Готовый перевод Shadow of Victory / Тень Победы: 36

Глава 36

"Так я ожидаю увидеть тебя и мать на ужин в среду," - сказала Шинейд Аврора О'Дейли Терехов в свой миникомпьютер. "Если вы опоздаете, я скормлю ваш ужин Элвину и Теодоре," - продолжала она суровым голосом. "Ты знаешь, как немецкие овчарки любят ростбиф, а Теодора на следующей неделе принесет потомство. Она ест за одиннадцать на данный момент, а теоретически она на диете. Прошлой ночью, она съела две мои туфли - от разных пар, конечно! Так что не думай, что я не позабочусь о ее безумном аппетите с твоей говядиной Веллингтон, если ты не приедешь, Чарли!"

Она ухмыльнулась, представив реакцию брата на голосовую почту, когда она прибудет. На данный момент он был на Грифоне, что сделало бы невозможной беседу в реальном времени, даже если бы была быстрая связь между Мантикорой-A и Мантикорой-B. А пока у нее было достаточно времени, чтобы передать ее обычным утренним курьером Адмиралтейства. Время передачи со скоростью света между двумя компонентами Мантикорской двоичной системы составляло почти одиннадцать часов, тогда как передача сообщения на борту курьеров Адмиралтейства, которые прыгали туда и обратно каждые четыре часа по регулярному графику, - или чаще, если возникало аварийное сообщение, - занимала примерно полчаса. Использование курьерских служб было частично мерой безопасности, поскольку в любом случае сообщения с высокой степенью секретности передавались из рук в руки. Для рутинного трафика, где время - или безопасность - не были существенной проблемой, лазерная передача была дешевле, хотя разница была не такой большой, как можно было подумать, учитывая необходимую инфраструктуру.

Другим преимуществом, которое курьеры Адмиралтейства предоставляли персоналу флота и их семьям, было то, что пространство на борту было доступно по принципу "первым пришел - первым обслужили" для физических пакетов, а также для электронных сообщений. Сегодня утром Шинейд уже воспользовалась этим.

Завтра был день рождения капитана второго ранга Джинджер Льюис, и Айварс рассказал своей жене о хобби Джинджер. Для того, кто провел всю свою флотскую карьеру в инженерии вероятно имело смысл, что Джинджер была заядлым строителем моделей, но она также делала вручную и рисовала миниатюры. Почему она не просто шла и печатала их, а самостоятельно делала их из воска, затем готовила пресс-формы, а затем заливала их старомодной смолой, явно озадачивало Айварса, но Шинейд прекрасно ее понимала.

Она любила своего мужа, она знала, насколько он любит ее искусство, и он был одним из ее больших поклонников, но он просто не понимал, как работает творческий процесс художника. Не улавливал чистое, чувственное удовлетворение от того, чтобы ощущать руками каждый этап зарождения и производства красоты...или создавать скульптуры из воска вручную, а не просто программировать принтер. Шинейд понимала, так же, как она понимала страсть к созданию рукодельного искусства любого вида, и провела большую часть недели - и вытащила не одну жилу из старого друга семьи в Бюро кораблестроения - чтобы создать старомодную модель КЕВ Пилигрим.

Официально рейдеры класса Караван по-прежнему находились в Официальном списке секретов, по причинам, которые Шинейд было трудно понять. Вооружение и возможности переоборудованных грузовых кораблей просочились в прессу вскоре после возвращения герцогини Харрингтон из Силезии, а подробные схемы Караванов до переделки были доступны из открытых публикаций, таких как Джейнс, по крайней мере, за три Т-десятилетия. Но нет! Флот, Бога ради, засекретил дизайн рейдера четырнадцать лет назад, и он оставался секретным!

К счастью, были способы, и капитан Фенрис согласился рассекретить необходимую информацию для одного из своих старших мастер-шеф-петти-офицеров, чтобы сфабриковать детали подробной модели чуть более полутора метров длиной. В белой смоле, чтобы Джинджер могла провести недели, получая точную раскраску.

Даже плотно упакованные куски, - индивидуально распечатанные с основного чертежа, - заполняли коробку длиной два метра, шириной пятьдесят сантиметров и глубиной в семьдесят пять сантиметров...и весили почти тридцать килограммов. Соединить их вместе - и раскрасить, - займет даже у Джинджер Льюис несколько недель, и Шинейд с нетерпением ожидала реакции на подарок.

