Готовый перевод Step Down, Let Me Come! / Прочь с дороги! Дело за мной!: Том 1. 204. Беспорядки в Сяочэне (Часть 44)

Том 1. 204. Беспорядки в Сяочэне (Часть 44)

Грабить богатых и помогать бедным?

Гу Чи невольно нахмурился.

— Ты собираешься грабить какого «богача»?

Сейчас самыми «богатыми» были повстанцы, не так ли?

Ранее они пережили большой пожар, который не затронул их основы, а теперь к ним прибыли подкрепления с продовольствием и снаряжением, так что можно сказать, что они «жируют».

— Если ты собираешься напасть на повстанцев, я советую тебе отказаться от этой идеи. Не говоря уже о том, что в Сяочэне не хватает людей, и мы не можем выделить дополнительных сил. Даже если бы мы могли, они бы грабили только нас.

Гу Чи считал, что он предвидел предвидение Шэнь Тан.

Он хотел опередить события и перекрыть этот путь.

Однако Шэнь Тан ответила с высокомерием и самодовольством:

— Я уже сожгла их продовольствие. Повстанцы, даже если они глупы, не упадут дважды в одну и ту же яму. Зачем же замышлять против них? Я имею в виду, не стоит ли нам… позаимствовать немного у богатых семей Сяочэна?

Гу Чи: «...»

Такое развитие событий он никак не мог предвидеть.

Он спросил:

— Ты имеешь в виду…

Гу Чи уже догадывался, но не мог поверить, что у Шэнь Тан хватит смелости. Но Шэнь Тан действительно осмелилась:

— Сяочэн, как-никак, является административным центром округа Сыбао. Это также самое процветающее и густонаселенное место в округе Сыбао. Там должно быть немало… семей или богатых землевладельцев с влиянием, богатством и связями?

Гу Чи дернул уголком рта.

Он сказал:

— Те, о ком ты говоришь, уже сбежали.

Это были самые осведомленные люди.

Когда повстанцы напали на склад продовольствия за пределами города, огонь вспыхнул не так давно, и эти люди из города уже почувствовали неладное, собрали вещи, взяли самых важных членов семьи и бежали ночью.

В прежние времена эти люди, возможно, не ушли бы — падение города для них означало лишь смену начальства. Новое начальство, чтобы как можно быстрее взять город под контроль, обычно не трогало этих людей.

И не только не трогало, но и продолжало использовать их.

Это была одна из их главных уверенностей.

В то же время это было негласным правилом войны между различными странами и силами.

Однако Чжэн Цяо не играл по правилам.

Когда округ Сыбао был захвачен в первый раз, эти люди сначала хотели немного повозмущаться, но они недооценили жестокость и решительность Чжэн Цяо. Каждый, кто осмеливался противоречить Чжэн Цяо, в лучшем случае лишался головы, в худшем — вся его семья исчезала с лица земли.

Кроме того, Чжэн Цяо специально разрешил своим солдатам грабить и убивать, что окончательно их напугало. Поэтому, когда повстанцы короля Чжи прибыли, они уже смазали ноги, опасаясь повторить свою судьбу.

Шэнь Тан тоже слышала об этом.

— Я знаю, что они сбежали, но времени так мало, что они могли забрать драгоценности, но не могли забрать зерно и рис… А ведь именно этого нам не хватает? Нам не хватает, а у них есть. Вот и всё! — Шэнь Тан продолжила. — И мы же не будем брать бесплатно, дадим им расписку.

Гу Чи: «…???»

Он был удивлен не тем, что она собирается взять расписку.

Он был удивлен, почему Шэнь У-лан так спокойно об этом говорит.

Гу Чи:

— Ты говоришь… взять зерно в долг у этих богатых землевладельцев?

Шэнь Тан сказала:

— Да.

И кивнула, подчеркивая свои слова.

У землевладельцев точно есть зерно.

Гу Чи снова спросил:

— А ты подумала, как ты будешь отдавать?

Шэнь Тан пожала плечами, не касаясь этого вопроса:

— Это же просто. Если мы защитим Сяочэн, пусть они предъявят расписку губернатору и попросят его вернуть долг. Если губернатор не вернет, пусть обратятся к императору. А если мы не защитим Сяочэн, то и жизни не будет, так что зачем тогда беспокоиться о долгах?

Гу Чи: «...»

