Готовый перевод 앙신의 강림 / Пришествие Бога Смерти: Том 7. Глава 23

Перед битвой в Белой долине Маленький Ямук обращался к тёмным эльфам со следующей речью:

«В джунглях много адских ловушек. Это и Кровавая река, и Белая долина, и Чёрная башня. Если после сражения в Белой долине враг не будет полностью уничтожен, мы перейдём к Чёрной башне и сразимся вновь! Посему взбодритесь!»

Всё действительно обстояло как он и говорил. В местных джунглях имелись три адских места. Три запретные зоны, к которым никогда не приближались живущие в джунглях животные.

Из этих областей тёмные эльфы воспользовались двумя.

Сначала – рыбами-людоедами в Кровавой реке, чтобы расправиться с Орденом Белого Медведя под командованием графа Пензы. А затем – роем термитов в Белой долине. В результате последнего сокрушительный урон был нанесён Ордену Белого Льва графа Бомонда.

Оставалось последнее место. В какой-то мере, оно было ещё более страшным, чем предыдущие два, и носило название Чёрная башня.

Чёрная башня!

Монстры, обитающие там, ещё более опасны, чем рыбы-людоеды или термиты. Ведь первые не могут жить вне Кровавой реки, а вторые – покидать Белую долину.

Но твари Чёрной башни иные. Если их разозлить, то бежать бесполезно. Эти монстры обыщут все джунгли, пока не растерзают противников. Они очень упорны и искусны в преследовании. Очень умны и коварны.

Маленький Ямук пытался решиться на последний шаг. Если врага не получится уничтожить и с третьей попытки, можно считать, что всё кончено. Раса тёмных эльфов окончательно станет на путь истребления. Потому как ничего другого больше не останется.

А что, если в Чёрной башне им удастся преуспеть?

Даже в таком случае тёмных эльфов останутся единицы. Ведь тварям Чёрной башни без разницы, кого именно сожрать.

Монстры там иного толка. Их не получится контролировать, как рыб-людоедов порошком багота или термитов, усилиями Гультеина. Как только они доберутся до Чёрной башни и разбудят их – погибнут все.

И всё же Маленький Ямук готовился туда отправиться. Заманить оставшихся паладинов и умереть вместе с ними.

Повернув голову, Маленький Ямук поглядел на Гультеина, что лежал в тени без сознания – тяжело раненого и выбившегося из сил.

Он метался во сне, страдая от высокой температуры. Обильно потел и бормотал бессвязности.

«Н-нет! Отец… умоляю!»

Пересохшими губами Гультеин всё звал Большого Ямука и главного старейшину. Видимо, жертва последнего стала для него огромным психологическим потрясением. Потому лихорадка мучила его в последнюю очередь…

«Гультеин должен жить. Теперь, когда больше нет Большого Ямука и главного старейшины, у нашей расы не осталось вождя, что поведёт тёмных эльфов в будущее. Так что хотя бы его нужно уберечь.»

Маленький Ямук решился. Поджав губы, он уставился в далёкое западное небо. Где-то в той стороне и находилась Чёрная башня.

«Что ж, Гультеин! Живи долго, и достойно правь нашим народом. Я же… отправлюсь в то место. Кому-то нужно увести луанских захватчиков, оскверняющих джунгли, к Чёрной башне и погибнуть вместе с ними. Это единственный путь для расы тёмных эльфов, чтобы выжить и избежать вымирания. Ох-хо-хо! Ах да, я же так и не вспомнил ничего из того, что пытался предсказать посредством виртуальной битвы. Не зря всё было словно в тумане, а исход войны – совершенно не ясен. Теперь, когда вспоминаю о том, мне кажется, всё потому, что мне суждено погибнуть в этой войне.»

И Маленький Ямук приказал перенести Гультеина в поселение тёмных эльфов. Туда же, куда отправляли всех тяжелораненых.

Очевидно, когда Гультеин придёт в себя, то будет настаивать на своём участии в походе к Чёрной башне. Так что следует переправить его сейчас, пока он без сознания.

Глаза Маленького Ямука покраснели, когда он глядел вслед группе, уносившей Гультеина.

«Прощай, Гультеин… бедный мой младший брат.»

Хоть они и были сводными братьями, он всё равно относился к Гультеину как к родному. Ведь в парне, как и в нём самом, текла кровь Большого Ямука.

Были времена, когда в душе он таил обиду на Гультеина. Ведь это из-за него Большой Ямук получил своё тяжёлое ранение. Так что причин хорошо относиться к Гультеину у Маленького Ямука не было.

Но, наблюдая старательность следовавшего за ним Гультеина, сердце Маленького Ямука постепенно смягчилось. А спустя годы его любовь к младшему брату стала крепче, нежели к кому-либо ещё.

Отправив раненых назад в поселение, Маленький Ямук собрал оставшихся боевых тёмных эльфов. Теперь их число едва превышало сотню. Это были все, кто остались от изначального подразделения в шестьсот бойцов.

