Готовый перевод GOSICK / Готика: Эпилог.

Эпилог. Обещание

Часть 1.

–  … И так судно <QueenBerry> снова погрузилось под воду. Исполнив месть призраков прошлого, оно вновь вернулось в тёмные морские глубины.

Солнечным утром.

За зданием Академии Святой Маргариты. Двое детей восседали на трёхступенчатой лестнице, откуда открывался прекрасный вид на цветущие клумбы, общаясь с глазу на глаз.

Перед ними пестрели цветы, ярко сверкая в солнечных лучах. Сладкий их аромат щекотал детям нос. Издалека доносились разговоры других учеников, шествовавших по небольшим дорожкам меж клумб. Однако эта лестница, казалось, была скрытой жемчужиной Академии, и, не считая разговаривавших здесь ребятишек, никого поблизости было не видать.

Их было двое: низкорослый, серьёзного вида мальчик-азиат и стройная белокожая девочка с короткими светлыми волосами, развевавшимися на ветру.

Девочка… Аврил Брэдли, ученица по обмену из Англии, с широко распахнутыми глазами слушала рассказ своего юного друга.

Видя её лицо, Казуя Кудзё внутренне не мог не гордиться собой.

Так-так. Видимо, мне всё же удалось лишить Аврил дара речи. К тому же, как ни крути, история Аврил была не более чем детской страшилкой, в то время как моя – реальная целиком и полностью, – мальчик кивнул, заочно уверовав в собственную победу. – Я выиграл. Я-ху-у!

– … Пф-ф-ф-ф~! – но вдруг Аврил рассмеялась.

– Ох?

– Хватит уже, хватит, дурашка Кудзё-ё. Кья-ха-ха-ха-ха-а!

• Аврил назвала его 久城くんたら(Kujō-kuntara). Как я поняла, tara выражает удивление или раздражение по поводу поведения или действий упоминаемого человека в негативном оттенке: немного грубо или с сарказмом. К примеру, указывая на то, что человек всегда опаздывает или постоянно допускает одну и ту же ошибку.

Что происходит? – почему-то девочка вовсю хохотала, болтая в воздухе длинными ногами. Стройные гибкие ноги слепили своей белизной всякий раз, как юбка вздымалась под порывами ветерка.

– Почему ты смеёшься?

– Потому что-о. Это же просто не может быть правдо-ой, – Аврил так надрывала живот от смеха, что теперь утирала выступившие на глазах слёзы тыльной стороной ладони. – Дурашка Кудзё-ё.

– Но ведь это правда.

– Да брось~! Говорю тебе, не верю от слова совсе-ем, – Аврил подняла указательный палец и покачала им, нарочно растягивая последний слог. Казуя следил за ним, пока, наконец, его глаза не сошлись на переносице.

Как это понимать…? – реакция девочки не могла не взволновать его:

– Хочешь, чтобы я поверила, что этот прогульщик Викторик на самом деле девочка, к тому же невероятно красивая и, сверх этого… великий детектив?

– … Н-но ведь это правда! Если не веришь, можешь сходить со мной на верх Великой библиотеки. Викторика правда сидит там!

– Не-а! На твои уловки я не клю-ну, – девочка скорчила насмешливую мину и показала мальчику язык. Не только улыбка, но и её личико в целом казалось невероятно милым. Казуя неволей смолк. – Кроме того, подниматься на самый верх огромной библиотеки с таким-то лабиринтом лестниц – да ни в жизнь. Я даже представить себе не могу, чтобы кого-то вообще угораздило туда подниматься.

– …

Викторика сказала мне то же самое… – приуныл мальчик, как вдруг Аврил продолжила уже более тихим голосом – как в тот раз, когда рассказывала ему историю о корабле-призраке.

– Кроме того, про Великую библиотеку тоже есть страшилка. <На вершине лабиринта лестниц обитает Золотая Фея>. …Кья-я-я-я-я!

– Ува-а-а-а!

– Кья-ха-ха-ха-ха, и снова повёлся-я. Закричал от страха-а. Трусишка Кудзё-ё.

– … Нет, просто удивился твоему крику, Аврил. Я не испугался. И, кроме того, эта страшилка правдива. Конечно, она не фея, а человек, хоть и весьма необычный на фоне всех остальных, так что, думаю, можно и так её называть. Как бы то ни было, Викторика…

– Да-да, господин хвастун, хватит уже на-ко-нец, – щёлкнула пальцами Аврил.

Казуя без задней мысли выдал:

– … Прости.

И снова он извинился. С самого прибытия в эту страну он, казалось, неустанно извинялся перед девочками-одногодками, даже не будучи виноват. Или ему только казалось так?

Лы-ыбь, – Аврил расплылась в улыбке.