Надо сказать, что эта странная логика звучала немного правдоподобно, но нормальные люди не стали бы замышлять против этих людей. Гу Чи задумался и не ответил Шэнь Тан. Шэнь Тан не торопила его, она только предлагала идеи, а принимать их или нет, было не ее дело.

Гу Чи снова спросил:

— А если они не захотят давать?

Шэнь Тан осторожно спросила:

— Отнять?

Гу Чи: «...»

Казалось бы, слабый юноша посмотрел на него мрачным взглядом и задал нелепый вопрос:

— Ци Юаньлян, ты последнее время много принимал успокоительные?

Он даже испытывал легкое злорадство.

Столкнувшись с таким безрассудным юношей, он обязательно будет в панике.

Шэнь Тан выглядела обеспокоенной:

— Ты говоришь об успокоительных? У Юаньляна действительно было несколько пузырьков с лекарством, но я не видела, чтобы он их пил, и не знаю, какое у них действие. Это действительно успокоительные? У Юаньляна есть проблемы с сердцем?

Как же она этого не знала?

В нынешних условиях медицины болезни сердца практически неизлечимы.

Гу Чи: «...»

Он просто хотел немного поиздеваться, ничего больше.

Он сменил тему, вернув разговор в нужное русло:

— Отнимать нельзя. Если мы их разозлим, то, возможно, пока ты спишь, они уже откроют ворота города изнутри и впустят повстанцев. Ни в коем случае не стоит недооценивать их.

Идея Шэнь Тан была тоже очень опасной.

Не знаю, как Ци Шань ее воспитал.

Шэнь Тан совершенно не понимала логику.

Она недоумевала:

— Это же не значит, что мы их разозлим? Разве Сяочэн не является их основой? Повстанцы — наш общий враг. В такой ситуации нам нужно отбросить все разногласия и объединиться против врага. Кто чем может: деньги — деньги, люди — люди, сила — сила. Только так мы сможем защитить свой дом!

Гу Чи был ошеломлен словами Шэнь Тан, которые, казалось, имели логику, но затем рассмеялся:

— Как же это можно сравнивать?

Шэнь Тан непонимающе смотрела на него, ожидая ответа.

— Им плевать, в чьих руках Сяочэн, и даже не важно, какой стране он принадлежит. Если бы не Чжэн Цяо, этот нарушитель правил, они бы даже не бежали. Потому что, кто бы ни пришел к власти, их имущество осталось бы их, и они бы продолжали наслаждаться роскошью, а возможно, даже поднялись бы по карьерной лестнице благодаря новому начальнику.

Такая ситуация, о которой говорила Шэнь Тан, просто невозможна.

Потому что интересы и позиции всегда разные.

Шэнь Тан открыла рот, видимо, не ожидая такого ответа.

Она действительно не ожидала.

Подтекст слов Гу Чи был таков: у богатых землевладельцев есть зерно, но они его не дадут. Но в ее подсознании всегда было нормальным отдавать все силы на защиту дома, а те, кто стоит в стороне и наблюдает, — это ненормально.

Шэнь Тан просто немного помолчала.

Она спросила:

— Новое зерно, которое должно было поступить на склад, исчезло, а запасы старого зерна, которые должны были быть в резерве, составляют всего тридцать процентов, причем оно сырое и заплесневелое. Куда делось все это зерно? Неважно, съели его, продали или выбросили, оно должно было куда-то деться. Можно ли проверить эту информацию?

Гу Чи спросил:

— Ты подозреваешь, что его украли?

— Возможно, это не они, но чтобы съесть такое количество зерна, нужно иметь определенный капитал. И не только капитал, но и законно действующую мельницу. Все мельницы в городе, большие и маленькие, практически одновременно повысили цены, и практически одновременно заявили о нехватке зерна. Это либо совпадение, либо умышленное действие… А ведь большинство этих мельниц принадлежат им.

Шэнь Тан продолжила:

— За два дня до осады Сяочэна эти мельницы скупали зерно по высокой цене? Если да, то у них должно быть много зерна. Как же оно могло так быстро исчезнуть? Проследим эту цепочку, возможно, мы действительно найдем что-нибудь…

И еще можно будет использовать это как рычаг давления…

Ах, нет, в долг, мы точно сможем взять в долг.

Гу Чи:

— Склад зерна — это не то место, где легко что-то провернуть. Если его действительно украли, то в этом замешан бывший губернатор Ян Чэн.

Шэнь Тан сказала:

— Тогда можно проверить кабинет Ян Чэна, может быть, там есть такая книга? Разве это не неопровержимые доказательства?

