Готовый перевод Маленькая столовая в академии Гоцзыцзянь / Imperial college canteen: Глава 51. Каштаны, обжаренные в сахаре

Накануне матча по куджу.

Во время ужина в столовой было непривычно тихо, и, оглядев зал, можно было заметить, что в основном собрались незнакомцы. Студент Лю, недавно поступивший в Школу Тайсюэ, осторожно вошел в столовую и удивленно спросил:

— Почему так мало людей?

Скромно сидящий неподалеку круглолицый студент, услышав его вопрос, понимающе улыбнулся и ответил:

— Вы, должно быть, впервые пришли в столовую, верно?

Студент Лю вежливо сложил руки, слегка поклонился и сказал:

— Совершенно верно. Слышал множество похвал о здешней пище, вот и решил заглянуть. Но не понимаю, почему здесь так малолюдно. Неужели ее так любят только на словах?

Круглолицый студент покачал головой и рассмеялся:

— Ничего подобного! Дело в том, что большинство наших студентов сейчас тренируются к завтрашнему матчу по куджу. Лишь через полчаса они все соберутся здесь, и тогда столовая будет переполнена — шумно, весело!

Он вздохнул:

— Жаль, что я не умею играть в куджу, могу лишь сидеть здесь и наблюдать.

Студент Лю тоже слышал, что в этом году число команд на турнире резко возросло. Узнав, что многие его товарищи решили участвовать ради особых угощений в столовой, он и сам загорелся желанием прийти и посмотреть, в чем дело.

Услышав объяснение круглолица, студент Лю осознал ситуацию и даже больше заинтересовался здешней кухней, но при этом остался в легком замешательстве:

— После долгого учебного дня все устают. Почему бы не поесть сначала, а уже потом отправиться на тренировку?

Круглолицый студент махнул рукой:

— Повар Мэн сказала, что сразу после еды заниматься куджу опасно — может возникнуть недомогание. Поэтому она велела сначала потренироваться, а ужин всегда оставят для них. В эти дни столовая даже изменит порядок подачи блюд.

Студент Лю с удивлением огляделся:

— Повар? И она понимает такие вещи? И что, никто из студентов не протестовал? И кстати, я заметил, что тарелки, которыми мы пользуемся, необычные. А почему студенты сами должны возвращать посуду, а не отдавать ее прислуге?

Круглолицый студент рассмеялся:

— Вы не знаете, но нынешние перемены в столовой — заслуга великолепной кулинарии мастера Мэн. Ну что ж, идите-ка возьмите еды, а потом присаживайтесь, я вам все расскажу!

— Брат, подожди немного, я скоро вернусь, — с улыбкой ответил студент Лю и отправился за порцией.

А тем временем, та самая повариха Мэн находилась в небольшом дворике и обсуждала что-то с Вэй Сюнем и дядей Сюем. Все трое были очень серьезны, даже дядя Сюй, всегда добродушный и улыбчивый, не был исключением.

Мэн Сан тяжело вздохнула:

— Это моя недальновидность. Я не ожидала, что слухи о лютянь привлекут столько студентов к соревнованию. Теперь другие студенты, что раньше не бывали в столовой, тоже приходят.

Вэй Сюнь сдержанно, но достаточно мягко сказал:

— Это не твоя вина. Кто мог предугадать такое? К тому же ты уже уговорила участников соревнований сначала потренироваться, а прийти на ужин на час позже, чтобы дать поварам и помощникам достаточно времени на подготовку. Это временно решает проблему.

Мэн Сан кивнула, сосредоточенно обдумывая:

— В день определения победителей Шэнь-цзицю наградит три лучшие команды прямо на месте. Боюсь, это привлечет еще больше студентов.

— Хорошо, что команд так много и турнир продлится до тридцатого дня. У нас будет достаточно времени, чтобы подготовиться.

— Проблем сейчас две: нехватка работников, раздающих еду, и дефицит тарелок. По первой, повар Цзи и его подчиненные могут выделить еще две группы помощников для раздачи блюд. Если нужно, повар Вэй может найти рабочих снаружи, или же мы могли бы предложить студентам подработку. А вот по второй… — Мэн Сан обратилась к пожилому мужчине рядом, — Дядя Сюй, как обстоят дела с гончарной мастерской?