– Уж не знаю, как тебе, Кудзё, вообще пришла в голову идея сыграть в детектива. Но исходный материал я знаю. Сама вычитала его в утренней газете.

– … Утренней газете?

– Та-да-ам! …Ты про это, верно? Ну же, всё равно я тебя раскры-ла.

Казуя присмотрелся к первой странице утренней газеты, кою Аврил с такой гордостью выставила ему под нос.

– … А, а, а-а-а-а~! – возглас Казуи был настолько странным, что девочка попросту опешила.

Её милое весёлое личико недоумённо выглянуло из-за газеты:

– …Что такое, Кудзё?

– С-с-снова.

– Э?

Заголовок газеты…

Гласил следующее.

<И вновь прекрасная работа, инспектор Блуа!

Блестяще раскрытое «дело о корабле-призраке QueenBerry»!>

… Казуя смял в пальцах газету и подскочил.

Аврил в шоке на него уставилась.

– Т-ты чего? Кудзё.

– … Срочное дело. Увидимся позже, Аврил! – Казуя умчался прочь, оставив изумлённую Аврил возле клумб в полном одиночестве.

В тот момент по узкой дорожке меж цветников шагала миниатюрная женщина, чьи тёмные волосы длиной по плечи мягко качались на ветру. В больших круглых очках, с большими, как у миленького щеночка, глазами на детском лице. Это была учитель Сесиль – их классный руководитель.

При виде Казуи она улыбнулась:

– Ой, подожди немного, Кудзё.

– А, учитель… Видите ли, я сейчас немного спешу…

– Раз торопишься, то, полагаю, в Великую библиотеку?

– Нет… М? А, вы правы. …Как вы узнали?

Учительница Сесиль не сдержала смешка:

– Раз Кудзё говорит о том, что спешит, то, очевидно, только туда. Да, вот. Пожалуйста, передай это мисс Викторике, – она как обычно протянула ему распечатку с сегодняшнего занятия.

• Каюсь, упустила это в первой главе. Сесиль говорит о Викторике «Викторика-сан», что является нейтрально-вежливым обращением. Для сравнения, к Кудзё она обращается «Кудзё-кун», что тоже вежливо, но не так, как до этого. На мой вкус можно перевести как «товарищ Кудзё», поскольку «кун» не имеет привязки к статусу и обычно употребляется либо по отношению к коллегам, либо к одноклассникам (на «-кун» к нему и Аврил обращается), но такое обращение резало бы глаза, поэтому я просто опустила суффикс. В случае Викторики же Сесиль обращается с большим уважением, как бы уже намекая на её особый статус. С Кудзё у Сесиль более близкие отношения.

– Почему… очевидно?

И хотя его снедало любопытство, мальчик продолжил бежать.

Запоздало подоспевшая Аврил проводила взглядом его спину, пробурчав:

– Что-о. Снова он ушёл к Викторику. Хмпф.

Учительница Сесиль с улыбкой кивнула:

– Верно. Они очень близки.

– Что он за мальчик, учитель?

Глаза учительницы Сесиль за круглыми линзами глупо моргнули.

После чего женщина выставила указательный палец.

– Ой, мисс Аврил. Мисс Викторика – девочка.

– Э-э-э~! – взвизгнула Аврил. – Так она что, и правда девочка. Неужели. К слову, эта фамилия…? Может, его рассказ на самом деле…? – девочка легонько склонила голову, после чего замотала ей. – … Быть того не может. Он точно всё выдумал, – пробормотала Аврил.

• Как ни странно, здесь и правда говорилось о фамилии, хотя в их разговоре фамилия Викторики не мелькала. Разве что её пока что оставили за кадром.

Поддувал тёплый ранний весенний ветерок, ласково ероша волосы и вздымая подол юбок.

Небо было голубым и ясным – кажется, сегодня их ожидал ещё один отличный денёк.

– Вот как. Так Викторика – девочка. Хм-м… – надулась Аврил. – Почему-то я немного ревную.

И вновь налетел слабый тёплый ветерок.

Порыв раздул светлые локоны Аврил вместе с её школьной формой. В изобилии цветущие на клумбах красочные цветы затрепетали под дуновением ветра – будто бы в ответ.

 Часть 2.

–  Викторика-а-а…!!!

… И вновь вернёмся к Великой библиотеке Святой Маргариты. Одно из самых статных исторических зданий Европы, насчитывающее уже более трёх сотен лет истории.

Прямоугольная башня с атриумом, стены которого стали гигантскими книжными шкафами. Далеко в вышине виднелась величественная религиозная картина, росписью покрывшая потолок. И лишь узкие деревянные лестницы служили единственными мостами от одной полки к другой. Загадочное сооружение, больше походившее на колоссальный лабиринт.

