Готовый перевод The Tale of an Infinite Regressor / Сказка о Бесконечном Регрессоре: Глава 2: Компаньон (2)

Глава 2: Компаньон (2)

Однако с каждым новым циклом в содержании разговоров между Стариком Шо и его женой начали происходить постепенные изменения.

「Боже! Наконец-то ты подняла трубку!」

「Эмит? Что случилось? Я сейчас на конференции...」

「Я люблю тебя, Адель. Я люблю тебя. Я всегда буду любить тебя.」

Старик Шо всегда записывал свои разговоры с женой, возможно, чтобы вновь услышать её голос перед тем, как закончить свою короткую жизнь. Благодаря этому я каждый раз мог подслушать, о чём говорила пожилая пара.

「 Я люблю тебя, Адель... Я люблю тебя.」

В течение первых десяти или около того регрессий не произошло никаких существенных изменений. Старик Шо просто отчаянно пытался донести до своей жены свою любовь. Но после 30-го цикла содержание звонков стало неуловимо меняться.

「Адель, на самом деле я повторяю свою жизнь. Наступит конец света, но я все ещё люблю тебя.」

「Боже мой. Ты что, напился? Почему ты ведёшь себя как ребёнок? Подожди минутку, Эмит. В небе что-то странное...」

Регрессия.

「Ты помнишь? 20 лет назад в Турине. Я спустился под мост и сорвал для тебя жёлтый цветок. Как назывался тот цветок?」

「Что? Ты звонишь мне сейчас, чтобы спросить об этом? 」

「 Пожалуйста, ответь мне, Адель. Я умру, если ты не ответишь.」

Регрессия.

「Прости, но как зовут твоего брата?」

「Максимилиан, но почему...? 」

「Ах! Да, Максимилиан! Хаха, я забыл! Спасибо! 」

「Ха... безнадёжно. Подожди? С неба доносится какой-то шум...」

Это было любопытно.

По мере того как продолжались регрессии, разговоры Старика Шо с женой превратились из того, что едва можно назвать односторонними репликами в нечто, напоминающее настоящий разговор. Они были короткими, длились всего около 20 секунд прежде чем оборваться, но, если собрать их воедино, почти начинало казаться, что они образуют настоящий диалог.

「 Мне никогда не нравился этот парень, Максимилиан.」

「 А? Так внезапно?」

「 Он вообще не считает семью чем-то важным! У этого парня все приоритеты перепутаны. А перед тобой он только притворяется, что слушает.」

「Эмит? Подожди. В небе происходит что-то странное...」

「Дорогая, помнишь Рождество? Когда твой брат привёл кого-то, кто, по его словам, был его девушкой. Вот скажи честно, Максимилиан - гей?」

「 А? Так внезапно? Почему ты спрашиваешь об этом по телефону...? Подожди, Эмит. Это странно. Я слышу что-то в небе.」

「 Именно! Моя интуиция никогда не ошибается. Адель. Твой брат точно гей!」

「 Боже! Эмит, о чём это ты вдруг заговорил?」

「 Нет, я ничего не имею против. Просто вы с братом предполагали, что я не приму этого, и держали это в секрете всё это время, и это меня разочаровывает.」

「 Я схожу с ума. Что за...? Подожди, давай оставим этот разговор на время нашей личной встречи! С неба доносится какой-то странный шум.」

「Адель. Нам нужно быть более открытыми друг с другом! Я не такой замкнутый старик, как твой отец!」

Если не обращать внимания на то, что жизнь пожилой пары была поставлена на паузу, их обмен репликами выглядел как полноценный двусторонний разговор.

 - Значит, в словах старика всё же был какой-то смысл.

В конце концов мне пришлось это признать. То, что Старик Шо назвал отдыхом, действительно было таковым.

С каждым новым циклом, по мере того как этот разговор становился всё длиннее, в голос Старика Шо возвращалась жизнь, и в нём оживали давно забытые воспоминания о прошлом. Со временем он, казалось, всё меньше и меньше беспокоился о том, что существование этого мира подходит к концу.

Тем не менее Старик Шо не переставал лишать себя жизни. Вернее, говоря его словами, он не переставал совершать звонки своей жене.

К пятисотому циклу я перестал подслушивать звонки Старика Шо.

Их содержание постепенно стало слишком интимным, чтобы подслушивать его постороннему. У меня никогда не возникало желания узнать хотя бы малейшие подробности о его сексуальных предпочтениях. Возможно, он даже не мог предположить, что я всё это время подслушивал его телефонные разговоры.

Однако каждый раз, когда начинался новый цикл, я обязательно заходил в это здание и выпивал чашечку изумительного кофе с молоком.

Эмит Шопенгауэр, мой бывший товарищ из далёкого прошлого, память о котором теперь окутана мраком. Приготовленный им кофе с молоком казался мне ритуалом, способом укрепить нас самих для предстоящих испытаний.

Так было и во время моей 1183-й регрессии. Под чашкой с кофе, как всегда, лежала записка.

«Ты все ещё не сдаёшься, мой друг?»

Что же, честно говоря, я уже сдался, но не хотел признаваться в этом этому молодому юнцу(К этому времени, мой возраст далеко превзошёл его). Возможно, когда-нибудь я признаюсь, а пока мне не помешает немного озорства. В конце концов, я провёл тысячи лет в одиночестве. Я заслужил это.

'...Если подумать, интересно, о чём Шо говорит с ней сейчас?'

Внезапно меня охватило любопытство. Я уже давно не доставал старый смартфон Шо, чтобы прослушать записи его разговоров.

Когда я нажал на кнопку воспроизведения, раздался характерный, живой голос Шо.

 「Дорогая! Я тебе тысячу раз говорил, пей только газировку с нулевой калорийностью! Сахар вреден для здоровья!」

 「 Что?」

Я потягивал свой кофе с молоком сидя в кафе, и этот спор как фоновая музыка звучал в кофейне.

Кофе был восхитительным.

http://tl.rulate.ru/book/107589/4096458