Готовый перевод In the beginning / Тайчу: Том 1. Глава 72. Беда стучится в дверь.

Том 1. Глава 72. Беда стучится в дверь.

— Вот так, — продолжал Пу Ханьчжун, и на лице его отразилась печаль. — По всем законам фэншуй, на Безымянной горе должна была царить благодать: чистая вода, зеленые холмы и изобилие духовной энергии. Но почему-то она превратилась в безжизненную пустыню! Эх, вот и поселились мы здесь, оттесненные четырьмя другими залами, воюющими за лучшие земли и ресурсы.

— Понятно, — кивнул Цинь Хаосюань и молча последовал за Пу Ханьчжуном.

По пути им встречались ученики Зала Естественности. Все они радостно приветствовали Пу Ханьчжуна и Цинь Хаосюаня, а Пу Ханьчжун с гордостью представлял Цинь Хаосюаня своим братьям по секте.

— Это — брат Цинь Хаосюань, — говорил он. — Не смотрите, что он еще так молод. У него твердое сердце даоса! Он умудрился прорасти всего за три месяца!

Даже Цинь Хаосюань, считавший себя не робкого десятка, краснел от таких дифирамбов. Ученики Зала Естественности, выслушав Пу Ханьчжуна, улыбались Цинь Хаосюаню с искренним восхищением.

— Прорасти за три месяца?! — восклицали они. — Брат Цинь, ты должен усердно практиковаться! Мы, конечно, не блещем талантами, но если тебе что-нибудь понадобится, ты всегда можешь на нас рассчитывать! Мы ведь теперь братья!

Глядя на их добрые лица и слушая их простые, но искренние слова, Цинь Хаосюань чувствовал, как его сердце наполняется теплом. Он впервые почувствовал себя частью братства, с тех пор, как покинул родной город. Даже Сяо Цзинь и Пу Ханьчжун не вызывали в нем таких чувств.

Вскоре они достигли вершины. Там стоял старый даосский храм. Краска на стенах облупилась, и на фоне величественных дворцов горы Хуанди он выглядел как заброшенная деревенская церквушка. Над входом висела выцветшая табличка с тремя иероглифами: «Секта Тайчу!» Они были написаны смелым, размашистым почерком и выглядели куда внушительнее, чем надпись над воротами на горе Хуанди. Пу Ханьчжун почтительно поклонился табличке.

— Это почерк основателя нашей секты! — прошептал он.

Один из учеников провел их в центральный зал, где в медитации пребывал глава Зала Естественности — Сюаньцзи. Пу Ханьчжун и Цинь Хаосюань низко поклонились ему. Цинь Хаосюань видел Сюаньцзи однажды в Ледяной пещере Девяти Иней, но там было слишком темно, чтобы как следует его разглядеть.

На Сюаньцзи был старый, выцветший даосский халат. Лицо его было изборождено морщинами, но глаза лучились добротой. Если бы не халат, его можно было бы принять за обычного старика. Длинные седые волосы были аккуратно уложены на голове. Сюаньцзи открыл глаза и посмотрел на них с такой отеческой лаской, какой Цинь Хаосюань не видел в глазах ни одного из старейшин секты. Один лишь вид этого доброго старика согревал душу. «Хорошо быть учеником такого человека, — подумал Цинь Хаосюань. — Гораздо лучше, чем учиться в этих ваших четырех главных залах».

— Учитель, — сказал Пу Ханьчжун, когда они закончили поклон. — Брат Цинь — очень талантливый ученик. У него, правда, Слабое Семя, но он умудрился прорасти всего за три месяца! Те методы культивации, которым мы его учили, ему уже не подходят. Поэтому я и привел его к вам. Научите его чему-нибудь посерьезнее.

Сюаньцзи удивленно посмотрел на Цинь Хаосюаня.

— Вот как? — протянул он и, помолчав, воскликнул: — Хорошо! Очень хорошо! Просто отлично!