Завершенная модель была бы слишком большой, чтобы держать на борту корабля с учетом обычно выделяемого пространства, но недавно предоставленные Джинджер аппартаменты на борту КСЕВ Вейланд, крупной космической станции на орбите Грифона, были значительно больше, чем на борту большинства военных кораблей. Если на то пошло она была достаточно близко к дому, чтобы хранить ее на планете, если понадобится. Фактически, Шинейд уже добилась идеального способа "хранить" ее, когда Джинджер пошлют вне системы.

После того, как капитан Фенрис согласился рассекретить информацию, необходимую старшему мастер-шефу Гленди, Шинейд пошла к коммодору Лещинскому, который был нынешним руководителем исторического отдела на острове Саганами, и сказала ему, что пришло время, чтобы Караваны - и особенно Пилигрим, самый известный из них - были надлежащим образом представлены в музее Академии. И тот факт, что эта модель была бы построена одним из выживших инженеров Пилигрима (которому было только двадцать один, и кто получил крест Остермана за участие в заключительном бою Пилигрима), придаст ему еще большее историческое значение.

Были плюсы, подумала она самодовольно, расти во флотской семье. И было особенно приятно использовать некоторые из этих плюсов для Джинджер Льюис.

Шинейд понимала, почему Айварс так привязался к Джинджер. Некоторых жен, как она знала, беспокоили бы отношения между их мужьями и такой привлекательной молодой женщиной, но Шинейд - нет. Она видела, почему Джинджер может сильно напомнить Айварсу о ней самой: у них был такой же цвет волос, они были одинакового роста и у обоих была такое же стройное, но прочное сложение. Фактически, Джинджер был так похожа, что Айварс стал считать ее младшей сестрой Шинейд Тереховой...или дочерью.

Рот Шинейд сжался на мгновение, глаза потемнели от воспоминаний, но потом она глубоко вдохнула и покачала головой. Нет, она поняла, что привлекало ее мужа не только к Джинджер Льюис, но и к другим молодым женщинам, как Абигайль Хернс, или Хелен Зилвицкая...или Рагнхильд Павлетич, и в этом не было ничего романтичного или сексуального.

Я действительно должна рассказать Джинджер о Насте в следующий раз, когда увижу ее, подумала она. И я должна вскоре увидеть ее. Она слишком сильная, чтобы чувствовать, что ее ставят на чужое место, но есть некоторый подтекст, о котором она, вероятно, должна знать. Кроме того, она внезапно ухмыльнулась, это даст мне повод поехать на Вейланд!

Вице-адмирал Клаудио Фарадей, недавно назначенный командовать главным центром исследований и разработок КФМ, был еще одним кузеном О'Дейли, которого она слишком долго не видела. Если она прыгнет на один день на Мантикору-B, она, вероятно, могла бы пригласить его в Вейланде на обед, и было бы естественно, если бы она

увидела Джинджер и молодого Пауло д'Ареццо, пока она была там. Фактически, Клаудио почти наверняка пригласил бы их на обед, так как он, несомненно, знал, что они были с Айварсом в Монике. И с точки зрения карьеры, не помешает Джинджер или Пауло привлечь внимание их командира на более личной основе.

Да, это отличная идея, подумала она с широкой улыбкой. И из того, что рассказывал Айварс, она должна была развлечься, слегка подразнив Пауло напоминанием о Хелен. Поможет ли Джинджер в поддразнивании? Или, будучи внимательным старшим офицером, она прикроет Пауло от огня?

Шинейд фыркнула от удовольствия, затем взглянула на часы на передней переборке шаттла. Они значительно отставали от графика из-за двадцатиминутной задержки на земле, но шаттл должен состыковаться с Гефестом через примерно двадцать пять минут. Технически, с повышением Айварса и его направлением в Талботт, больше не существовало прямой связи между Шинейд и семьями Гексапумы.

Однако Анстен Фитцджеральд не был женат. Амаль Нагчаудхури, который стал старпомом Гексапумы, был женат, но Ребекка Нагчаудхури была профессором гиперфизики, принявшей приглашение прочитать одногодичный курс лекций в Университете Клемсона на Старой Земле незадолго до того, как Гексапума отправилась в Талботт. Никто не ожидал, что корабль вернется так скоро, а возможность преподавать в том, что считалось первой или второй лучшей многопрофильной исследовательской школой в Солнечной лиге, не получалась легко. Ее преподавательский контракт закончится еще через несколько месяцев и тогда она и два их сына возвратятся на Мантикору. Но до тех пор, пока она не вернулась, никто из старших офицеров Гексапумы не имел супруга, который мог бы занять место Шинейд. Лейтенант-коммандер Бренда Хауэлл, которая была назначена на старую должность Джинджер главным инженером, была замужем, но Льюису Хауэллу было всего двадцать пять. Он был немного молод для этой работы, поэтому Шинейд согласилась остаться, пока Ребекка не вернется домой.