Гу Чи: «...»

Нет, он имел в виду не это.

Он имел в виду, что если Ян Чэн замешан, то это «сделка», и он, возможно, не признает свою вину, не говоря уже о том, чтобы шантажировать его, чтобы он вернул себе незаконно полученные блага. Он не из тех, кто даст себя в обиду.

Если действительно нет других источников зерна.

В крайнем случае, можно попробовать этот метод.

Гу Чи опустил веки, еще не приняв окончательного решения.

Об этом нужно посоветоваться с У Юанем, по крайней мере, нужно его поставить в известность. Он время от времени стучал пальцами по столу, думая о Шэнь Тан и о гигантском драконе, который парил над Сяочэном.

Никто не знал лучше него, откуда взялась фраза «Цзывэй выйдет с северо-запада, чтобы обеспечить единство под небесами». Он знал, что это не предсказание, но оно «сбылось». Не раньше и не позже, а после появления Шэнь Тан и ее спутников. Есть ли в этом какая-то связь, о которой он не знает?

Когда Гу Чи пришел в себя…

На белом листе бумаги на столе были написаны слова «Императорская печать», «Шэнь Тан», «Гуншу У», «Ци Шань», «Чу Яо». Чу Яо внезапно восстановил свой Вэньсинь, это тоже довольно любопытный факт. До сих пор единственный, кто мог восстановить свой Вэньсинь после того, как его отняли, был тот, кто шел по этому пути.

Если идти по этому пути, есть один нюанс, который люди часто упускают из виду — во время восстановления Чу Яо не должен находиться далеко от того, кому он предан.

Чем ближе он, тем лучше происходит восстановление.

Тот, кому предан Чу Яо, находится поблизости.

Иными словами, тот, у кого есть императорская печать, находится поблизости.

Может быть, это Шэнь Тан?

Государственная печать Синь находится у потомков Шэнь?

Если подумать, это не так уж неправдоподобно.

Пока Гу Чи размышлял, он услышал мысли Гун Цзэна, которые доносились сквозь несколько стен. Обычно Гу Чи просто игнорировал их, но на этот раз в его мыслях прозвучало ключевое слово — «дядя».

Дядя Гун Цзэна — это не кто иной, как пропавший без вести Гун Вэнь?

У Юань очень хотел заполучить Гун Вэня, он всегда думал, что если встретит Гун Вэня, то обязательно его завербует, но судьба распорядилась иначе, Гун Вэнь исчез, словно испарился. В мыслях Гун Цзэна прозвучала одна деталь — Гуншу У напоминал ему дядю.

В этот момент Гу Чи словно поразило молнией.

Он внезапно понял что-то.

Он взял перо и написал рядом с именем «Гуншу У» слова «Гун Вэнь».

— Гуншу У, Гуншу Банбу; Гун Вэнь, Гун или Банбу — это сила, а этика и ритуалы — это культура. Вот оно, ха-ха, вот оно! — Все детали, которые Гу Чи раньше не мог понять, внезапно стали ясны, и он еще раз убедился, что у Шэнь Тан есть императорская печать!

Эту императорскую печать дал ей Гуншу У!

Шэнь Тан — потомок Шэнь…

Неужели Шэнь У-лан — это затерянная жемчужина королевской семьи Синь?

Если так предположить, то все становится понятным.

Иначе Гун Вэнь не стал бы находиться рядом с Шэнь Тан.

Гу Чи цыкнул:

— Гун Вэнь действительно предан королевской семье Синь. Он готов отдать императорскую печать потомку Шэнь, выбрать путь восстановления, который не сулит никаких надежд, но не хочет помочь своему племяннику. Сейчас он скрывает свою личность, настоящий верный слуга!

Но…

Какое это имеет отношение к нему?

Гу Чи вдруг засмеялся, его смех был несколько зловещим и холодным. Он свернул лист бумаги на столе, взял огниво и поджег его.

До тех пор, пока бумага не превратилась в пепел в огне.

В это же время…

Гуншу У внезапно чихнул.

Он неохотно последовал за племянником и его женой.

Незадолго до этого Шэнь Тан с озабоченным видом обратилась к Гун Цзэну, сказав, что в городе не хватает зерна, а на складе, скорее всего, бывший губернатор украл продовольствие. Она решила найти доказательства, чтобы, возможно, вернуть это зерно. Ее племянник, услышав это, сразу же ее поддержал!

Гуншу У подумал, что эти двое наивны.

