Готовый перевод Spring Banquet / Весенний банкет: Глава 2. Наблюдая за собственными похоронами

Перевод: Astarmina

Сжав кулаки так, что костяшки побелели, Хуайюй смотрела на человека под ней и инстинктивно протянула руку к его горлу. Пальцы слегка раздвинуты — стоит только сжать, и она задушит его до смерти!

Однако телохранитель Чэнсюй среагировал быстрее, чем она успела подумать. Он приставил меч к её горлу и гневно крикнул:

— Что ты делаешь?!

После секундного замешательства Хуайюй внезапно опомнилась.

Человек под ней спокойно смотрел на неё своими чёрными глазами, совершенно не пытаясь сопротивляться. Не потому, что не мог, а потому, что в её нынешнем состоянии она не представляла никакой угрозы.

Её рука уже лежала на его шее — жест крайне опасный. Рядом стоящий Чэнсюй нахмурился, готовый перерезать ей горло, стоит ей сделать ещё одно движение.

Ситуация складывалась неблагоприятно.

Быстро сориентировавшись, Хуайюй тут же смягчила выражение лица. Её острые когти мгновенно превратились в мягкие ручки, скользнувшие от шеи этого человека к его груди. Хлопая глазами, она промурлыкала:

— Какой красивый молодой господин~

Прежде спокойное выражение лица Цзян Сюаньцзиня треснуло от её бесстыдного прикосновения.

Нахмурившись, с гневом в глазах, он оттолкнулся от земли и безжалостно сбросил её с себя.

— Ай-яй! — Хуайюй упала на землю, перекатившись несколько раз, чуть не ударившись о стену позади.

— Господин такой жестокий! — поднявшись, она обижено произнесла тонким голосом: — разве можно так грубо обращаться с нежной девушкой!

С таким бесстыдным поведением — и ещё нежная девушка? Цзян Сюаньцзинь покачал головой, отряхивая с одежды бумажные деньги для мёртвых, и нахмурившись, посмотрел на неё.

Хуайюй улыбнулась ему в ответ, но в душе бушевали эмоции. Проснуться и сразу встретить человека, который её убил — это тоже своего рода судьба. Жаль только, что сейчас у неё не было возможности отомстить.

Импульсивность — удел глупцов, умный выбирает стратегию. Раз нет возможности, сегодня придётся его отпустить, время ещё будет. Хуайюй легко смирилась с ситуацией, отряхнула пыль с юбки и великодушно сказала:

— Если бы это был кто-то другой, я бы не оставила это просто так, но видя господина столь прекрасным, так уж и быть, — сказав это, она помахала ему рукой: — до новых встреч!

Ведь это она свалилась на него с неба, но говорила так, будто прощает его за какую-то ошибку? Цзян Сюаньцзинь был озадачен и даже задумался, в чём же он провинился.

Не успел он прийти к какому-либо выводу, как стоявшая перед ним девушка со свистом бросилась вперёд.

— Стой! — крикнул он, нахмурившись.

Конечно, Ли Хуайюй и не подумала останавливаться. Она не только не остановилась, но побежала ещё быстрее, перескакивая через ступеньки, и быстро затерялась в толпе у дороги.

Она вышла посмотреть на свой гроб, откуда у неё взяться силы на конфликт с врагом, которого она не могла убить?

Похоронная процессия вышла из дворца, обе стороны дороги были заполнены зеваками. Когда Хуайюй протиснулась вперёд, повозка с гробом как раз проезжала мимо.

Высокая повозка из грушевого дерева, запряжённая восемью лошадьми, а на ней гроб из камфарного дерева, излучающий тусклый свет. Белые шёлковые банты развевались вокруг гроба, а по обеим сторонам колыхались белые похоронные фонари с двумя большими иероглифами — Даньян.

Это был не сон и не чья-то шутка. Принцесса Даньян действительно отправилась в последний путь, а она каким-то образом ожила в чужом теле и теперь стояла здесь, наблюдая собственные похороны.

Бум! — впереди прозвучал похоронный котёл, и пригоршня бумажных денег взлетела высоко в небо, а затем рассыпалась во все стороны.

Окружающие люди, считая это дурным знаком, непрерывно плевались и отмахивались от бумажных денег. Хуайюй же стояла неподвижно, позволив одной бумажке упасть ей на лицо. Сквозь шум толпы она словно вновь услышала голос Хуайлиня:

— Сестра, ты ведь не убивала канцлера Сыма, правда? Я знаю, ты не могла его убить!

— Какая разница, я это сделала или нет?

— Небесная справедливость всё видит, добро и зло всегда различимы. Если это ты, я не буду тебя покрывать; если не ты — я непременно защищу тебя!

Защитит её? Ли Хуайюй очнулась и тихо рассмеялась.

Дворцовые дела никогда не были так просты, как думал Хуайлинь. Вот, она поверила ему один раз и была оклеветана до смерти. Какой горький урок!

Только неизвестно, понял ли Хуайлинь после её смерти, сможет ли он продолжать удерживать власть семьи Ли?

Пока она стояла в оцепенении, окружающие люди оживлённо обсуждали:

— Посмотрите на эту процессию, даже пышнее, чем у канцлера Сыма.

— Тьфу! Какой толк от пышности? Когда умер канцлер Сыма, люди провожали его на коленях, а эту принцессу кто провожает? Все только щёлкают семечки и глазеют!