О, конечно, Шинейд! Какую жертву ты делаешь! Ты знаешь, черт побери, что будешь скучать о них всех, когда Ребекка появится и сместит тебя из твоего статуса матриарха!

Ну, может быть, так и будет, но она не признается в этом ни одной живой душе. А между тем, она будет обедать с Анстеном, его офицерами и, по крайней мере, с тридцатью связанными с Гексапумой людьми в Демпси через пару часов. Где, она была вполне уверена, она обнаружит, насколько разочарованы эти офицеры, что Бойкая Китти была лишена возможности служить под командованием Айварса в битве при Шпинделе.

Катастрофическое поражение, устроенное командой графини Золотой Пик Сандре Крэндалл в Шпинделе - некоторые из газет использовали термин "битва на уничтожение", что, вероятно, было достаточно справедливым, хотя больше ее кораблей было захвачено, чем совсем уничтожено - все еще волновало флот. Бог знает, что произойдет на

соларианской стороне забора, когда новость дойдет до Старой Земли. Неудивительно, что все на Бойкой Китти хотели бы быть там!

Она откинулась на удобном сиденье, прислушиваясь к предложенной классической музыке и посмотрела на дисплей на передней переборке, в центре которого находилась медленно растущая КСЕВ Гефест. Шинейд Терехова буквально не могла сосчитать, сколько раз она была в этом огромном, растянутом кишащем улье, но это никогда не теряло для нее своего очарования. Когда она девочкой посещала рабочее место своего отца, флотского офицера, станция была намного меньше, чем она стала в результате строительства короля Роджера, но даже тогда однодневные поездки на Гефест были одним из ее любимых удовольствий. Позднее, когда требования массового военного строительства в войне против Народной Республики Хевен привели к дальнейшему росту и усложнению, это только сделало его еще более увлекательным для более взрослой и мудрой Шинейд, которая действительно понимала, что это означает и представляет.

Сегодня станция была уже не просто огромная...она была потрясающая. Его центральная ось была более ста десяти километров в длину, а ответвления и расширения тянулись во всех направлениях. Самое длинное ответвление было шестьдесят километров длиной, и это было не надолго. Все огромное, возможное только в условиях микрогравитации постоянно расширяющееся скопление промышленных модулей, мест обитания, верфей, больниц, коммуникаций, банковских офисов и грузовых терминалов простиралось с полным отсутствием изящества, но у Гефеста была своя красота.

Части, сверкающие в отраженном свете Мантикоры-А, были разделены пропастями полной черноты, куда не проникал солнечный свет, и созвездия сигнальных огней, навигационных маяков и стыковочных станций светились, как галактики вдоль полос космической станции. Трудно было поверить, глядя на эту детскую модель на дисплее переборки, что около двух миллионов человек суетились внутри станции, и Шинейд удивлялась - снова - как много из этих двух миллионов останавливались, выходили за пределы отсутствия чуда в их знакомой повседневной жизни чтобы увидеть, насколько чудесным был Гефест.

Ну, может, и немного, подумала она. Но ошарашенные, благоговейные посетители, как я, всегда могут сделать это за них!

* * *

"Какого черта ?!"

Янсен Мандрапилиас, третий офицер танкера жидкого газа Бернике, резко оторвался от грузового манифеста, который он обновлял для прибытия на станцию очистки Драко Семь. В настоящий момент Бернике неуклонно ускорялся от Гефеста, четырнадцать минут и 691 000 000 километров от станции в регулярной двухмесячной кольцевой поездке к Драко, центральному из трех газовых гигантов системы Мантикора-А. Поездки туда и обратно между станцией очистки и огромными резервуарами Гефеста было не самым захватывающим занятием в мире, но было и определенное твердое удовлетворение в этой работе.

