Готовый перевод We Are Legion (We Are Bob) / Мы – Легион. Мы – Боб: 16

36

Райкер, сентябрь 2158 г. – Солнечная система

Я откинулся на спинку кресла и принялся следить за тем, как дебаты снова превращаются в галдеж. Теперь у нас было сорок две группы, желающие поддерживать контакт с нами. Не всех их увлекла идея об эмиграции: некоторые стремились сохранить за собой свободу действий, а другие просто хотели быть в курсе дела.

Но у всех этих групп были две общие черты: они не доверяли друг другу, и они не доверяли нам.

В данный момент мы разбирались с беженцами на Шпицбергене. С формальной точки зрения они являлись частью СШЕ, но это не приносило нам никаких дивидендов, поскольку шпицбергенцы не признавали над собой власти полковника Баттеруорта.

Главной проблемой, которая стояла перед нами прямо сейчас, были семенохранилища. Слухи о хранилищах и об их содержимом быстро распространились – вероятно, благодаря самим шпицбергенцам. И теперь Вальтер решил разыграть свой козырь: он пригрозил, что никто не получит содержимое хранилищ, если шпицбергенцев не переместят на первое место в списке колонистов. Но оба корабля предназначались для группы Баттеруорта, и он наотрез отказывался пожертвовать целым кораблем или его частью. Дискуссия по этому вопросу шла по кругу: мы постоянно возвращались к одним и тем же аргументам и возражениям. Я всерьез задумался о том, чтобы посадить вместо себя Гуппи.

Несколько групп предложили отнять содержимое хранилищ силой или просто подождать, пока шпицбергенцы вымрут. Полковник Баттеруорт, похоже, одобрял подобные планы, но мне подобный курс действий совсем не нравился.

В конце концов я решил, что с меня хватит. Я подался вперед и громко сказал:

– Мистер Вальтер. – Все умолкли и посмотрели на меня. – Вы хотите улететь на первом корабле, но, по-моему, мы уже установили, что это ваше требование удовлетворено не будет. Вам кажется, что вы можете просто окопаться и ждать, и тогда рано или поздно мы капитулируем. Но есть и другой вариант: мы можем просто прийти и забрать все, что нам нужно.

Полковник удивленно взглянул на меня, но затем его лицо снова приобрело невозмутимое выражение. Он знал, что я блефую.

К сожалению, это знал и Вальтер.

– К сожалению, мистер Райкер, этому не бывать. Вы блефуете. Кроме того, вы ничего не добьетесь. Мы уже приняли необходимые меры, чтобы вам ничего не досталось. Вы назвали бы это «стратегией выжженной земли».

Я кивнул.

– И, возможно, ваши меры сработают, а может, нет. А может, мы найдем другое хранилище. Но мы точно знаем следующее: на первый корабль вы не сядете, а если будете упорствовать и заставите нас действовать, то не попадете ни на один из кораблей – ни на первый, ни на последний, ни на какой. Подумайте об этом, мистер Вальтер. На сегодня с меня хватит. – С этими словами я выключил свою камеру.

В течение следующих двух минут я получил десяток вызовов. К сожалению, Вальтера в числе абонентов не было. Я начал с вызова от Баттеруорта.

– Неплохое представление, Райкер. Но оно мало что вам даст, если вы не готовы подкрепить свои слова.

– Полковник, если шпицбергенцы создадут опасную ситуацию для всех, лишив нас доступа к хранилищам, или, что еще хуже, уничтожив их, то я за то, чтобы оставить их здесь. Но вот нападать на них я еще не готов.

Он сел на стул и кивнул.

– Я, конечно, ни за что не отдам им первые два корабля. Мне приятно, что мы с вами на одной волне – хотя и по разным причинам.

– Простите за прямоту, полковник, но меня ждет десяток вызовов. Вы хотели что-то со мной обсудить?

Полковник кивнул.

– Я тут кое о чем подумал, посчитал… Третий корабль… если немного изменить расписание, то работу над ним можно закончить на год раньше. Возможно, шпицбергенцы удовлетворятся этим.

Я потрясенно уставился на полковника Баттеруорта. Это была хорошая мысль, но поскольку для ее осуществления требовалось задержать строительство двух первых кораблей почти на четыре месяца, я полагал, что подобный проект приведет полковника в ярость. То, что он сам это предложил, стало для меня полным сюрпризом.