Разве доказательства так легко найти?

А если их найдут, то можно будет вернуть зерно?

Они же не видят, в какой ситуации они сейчас находятся, окруженные повстанцами.

Гуншу У хотел провести больше времени с племянником, поэтому он последовал за ними, чтобы посмотреть на все это, но эти двое вошли в кабинет бывшего губернатора и начали рыться, а затем нашли деревянный ящик под одной из плиток.

В ящике были одни книги, сразу видно, что они очень важны!

Гуншу У: «...»

Он своими глазами видел, как Шэнь У-лан вошла в кабинет, сразу же направилась к светильнику, к стене, к полу, и очень быстро нашла что-то важное, так что у него возникло подозрение, что этот ящик она сама спрятала.

Он не спросил, но Гун Цзэн спросил.

— Как ты знала, что он здесь?

Шэнь Тан, не поднимая головы, просматривала книги:

— Это же просто. Все это старые уловки.

Пока она не пролистала несколько книг, она не увидела записи о складе зерна.

И, как назло, она действительно угадала.

— С помощью этих… сколько зерна мы сможем получить?

Сяочэн сможет продержаться еще хотя бы полмесяца!

Гун Цзэн взглянул на цифры и ахнул.

— Это…

Он просто не верил своим глазам!

В то же время он испытывал тайное чувство радости от неожиданной удачи.

Но Гун Цзэн колебался, когда дело дошло до того, чтобы предъявить эти доказательства и потребовать зерно.

Он тоже был выходцем из знатной семьи и прекрасно понимал, что эти люди могут сделать, если их разозлить, но если не добыть зерно, то гарнизон через пару дней будет голодать, а горожане поднимутся.

Казалось, что бы он ни выбрал, это будет ошибка.

Шэнь Тан хлопнула его по плечу.

— Гун Цзэн, ты можешь?

Гун Цзэн был застигнут врасплох, он пошатнулся. Он покраснел и сказал:

— Это… это очень серьезно, нельзя действовать опрометчиво.

— Ты боишься? — Шэнь Тан прямо спросила его.

Гун Цзэн беспомощно сказал:

— Нехорошо их обижать.

Шэнь Тан хитро сверкнула глазами, в ее мыслях возникла подлая идея.

Она поманила Гун Цзэна пальцем, он колебался, но любопытство взяло верх, и он подошел, чтобы узнать, что же такого умного придумала Шэнь Тан. Идея Шэнь Тан была не только подлой, но и очень коварной.

Гун Цзэн, услышав это, удивленно распахнул глаза и заикаясь сказал:

— Как… как можно так поступить? Это же грабеж!

Шэнь Тан сказала:

— Это именно грабеж!

Раз уж в долг не дают, то отберут.

Так или иначе, она получит зерно.

У землевладельцев есть зерно, но они не хотят его отдавать, а хотят еще и завысить цены, чтобы заработать на войне? Они совсем спятили!

Тем более, что это зерно было украдено.

Доказательства налицо!

Зерно на складе изначально предназначалось для того, чтобы справиться с природными катаклизмами и бедствиями. Если его не использовать сейчас, то когда? Разве это не то же самое, что восстание?

Они еще не пришли к ним домой, чтобы стереть их имена из домовой книги.

Гун Цзэн сказал:

— Если их довести до крайности…

Шэнь Тан:

— До крайности? Губернатор заставлял их выдавать зерно? Не неси чушь! Нет! То, что грабит их склады, — это «плебеи», это «простые люди», которые не могут позволить себе купить зерно на мельницах, поэтому они идут на отчаянные меры. «Простые люди» уже давно страдают от землевладельцев. Губернатор, как отец и мать народа, как воплощение справедливости, как символ честности, как же он может заниматься грабежом? Ты согласен?

А как эти «плебеи» узнали о местонахождении склада, и откуда у них столько людей? Ну, у губернатора, у которого не хватает рук, и каждый мечтает, чтобы у его родителей родилось по три руки, как же он может знать?

Нельзя же обвинять честного человека!

Гун Цзэн загорелся этой идеей.

И вот…

У Юань всю ночь мучился сомнениями, а затем решил, что Гу Чи должен попробовать — устроить банкет, пригласить всех заместителей глав семей, чтобы разузнать, как они относятся к «займу», но он даже не вышел из здания губернаторства, как к нему уже пришли заместители глав семей, рыдая.

У Юань: «???»

http://tl.rulate.ru/book/109723/4962630