Кроме того, Янсен заработал свое вахтовое удостоверение только в декабре прошлого года, всего два месяца назад, так что все это было блестяще новым для него. Особенно, когда шкипер счел нужным передать вахту "мистеру Мандрапилиасу" после ухода с периметра отправления Гефеста. С другой стороны, Зинаида Меркулова, которая наблюдала за сенсорами, была, по крайней мере, в два с половиной раза старше Мандрапилиаса и гордилась тем, что никогда ничему не удивлялась. Фактически, Янсен скорее подозревал, что шкипер оставил ей неофициальную инструкцию присматривать за новичком, учитывая, что она была чем-то вроде легенды на службе картеля Гауптмана, которая, вероятно, должна была уйти в отставку, по крайней мере, десять Т-лет назад. К сожалению, для тех, кто чувствовал, что она уже заработала где-то коттедж, увитый виноградом, она каждый год набирала максимальные баллы в картельных тестах. На самом деле, она была серьезно разозлена в этом году, когда она заняла третье место, а не первое.

Известно, что она также называла некоего Янсена Мандрапилиаса "сынок" в некоторых внеслужебных ситуациях.

В некоторых случаях это могло привести к дисциплинарной проблеме, но не на борту Бернике и не с Зинаидой Меркуловой, которая всегда была профессиональной на службе. Что делало совершенно неожиданный всплеск еще более шокирующим, чем это могло быть от кого-то другого.

"Что?" - потребовал Янсен, но она проигнорировала его. Она со световой скоростью набирала числа на своей консоли, а затем крикнула Каталу Винасу, вахтенному рулевому.

"Резкий поворот один-два-пять, девять-семь-ноль!" - рявкнула она. "Быстро!"

Рот Янсена распахнулся, но Катал знал Зинаиду дольше, чем Янсен Мандрапилиас был жив, и он узнал кованую сталь срочности в ее тоне.

Он резко двинул свой джойстик, отправив шесть миллионов тонн танкера в крутой подъем с поворотом вправо. Предупреждающие гудки звучали по мере того, как танкер радикально отклонился от своего курса, и Янсен уже слышал сверление дырок, которые сделает всем им начальство, когда Астроконтроль наложит штрафы. Если они будут вычитать их из его заработка, он не отработает это даже прожив вдвое больше Зинаиды!

"Зинаида, какого черта ты думаешь -?!"

Раздался еще один сигнал тревоги и глаза Янсена дернулись назад к его собственной панели. Он никогда не слышал такого резкого, двухтонального, пронзаюшего уши воя кроме как на тренировочной симуляции, и он не мог поверить, что слышал это сейчас.

Но он слышал.

Что-то врезалось в подставленный живот импеллерного клина Бернике и исчезло в мгновенной ярости гравитационного градиента в несколько сотен тысяч километров в секунду. Но что-то еще проскочило мимо клина. Оно пробилось сквозь широко открытое горло танкерного клина по встречному курсу с относительной скоростью более 60 000 километров в секунду, пересекло внутреннее пространство клина под острым углом примерно в пять тысячных секунды, миновало его огромный корпус не более чем в шестьдесяти или семьдесяти километрах, и вышло из юбки клина.

Потом оно исчезло. Предупреждение о столкновении продолжало звучать, и Мандрапилиас почувствовал отголоски ужаса, которые не были достаточно длинными, чтобы зарегистрировать время, когда его нервную систему хлестало вниз и вверх. Его голова дернулась к Зинаиде.

"Какого черта это было?!" - потребовал он.

Тогда он не знал, что никогда не простит себе, что тотчас не сообщил об инциденте Астроконтролю. Не то, чтобы три с половиной минуты предупреждения принесли бы какую-то пользу.

* * *

Внутреннее пространство звездной системы представляет собой огромный объем, против которого даже самый большой космический корабль очень, очень крошечный. Поэтому столкновения и опасные сближения между космическими кораблями были событиями с низкой вероятностью, даже для тех, кто двигался по путям с интенсивным движением. Они не стали более вероятными из-за того, что активный импеллерный клин был одним из самых ...энергичных энергетических сигнатур галактики, что очень затрудняло даже наименее чувствительной сенсорной технике не видеть сближения. И, конечно же, Астроконтроль очень внимательно следил за многомиллиардными тоннами военного и гражданского судоходства, проходящими через двойную систему Мантикоры в любой момент.

Но пришельцы, врезавшиеся в сердце системы Мантикора на двадцати процентах скорости света, пересекали центр главной судоходной линии от газового комплекса Драко семь, не обращая внимания на Астроконтроль, и их несущая волна не использовала импеллерный клин для ускорения. Они использовали то, о чем никогда не слышал Королевский флот Мантикоры, и вряд ли какие-либо другие сенсорные технологии, особенно любые гражданские технологии, с датчиками коммерческого класса, заметили бы крошечную гравитационную аномалию, которая привлекла внимание Зинаиды Меркуловой. На самом деле она не чувствовала тревоги; только возбужденное любопытство, которое изначально привело ее к ее карьере. Она жила, чтобы удовлетворить этот зуд, и она перенаправила сенсоры, которые Клаус Гауптман был достаточно любезен предоставить в ее личное распоряжение.