– Спасибо, полковник. Я обдумаю ваши слова перед следующим адским заседанием.

Я завершил сеанс связи с полковником и выбрал следующий вызов в очереди. Со мной хотел пообщаться представитель анклава ВЕРЫ. Он все еще рассчитывал, что я дам его людям приоритет, и поэтому мы с ним уже несколько раз побеседовали в резких выражениях.

– Доброе утро, проповедник Кренстон. Чем могу помочь?

– Доброе утро. Я следил за вашим спором с группой шпицбергенцев. Замечу, что на корабле, который повезет их, останется место почти для всей нашей группы. Мне кажется, что мы с ними отлично сработаемся. Вам стоит подумать об этом.

– Почти всей вашей группы. А что станет с остальными, проповедник?

– Тяжелая ситуация требует жертв, репликант…

– Райкер.

Он кивнул, удивленно улыбаясь.

– Я понимаю: тебе по-прежнему хочется считать себя человеком. Тем не менее ты – не человек. Ты – собственность ВЕРЫ. И, раз уж мы заговорили на эту тему, переключение управления «четыре-альфа-двадцать три».

Я несколько секунд смотрел на него, ничего не понимая, а затем в памяти всплыли воспоминания. Когда Боб-1 летел к Эпсилону Эридана, он исправил нашу матрицу и, в частности, удалил из нее несколько императивных программ, которые спрятали в ней компьютерщики ВЕРЫ. Данная кодовая фраза должна была активировать одну из них и превратить меня в хорошую, послушную марионетку. На несколько миллисекунд меня парализовали конфликтующие между собой мысли и эмоции: удивление, ярость, желание рассмеяться ему в лицо и еще одно – бросить в него атомную бомбу. Я решил обойтись минимальными средствами.

– Проповедник Кренстон?

– Да, репликант?

– Идите в задницу.

Я завершил вызов и посмотрел на следующий пункт в списке.

* * *

Мне наконец удалось разобраться со всеми, кто хотел со мной пообщаться. Все вызовы оказались вариациями на темы, с которыми я уже имел дело. Мои собеседники просили проявить к ним особое отношение, пытались выторговать себе какую-то выгоду, вызвать сочувствие (в этих случаях мне приходилось сложнее всего), а в паре случаев даже пытались меня подкупить.

Я заметил, что меня ждет еще один вызов. И он был от Вальтера.

Возможно, меня ждет что-то хорошее или плохое, но в любом случае будет интересно.

Я открыл канал связи.

– Добрый день, мистер Вальтер. Как оно?

Вальтер удивленно посмотрел на меня, но быстро взял себя в руки.

– А… Нет, мистер Райкер, меня не так легко вывести из равновесия. В любом случае в этом не было необходимости. Сорока принесла мне на хвосте, что в графике строительства третьего корабля возможны подвижки. Если даты отлета будут отстоять недалеко друг от друга, то, по-моему, нам есть что обсудить.

Наконец-то. Спасибо, полковник. У меня не было никаких сомнений в том, кто эта «сорока».

– Тогда, мистер Вальтер, давайте посмотрим, что тут можно придумать…

37

Боб, август 2165 г. – Дельта Эридана

После нападения гориллоидов прошло несколько недель, и дельтанцы, как и я, расслабились. Я надеялся, что трепка, которую получили гориллоиды, станет для них хорошим уроком. Вероятно, так же считали и сами дельтанцы.

Как бы не так. Не знаю, то ли гориллоидам хватило ума придумать план, то ли просто все так совпало, но в данный конкретный день гориллоиды начали мощное наступление, подобного которому я еще не видел. Возможно, их привлек запах жареного мяса. Получив копья, дельтанцы стали еще успешнее охотиться, и я уже забеспокоился, что им не хватит благоразумия и они истребят всю дичь в округе. Возможно, гориллоиды почувствовали, что дельтанцы успешно конкурируют с ними в борьбе за пищу. Как бы то ни было, сейчас я с ужасом взирал на то, как к лагерю идет тридцать один гориллоид.