Дядя Сюй кивнул, его голос звучал сурово:

— Мастера передали, что формы сохранились в хорошем состоянии, и изготовить посуду будет несложно. Они отправят тарелки в Гоцзыцзянь партиями.

— Это радует, — Мэн Сан уже начала успокаиваться, но, уловив в его взгляде тревогу, вдруг ощутила дурное предчувствие. — Дядя Сюй, есть еще сложности?

Тот тяжело вздохнул:

— Увы, есть. Полчаса назад ко мне пришел лично управляющий Сюй-цзяньчэн и сообщил, что в этом месяце доходы от процентов оказались всего на половину от обычного уровня.

Иными словами, в Гоцзыцзяне почти закончились средства.

Эти слова погрузили Мэн Сан и Вэй Сюня в глубокое раздумье.

В текущем порядке финансирования каждое ведомство получало единовременную сумму от казны, которую распределяли среди «управляющих средствами», обязанных возвращать фиксированные проценты. Если, например, выделяли пятьдесят тысяч вэнь в качестве основного капитала, то каждый месяц они должны были возвращать четыре тысячи в виде процентов.

Император, заботясь о народе, снизил проценты вдвое. В большинстве ведомств основной капитал составлял два миллиона вэнь, но для Гоцзыцзяня, учитывая его специфику и многочисленность, было выделено целых шесть миллионов.

Старик Сюй, нахмурив брови, продолжил:

— В обычные месяцы Гоцзыцзянь получал бы около трехсот тысяч вэнь в процентах. Даже если бы все тысяча четыреста студентов питались в столовой, мы могли бы обеспечить их завтраком и ужином, прибегнув к оставшимся сбережениям. Но несколько торговых караванов у наших управляющих потерпели неудачу. Один из самых крупных торговцев, занимавшийся западными рынками, потерпел крах в пустыне около месяца назад, и потеря была колоссальной. В итоге, в этом месяце мы получили лишь 140 000, и теперь в распоряжении академии осталась только 210 000 вэнь.

Лицо Вэй Сюня потемнело:

— Может, стоит приостановить заказ новых тарелок?

Дядя Сюй покачал головой:

— Нет, в этом нет необходимости. Даже если изготовить еще тысячу тарелок, это не обойдется дороже семи тысяч вэнь. Кроме того, без новых тарелок мы просто не сможем подавать еду студентам.

Мэн Сан вздохнула:

— Я изменю меню. Вместо мясного блюда на ужин буду предлагать что-то менее дорогое или чередовать основные и второстепенные блюда. Также можно использовать более дешевые сезонные овощи.

Она грустно усмехнулась:

— Но боюсь, что после окончания турнира по куджу ежедневно в столовую будут приходить не меньше тысячи студентов. И как бы мы ни сокращали расходы, при таком наплыве посетителей мы не сможем протянуть до следующего месяца, когда поступят проценты.

— Даже если казна выделит еще средства, их можно будет отдать только управляющим средствами для вложения, а использовать их прямо сейчас не получится — это не решит наших текущих проблем…

К тому же меню напрямую зависит от финансирования. Даже если Мэн Сан сможет чередовать блюда, все равно будет ограниченный выбор продуктов. Одни и те же блюда, подаваемые снова и снова, быстро наскучат студентам, и многие просто перестанут приходить. Все предыдущие усилия казались потраченными впустую.

Пока трое стояли в смятении, к ним в саду подошел писарь, служащий под началом Шэнь Дао.

—Шэнь-цзицю приглашает мастера Мэн в канцелярию для обсуждения.

Все трое переглянулись, и у каждого возникло предположение, что разговор пойдет либо о награде для победителей турнира по куджу, либо о финансах.

Мэн Сан кивнула, сразу последовала за писарем и направилась в канцелярию. На пороге ее встретил Се Цинчжан, который, увидев Мэн Сан, замер, слегка удивленный ее приходом.

Во дворе находилась центральная канцелярия: в западной части располагались рабочие комнаты инспектора, главного бухгалтера и секретаря, на востоке — кабинеты Се Цинчжана и Лу-сие, а в центре находился личный кабинет Шэнь-цзицю, как главы Гоцзыцзяня.

Писарь, шедший перед Мэн Сан, был личным помощником Шэнь Дао, так что сомнений не осталось — его вызов, несомненно, касался вопроса месячного финансирования.

