Готовый перевод Reverse / Наруто: Обратный: Глава 13

Наруто сейчас смеялся бы до упаду, - со вздохом думает Курама, - и это больно, как калечащий удар. Но это терпимо, хотя и мучительно. "Может, и так", - отвечает он, глядя на солнце, которое только начинает подниматься, а потом поворачивает на юг. "Но, думаю, я предпочел бы быть монстром".

Он не уверен, что это ложь: это тело Наруто, и как бы он ни хотел, чтобы Наруто все еще был в нем, если это не обсуждается, Курама предпочел бы, чтобы оно принадлежало ему - и от иронии этого заявления ему хочется горько рассмеяться, - а не Кагуе.

Нахо морщит нос. "Разве монстры не едят принцесс?" - скептически спрашивает она.

"Ну, обычно, но ты - особенная принцесса", - возражает Курама, легонько постукивая ее по кончику носа. У тебя есть мощные способности к укрощению монстров, и я могу стать твоим другом". К тому же, думаю, АНБУ гораздо лучше меня справится с рыцарскими обязанностями".

Раздается звук, подозрительно похожий на то, как АНБУ, пропустив ветку, хватается за другую, и Курама прячет ухмылку.

Девушка выглядит не менее сомневающейся. "Правда?"

Курама действительно, действительно не должен. Он не хочет, чтобы его втянули в "Т и Я", как только они ступят на порог деревни. Но... что ж. Кицунэ, и все такое. "Конечно!" - говорит он, стараясь подавить в голосе язвительные нотки. "АНБУ - сильные и храбрые, верно? И я уверен, что у сэра АНБУ есть темное, трагическое прошлое, которое он пытается искупить - так ведь поступает большинство рыцарей, верно? И под этой маской он, наверное, очень красив".

"А мне все равно больше нравишься ты, Курама", - заявляет Нахо после некоторого раздумья. "Ты можешь быть монстром, если захочешь, но ты все равно останешься моим другом".

Голубые глаза - это несправедливо, - внутренне вздохнул Курама и погладил Нахо по голове. "Не беспокойся", - мягко говорит он ей. "Я буду твоим другом до тех пор, пока я тебе нужен".

Удовлетворенная, Нахо опускает голову ему на плечо, одна рука обвивается вокруг его шеи. Большой палец другой руки тянется к ее рту, но Курама не собирается ничего говорить; вряд ли он откажет ей в тех крохах утешения, которые она может найти. Нежно поглаживая ее по спине, он направляется к небольшому пролому в деревьях, а затем к дороге за лесом.

Изначально он планировал пробраться в Коноху, найти Наруто, чтобы убедиться, что его джинчуурики жив и здоров, а затем отправиться обратно, чтобы выследить Акацуки. Тем не менее, что касается проникновения в деревню ниндзя, то проход через главные ворота с АНБУ наготове, несомненно, упростит дело. Даже если он окажется в центре внимания, Курама уверен, что сможет ускользнуть от наблюдателя, если понадобится. Он не сделает ничего плохого Конохе - в конце концов, никогда не было места, которое Наруто любил бы больше, - но и не позволит им удержать себя. У него есть своя миссия, та, за которую погиб Наруто, и он никогда не отступит от нее.

В гробовом молчании АНБУ спрыгивает с деревьев и приземляется на дорогу рядом с ним, затем легко выпрямляется и переходит на шаг. Курама бросает на него косой взгляд, но в ответ получает то же самое, и ему снова приходится отвести глаза. Без адреналина, без борьбы легко вспомнить, кто этот человек, что он значил для Наруто. Мертвый, давно мертвый, но все еще причиняющий боль, которая уступает только боли Саске.

"Итак, - хрипловато говорит он, глядя на Нахо, чтобы лучше видеть. "Как мне тебя называть?"

Имена имеют силу. Имена имеют значение. Курама знает это лучше других: раньше он давал свое имя только одному человеку, и пользовался им только Наруто. Саске, Сакура и остальные называли его просто Кьюби, и Кураме это нравилось. Его имя - его собственное, данное ему самим Мудрецом Шести Путей, и даже сейчас Курама никогда не даст его легкомысленно. Для людей правила несколько иные, но... Курама думает, что этот человек с ним согласится.

Наступает долгая, долгая пауза, и Курама снова поднимает взгляд, наполовину для того, чтобы проверить, на месте ли АНБУ. Так и есть, взгляд отведен в сторону, плечи напряжены, спина прямая. На его перчатках кровь, но он, похоже, не заметил. А может, и заметил - Курама не умеет замечать такие вещи, особенно когда его самого не особенно волнуют смерти, которые они вызвали. Люди, причем несчастные, и Наруто будет кричать и бить его за это, но Курама никогда не будет их оплакивать.

И тут мужчина чуть сдвигается с места и поднимает голову. Один серый глаз, острый и пристальный, а другой...

При виде красного и черного Курама вздрагивает, и ему приходится подавить яростный рык, готовый вырваться наружу. Шаринган, и этот Шаринган в частности, никогда не будет вызывать у него хороших воспоминаний.

Быстрым движением головы АНБУ осматривает окрестности, бросает взгляд на Нахо - тот уже почти заснул - и тихо говорит: "Я Гончая".

Курама наклоняет голову, но никак не реагирует. В конце концов, он уже знал, но не собирался использовать имя, которое ему не давали. Мгновение, внезапная мысль, а затем его рот искривляется в маленькой, едва заметной, тоскливой улыбке. Еще одна плохая идея, но... что ж. У Наруто всегда все получалось.

Не глядя на мужчину, он предлагает: "Узумаки Курама" и делает вид, что не слышит, как у Гончей перехватило дыхание.

Что ж. По крайней мере, это уже что-то.

Есть за что зацепиться, думает Курама, зарываясь носом в волосы Нахо и просто... скучая. Скучает по Наруто.

Скоро, обещает он себе, и... это случится. Даже если это будет лишь проблеск, лишь мгновение, это все, что ему нужно. Доказательство того, что Наруто, даже если он еще не совсем его Наруто, все еще жив. Тогда он сможет двигаться дальше.  Тогда он сможет идти дальше и не оглядываться назад.

http://tl.rulate.ru/book/105579/3754751