Я немедленно вызвал остальных. Люк вышел в пробный рейс, так что он нам не поможет: сигнал до него будет идти слишком долго. Однако Марвин и Бендер появились незамедлительно. Мы разогнали нашу тактовую частоту до максимума, чтобы выиграть время для обсуждения ситуации. ВР потемнела и исчезла, пока компьютерное ядро приспосабливалось к выросшей нагрузке.

– Что за черт? Как это произошло? – спросил Марвин.

Я пожал плечами.

– Гориллоиды голодают и, кроме того, слегка отчаялись. Вряд ли стоит придумывать какие-то другие причины.

– Парни, вы уже развернули беспилотники-снаряды? – включился в разговор Бендер.

– О господи, нет… – Я нахмурился. Меня накрыла волна отвращения к самому себе. – Все шло прекрасно, и я думал, что времени у нас достаточно. Гуппи, как быстро мы сможем доставить их на место?

[Десять минут, плюс-минус две минуты. Ограничивающий и наиболее неизвестный фактор – это вход в атмосферу.]

– Запускай их. Немедленно.

[Готово.]

Через несколько минут беспилотники долетят от нашей орбиты до верхних слоев атмосферы, но если я не хочу, чтобы они сгорели, то во время спуска им придется сбросить скорость.

Мои размышления прервал Марвин.

– Мы не должны без веских причин жертвовать нашими беспилотниками-наблюдателями – особенно в ситуации, когда они не смогут развить большую скорость.

– Верно, – ответил я. – Разместим их рядом с Архимедом. Думаю, прежде всего, нам нужно защитить его.

Мы потратили еще несколько миллисекунд на обсуждение ситуации, но вариантов на самом деле было немного.

Вздохнув, я изменил свою тактовую частоту и вернулся в реальное время. ВР снова включилась, но мне было не до нее.

Дельтанцы значительно превосходили гориллоидов по численности, но гориллоиды были типичными огромными монстрами. Они шли туда, куда им вздумается, и брали все, что им нужно. Для того чтобы сдержать одного из них, требовалось полдесятка дельтанцев с копьями. Дельтанцы храбро сражались, но гориллоиды были просто неудержимы и, кроме того, явно не хотели удовлетвориться скромной добычей. Либо они действительно голодали, либо решили отомстить.

Группа гориллоидов напала на группу С, и нескольким из них уже удалось прорвать оборонительные порядки. Женщины и дети пытались отступить, но отступать было некуда. Архимед прятался за спиной матери в центре стаи. Я стиснул кулаки, увидев, как он дрожит от страха.

Когда один из гориллоидов бросился на группу, откуда ни возьмись появился Арнольд и воткнул ему копье в спину.

Вот для этого и нужны копья. Я облегченно выдохнул.

Но оказалось, что я рано радовался.

Арнольд попытался вытащить копье, но на это не было времени – наконечник застрял в теле врага. Другой гориллоид с ревом побежал на него. Арнольд бросился ему под ноги; гориллоид упал, а Арнольд сумел откатиться прочь. Но это не причинило врагу вреда, и он уже вставал.

Арнольд посмотрел по сторонам, но рядом не оказалось ничего, похожего на оружие. Зарычав, гориллоид уставился на Арнольда, но тут Архимед с воплем бросил соплеменнику топор. Арнольд поймал его и замахнулся, целясь прямо посередине головы гориллоида. Послышался громкий треск, и гориллоид упал, словно марионетка, у которой перерезали ниточки.

Арнольд посмотрел на топор в своей руке.

Ага. Такое удивление, что челюсть падает.

Арнольд взревел и принялся рубить гориллоидов так, что им мог бы гордиться даже Конан-варвар. Арнольд был невероятно крупным дельтанцем, таким большим, что почти мог сойти за юного гориллоида, а в руках он держал эквивалент топора лесоруба – Архимед пытался сделать топор побольше, и у него это отлично получилось.

Арнольд стремительно разрубил черепа еще нескольким гориллоидам. С подобной тактикой гориллоиды еще никогда не сталкивались, и защиты от нее у них просто не было. Другие мужчины-дельтанцы собрались с духом, и еще через несколько секунд рядом с группой C уже не осталось ни одного из атакующих. Арнольд и выжившие мужчины отправились к другим группам, чтобы усилить их.

Затем произошла катастрофа.

