Готовый перевод Harry Potter \ Nobody Cared / Гарри Поттер \ Никто не заботился: Глава 9

Люциус закончил заклинание, улыбнулся сыну и еще раз коснулся его щеки, после чего отвернулся. Драко улыбнулся и внешне, и внутренне. Драко было трудно смириться с переменами в отце, с тем, что он стал относиться к нему как к взрослому. Знание того, что отец по-прежнему заботится о нем, по-прежнему любит его, облегчало ситуацию. Он также вздохнул с облегчением, узнав, что может избавиться от двух шутов, Крэбба и Гойла.

Пока Люциус накладывал заглушающие чары, не позволяя им с Гарри слышать разговор старшего Малфоя с сыном, Снейп уселся в кресло для посетителей рядом с Гарри. Гарри с любопытством наблюдал за двумя Малфоями, прикрыв глаза капюшоном.

Снейп изучал мальчика, пока тот сидел и смотрел на него сквозь чёлку. Его тело было отвернуто, но в нем чувствовалась едва уловимая хитрость, которую, как знал Снейп, он никогда не получил бы от своего отца, Джеймса. Джеймс Поттер был дерзким, шумным, всегда старался, чтобы его заметили все. Мастер зелий счел любопытным, что до сих пор в этом ребенке, который изо всех сил старался быть незаметным, не было ничего, кроме его внешности, что заставило бы Снейпа вспомнить Джеймса Поттера.

"Я их не слышу", - заметил Гарри через несколько минут, незаметно передвигая фигуры на шахматной доске.

Снейп забрал у Гарри шахматную доску, переместив ее на полку, где стояли художественные книги, раскраски и несколько других спокойных игр. На краткий миг губы Гарри сжались в раздражении, но затем это выражение сменилось выражением безропотного послушания.

"Люциус наложил заклинание, которое сохраняет их разговор в тайне", - объяснил Снейп.

"Это грубо", - пробормотал Гарри, забираясь обратно под одеяло, но оставаясь в сидячем положении.

Бровь Снейпа приподнялась. "Разве? Какое ваше дело до того, что они обсуждают?"

Гарри опустил голову, жалея, что заговорил. Он понял, что нужно всегда держать глаза и уши на виду, и особенно это касалось разговоров. Было много случаев, когда Дурсли разговаривали друг с другом, думая, что Гарри не слушает, и тогда он понял, чего от них ожидать. Он мог узнать не только по характеру дяди Вернона, но и по тому, хорошо ли прошел день на работе. Плохой день означал, что дядя Вернон выпьет позже, и если Гарри не будет хорошо держаться под ногами крупного мужчины, он станет дядиным средством снятия напряжения.

"Мистер Поттер", - твердый и непреклонный тон заставил Гарри поднять голову и перевести взгляд на старшего волшебника. "Я скажу вам это сейчас и ожидаю, что вы это запомните. Я не задаю вопросов только для того, чтобы услышать свой собственный голос. Если я спрашиваю тебя о чем-то, я ожидаю ответа, даже если ты сам не знаешь его. Я правильно понял?"

Гарри кивнул, затем быстро сказал: "Да, сэр".

"А теперь скажите мне, какое вам дело до того, что они обсуждают?" твердо спросил Снейп.

Гарри смотрел сквозь длинную грязную чёлку на прикосновения Драко и его отца. Он почувствовал острый укус ревности и резко отвернулся.

"Мистер Поттер, - голос Снейпа приобрел предупреждающий оттенок. Он все еще хотел получить устный ответ.

Гарри пожал плечами. "Привычка", - пробормотал он.

Снейп кивнул, понимая гораздо больше, чем осознавал маленький мальчик. Он понял, что от пьяного отца легче спрятаться, если держать ухо востро. Это была одна из тех привычек, которые сохранились и во взрослой жизни. Снейп не любил подслушивающих, но в качестве Пожирателя смерти и шпиона подслушивание, или чтение по губам, и другие таланты помогли ему выжить.

"Не хочешь ли ты рассказать мне, чем занимался сегодня?" Снейп спросил мальчика, чтобы отвлечь его от Малфоев.

Гарри заметно расслабился и поднял голову. "Я немного почитал те книги в углу, а потом у мадам Помфри было несколько учебников, которые я просмотрел. В них много больших слов и странных слов, которые даже не похожи на английские". Он улыбнулся и поднял учебник по Чарам для первокурсников. "Я узнал о заклинании Вингардум Левероса".

Снейп поморщился от плохого произношения. Он был рад, что именно Флитвик преподавал Чары, а не он.

"Я тоже заглянул в учебник по Зельям. Мадам Помфри сказала, что вы его преподаете. Это немного похоже на мой урок химии. Правда?" спросил Гарри.

"Полагаю, у Зелий есть сходства", - неопределенно ответил Снейп. "Вам нравилась химия?"

"Вроде того. Думаю, мне бы понравилось больше, если бы Дадли не был моим партнером по лабораторной". Гарри опустил голову и уперся кулаками в покрывало на своей кровати.

Снейп тихо вздохнул. Мальчику будет нелегко рассказывать о жестоком обращении со стороны родственников, если он будет так быстро отключаться.

В этот момент Люциус закончил разговор с сыном. Заклинание "Молчание" тоже было снято, и Люциус воспользовался моментом, чтобы попрощаться с Гарри. Он остановился у кровати Гарри. Улыбка, которой он одарил мальчика, заставила Снейпа насторожиться. В ней было неподдельное тепло; такое не каждый день увидишь.

Гарри поднял глаза на импозантного мужчину, который обратился к нему мягким внимательным голосом: "Спасибо за вашу доброту к моему сыну, мистер Поттер. Я с нетерпением жду, когда узнаю, в какой Дом вас распределили".

"Я тоже, сэр!" Гарри застенчиво улыбнулся.

Люциус кивнул, затем обратил внимание на Снейпа. "Северус, думаю, нам нужно поговорить. Не могли бы вы зайти в поместье на чай в эту субботу?"

Снейп проницательно посмотрел на него, но затем кивнул. "Я пришлю тебе сову с указанием удобного времени, Люциус".

"Очень хорошо, Северус". Люциус слегка поклонился и вышел.

Снейп знал, что Малфою потребовалась вся его изобретательность, чтобы избежать пожизненного заключения в Азкабане. Абраксас Малфой был суровым родителем для Люциуса, и Снейп залечил подростку больше порезов и синяков, чем даже он сам от травм, нанесенных ему отцом. С другой стороны, отец Снейпа был магглом и, в отличие от Абраксаса, не имел доступа ни к магии, ни к Непростительным.

Да, Люциуса часто наказывали Круцио. Зелье от Круцио, которое разработал Снейп, предназначалось для его старшего друга. Сам Снейп не был наказан проклятием Круциатус. Люциус, по понятным причинам, до ужаса боялся своего отца.

Когда родился Драко, это был единственный раз, когда Люциус плакал. Он был благодарен за своего ребенка, но в то же время не был уверен, что сможет стать отцом, нормальным отцом. Тем более что Абраксас обещал новорожденного внука Волдеморту.

http://tl.rulate.ru/book/109250/4072925