Легенда гласит, что в далёком прошлом Великая библиотека специально задумывалась в виде лабиринта, дабы Король и его любовница могли без опаски предаваться тайным утехам…

Этим утром Казуя, как и всегда, взбегал вверх по хитросплетениям лестниц, без остановки выкрикивая имя девочки:

– Викторика-а…!

– … И незачем так кричать, я прекрасно слышу тебя.

…На верхнем этаже.

К потолку поднималась тонкая белая струйка дыма. Девочка с роскошными золотыми волосами, струившимися по спине и плечам до самого пола, словно распущенный тюрбан, себе не изменяла и курила трубку. Дымок тянулся из чаши до мансардного окна, заливаемый ярким солнечным светом.

Ботанический сад густо зарос зеленью. Девочка сидела на полу, наполовину выглядывая из-за пышной поросли, углубившись в чтение множества разложенных по дуге книг – хоть и не без оттенка скуки, но глаза девочки с огромной скоростью бегали по строчкам.

Её хрупкая миниатюрная фигурка больше походила на подпираемую чем-то сломанную куклу.

… Викторика.

Девочка обернулась к Казуе, судорожно дышавшему после долгого забега по ступеням.

– Нелегко же тебе приходится изо дня в день.

– … Ну, зна-аешь.

– Никогда бы не подумала, что кто-то будет галопом взбегать по этим лестницам на дрожа-ащих~ ногах и кричать во всю мощь своих лёгких, снося бешеный стук сердца и бледнея при каждом неловком взгляде вниз – и так каждый день. Для человека, поступившего на обучение за рубежом, у тебя довольно необычные будни.

– Не говори так, будто это совсем не имеет к тебе отношения. Бога ради, разве я здесь не для встречи с тобой?

– Это мне ведомо. Просто отмечаю факт.

– Ло-ожь. Ты это нарочно, точно нароч…

– И что, если так?

– У-у… Ничего.

Вернувшись в стены Академии, Викторика вернулась к своему собранному и немного циничному амплуа. Снова став той самой девочкой, какую он привык видеть в этой библиотеке.

Казуя уже успел понять, что в полемике он ей не ровня, а потому смиренно отступил.

После чего протянул ей полученную от Аврил газету:

– Лучше взгляни-ка сюда, Викторика.

И хотя юноша смотрел на девочку с подрагивавшим от гнева лицом, Викторика казалась совершенно безразличной. Спокойно пробежавшись по газетной статье, она кивнула:

– Понятно.

– … Это ведь твои заключения, Викторика, разве нет? Виновника схватили благодаря твоему сообщению, а приведённые ниже доводы – точь-в-точь то, что ты разъясняла в полицейском участке. В то время инспектор Блуа только и делал, что смотрел на птиц за окном, верно? И с таким отрешённым видом – очевидно, совершенно не понимал, о чём речь. Для меня подобное попросту…

– Угу, – Викторика равнодушно зевнула. – Брат – тот ещё сноб.

– Именно. Этот инспектор просто неисправимый сноб. …Погоди, Викторика, что ты сейчас сказала?

– Что брат – тот ещё сноб?

– Позволь уточнить, какой брат?

Викторика недоумённо подняла на него взгляд.

Девочка отняла мундштук от губ и выдохнула облако белого дыма вместе с одним-единственным именем:

– Гревиль.

– … А, это он брат?

– Ага, именно.

– Хм-м. …Чей?

– Мой.

– Хм-м. ……Чего-о-о-о-о-о!? – возопил Казуя.

Он уставился на прекрасный облик Викторики – стройный, красивый, будто искусно сделанная куколка, но слишком уж крохотный.

Затем его мысли перешли к инспектору Блуа – красивому модному моложавому мужчине с нелепой причёской.

… Как будто в это можно поверить.

Мальчик схватился за голову.

Вдруг его взгляд выхватил оброненную на пол распечатку, кою не так давно ему передала учитель Сесиль. Кудзё каждый день получал новую копию и передавал Викторике, но до сих пор толком не вчитывался в написанное.

Я знаю, что Викторика аристократических кровей. Это бросалось в глаза по её манерам и поведению, и, если правильно помню, её звали Викторика де что-то-там…

– Ува-а…

На сегодняшних материалах чёрным по белому было написано полное имя Викторики.

… <Викторика де Блуа>.

Казуя отвёл опустевший взгляд от листка бумаги. Викторика не сводила с него взгляда, мерно попыхивая трубкой.

– Всё в порядке, Кудзё? Выглядишь странно.

– Почему у тебя с инспектором одна и та же фамилия?

– Потому что мы брат и сестра, полагаю?

– Не-е-е-е-ет!!! – волком взвыл Казуя.