Он был потрясен успехами Цинь Хаосюаня. Прорасти за три месяца, не имея опытного наставника, — это была удивительная скорость даже для обладателя Серого Семени. Сюаньцзи испытал настоящую гордость за своего ученика, хотя и постарался не показывать этого.

— Многие считают, что у обладателей Слабого Семени нет будущего, — сказал он. — Что они обречены быть на самой низшей ступени. Но я тебе скажу, что основатель нашей секты тоже был обладателем Слабого Семени! И тем не менее он создал великую секту Тайчу! Все зависит от твоего усердия, настойчивости и, конечно, удачи! Встаньте. Садитесь. Дайте мне подумать, какой метод культивации подойдет тебе больше всего.

Он задумался, затем подошел к стеллажу с книгами и снял с полки старинный фолиант. Он уже хотел было протянуть его Цинь Хаосюаню, но передумал и поставил книгу обратно.

— Я долго думал и решил лично обучить тебя Пути Небесной Реки, — сказал он. — Это довольно простой метод, но он является основой нашего учения. Есть одна особенность: практиковать его можно только по утрам. Приходи завтра утром, и мы начнем занятия.

Пока Сюаньцзи говорил с Цинь Хаосюанем, лицо Пу Ханьчжуна было мрачным. Он о чем-то усердно думал. Дождавшись, пока Сюаньцзи закончит говорить, он неожиданно упал на колени и произнес дрожащим голосом:

— Учитель, я должен во всем вам признаться!

— Встань и говори, — удивленно сказал Сюаньцзи. Он знал Пу Ханьчжуна как честного и порядочного человека, который скорее сам пострадает, чем кого-то обидит. Такие люди и мухи не обидят. Судя по его виду, случилось что-то непоправимое.

— Учитель, вчера на горе Сотни Зверей я… я случайно убил Елюй Ци и его ученика, обладателя Фиолетового Семени Чжан Куана!

Сюаньцзи вскочил, словно подброшенный пружиной. Он быстро наложил на комнату несколько защитных заклинаний, чтобы их никто не услышал, и строго спросил:

— Ты хорошо подумал, прежде чем сказать такое? Это не шутки!

— Вчера мы с братом Цинем отправились на гору Сотни Зверей ловить Сильных Обезьян, — начал свой рассказ Пу Ханьчжун. — На нас напали Чжан Куан и Елюй Ци. Они хотели нас убить! И тогда я… я случайно убил их… Я виновен, Учитель! Прошу, накажите меня!

Пу Ханьчжун был учеником Сюаньцзи уже тридцать лет. За все это время он ни разу не обманул своего учителя. К тому же убийство обладателя Фиолетового Семени — это не пустяк. Если об этом станет известно в секте, поднимется страшный скандал! «Фиолетовое Семя! — с ужасом подумал Сюаньцзи. — Такие таланты рождаются раз в тысячелетие! Да, в этом году нам посчастливилось найти сразу трех обладателей Фиолетового Семени, но смерть даже одного из них — это невосполнимая утрата! Если об этом узнает старейшина, нам всем не сдобровать! Он не пощадит никого, даже меня!»

— Что-то тут не сходится, — сказал Сюаньцзи. — Елюй Ци был культиватором двадцатого листа, а ты всего лишь десятого. Как ты мог его убить?

Пу Ханьчжун, никогда не лгущий Пу Ханьчжун, решился на обман, чтобы спасти Цинь Хаосюаня.

— Учитель, вы же знаете, что гора Сотни Зверей — место полное загадок, — сказал он. — Там погибло немало сильных культиваторов. Я и в самом деле не мог справиться с Елюй Ци. Но тут с ним случилось что-то странное. Он начал бить в судорогах, и я… я воспользовался этим…

— Хм, — пробормотал Сюаньцзи. — Да, гора Сотни Зверей — место опасное. Там и в самом деле происходят странные вещи. Не советую вам туда больше ходить.