Се Цинчжан и Мэн Сан обменялись поклонами. Не успели они завести разговор, как Шэнь Дао открыл дверь и, увидев их, с улыбкой позвал:

— Я как раз собирался сам вас искать, а тут вы и встретились. Прошу, заходите в мой кабинет.

Когда все расселись, Шэнь Дао мягко начал:

— Причина, по которой я собрал вас здесь, — вопрос месячного финансирования.

Он медленно, с расстановкой произнес:

— В этот раз я не хочу просить дополнительные средства у казны.

Мэн Сан и Се Цинчжан обменялись взглядами, решив дождаться продолжения, чтобы понять, что предложит Шэнь Дао.

Он улыбнулся Мэн Сан:

— О системе аренды я услышал от вас, мастер Мэн. Почему бы вам не объяснить ее?

Удивленная Мэн Сан кивнула и кратко изложила принципы аренды и ее механизмы, подозревая, что Шэнь Дао, возможно, рассматривает внедрение этой системы в академии.

Закончив объяснение для Се Цинчжана, Мэн Сан с сомнением посмотрела на Шэнь-цзицю, извиняясь за краткость объяснения.

Мэн Сан осторожно добавила:

— Шэнь-цзицю, хотя это решение может дать доход, у него есть серьезные недостатки. Например, как обеспечить надзор за качеством еды, предотвратить возможную экономию на ингредиентах? Как установить справедливую цену и при этом поддержать учащихся из бедных семей? За последние дни я много об этом думала и полагаю, что полностью внедрять систему аренды в академии не совсем правильно.

Се Цинчжан, задумавшись, ответил:

— Несмотря на все недостатки, сама суть системы остается полезной и вполне жизнеспособной. Я считаю, что это может лучше способствовать общественному благу, чем система «деньги под процент».

— Верно, — кивнул Шэнь Дао, лицо его посерьезнело, придав ему вид влиятельного чиновника. — Система процентов изначально была создана для обеспечения ведомств необходимыми средствами, но на деле богатые получают привилегии, а бедные страдают от поборов. Хотя император уже снизил проценты наполовину, многие бедняки все равно вынуждены выплачивать кредиты с процентами в два, четыре, а иногда и десятикратном размере. Если должник умирает, долг переходит к его детям, если детей нет — к родственникам, а если и родственные линии обрываются, к поручителям. Это порой приводит к тому, что семьи распадаются и беднеют.

Се Цинчжан вздохнул:

— Чем больше денег поступает из казны в оборот через частных лиц, тем больше бедняков оказываются втянутыми в этот бесконечный круг долгов, из которого не выбраться.

Шэнь Дао кивнул:

— Император давно планировал избавиться от системы кредитования, но, к сожалению, пока не нашлось подходящего альтернативного решения. Несмотря на то, что казна в целом достаточна, ее ресурсов недостаточно, чтобы обеспечить всех чиновников и учащихся.

— Хотя у системы аренды есть свои трудности, — продолжил он, — Ее можно регулировать, и она не затрагивает народ напрямую. Решить вопрос финансирования за счет аренды — это несомненно более гуманный подход, чем текущая система.

Шэнь Дао, мягко глядя на Мэн Сан, произнес:

— Я намерен вынести это предложение на обсуждение при дворе, чтобы начать эксперимент с арендной системой в Гоцзыцзяне.

Заметив замешательство Мэн Сан, он мягко продолжил:

— Отказ от системы кредитования — дело трудное и затрагивает интересы многих людей. Но не беспокойтесь, Сююань — человек надежный, и старик Сюй умеет держать язык за зубами. Никто из дурных людей не узнает, что это было ваше предложение. Вы не окажетесь в опасности.

Мэн Сан, почувствовав облегчение, глубоко вздохнула и спокойно ответила:

— Я считаю, что даже если в академии будет введена арендная система, старую столовую нельзя полностью закрывать. Многие студенты из бедных семей и так с трудом находят средства на кисти, бумагу и чернила. У них нет лишних денег на еду. Лучше разделить пополам: часть доходов от аренды пойдет на поддержание столовой. Так мы устраним зло системы кредитования, и в то же время сохраним доступную еду для большинства учащихся, позволив им сосредоточиться на учебе.

Она улыбнулась и моргнула, чтобы снять напряжение в комнате:

— Для студентов Гоцзысюэ и Тайсюэ это всего лишь будет означать, что ресторан теперь внутри стен академии. По сути, разницы для них не будет. Если еда будет достаточно вкусной, — продолжила она, — Они охотно заплатят за нее.

