Готовый перевод Я – обычный студент, вернувшийся в Академию. / Я – обычный студент, вернувшийся в Академию.: Глава 29

## Глава 28. Неуловимый баланс

Студенты четвертого курса академии, или, как их ещё называют, выпускники, делятся на две категории.

Одни, пусть и не совсем "расслабленно", готовятся к выпускным экзаменам. Другие же, в панике, сверкая по́том, бегают в поисках знаний, подобно зайцам в огне.

Многие из второй категории отчаянно пытаются догнать упущенные лекции. Некоторые же, наслаждаясь жизнью в академии, откладывают все на потом, говоря: "Разберусь, когда придет время!".

Иногда, по ошибке, они недооценивают важность некоторых курсов, и в итоге остаются с недосданными предметами. Особо жалки те, кто вынужден посещать изученные дисциплины вместе с младшими курса́ми, становясь для них примером:

— Карл, дай посмотреть твои конспекты на минутку. Я пропустил эту часть.

— Это просто смешно. "Заранее догоняй свои гуманитарные баллы". Я ходил в армию, позабыл все, кроме этого одного. И почему ты так легкомысленно

относился к гуманитарным кредитам?

Четверо выпускников уселись на уроке гуманитарных наук, в большей части заполненном первокурсниками.

По порядку: Шулифен, Вильгельм, Александр и Иоахим. Все они выглядят идеально со стороны. Происходят из дворянских семей, на экзаменах получают высокие оценки.

Но проблема в том, что где-то, несомненно, есть свободный винт.

— Я не легкомысленно, я просто забыл, Карл.

— Ты страдаешь от раннего старческого слабоумия? Как можно забыть такие вещи, если ты студент академии?!

— Ну, знаешь… Это как солдат, который теряет оружие.

— В армии ты не теряешь оружие, Александр! И если, чудом, ты это сделаешь, тебя накажут жестоко до самого конца дней.

Из всех сторон разбивающийся между ними студент-возвращенец издавал вой. Напоминало комедию, наде́тую в одежду романтической новеллы.

* * *

Шулифен, Вильгельм, Александр и Иоахим. Четыре главных героя романа. Конечно, мир фикции - это всего лишь мир фикции. Этот мир невымышленный.

Я живу здесь и сейчас, и это невозможно подделать. Воспоминания о прошлых жизнях ничего не меняют. Я все ещё Карл А́дельгейт. Поэтому нет особой причины, чтобы быть ближе к этим четверым.

Их присутствие не делает мою жизнь красочнее, и я все равно не вернусь в прежний мир.

Они живут своей жизнью, я живу своей. И все.

Но эти парни не перестают подходить ко мне и жужжать вокруг.

— Если бы я знал, что так будет, я бы сдал эту дисциплину на третьем курсе.

— Чем ты занимался тогда?

— Хм… Я создал клуб и проводил там очень много времени.

Подозрительно. Очень подозрительно. Зачем им нужен был клуб? Они просто запросто выбросили свой ценнейший третий курс до того, как стать выпускниками?

— Ничего особого, просто клуб медитации.

— …Клуб медитации?

Странно. Когда слышишь это название, кажется, что это совершенно обычный клуб. Эй, Шулифен, ты действительно говоришь правду? Клуб медитации?

— О чем ты, Шулифен? Это был шахматный клуб, а не клуб медитации.

— …?

Вильгельм внезапно нападает. Он известен тем, что любит подшучивать над Шулифеном по всякому пустяку, так что, возможно, он и сейчас хотел повторить свой привычный трюк.

— Эй, Вильгельм, кажется, тебя что-то очень волнует.

— О чем ты, Карл? Я сейчас говорю серьезнее, чем когда-либо.

— И ты думал, что это клуб медитации, а не шахматный клуб?

Черт возьми!

— Я всегда играл в шахматы с ребятами во время занятий в клубе.

— …Подожди. Подождите минуточку, парни.

Это звучит как ледяной душ. Мне нужно убедиться.

— Александр.

— Что, Карл?

— Что ты думал о клубе?

— Я думал, что это клуб верховой езды, пока не закончил третий курс.

— …А ты, Иоахим?

— Я думал, что это клуб бальных танцев.

Услышав это, я наконец понял всю историю.

Всё началось с клуба медитации. Но они всего лишь тусовались день за днём.

Неудивительно, что время пролетело так быстро. Хм?

С этой точки зрения, чудо, что они дожили до четвертого курса без неудовлетворительных оценок. Они были умны, получали хорошие оценки на экзаменах, но почему же они не могли применить эту же способность к жизни?

Почему эти дураки все время появляются в самых неподходящих местах? Вы действительно пытаетесь заставить меня взорваться от разочарования во время экзаменов?

— Мои одногруппники. Давайте выпустимся в этом семестре.

Одна мысль о том, что придется видеть вас ещё один семестр, заставляет меня хотеть умереть…

— О! Что же мне делать, Карл? Похоже, именно так и будет.

— …Что?

— Я записался на все курсы этого семестра, но у меня немного не хватает баллов.