Было от чего закручиниться, но Маленький Ямук не позволил себе об этом думать. Вместо того он хлопнул в ладоши, привлекая внимание, чтобы морально подготовить подчинённых к предстоящей битве.

«Итак, давайте взбодримся. Согласен – понесённый нами ущерб огромен. Но враги пострадали ещё больше. Так воспользуемся же преимуществом и изгоним луанских псов из наших джунглей навсегда. Ведь только тогда наш вид сумеет выжить. Защитим нашу расу собственными руками!»

Выслушав Маленького Ямука, тёмные эльфы стали подниматься один за другим. Он заставил их собраться, и отправиться в последний бой.

Но лица бойцов не выглядели воодушевлёнными. И страх из глаз тоже никуда не делся. Ведь они на себе успели почувствовать, как сильна Священная империя и насколько ужасна война!

Покуда тёмные эльфы из последних сил повышали боевой дух, граф Пенза принял решение отступать.

«Внимание всем – мы возвращаемся к восточному побережью!»

Это совершенно не соответствовало характеру Пензы, но он всё-таки пошёл на это.

Такого Маленький Ямук никак не мог ожидать. Причина, по которой тот вознамерился вступить в финальную битву у Чёрной башни, заключалась в том, что знал бескомпромиссный характер графа.

Маленький Ямук считал, что Пенза ни за что не отступит.

Но, вопреки его ожиданиям, тот приказал уходить. И решению такому удивился даже митрополит Креол.

«Граф Пенза, я не верю своим ушам! Мы действительно отступаем?»

Изначально митрополит Креол собирался намекнуть ему о том сам. Конечно, он предвидел, что вспыльчивый граф рассвирепеет и станет горячо возражать, но попытаться всё же следовало.

И оттого особенно удивительно было услыхать подобную инициативу из уст самого графа.

Паладинов, похоже, неожиданный приказ ошеломил не менее.

Глядя в растерянное лицо митрополита, Пенза кивнул.

«Всё так. Нам придётся вернуться к восточному побережью и перегруппироваться. Кроме того, я собираюсь отправить раненых по домам и связаться с папой, чтобы запросить новое подкрепление.»

Голос Пензы звучал убеждённо.

«Но ведь у нас ещё остаются в строю восемьдесят паладинов и тридцать священников? Не пострадает ли ваша репутация, если доложить о поражении и запросить новые силы на данном этапе? Ведь если вы скажете, что потеряли паладинов снова…» – обеспокоенно заговорил Креол.

Граф Пенза уже терпел фиаско на Кровавой реке. И пусть потери в том сражении не были односторонними, для Священной империи это всё равно выглядело как поражение.

И если Пенза доложит, что проиграл повторно, его могут даже лишить титула. Более того, крайне сомнительно, что после всего за ним оставят должность командора рыцарей.

Тем не менее, граф остался непреклонен.

«Будь всё дело только во мне, я приказал бы готовиться к бою. Но я не могу ради личных амбиций ставить под угрозу жизни священников и паладинов. Ведь тогда боль в моей душе лишь усилится. Довольно и того, что испытываю после атак рыб-людоедов и термитов. Тем более, что распоряжаюсь я не собственными рыцарями, а исполняю обязанности командующего в отсутствие графа Бомонда. Как мне потом смотреть ему в глаза, если брошу его паладинов на верную смерть из-за собственных порывов?»

Креол с серьёзным лицом кивнул. И подумал: «То, как граф Пенза заботится о подчинённых, поистине достойно восхищения!»

Когда митрополит встретился с Пензой впервые, то был недоволен порывистостью его характера. А когда тот в бешенстве добивал тёмных эльфов, пенял ему за жестокость.

Но теперь точка зрения Креола претерпела существенные изменения.

«Отступаем к восточному побережью!»

Знаменосец Ордена Белого Льва громко повторил команду графа Пензы. И, повинуясь приказу, паладины тронулись в путь.

Граф считал своим долгом доложить о произошедшем в папскую резиденцию по возвращении на побережье. У береговой линии их ждали корабли, так что связь не считалась проблемой.

Вот только планам не суждено было сбыться. Ведь они ещё не понимали, что на джунгли пала тень Сатаны. Противника куда более страшного, нежели рыбы-людоеды или термиты!

Оставив гнездо виверн, Широн и его спутники вновь углубились в джунгли.

Следуя предыдущим маршрутом в поисках места возрождения культа Кроноса, Широн нежданно пробудил Дюмонема.

Теперь он вновь уверенно держал направление, продираясь сквозь заросли и направляясь к восточному побережью.

Для похода туда имелась причина. Когда призрак Дюмонема пробудился и улетел к далёкому Восточному морю, то заметил на побережье следы людей. Судя по обрывкам воспоминаний, там имелись ещё и корабли.

Если в столь суровой местности обитают люди, то не там ли провозгласил своё возрождение культ Кроноса?

По крайней мере, так выстраивал логическую цепочку Широн. Проанализировав воспоминания той ночи, он и выбрал дальнейший путь.