Шэнь Дао не сдержал улыбки:

— Это именно то, о чем я думал. Не скрою, мастер Мэн, ключевую роль в этом деле играете именно вы.

Мэн Сан удивленно указала на себя:

— Я?

Шэнь Дао кивнул:

— С вашим талантом кулинара ни одно обычное заведение не осмелится с вами соперничать, иначе им придется уйти в убыток. Поэтому я готов выделить средства для реализации проекта и прошу вас взять на себя обязанности повара, а также контролировать качество еды в столовой, чтобы студенты могли спокойно наслаждаться вкусной и доступной пищей.

Он улыбнулся:

— И, разумеется, можете не беспокоиться о своей оплате — вам будет выплачено сполна.

Мэн Сан и Се Цинчжан обменялись взглядами, их глаза сверкнули общим пониманием. Она слегка приподняла бровь, он кивнул — без слов выразив согласие.

— Благодарю вас за предложение, — спокойно произнесла Мэн Сан, — Но я вынуждена отказаться.

Шэнь Дао удивленно воскликнул:

— Мастер Мэн, если у вас есть какие-то трудности, не стесняйтесь их озвучить. Ах, если в академии будет внедряться арендная система без вашей помощи, без вашего мастерства, успеха точно не добиться…

Мэн Сан ярко улыбнулась, поднялась и, склонившись в почтительном поклоне, ответила:

— Ничего подобного. Я сама намерена вложить средства и взять аренду на себя.

Наступило 28 сентября — день, когда определяли три лучших команды. На поле для куджу разгоралась жаркая схватка. Одна команда представляла школу Сымэньсюэ, другая — Гоцзысюэ. Игроки с обеих сторон не собирались уступать.

Мэн Сан и ее кузен Е Бо устроились на отличной обзорной позиции. У каждого в руках был пакет из промасленной бумаги с жареными каштанами, и, закусывая ими, они увлеченно наблюдали за матчем.

На поле игрок из Сымэньсюэ получил мяч. После нескольких пасов он, под натиском защитников, собрался и мощно ударил!

— Ах, не попал! Вот досада! — Мэн Сан выразила сожаление и, почистив каштан, протянула его Е Бо.

Мальчик с благодарностью принял каштан и стал аккуратно его поедать маленькими кусочками.

— Вкусно? — спросила она.

— Угу! — Е Бо слегка кивнул, его глаза изогнулись от удовольствия.

Мэн Сан усмехнулась и продолжила чистить каштаны для себя.

Каждый орех был крупным и полностью раскрылся, обнажая ярко-желтую мякоть, которая ярко контрастировала с темно-коричневой, слегка маслянистой оболочкой. Оболочка после обжарки стала хрупкой и, приложив немного усилий пальцами, можно было легко вынуть каштановую мякоть.

Мэн Сан отправила очищенный каштан в рот и принялась тщательно его разжевывать. Вкус был мягким, орехово-сладким, а аромат каштана смешивался с тягучей сладостью мальтозного сиропа. Чем дольше она жевала, тем насыщеннее становился вкус, заполняя ее рот и обоняние.

Она продолжала есть, кивая с довольной улыбкой, готовя себе очередной орех.

Конечно, для того чтобы насладиться такой едой, пришлось немало потрудиться. Если бы она не нашла мастера, который вымостил ее двор, тщательно выбрав подходящие по размеру речные камни, не было бы у нее этих вкуснейших жареных каштанов!

Мэн Сан чистила каштан для себя, потом для Е Бо, и так по очереди. Она наблюдала за напряженной игрой на поле, но про себя еще и вела счет. Когда, как ей показалось, орехов для брата было уже достаточно, она перестала чистить ему каштаны.

Мэн Сан, не испытывая ни капли жалости, забрала у Е Бо промасленный бумажный пакет с очищенными скорлупками каштанов:

— Ну все, ты еще маленький, а от таких сладостей может заболеть живот, они тяжело перевариваются.

Как бы Е Бо ни был сообразителен, он оставался всего лишь семилетним мальчуганом, обожавшим сладкое. Ему было трудно смириться с тем, что веселье с сахарными каштанами неожиданно закончилось. Чувствуя легкую обиду и разочарование, он нежно потянул Мэн Сан за рукав и, всем своим видом изображая серьезность, принялся умолять:

— Ну, только один, еще один, пожалуйста!