— Нет… Ты разговаривал с профессорами по этому поводу?

— Да, но они не могут дать точный ответ.

Все, еще немного и моя голова взорвется.

— И кстати, Карл, а как у тебя с Селеной?

— После удручающих историй о задержке выпуска, вы тут же перешли к этой теме? У вас что, нет ничего более интересного, забавного и жизнерадостного для разговора? А?

— О, да ладно, просто любопытно. Любопытно.

— Замолчите. Мне нечего сказать. Отстаньте. Черт возьми, отстаньте, вы все!

Несмотря на мои бесчисленные жесты, эти ребятки липнут ко мне все сильнее. Их глаза горят, и они беззвучно кричат: "Поговори с нами!"

— Да ладно вам, я был отброшен еще до вас, а?

— Ну да, это правда.

— Но Карл, несмотря на то, что тебя отбросили, вы с ней недавно стали необычайно близки.

— Правильно, и это даже начинает вызывать недоразумения у других.

— Также есть возможность, что у Селены изменились чувства.

Обычно они спорят друг с другом, но в такие моменты они так хорошо ладят.

— Сколько раз я должен повторять? Среди тех, кого я спас в прошлом, был старший брат Селены, и она ценит это. Мы каза́лись близкими, потому что недавно развеяли недоразумение между собой. И все.

— Хм.

— Хм…

Смотри, вы все равно не поверите мне, так зачем же спрашиваете?

Я знаю, какой ответ вы хотите услышать, но я никогда его не дам!

— Карл, просто гипотетически, а что, если Селена поздно осознала свои чувства к тебе?

— Что?

— Александр, ты дурак. Неужели так трудно говорить прямо? Эй, Карл, я имею в виду, а что, если Селена скажет, что она тебя любит?

Селена любит меня? Почему? Нет, если бы это было правдой, почему она отказала в признании?

— …Я уже разобрался со своими чувствами в армии.

— Правда?

— Правда.

— Ты уверен?

— Я уверен.

— Посмотри мне в глаза на минутку.

Вильгельм хватает меня за плечо, и мы встречаемся взглядами.

Мне так неудобно, стоя лицом к лицу с таким парнем.

— Кажется, что это не так. Насколько я вижу, Селена все еще там.

— Это скорее твоя точка зрения, а не моя. Разве это не вы, кто еще не отпустил прошлое?

— Отпустить… отпустить…

— Ну, я не знаю, это отпустить или просто желание стирать воспоминания.

Эти парни. Они пошли в армию, чтобы забыть о своих признаниях и отказах?

— Эй, вы четверо.

— Да?

— А?

Если подумать, они такие же, как я.

Несправедливо, если только меня издеваются. Они тоже должны испытать это!

— Что вы будете делать, если мы с Селеной действительно начнем встречаться?

— А?

— Вы все признались ей в любовь, получили холодный отказ. Но если я начну ходить с Селеной под руку, интересно, как вы будете себя чувствовать?

Девушка, которая отказала вам в любви, встречается с вашим коллегой.

Неважно, дискомфорт или ревность, очевидно, что что-то изменится!

Сможете ли вы с этим справиться? Если у меня получится, вам будет очень больно!

— Я тебе говорил, Карл, мы с этим смиримся.

— Да. Даже если никто не знает, если ты решишь с ней встречаться, мы поймем.

Что это? Внезапно все повзрослели. Просто потому, что девушка, которую вы люби́ли, флиртует с другим парнем?!

— Честно говоря, Карл, если ты мой соперник, я буду вынужден сдаться.

— Точно.

Нет… Правильно ли сдаваться так легко…?

Разве настойчивость не является важной частью любовных романов…?

— Хм. Глядя, как вы разговариваете, кажется, между вами что-то есть, хотя вы и пытаетесь это скрыть.

— Совершенно нет.

— Есть, есть!

— Я сказал нет.

— Есть!

— Черт возьми! Я сказал нет! Идите отсюда, пожалуйста! А? Хотите, я переверну вас вверх тормашками, как в учебном лагере?!

— Прости!!!

* * *

< Канфра. Канфра. Канфра! Неудачники! >

< Пораженные неудачники из жалких лесов, проигрывающие как в обычных, так и в необычных сражениях. >

< Может ли настоящий мир действительно существовать? Разве истинный мир не придет от еще более великого клуба? >

Ква́сик!—

Он с силой смял газету, которую читал. Он кусал губу до тех пор, пока она не закро́вила́сь. Как старый человек, пережевывающий злость, он встал со своего ме́ста и куда-то пошёл.

На первый взгляд, обычный старик, какого можно встретить в любом месте империи.

Он внезапно зашёл в пустой переулок и пошарил в кармане. Через мгновение он доста́л кольцо и открыл дверь, быстро спустившись под землю.

— Пого́дим и посмотрим. Прокля́тые имперские ублюдки. Скоро они узнают ярость леса.

Старик двигался с нехарактерной для старика проворностью. Его уши постепенно принимали остроконечную форму.

http://tl.rulate.ru/book/110636/4187502