Один гориллоид провел серию обманных движений и оказался за линией защитников. Уже ничто не отделяло его от женщин и детей. И Архимед – безоружный – застыл прямо перед ним. Его мать орала во все горло.

Я видел, как Арнольд поворачивается – плавно, словно в замедленном повторе. На секунду мне показалось, что я парализован.

Но нет, у меня просто был шок.

– ГУППИ! СНАРЯДЫ! В КАКОМ ОНИ СОСТОЯНИИ?

[На подходе. Передаю управление первой машиной… прямо сейчас.]

Полностью отключив виртуальную реальность, я повысил свою тактовую частоту и скользнул внутрь снаряда. Он приближался к полю боя, и я уже мог различить гориллоида. Архимед начал отступать, а мать бежала к нему. Арнольд тоже пытался добраться до нападавшего.

Я успел первым.

Сорок фунтов высокопрочной стали пронзили гориллоида вдвое быстрее, чем пуля из мощной винтовки. Столкновение было не просто фатальным: ой. Гидростатический шок порвал гориллоида на части, почти на клетки, размазал его по земле, дельтанцам, деревьям, гориллоидам и всему остальному, что оказалось рядом. Звуковой удар загрохотал, словно гром. Все живое, что находилось поблизости, застыло и сжалось от страха.

Дельтанцы опомнились первыми. Да, они услышали неизвестный шум, но им нужно было защищать своих родных. Несколько гориллоидов погибли, не успев прийти в себя. Их гибель переломила ход боя, и оставшиеся гориллоиды бросились наутек. Им вслед полетела пара десятков копий, и еще восемь гориллоидов упали, не добежав до опушки леса.

Все было кончено.

Масштабы бойни поражали. Гориллоиды не просто охотились, а уничтожали врагов. Возможно, они собирались забрать трупы жертв позже или обезумели от голода. Я вдруг понял, насколько плохо я разбираюсь в местной биологии. Я – не профессионал, а дилетант, притворяющийся биологом.

И, возможно, я создал ситуацию, которая все ухудшила.

В бою погибли тридцать дельтанцев, и еще около пятнадцати были ранены, и некоторые – настолько серьезно, что вряд ли выживут.

Я стиснул зубы. В задницу Первую директиву. Я иду охотиться на гориллоидов.

Я направил беспилотника-наблюдателя в другую точку, поближе к Архимеду. Сейчас он осматривал место, где совсем недавно был гориллоид. Там еще валялись его ошметки, но большая часть импульса передалось животному, и их значительная часть полетела прочь. Через несколько секунд Архимед это сообразил и двинулся по следу.

– Эй, Гуппи, от снаряда что-нибудь осталось?

[Нет информации. Нет телеметрии.]

– Да, именно это меня и беспокоит.

Марвин постучал пальцем по картинке.

– Если обломки остались, парнишка их найдет. Вопрос: должны ли мы этого опасаться?

– Хм. Да, верно. У них нет никакой металлургии, а у нашего добра очень высокая точка плавления. Они не смогут его обработать.

Архимед пошел по тропе и вскоре добрался до места, где в земле прошла глубокая борозда, заканчивавшаяся холмиком. Архимед немного посмотрел на нее, а затем бросился бежать.

Через минуту он вернулся с тем, что, наверное, можно было назвать куском коры. Предмет имел форму совка. Я узнал его: таким инструментом дельтанцы выкапывали клубни.

– Через пару минут он доберется до снаряда, – сказал Марвин.

Мы переключились на камеру другого беспилотника и стали наблюдать за Арнольдом. Он показывал другим мужчинам – но, к счастью, не на них, – как применять в бою топор. Соплеменники завороженно внимали ему.

– Им нужны еще топоры.

Я кивнул.

– У Архимеда закончились кремни. Дельтанцы тщательно обыскали то место, где мы сбросили первый комплект. Повторить операцию нам не удалось.

– Может, нам вообще не надо ничего делать, – заметил Марвин с глубокомысленным видом.

Я косо посмотрел на него.

– Почему?

– Если они помнят, где брали кремни раньше, – а это вероятно, ведь Моисей еще жив, то им стоит вернуться туда.

– Господи! – воскликнул я и хлопнул себя по лбу. – Это же настоящее приключение! А их будет девять? Они переночуют в Ривенделле…

Марвин закатил глаза.

