Готовый перевод Indelible / Неизгладимый: Глава 15

— Но он прав насчёт моих учеников, — Хирузен нахмурился, ненавидя признавать это.

Джирайя подготовил Минато к тому, каким он стал. Он мог бы так же подготовить Наруко. Простое присутствие Цунаде в Конохе могло бы отпугнуть окружающих врагов, жаждущих крови.

Хирузен думал об этом часами, не находя решения.

— Скучно, — Наруко застонала, размахивая руками. — Покажи что-нибудь крутое!

Она безуспешно пыталась выполнить упражнение на контроль чакры, которое для меня было почти естественным.

Она снова попробовала, но сорвалась с дерева.

— Глупое дерево! — практически зарычала она, ударив его изо всех сил.

Кора отлетела от мощного удара, но Наруко всё равно больно ударилась и застонала, пока её рука заживала.

Я с трудом удержался, чтобы не начать рвать волосы на голове, её нетерпение и вспышки гнева были более чем раздражающими.

Иногда я задавался вопросом, стоит ли это усилий.

Наруко была молодой девушкой, которую предал весь мир, так же как и меня. Разница была в том, что у неё никогда не было никого, кроме владельца раменной и Ируки.

Я не считал Сарутоби, потому что ненавидел его, особенно когда Наруко вскользь упоминала, что он ничего не делал с её "несомненными нападениями".

Я только хотел, чтобы она доверилась мне, чтобы я мог что-то сделать.

— Наруко, — я старался не показывать раздражение в голосе, зная, что она плохо реагирует на него, — тебе нужно освоить эти базовые вещи, чтобы потом заниматься сложными техниками, такими как Ниндзюцу.

— Тебе легко, — пробормотала она, топнув ногой и подняв пыль, что привлекло внимание других детей, — а мне нет.

И вот он, зависть. Я посмотрел на гражданских девочек, которые бросали на Наруко злобные взгляды за то, что она была рядом со мной.

Прошло несколько недель с тех пор, как я начал открыто дружить с Наруко, к удивлению всех детей и учителей.

Мои собственные тренировки по контролю чакры и постепенное увеличение резервов за это время меня радовали, и я решил начать тренировки по природе чакры, в частности, по Катону.

Я знал, что моя предрасположенность — Райтон, но у меня не было доступа к его тонкостям, как к техникам Катона, благодаря склонности моего клана к огню.

Проблема была в том, что предрасположенность Наруко, если это ветер, противоречила моей.

Фактически, я замедлял свой прогресс, помогая ей, и меня раздражало, как медленно она всё усваивала.

На самом деле, у меня есть идея. Я зловеще ухмыльнулся, осознав, что могу создать раскол между Сарутоби и Наруко.

Был ли я мстительным и жестоким, заставляя милую и восторженную девочку ненавидеть старика, который пережил потери? Да, был.

И мне было всё равно. Не убивай мою семью, и я не буду подрывать лояльность твоего Джинчуурики.

— Это сложно для тебя, потому что твой клан — чакровые фрики, — пробормотал я, видя, как глаза Наруко расширяются.

— Что? — спросила она, её выразительные голубые глаза сверкнули любопытством.

Попалась. На крючок.

— Ты не знаешь, что у тебя есть клан? — спросил я, наклонив голову с притворным недоумением.

Наруко начала дышать чаще, глядя на меня с жадностью.

— Расскажи мне, — почти потребовала она, выглядя отчаянной. — У меня есть клан?

Я осмотрелся, чтобы убедиться, что нас никто не подслушивает, хотя подозревал, что АНБУ наблюдает за нами.

— Пойдём к качелям, — прошептал я, отойдя от дерева.

Наруко последовала за мной, мы уединились вдали от всех остальных, а она нервно трогала свои волосы, как делала это постоянно. Видимо, её волосы были намного длиннее, но кто-то случайно пролил на них клей.

— Моя... — я замолчал, вспомнив о матери, стараясь, чтобы голос не дрожал, — моя Каасан рассказала мне об одном клане, у которого были огромные запасы чакры. Их фамилия была Узумаки.

Затем я дал базовое объяснение того, что знал о клане Узумаки, в основном, что у них были огромные запасы чакры и они были мастерами Фуиндзюцу.

— Откуда твоя Каасан знала обо всём этом? — в изумлении спросила Наруко, жадно ловя каждое слово.

Я закрыл глаза и вспомнил, как моя мама рассказывала мне о своей подруге с красивыми рыжими волосами. Это воспоминание осталось в памяти, потому что теперь я знал, кем была эта женщина.

— Её лучшую подругу звали Узумаки Кушина, — тихо сказал я. — Она погибла во время атаки Кьюби.

Наруко начала дышать тяжело, на глаза навернулись слёзы.

— Она могла быть твоей матерью, я не знаю, — прошептал я, посеяв в её сознании семена любопытства.

С моей удачей, она загорится желанием учиться, когда узнает, что её мать была удивительной мастером Фуиндзюцу.

— Есть ли что-то ещё? — взмолилась Наруко, хватаясь за рукав моей рубашки, — Пожалуйста?

Я вздрогнул от её прикосновения, не привыкнув к нему после нескольких недель относительного уединения, за исключением общения с Наруко.

— Я больше ничего не знаю, — пробормотал я, искренне сожалея, что не могу сказать больше, — может быть, Хокаге знает больше.

Наруко выглядела почти подавленной от того, что я больше ничего не сказал, но я видел в её глазах огонь, который я разжёг, упомянув имя Узумаки Кушины.

Блондинка-Узумаки села на качели, молча размахивая сандалией по земле. Она явно пыталась осмыслить то, что я рассказал, поэтому я дал ей немного покоя.

Перерыв подошел к концу, учитель позвал нас внутрь. Я бы предпочёл больше времени для себя, но мог справиться с этим позже. Поэтому я встал и пошёл обратно к зданию, мои мысли были повседневными и неважными.

К моему дискомфорту, Наруко шла рядом, её рука иногда касалась моей.

— Так, — я посмотрел на эту девочку, которая оказалась опаснее, чем казалась, невинного ребёнка, который не заслужил всего этого, глядящего на меня с широко открытыми и любопытными глазами, — сможешь ли ты справиться с прогулкой по дереву, пока я займусь своей тренировкой?

Я не мог позволить себе замедляться больше, чем уже замедлился. Орочимару придёт через четыре года, и я должен быть готов.

Не было никакой возможности стать достаточно сильным, чтобы убить или прогнать его, даже если бы я достиг прогресса, как Итачи.

Но я мог попробовать.

Ирьёниндзюцу. Шуншин. Природный элемент. Кендзюцу. И комбинировать всё это, чтобы быть опаснее, чем Шисуи и Цунаде вместе взятые. Высокая планка.

Но я не был самодовольным. Я стремлюсь к вершине.

— Чёрт. — прошипел я, выплевывая кровь и кишки рыбы, которую случайно взорвал.

Я отправился на рыбалку, позволив Наруко "научить" меня, как это делается, когда я попросил.

Прошло несколько недель с тех пор, как Наруко спросила Сарутоби о своих родителях, но он предсказуемо уклонился от вопроса и ничего ей не рассказал.

Её реакция заставила меня ненавидеть себя, когда она отдалилась от меня на некоторое время, но я видел по мешкам под глазами и следам от слёз, что она плакала.

http://tl.rulate.ru/book/110075/4265608