Потом он спохватился, что сейчас не время читать нотации. Нужно было срочно что-то делать.

— А что с телами? — спросил он.

— Я сбросил их в пропасть.

— Глупец! — взвился Сюаньцзи. — Ты хоть понимаешь, что натворил?! Убийство обладателя Фиолетового Семени — это тягчайшее преступление! И не важно, кто виноват. Даже если первым напал Чжан Куан, тебя все равно казнят! Об этом никто не должен знать! Иначе я ничем не смогу тебя защитить!

Цинь Хаосюань, тронутый самопожертвованием Пу Ханьчжуна, вышел вперед и упал на колени.

— Учитель, это я убил Чжан Куана и Елюй Ци! — воскликнул он. — Брат Пу не виноват!

— Что?! — Сюаньцзи ошеломленно уставился на него.

— Учитель, не слушайте его! — закричал Пу Ханьчжун, поднимаясь с колен. — Он еще только пророс! Разве мог он победить Чжан Куана, у которого уже был лист, и Елюй Ци, культиватора двадцатого листа?!

— Брат Пу, ты же знаешь, что я еще до прорастания мог справиться с культиваторами седьмого листа, — сказал Цинь Хаосюань. — А теперь, когда я пророс, я стал еще сильнее! Ты же сам говорил, что обо мне уже легенды ходят!

Он был бесконечно благодарен Пу Ханьчжуну за его благородный поступок, но не мог позволить ему взять на себя вину за убийство обладателя Фиолетового Семени. Это было бы слишком опасно.

— Тихо! — рявкнул Сюаньцзи.

Он нахмурился, обдумывая, как выпутаться из этой истории. В этот момент снаружи послышался голос:

— Учитель, к вам старейшина с горы Хуанди!

Лица Сюаньцзи, Цинь Хаосюаня и Пу Ханьчжуна вытянулись от ужаса. «Неужели про Чжан Куана уже всем известно? — с ужасом подумал Сюаньцзи. — Неужели за нами уже пришли?» Но он быстро взял себя в руки.

— Успокойтесь, — сказал он своим ученикам. — Мы еще не знаем, зачем он пришел. Что бы ни случилось, мы должны сохранять спокойствие.

Он обратился к ученику, стоявшему за дверью:

— Проводи его сюда.

Хотя Зал Естественности давно утратил свое влияние, Сюаньцзи все еще был главой зала. Он не собирался унижаться перед каким-то выскочкой с горы Хуанди, даже если тот превосходил его по силе.

В зал вошел старейшина. Это был мужчина с моложавым лицом и седыми волосами. Его пронзительный взгляд заставлял чувствовать себя неуютно. На нем был просторный даосский халат, который придавал ему важный вид.

— Старейшина Сюй, чем обязан? — холодно спросил Сюаньцзи.

Старейшина Сюй с явным презрением оглядел обшарпанный зал. Зал Естественности считался равным четырем главным залам только на бумаге. На самом деле его никто не воспринимал всерьез. Старейшине Сюй не понравилось, что Сюаньцзи не вышел его встречать и обращается с ним так высокомерно.

— Я ищу одного человека, — ответил он, презрительно фыркнув.

Он окинул взглядом Цинь Хаосюаня. Сюаньцзи замер. «Неужели они что-то узнали?» — промелькнуло у него в голове. Пу Ханьчжун и Цинь Хаосюань тоже напряглись.

Старейшина Сюй внимательно изучал Цинь Хаосюаня. Кроме крепкого телосложения, он не нашел в нем ничего особенного. Цинь Хаосюань вел себя нервно, будто его поймали на месте преступления. «И это тот самый гений, о котором мне рассказывал Чжан Ян? — с сомнением подумал старейшина Сюй. — Не вижу ничего особенного».

http://tl.rulate.ru/book/108930/4113903