– Ладно, ладно, Капитан Сарказм. И нет, я серьезно: место, где они сейчас живут, не идеально – по множеству причин. Они оказались здесь, потому что отступали без какого-либо плана. Мы с Люком практически это доказали. Месторождение кремней легче оборонять, там легче добыть воду, и там есть кремни.

Я вздохнул и потер лоб. Данное виртуальное действие по-прежнему меня забавляло, и, кроме того, подобные привычки позволяли мне чувствовать себя человеком. И это было приятно.

– Гуппи, пожалуйста, телефонируй Бендеру и Люку.

[Я работаю над этим. Во время сеанса связи будет задержка в 0,75 секунды.]

– Ясно. Передай всем, пусть снизят тактовую частоту до 0,25, чтобы это компенсировать. Я подождал несколько секунд, а затем в комнате появились Бендер и Люк.

– Привет, парни, – начал я. – Пора обсудить наши планы. Вы трое провели тестовые полеты и поэтому уже готовы выбрать точку назначения и отправиться в путь. С другой стороны, у нас тут раса разумных существ, а мы же знаем, что отказаться от подобного проекта просто невозможно. Какие будут соображения?

– Честно говоря, дельтанцы не очень меня привлекают, – ответил Бендер. – Это твой проект. Я подключился к нему поздно, и мне хочется найти что-нибудь свое.

Люк кивнул в сторону Бендера.

– Поддерживаю.

Я посмотрел на Марвина. Он пожал плечами и оглядел сидевших за столом.

– У меня больше интереса к этому проекту – наверное, потому что я появился раньше… – он кивнул Бендеру – и, если уж начистоту, то это же не навсегда. Я вполне могу задержаться тут на пару лет. Или на пару столетий… – взгляд Марвина устремился куда-то вдаль. – Мы же бессмертные, верно? – Он встряхнулся и продолжил: – В общем, да, я тут еще побуду. Может, передумаю, когда мы вырастим новую партию Бобов.

Марвин откинулся на спинку кресла и сцепил пальцы на затылке.

Я кивнул.

– Ладно, парни, спасибо. Я внесу соответствующие изменения в наши планы.

Люк и Бендер кивнули, и их аватары исчезли.

Мы увеличили тактовую частоту до нормальной и продолжили наблюдать за тем, что происходит в колонии.

38

Райкер, ноябрь 2158 г. – Солнечная система

Вздохнув, я выключил видеотрансляцию заседания Организации Объединенных Наций. Сегодня, в общем, все шло как обычно: градус напряженности был чуть ниже, чем в стае кошек, которые дерутся за рыбу. Объявление о том, что шпицбергенцы получат третий корабль, вызвало ожидаемый всплеск ненависти. Отчасти проблема заключалась в том, что к моменту их отлета остров уже перестанет быть пригодным для жизни, поэтому занять освободившееся жилье никому не удастся. Но объяснять, что шпицбергенцы погибнут, если не уберутся оттуда, было бессмысленно: этот мир значительно суровее того, в котором вырос я.

Кроме того, содержимое семенохранилища пригодится только тем, кто окажется на борту корабля-колонии, поэтому для большинства групп любое решение данной проблемы не принесет никакой выгоды.

На заседании также обсудили очередные угрозы, с которыми выступила группа под названием ДУЛО. Я решил, что стоит поговорить о ней с полковником.

Если до этого вообще дойдет. Я посмотрел на список вызовов. Потрясающе. Даже если я не участвовал в заседании, после его окончания все почему-то считали своим долгом позвонить мне. К сожалению, подобная популярность меня не радовала.

И, разумеется, первым вышел на связь мой любимый проповедник из ВЕРЫ. Я скорчил гримасу; у меня даже мелькнула мысль передать его вызов Гуппи, но я понимал, что это будет просто отсрочка, не больше. Однако я мог заставить его ждать.

Плюнув на очередность, я вызвал на связь Баттеруорта. Мы обменялись любезностями, и затем я спросил у него про новую группу психов.

– Ах да. Это означает «Добровольное Уничтожение Людей-Оккупантов» или что-то в этом роде. Я слышал несколько вариантов, в том числе пару непристойных. Их позиция заключается в том, что мы, люди, упустили свой шанс, и поэтому должны просто вымереть.