— Никак нельзя, — улыбаясь, но непоколебимо ответила она, освобождая свой рукав. — В следующий раз поешь.

— Ладно… — Е Бо немного надул губы, вздохнул с печалью и вновь уставился на матч по куджу. Ах, как же ему хотелось побыстрее вырасти, чтобы не бояться потерять зубы и вдоволь насладиться вкусной едой, приготовленной Сан-Сан.

В этот момент один из студентов, стоявший рядом с ними и внимательно наблюдавший за игрой, с осторожной и вежливой улыбкой обратился к Мэн Сан:

— Мастер Мэн, я уже взрослый, могу есть сколько захочу. Вы не могли бы угостить меня парой каштанов?

Увидев его полные надежды глаза, Мэн Сан не смогла устоять и щедро отсыпала ему пять-шесть каштанов. Глаза студента засияли, и он радостно поблагодарил:

— Огромное спасибо, мастер Мэн!

Не успел он договорить, как со всех сторон раздались голоса.

— Мастер Мэн, и мне немного, пожалуйста! Этот аромат сбил меня с толку, уже и матч смотреть не могу!

— Мастер Мэн, и мне, пожалуйста!

— Моя команда вчера проиграла, мастер Мэн, мне так грустно… Ну дайте мне хотя бы несколько штучек, чтобы утешиться…

У студентов наготове было множество хитростей. Все они придумывали всевозможные способы, лишь бы получить хотя бы один сахарный каштан от Мэн Сан. Словно дети, они казались в своей жалости и настойчивости действительно трогательными.

Мэн Сан, вздохнув и слегка усмехнувшись, в конце концов, угостила всех по чуть-чуть. Каждый, кто получал орешек, благодарил ее с полной серьезностью, а затем радостно принимался за чистку.

Но запас каштанов быстро иссяк. Те, кому не досталось, с грустью вздыхали и начинали заговаривать с удачливыми соседями, надеясь на щедрость. Однако попытки обменяться угощением закончились неудачей.

Один из студентов с унылым видом спросил:

— Мастер Мэн, неужели эти каштаны так и не появятся в нашем меню?

Мэн Сан с улыбкой ответила:

— Верно!

Эти слова вызвали у всех тяжелые вздохи и стоны разочарования. Шум докатился до игроков на поле, отвлекая их; многие стали украдкой поглядывать в сторону Мэн Сан.

Мастер Мэн снова вытащила новое угощение! И им тоже очень хочется попробовать!

Взгляды игроков становились все более решительными и жесткими — теперь мотивация побеждать стала еще сильнее. Упустить это угощение они не могли!

Солнце медленно клонилось к горизонту, а на поле игра становилась все более напряженной: счет оставался почти равным, и обе команды играли из последних сил. Игроки покрылись потом, неустанно бегая по полю и в нужный момент с силой пинали мяч, стараясь попасть в маленькую сетку, подвешенную высоко над землей.

На фоне напряженного состязания резко выделялись две группы зрителей у кромки поля.

Среди них выделялись Сюй Пин и Сюэ Хэн, которые смотрели на игру с явным удовольствием и легкостью на лицах.

Сюэ Хэн, лениво наблюдая за матчем, прокомментировал:

— Ох, как же нам повезло, спасибо удаче Цзыцзиня! Мы даже не играли, а уже в тройке лидеров.

Остальные согласно кивали, улыбаясь:

— Точно! Кто бы мог подумать, что из пяти жребиев Цзыцзинь вытянет именно тот, который сразу продвинет нас в финал!

— Ха-ха-ха! Приз турнира по куджу уже у нас в кармане! — радостно воскликнули Сюй Пин и его товарищи.

Не так далеко от них стояли Тянь Су и его команда, только что завершившие тяжелейший матч. Они выглядели совершенно измученными, с насквозь пропотевшими одеждами и грязными пятнами на лицах, особенно у Тянь Су, на котором было видно множество следов столкновений.

Эти испытания показали, через какие трудности они прошли, чтобы попасть в тройку. Тянь Су, сохраняя спокойное выражение лица, в душе жутко завидовал Сюй Пину. Сорок команд боролись за выход в финал, и на их пути попадались лишь сильные соперники. Пройдя через множество преград и трудностей, они выиграли свои места с невероятным трудом. А команде Сюй Пина достались лишь слабые временные команды, и в последнем круге они и вовсе прошли в тройку без игры.