— Жаль хорошее камфарное дерево, какая несправедливость — хоронить в нём эту грязную тварь!

— Дух канцлера Сыма на небесах наконец обрёл покой, его убийца получила по заслугам!

Слушая проклятия, Ли Хуайюй вытерла лицо бумажными деньгами и, притворно разгневавшись, тоже выкрикнула:

— Точно, по заслугам!

Люди вокруг посмотрели на неё с одобрением:

— Эта девушка, видимо, тоже человек справедливый.

— Наверное, тоже пострадала от принцессы Даньян.

— Именно! — Ли Хуайюй энергично кивнула, — Она лишила меня свободы, опорочила моё имя, заставила меня изнурять себя восемь лет, это просто ужасно!

Так ужасно? Взгляды людей мгновенно наполнились сочувствием.

Ли Хуайюй тоже немного жалела себя.

Восемь лет абсурдного сна, и в итоге — дурная слава после смерти. Но если добрая память длится сотни лет, то дурная — тысячи. Если так подумать, она не в проигрыше!

Выдавив улыбку, Хуайюй проводила взглядом удаляющийся гроб, не удержавшись, помахала ему рукой.

Прощай, Даньян. Ты хорошо потрудилась.

Похоронный фонарь раскачивался на ветру, иероглифы «Даньян» колыхались, словно тоже махали ей в ответ.

У Хуайюй покраснели глаза, и она повернулась, чтобы уйти.

Однако в этот момент толпа вдалеке пришла в движение, крики раздались как весенний гром:

— Прочь с дороги! Разойдись!

Несколько огромных снопов соломы были подожжены, превратившись в пылающие огненные шары, которые внезапно скатились с крыш вдоль дороги и покатились к гробу в центре похоронной процессии.

— Пожар!

Раздались пронзительные крики, люди по обеим сторонам дороги в панике разбегались. Огненные шары катились прямо вперёд, поджигая разлетающиеся бумажные деньги, пламя распространилось мгновенно.

Охрана процессии запаниковала, многие впереди обнажили мечи, а те, кто охранял гроб, пытались блокировать огненные шары ножнами, но повсюду были бумажные деньги, огонь был слишком силён, и они могли лишь беспомощно наблюдать, как загорелся белый шёлк на гробу.

— Тушите огонь, быстрее!

Прежде упорядоченная похоронная процессия мгновенно превратилась в хаос. Ли Хуайюй ошеломлённо наблюдала со стороны, и когда поняла, что происходит, горько усмехнулась.

Насколько же она была нелюбима! Даже на похоронах не дают покоя. Разве не говорят, что к мёртвым нужно относиться с уважением? Неужели эти люди пренебрегли даже этим правилом?

Словно подтверждая её мысли, из-за крыш, откуда скатились огненные шары, внезапно выскочила группа людей в масках. Каждый держал нож, двигались они очень быстро, набросившись на её гроб как саранча на поле.

— Защищайте гроб! — закричал военачальник, и все солдаты на дороге обнажили мечи, встречая незваных гостей.

Но застигнутые врасплох, как они могли противостоять подготовленному нападению? Люди в масках разделились на три группы: две спереди и сзади вступили в бой с охраной, а средняя, вооружённая лопатами, забралась на повозку и начала быстро вскрывать её гроб.

Хуайюй услышала этот глухой звук, глядя на этих почти безумных людей в масках, хотела усмехнуться, но не могла заставить себя улыбнуться.

Да, при жизни она нажила столько врагов, как они могли позволить ей спокойно упокоиться? Они хотели вытащить её тело и разорвать на части!

Как печально — она, великая принцесса, при жизни редко слышала добрые слова, а после смерти не обрела покоя. Даже тот военачальник, вероятно, в душе надеялся на её жалкую участь, ведь он даже не пытался по-настоящему помешать, когда группа людей медленно поднимала крышку её гроба.

Глядя на поднимающуюся крышку, Ли Хуайюй почувствовала ком в горле. Окинув взглядом отрешённые лица охранников, она сжала кулаки, а затем бессильно разжала их.

Ладно, это заслуженное наказание. Если весь мир считает, что она заслуживает такой участи, значит, так тому и быть. О чём тут сожалеть?

Глубоко вздохнув, она отвернулась, не в силах больше смотреть.

Однако, отвернувшись, она увидела мелькнувшую перед ней фигуру в янтарно-зелёном одеянии. Края одежды развевались на ветру, вышитые на них узоры воды словно ожили, превратившись в рябь, ослепляя её глаза.

Ли Хуайюй замерла, проследив за этой тенью.

Там, где эмоционально взвинченные люди в масках поднимали крышку её гроба, чтобы выбросить на улицу, вдруг почувствовали тяжесть в руках — мощная сила обрушилась на них, и они не смогли сопротивляться, разжав руки.

С грохотом крышка гроба тяжело упала на место, поднимая облачко пепла от благовоний.

Все застыли в изумлении, подняв головы. На гробу стоял человек в янтарно-зелёном одеянии, развевающемся на ветру, изящный, похожий на элегантного молодого господина. Но этот господин излучал огромную силу — встав ногами на крышку гроба, он сделал её тяжёлой как гора, не позволяя сдвинуть с места.

Небрежным движением он смахнул горящие бумажные деньги, твёрдо встал, поправил рукава, холодным взглядом обозрел окружение и произнес:

— Как вы смеете!

http://tl.rulate.ru/book/106841/6334226