И, покуда его команда странствовала, руководствуясь вышеописанными выводами, Гультеин с Маленьким Ямуком в Белой долине успели сойтись в ожесточённом противостоянии с паладинами.

Кто знает, возможно сама богиня Судьба заставила их разминуться?

Так или иначе, но Широн достиг побережья, не повстречав ни паладинов Белого Льва, ни тёмных эльфов.

Берег встретил его пустыми шатрами – лагерем паладинов. А чуть в стороне от береговой линии дрейфовали два корабля.

Широн сразу опознал базу луанцев. На то указывал круглый символ Лу, изображённый на каждом шатре. Да и развивающиеся на кораблях флаги тоже принадлежали Луану. Разве мог Широн не узнать это знамя?

И, хоть сходу разобраться во всём, что тут произошло, было непросто, одно можно было сказать наверняка – Луан выслал в джунгли войска.

Что ж, коль культ Кроноса объявил о возрождении, Священная империя не могла проигнорировать этот факт.

Широн заколебался. Пока что допустить, чтобы Луан прознал о его существовании, было нельзя. Потому первым порывом было уйти прежде, чем они столкнутся нос к носу с паладинами.

Но тут он заметил следы сражения. То были свидетельства налёта Маленького Ямука и Гультеина на здешний лагерь.

Широн их внимательно изучил. И пришёл к выводу, что паладины были отброшены в результате засады. Могилы паладинов обнаружились, когда они проследовали по оставленным оными следам.

«Даже так? Священную империю заставили хоть однажды отступить? Неужто те, кто решили возродить религию Кроноса, так хороши? Судя по следам, отряд паладинов превышал сотню бойцов, но их всё равно потеснили. Что ж, при таком уровне подготовки они вполне имели право объявить возрождение культа. Хм… но судя по следам лошадей, ведущих в ту сторону, паладины всё-таки загнали их в джунгли.»

Следы конских копыт виднелись повсюду, и их было слишком много. Что делало распутывание всей картины лишь по ним делом практически нереальным.

Несомненно одно – в джунглях бушует война.

Широн потёр подбородок и задумался.

«Должен ли я оказать им помощь? Прийти на выручку провозгласившим возрождение Кроноса? Пусть даже и придётся раскрыть свои силы?»

Стоящие подле Тибо и Хейо промолчали. Они давали Широну время всё обдумать и принять взвешенное решение.

Широн тихонько пробормотал: «Но мы в джунглях. Джунглях, где почти нет людей!»

И данный факт при принятии решения сыграл решающую роль.

Поскольку вокруг безлюдные непроходимые заросли, то избежать утечки информации нетрудно, даже если раскрыть все свои силы. Какой бы великой ни была разведывательная сеть Луана, они не смогут узнать, что здесь произошло.

И Широн решился. Пусть это и рискованно, он окажет помощь провозгласившим возрождение культа и, заодно, нанесёт урон Священной империи.

Едва решение было озвучено, как Хейо и Тибо принялись за дело. Они тайно вышли в море, чтобы захватить корабли.

В первую очередь корабли – это способ связи с Луаном. А значит, этот канал следует перекрыть.

Захватив их, Хейо прошёлся вдоль бортов и уничтожил вёсла. Затем в негодность были приведены и паруса.

Таким образом, корабли стали бесполезны. Пусть они и продолжали держаться на волнах, плыть на них куда-либо теперь невозможно.

Пока Тибо и Хейо занимались захватом, Широн прошёлся вдоль побережья и внимательно изучил местность. Это было нужно, чтобы выработать стратегию сражения.

«Если паладины вернутся, то произойдёт это, вероятнее всего, после боевого столкновения. А значит, внимание их будет ослаблено, а тела истощены. Этим моментом нам и следует воспользоваться. Ну а если их окажется слишком много или они будут выглядеть слишком сильными, то можно просто улизнуть. Изначально я не собирался драться с луанцами в джунглях… потому привёл только шестерых герамеков. Блин, знай, как всё обернётся, взял бы с собой всех!»

Но стоило Широну пожалеть, что его сопровождает малое число герамеков, как в сознании немедленно всплыли виверны.

«Точно, виверны! Они ведь неподалёку. Нужно их позвать.»

Широн сжал кулаки, и глаза его полыхнули зелёным светом.

Тогда он вновь бросился в джунгли, но уже в одиночку. При пробуждении Дюмонема он мог призвать чёрную виверну в любое время и из любой точки мира.

Но нынешние способности ему такого не позволяли. Следовательно, к гнезду виверн придётся отправиться самому.

Весь путь к скале Широн проделал бегом, ни разу не остановившись. Потому что терять время было нельзя – ведь кто знает, когда паладины вернутся?

Благодаря этому, он добрался до гнезда всего за полтора дня. А вот обратный путь занял меньше часа, потому что проделан был на спине чёрной виверны.

Всё это время Тибо и Хейо оставались на берегу, дожидаясь, пока Широн вернётся с вивернами.

http://tl.rulate.ru/book/104928/4262121