После болезни Ци Шань стал хрупким, словно фарфоровая кукла. Он почти ничего не делал, целыми днями сидел на крыльце, греясь на солнце и играя со своим новым питомцем — тигрёнком.
Он дал ему имя — Су Шан [Начало осени].
— Су Шан? — удивился Чу Яо, когда услышал это имя. — Ты серьезно? Какое-то оно… грустное. Может, лучше Хуай Сюй [Акация]?
Су Шан означало «начало осени», а осень — это пора увядания, печали и грусти. Не самое радостное имя для питомца.
— Мне нравится, — ответил Ци Шань, не отрываясь от тигрёнка.
Лето уже прошло, осень не за горами, так что имя было вполне актуальным. А то, что оно не вызывало радостных ассоциаций… ну и пусть. Ци Шань всё равно не верила в приметы.
Шэнь Тан, которая в это время наблюдала за тренировкой Толстячка, услышав их разговор, включилась в обсуждение:
— А может, назвать его Цуй Вэй [Изумрудные холмы]? У него такие красивые зеленые глаза!
— Банально, — в один голос ответили Ци Шань и Чу Яо.
Они переглянулись и тут же отвернулись друг от друга, смущенно нахмурившись.
Шэнь Тан только пожала плечами. «Вот уж не думала, что у них столько общего», — подумала она.
К счастью, в этот момент в дверь постучали, и она, радостно вскочив с места, побежала открывать. На пороге стоял Чжай Лэ со своим старшим братом.
— Привет, брат Шэнь! — радостно поздоровался Чжай Лэ.
Его брат был более сдержан в проявлении эмоций. Он немного смущенно кивнул Шэнь Тан.
Она пригласила их войти.
— Брат Шэнь, а почему ты сегодня не торгуешь вином? — спросил Чжай Лэ, когда они вошли в дом.
— А ты, я смотрю, только за этим сюда и пришел, — усмехнулась Шэнь Тан.
— Ну… не только, — пробормотал Чжай Лэ. — Я еще по делу пришел. К Ци сяню.
Он осторожно посмотрел на своего брата, который в это время разговаривал с Ци Шанем и Чу Яо. Увидев, что тот не обращает на них внимания, он наклонился к Шэнь Тан и прошептал:
— Помнишь, я тебе рассказывал про проблему моего брата?
— Помню, — кивнула Шэнь Тан.
— Так вот, я хотел попросить Ци сяня помочь ее решить, — сказал Чжай Лэ. — Он же у нас мастер на все руки.
— А что случилось? — спросила Шэнь Тан.
— Да ерунда, — отмахнулся Чжай Лэ. — Одна мелочь…
Он не успел договорить, как его брат подозрительно посмотрел на них.
— О чем вы тут шепчетесь? — спросил он.
— Да так, ни о чем, — поспешно ответил Чжай Лэ. — Просто болтали.
Его брат еще раз подозрительно посмотрел на них, но продолжать допрос не стал.
***
Ци Шань выслушал просьбу брата Чжай Лэ и сочувственно покачал головой.
— Жаль, что вы не пришли раньше, — сказал он. — Я бы с радостью вам помог, но…
Он указал на себя.
— …вчера я немного… перенервничал. И теперь мне нужен покой. Врач сказал, что я не должен перенапрягаться. Так что… боюсь, я вам ничем не помогу.
— Ничего страшного, — сказал брат Чжай Лэ. — Здоровье важнее. Мы подождем.
Он видел, что Ци Шань и в самом деле выглядит плохо. Он был бледен, под глазами залегли тени, а дыхание было прерывистым. Чжай Лэ рассказал ему, что Ци Шань заболел после того, как узнал о смерти правительницы Син. Он так расстроился, что у него пошла кровью горлом.
— Я немного разбираюсь в медицине, — сказал брат Чжай Лэ. — Если ты не против, я могу посмотреть твой пульс.
— Пожалуйста, — кивнул Ци Шань.
Он и не собирался отказываться. Он действительно плохо себя чувствовал, и ему нужна была помощь.
Брат Чжай Лэ осмотрел его и прописал лекарство. Ци Шань отправил старушку в аптеку, а сам остался разговаривать с братом Чжай Лэ. Он оказался интересным собеседником, и они быстро нашли общий язык.
***
Тем временем Гун Чэн пришел в себя. Он лежал на кровати, в комнате пахло лекарствами. Рядом с ним сидел его слуга и что-то шептал.
— …знал бы я, что ты так сильно расстроишься, никогда бы тебе ничего не рассказывал, — вздохнул он.
Гун Чэн медленно открыл глаза.
— Где я? — хрипло спросил он.
— Ты дома, господин, — ответил слуга. — Ты болел.
— Болел? — переспросил Гун Чэн, морщась. — А что случилось? Почему я ничего не помню?
— Ты… ты упал в обморок, когда узнал… про правительницу Син, — тихо сказал слуга.
Гун Чэн закрыл глаза. Он все вспомнил. Унижение… смерть… предательство…
— Проклятье! — прошептал он, сжимая кулаки. — Проклятая Чжэн Цяо!
— Тише, господин, тише, — забеспокоился слуга. — Тебе нельзя волноваться. Тебе нужен покой.
Но Гун Чэн его уже не слышал. Он снова потерял сознание.
***
В это время в соседней комнате разговаривали Гу Чи и неизвестный мужчина.
— …да, он был очень близок с правительницей Син, — говорил мужчина. — Они были друзьями детства. И… ходят слухи, что правитель хотел выдать ее за него замуж.
— Интересно, — протянул Гу Чи, поглаживая бороду. — А что же помешало?
— Говорят, что сам Гун Чэн отказался, — ответил мужчина. — Он не любил ее. А может быть… — он многозначительно улыбнулся. — …он знал какую-то тайну. Тайну, которая могла бы разрушить репутацию королевской семьи.
— Какую же? — спросил Гу Чи, пристально глядя на него.
— Говорят… — мужчина снова наклонился к нему и прошептал что-то на ухо.
Гу Чи удивленно приподнял брови.
— Правда? — спросил он. — Откуда тебе это известно?
— Мне рассказал один человек, — ответил мужчина. — Он служил при дворе правителя Син.
— И что же это за человек? — спросил Гу Чи.
— Он… — мужчина замялся. — Он не хочет, чтобы его имя называли.
— Понимаю, — кивнул Гу Чи. — Что ж, спасибо за информацию. Она может оказаться очень полезной.
Он достал из-за пазухи мешочек с монетами и бросил его мужчине.
— Это тебе за труды, — сказал он.
Мужчина поймал мешочек и спрятал его в карман.
— Благодарю, господин, — сказал он и, поклонившись, вышел из комнаты.
Гу Чи остался один. Он подошел к окну и посмотрел на улицу. «Похоже, — подумал он, — в этом городке будет весело».
http://tl.rulate.ru/book/109723/4180043
Сказал спасибо 1 читатель