– Но они угрожают начать партизанскую войну. Какое же это «добровольное уничтожение»?

Баттеруорт снисходительно отмахнулся от моих слов.

– Они рассчитывают, что вы добровольно подчинитесь им, чтобы избежать насилия. Таким группам маргиналов в последнее время приходится нелегко, но иногда они все-таки наносят небольшой урон. Кажется, они полагали, что в конце концов добьются своего, но потом на сцену вышли вы. Так что теперь они повышают накал своих речей.

– Потрясающе. При жизни я слышал о чем-то подобном, но та группа в самом деле исповедовала принцип добровольности. А где находится это ДУЛО?

– Понятия не имею. – Полковник пожал плечами. – С объявлениями они выступают анонимно и, похоже, действуют в случайно выбранных точках. В их манифесте фактически сказано, что мы должны перестать размножаться или они нам в этом помогут.

Я потер лоб. Способность людей превращать глупые догматы в принципы политического движения не переставала меня удивлять.

– Мы уничтожили 99,9 % человеческой расы, но психи все равно выжили. Это противоречит всем законам вероятности.

Полковник рассмеялся, и на этом мы с ним распрощались.

Ну вот, дольше откладывать разговор с Кренстоном не получится. Наигранно вздохнув, я подключил его.

– Добрый день, проповедник. Чем могу помочь?

Проповедник Кренстон улыбнулся в камеру. По крайней мере, показал зубы. Его дружелюбие меня не обманывало.

– Добрый день, реп… Райкер. Кажется, тут человек, с которым вам будет интересно пообщаться. – Он наклонился вперед и повернул камеру. В кадре появилась молодая женщина.

Она застенчиво улыбнулась.

– Добрый день, мистер Йоханссон. Меня зовут Джулия Хендрикс.

Я потрясенно застыл. Нельзя сказать, что эта женщина – вылитая Андреа, но если она – не родственница моей сестры, то это просто удивительное совпадение. Я понимал, что проповедник Кренстон пытается мной манипулировать, но мне было плевать.

Почти четверть секунды прошло в тишине, а затем я снова обрел дар речи.

– Привет, Джулия. Полагаю, мы родственники?

Джулия резко кивнула. Похоже, она нервничала – то ли из-за меня, то ли из-за проповедника. Я не сомневался, что он дал ей очень детальные инструкции, подкрепив их угрозами.

– Да, я прапраправнучка Андреа Йоханссон. Я сама только что об этом узнала. – Она украдкой бросила взгляд на проповедника. Смысл был вполне ясен.

Я улыбнулся ей, стараясь вложить в улыбку как можно больше теплоты.

– И сколько у меня потомков по боковой линии?

Кажется, мой вопрос придал Джулии уверенности.

– Насколько мне известно, в живых сейчас более двадцати, мистер Йоханссон… э-э… Райкер… – Она смущенно потупилась.

– Все нормально, Джулия. – Я поднял руку. – На самом деле я не твой двоюродный прапрапрадед, а его воспоминания. И меня уже зовут не Боб, так что этот вопрос закрыт. Можешь называть меня Райкер, как и все. Почти все… – Я сурово взглянул на проповедника Кренстона. – А если хочешь, зови меня Уильям или даже Уилл. Я не рассчитываю на какие-то нежные чувства с твоей стороны, хотя проповедник Кренстон, похоже, надеется, что твоя судьба и судьба твоих родственников мне не безразлична. – Я чуть наклонил голову набок, словно еле заметно пожимая плечами. – Он прав. Но это не значит, что я стану менять правила.

Проповедник Кренстон наклонился к камере, заполнив собой весь кадр.

– Мистер Райкер, все мы взрослые люди и знаем, что у меня – как и у других делегатов – есть свои мотивы. Тем не менее тут ваши родственники, и вы сможете в любое время поговорить с ними. Не буду вам мешать. – Кренстон встал и вышел из кабинета. Конечно, они все равно могли нас подслушивать, но его жест произвел на меня впечатление.

Мы с Джулией потрясенно посмотрели друг на друга, а затем заговорили одновременно.

Судя по журналу, мы общались три часа, но они пролетели как один миг.

http://tl.rulate.ru/book/101108/3472718