моего виду.

Взгляд со стороны большой зал

Время шло, растягивая шаги на всю длину ноги. Ужин, казалось, никогда не кончится. Может, потому, что праздник длился второй день,никто не налегал, как обычно, на изысканные блюда. Напротив, все вокруг ёрзали на стульях, тянули шеи, вставали на ноги, всеми овладело нетерпение: скоро ли Дамблдор завершит трапезу? Кто будет Тремя Волшебниками?

Наконец золотые тарелки засияли первозданной чистотой. Зал шумел, гудел и вдруг смолк – Дамблдор поднялся с места. Сидящие по обе стороны от него профессор Каркаров и мадам Максим замерли в напряжённом ожидании. Людо Бэгмен, как всегда, сиял, подмигивая то тому, то другому в зале. У Крауча, напротив, вид был безучастный, почти скучающий. Профессор Кодай же лишь раз хитрым взглядом обвёл зал, задерживая взгляд то на одном, то на другом заинтересовавшие его человеке, а затем уткнулся в книгу, как бы абстрагируясь от всех, но те, кто посещал его дополнительные занятия понимали, что Дамблдора он внимательно слушает.

– Кубок огня вот-вот примет решение, – начал Дамблдор. – Думаю, ему требуется ещё минута. Когда имена чемпионов станут известны, попрошу их подойти к столу и проследовать в комнату, примыкающую к залу. – Он указал на дверь позади профессорского стола. – Там они получат инструкции к первому туру состязаний.

Он вынул волшебную палочку и широко ей взмахнул; тотчас все свечи в зале, кроме тех, что горели в тыквах, погасли. Зал погрузился в полутьму. Кубок огня засиял ярче, искрящиеся синеватые языки пламени ослепительно били по глазам. Но взгляды всех всё равно прикованы к Кубку, кое-кто поглядывает на часы…

– Осталась одна секунда, – сказал гриффиндорец Ли Джордан. Пламя вдруг налилось красным, взметнулся столп искр, и из Кубка выскочил обгоревший кусок пергамента. Зал замер.

Дамблдор, протянув руку, подхватил пергамент, освещённый огнём, опять синевато-белым, и Дамблдор громким, отчётливым голосом прочитал:

– «Чемпион Дурмстранга - Виктор Крам».

Зал содрогнулся от грохота аплодисментов и восторженных криков.

Виктор Крам поднялся с места и, ссутулив плечи, вразвалку двинулся к Дамблдору, повернул направо и, миновав профессорский стол, исчез в соседней комнате.

– Браво, Виктор! Браво! – перекричал аплодисменты Каркаров, так что его услышал весь зал. – Я знал, в тебе есть дерзание!

Постепенно шум в зале стих, внимание всех опять приковано к Кубку. Пламя вновь покраснело, и Кубок выстрелил ещё одним куском пергамента.

– «Чемпион Шармбатона - Флёр Делакур!» – сообщил Дамблдор.

Девушка, так похожая на вейлу легко поднялась со стула, откинула назад волну белокурых волос и летящей походкой прошла между столов Гриффиндора и Пуффендуя.

А вот другие девушки из её делегации этому явно рады не были, и в отличие от других учеников, провожавших взглядом волшебницу, сидели, прикрыв лица руками и рыдали. Флёр Делакур удалилась в соседнюю комнату, зал опять утих. Но напряжение, казалось осязаемое на ощупь, усилилось. Осталось только узнать чемпиона Хогвартса!

Всё опять повторилось. Огонь покраснел, посыпались искры. Из Кубка вылетел третий кусок пергамента. Дамблдор поймал его и прочитал:

– «Чемпион Хогвартса - Максимилиан Реддл!».

По залу прокатилась целая какофония звуков, ликующие слизеринцы, апплодирующие не слизеринцы, вопли отчаяния гриффиндорцев, всё смешалось в жуткий диссонанс, провожающий аристократично выглядящего, прилизанного черноволосого слизеринца.

– Ну почему он?! Почему? – то и дело слышалось с красного стола.

Аплодисменты, да и другие звуки тоже, не смолкали довольно долго. Дамблдор стоял и ждал; вот наконец зал угомонился, и он, довольно улыбаясь, начал вступительную речь:

– Превосходно! Мы теперь знаем имена чемпионов. Я уверен, что могу положиться на всех вас, включая учеников Шармбатона и Дурмстранга. Ваш долг – оказать всемерную поддержку друзьям, которым выпало защищать честь ваших школ. Поддерживая своих чемпионов, вы внесёте поистине неоценимый вклад в их победу.

POW Кодай

Всех, кого выбрал кубок огня собрали в небольшом классе, вплотную прилегающему к обеденному залу. Мы, судьи и организаторы вошли внутрь, закрыли двери, и Альбус попросил Крауча провести коротенький брифинг.

– Первый тур проверит вашу смекалку, – принялся за объяснения Крауч. – Мы не посвящаем вас в то, какое испытание вам предстоит. Для волшебника крайне важно действовать смело и находчиво в неожиданных обстоятельствах. Первый тур состоится двадцать четвёртого ноября в присутствии зрителей и судейской бригады. Участникам Турнира воспрещается принимать от учителей хоть какую-то помощь. Единственное оружие чемпиона – волшебная палочка. По окончании первого тура вы получите инструкцию для второго. Учитывая затраты сил и времени для подготовки к Турниру, чемпионы освобождаются от годовых экзаменов. По-моему, это всё, Альбус? – повернулся Крауч к Дамблдору.

– Да, всё. – Директор Хогвартса взглянул на Крауча с лёгким беспокойством. – Может, Барти, вы переночуете в замке?

– Меня ждут дела в Министерстве. У нас сейчас непростые времена. Вместо меня остаётся молодой Уэзерби… большой энтузиаст… по правде говоря, даже слишком большой…

– Ну хотя бы выпейте на дорогу – предложил Дамблдор.

– Оставайтесь, Барти. Я вот остаюсь! – радостно возвестил Бэгмен. – В Хогвартсе сейчас куда интересней, чем в вашей конторе.

– Подписываюсь под всеми словами Людо. – согласился я.

– Нет, Людо, Кодай, не могу, – в обычной категорической манере отказался Крауч.

– Профессор Каркаров, мадам Максим, от рюмочки на ночь, надеюсь, не откажетесь?

Но мадам Максим уже опустила руку на плечо Флёр, и они быстро пошли к двери, что-то лопоча по-французски. Каркаров поманил Крама, и они, не сказав больше ни слова, тоже поспешили уйти.

долькофилом

Короче этим вечером мы выпивали с и Бэтменом втроём.

Внимание! Этот перевод, возможно, ещё не готов.

Его статус: идёт перевод

http://tl.rulate.ru/book/114743/4443977