Она никогда на самом деле не "видела" приближающихся гразерных торпед вообще, но она отслеживала те гравитационные аномалии, которые выходили прямо на ее корабль и экстраполировала их траекторию в самый последний момент.

Остальная бинарная система Мантикоры была менее удачливой.

* * *

Шинейд смотрела на дисплей когда это случилось.

Шаттл находился за сто тысяч километров от Гефеста, но его оптические головки увеличивали изображение до тех пор, пока сумасшедшая геометрия космической станции не заполнила весь дисплей. Даже если бы они не были сконструированы как самые незаметные атакующие платформы, созданных человеческими руками, торпеды-гразеры, пролетевшие мимо Бернике, были слишком далеки и слишком крошечны, чтобы появиться на любом оптическом дисплее. Ракетные подвески, следовавшие по пятам, были несколько менее скрытными, но они летели по чисто баллистической траектории, далеко позади авангарда Ойстер-Бэй и постепенно отставали, когда спайдер-привод торпед ускорил их к их целям.

Не только Шинейд не видела их. Их никто не видел...пока не стало на несколько миллионов жизней слишком поздно.

Оперативная группа адмирала Тополева продолжала движение в систему в течение чуть более месяца после своего незаметного прибытия, пока не достигла точки развертывания, в одной световой неделе от Мантикоры, со скоростью двадцать процентов от скорости света относительно Мантикоры-А. Тогда она развернула свои ракеты и торпеды, а затем бесследно исчезла в гипере. Оружие, которое она оставила позади, продолжало двигаться в пространстве с начальной скоростью, его сенсорные головки защищались от эрозии частиц специальными защитными колпаками, пока оно не достигло своего запрограммированного места атаки. Затем они отбросили защитные колпаки, получили тактические обновления от невероятно скрытных разведывательных кораблей, которые были отправлены вперед, чтобы собрать эти данные для них и обновили очереди целей.

За пятьсот тысяч километров гразерные торпеды выстрелили, и Шинейд Терехова в ужасе закричала, когда КСЕВ Гефест распался.

Разумеется, это было далеко не так гигиенично, как "распался" может означать. Этого не могло быть, когда множество гразеров, каждый более мощный, чем вооружения главных батарей большинства тяжелых крейсеров, ударило по совершенно не защищенной гражданской цели размером с Гефеста. Торпеды преднамеренно рыскали по их оси, когда они стреляли, качая лучи по максимально возможному объему станции, а их излучатели работали три полных секунды, прежде чем сгорели.

Три секунды, пока они приближались на 60 000 километрах в секунду.

Эти гразеры врезались в Гефест, как цепная пила в теплое масло. И, как масло, Гефест просто брызнул в космос. Куски обломков - некоторые величиной с линейный крейсер - вырвались наружу из центра разрушения, как ужасные метеоры. Вторичные взрывы испаряли целые участки станции, когда термоядерные реакторы, - и не только внутренних энергосетей Гефеста, но и дюжин торговых судов и военных кораблей, пристыкованных для загрузки, разгрузки или ремонта - теряли содержимое в ярком как солнце клокотании плазмы.

Взрывы распространялись от точек удара гразеров, бежали наружу, подобно пламени вдоль сухой ветви дерева. Они росли, сливались друг с другом, пока не стали одним ужасным вихрем разрушения, который соперничал с мощью самой Мантикоры-А.

Шаттл Шинейд безумно завертелся, вставляя свой собственный импеллерный клин между собой и обломками, вырвавшимися из этой адской пасти опустошения, но оптические головки, послушные запрограммированным приказам бездушных компьютеров, развернулись, чтобы сохранить станцию, - или то, что было станцией - в центре экрана. Она сверкала, как предвидение лавовых полей ада, и Шинейд О'Коннор прижимала обе руки к губам, ее зрению мешали слепящие неконтролируемые слезы, она смотрела, как кошмар, пришедший к КСЕВ Гефест пожирает основную промышленную платформу Звездного королевства Мантикоры и более двух миллионов человек...включая весь экипаж КЕВ Гексапума.

http://tl.rulate.ru/book/10132/281980