Почему у него, Тянь Су, такая невезучая рука по сравнению с рукой Сюй Цзыцзиня? Какая несправедливость!

Солнце клонилось к горизонту, и матч на поле близился к завершению. Счет оставался равным, и вот, в последние секунды, команда Сымэньсюэ завладела мячом, бросившись к сетке с отчаянной решимостью.

Стоящий рядом Е Бо острым взглядом заметил, как судья поднял руку с молотком, готовясь ударить по гонгу. Мальчик затаил дыхание и, широко распахнув глаза, уставился на поле.

В тот момент, когда студент Сымэньсюэ, оказавшийся с мячом, сделал решающий удар, мяч со свистом устремился в сторону верхней сетки, пролетев через отверстие, как стрела.

— Тянг! — прогремел гонг, и игра завершилась. Победа досталась команде Сымэньсюэ, которая благодаря этому последнему удару вошла в тройку лучших.

На несколько мгновений игроки остались стоять в оцепенении, а затем бросились друг к другу, обнявшись и расплакавшись от счастья.

— Мы сделали это! Мы в тройке!

— У нас будет приз, мы сможем попробовать новые блюда от мастера Мэн!

— Я знаю, что мужчины не должны плакать, но не могу удержаться. Лютянь! О, мой лютянь…

На другой стороне поля студенты Гоцзысюэ понуро опустили плечи, как баклажаны, побитые морозом. Они изо всех сил старались сохранить достоинство, но, встретившись взглядами, в глазах каждого читалась печаль.

— Ладно, идем ужинать в столовую! — сказал один из них с горькой усмешкой.

— Да уж, хоть еда в столовой нас немного утешит.

— Всего одно очко! Всего одно очко от моего лютяня… Как же обидно…

Когда мяч влетел в сетку, Е Бо, не сдерживая радости и напрочь забыв о своей обычно серьезной манере, вскрикнул, указывая на высоко подвешенное кольцо:

— Сан-Сан! Смотри, мяч попал!

Мэн Сан, как и все зрители, тоже была воодушевлена и улыбалась, но, взглянув вниз, заметила, как ярко сияют округлые глаза Е Бо, полные искреннего восторга. Она внезапно задумалась.

— А-Бо, хочешь научиться играть в куджу?

Радость на лице Е Бо мгновенно сменилась растерянностью. Дедушка всегда был против подобных игр, считая, что они отвлекают от учебы и приводят к пустому времяпрепровождению. Но отец, напротив, иногда с улыбкой вспоминал, как в детстве играл в куджу со старшей сестрой и как это было весело…

Мэн Сан терпеливо ждала, не торопя его с ответом. Наконец, лицо мальчика просветлело, и в его глазах появилось решительное выражение.

— Да, хочу!

Теперь он начинал понимать, что дедушка не всегда прав во всем. Иногда ему казалось, что в жизни можно довериться словам отца, матери и Мэн Сан.

Мэн Сан улыбнулась:

— Отлично, тогда я тебя научу!

Обсудив все, они отправились к столовой. Вокруг шли группы студентов, продолжая обсуждать только что закончившийся матч. Но постепенно разговоры сменились на другую тему.

— Слышали? Говорят, наши наставники сейчас спорят из-за столовой в академии!

— Наверное, по поводу этой новой системы аренды?

— Именно, аренда. Вообще, идея неплохая. Всего лишь переместят ресторан внутрь академии, и можно будет не ходить за едой куда-то еще.

Кто-то, видимо, в настроении посмеяться, добавил:

— Только вот интересно, какое заведение решится прийти сюда — у нас же есть мастер Мэн!

— «Фэн Тай Лоу»? «Сян Юнь Лоу»? Или, может, «Цяньцзи»?

Его прервали:

— Не мечтайте, говорят, министр Е и другие категорически против. Так что ничего из этого, возможно, не выйдет.

Случайно услышав это, Мэн Сан замедлила шаг. Е Бо заметил и нахмурился:

— Сан-Сан?

Мэн Сан очнулась и улыбнулась ему:

— Все в порядке.

*Каштаны в сахаре 糖炒栗子

http://tl.rulate.ru/book/112896/5132092