Но теперь, если так поразмыслить… хоть Викторика с инспектором, казалось, совсем непохожи внешне, оба имеют привычку раскуривать трубку и с наслаждением выдыхают дым в лицо другим людям. В остальном же у них нет никакого сходства – что внешне, что по уровню интеллекта…

Казуя с каменным лицом осведомился у девочки:

– Как так?

– … Тебя послушать, так это моя вина, – насупилась Викторика и отвернулась. Но сколько бы она ни воротила лицо, Казуя продолжал обходить её, как заведённый повторяя: «Как так?», «Как так?».

В конце концов, Викторика сдалась:

– Кудзё, ты что же, всё это время даже не догадывался?

– Мгм!

– Странный ты.

– Т-т-так ведь, Викторика. Разве ты мне об этом рассказывала?

Девочка плавно склонила голову.

Её светлые волосы всколыхнулись, мерцая подобно шёлковой вуали.

Наконец она зевнула с видом, будто это была сплошная морока:

– … Не рассказывала.

– Тогда откуда мне было знать!

– Умолкни уже-е.

Казалось, тема разговора навела тоску на Викторику: девочка вдруг разозлилась и перестала обращать на Казую хоть какое-то внимание. Уткнулась в книгу, читаемую ею безо всякого интереса, да с таким рвением, что казалось наигранным.

Однако Казуя продолжал невнятно бормотать что-то вроде «А-а…», «У-у», «Быть не може-ет…», так что девочка вконец потеряла терпение и подняла глаза.

– Сколько же от тебя шума.

– Так ве-едь…

– Если вкратце, то, – она пустилась в объяснения, пусть и явно неохотно, – он – Гревиль де Блуа. Старший сын семьи Блуа и следующий маркиз. Сноб, дамский угодник и никудышный инспектор, но, тем не менее, старший сын. Законный преемник отца. Хоть мы и связаны кровным родством как брат и сестра, редко – если вообще когда-либо – видимся в официальной обстановке.

– … Почему?

– Потому что, – Викторика сдвинула брови, – я ребёнок наложницы. А мать Гревиля – официальная жена благородной крови. Другими словами, мы единокровные брат и сестра.

– Но даже так…

– Кроме того, моя мать была опасной личностью. По профессии она танцовщица, но была сумасшедшей, а во время последней войны доставила много проблем… нет, ну-у, на этом и остановимся.

Предаваясь рассказам о своей матери, Викторика ненадолго разговорилась. Но быстро смолкла.

Казуе вдруг вспомнились гулявшие по школе слухи. О Викторике также ходило несколько страшилок.

Говорили, что она была дочерью наложницы знатного дворянина. Семья по какой-то причине её страшилась, а потому отправила в Академию, не желая с ней жить под одной крышей. Мать была известной танцовщицей, впоследствии, как говорят, сошедшей с ума. Говорили также, что она – реинкарнация легендарного Серого Волка.

А теперь ещё и Джули Гайл, виновница инцидента с <QueenBerry>, сообщила, что видела в санатории красивую женщину, так похожую на Викторику…

Викторика нерешительно открыла рот:

– … В любом случае. Я была рождена из союза женщины с тёмным прошлым и носителя благородной крови. И поскольку сама не была обычным ребёнком, меня изолировали в глубине родового особняка семьи Блуа. И с тех пор, как меня отправили в эту Академию, я была лишена шанса и шагу ступить за её пределы.

– Как же так…

– На прошлой неделе я смогла покинуть это место лишь потому, что старший брат дал мне особое «разрешение на выход». Условием было то, что он лично будет меня сопровождать. Хоть, в конце концов, на полпути он об этом позабыл и ушёл. Так что не знаю, как скоро мне ещё выдастся шанс покинуть эту школу.

– Викторика… – Казуя лишился дара речи.

Ему вспомнился их выход в город на прошлой неделе. В то время Викторика, казалось, впервые ощутила вкус внешнего мира. Она высунулась из локомотива и экипажа, с любопытством разглядывая пейзаж по ту сторону. Девочка любовалась восходящим над морем солнцем.

Она говорила, что ей не претят красивые вещи, а когда я предложил сходить на прогулку ещё раз, она лишь печально мне улыбнулась…

Пуф-ф, пуф-ф, – Викторика подтрунила, продолжая курить свою трубку.

– Я пленная принцесса. Что скажешь, подходящий мне образ?

– …

В оранжерее воцарилась тишина.

Мягкий весенний солнечный свет ниспадал из окон в потолке, заливая своим сиянием две безмолвные фигуры. Зелёная листва раскинувшихся деревьев слабо трепетала на лёгком ветерке, задувавшем из приоткрытых форточек. В отличие от мира снаружи, здесь было пугающе тихо. Дети молчали, их ушей не касалось и звука.

Наконец Викторика нарушила тишину:

– … По этой причине принцесса ужасно скучает.

– Мгм. …М? – испытав дурное предчувствие, Казуя неволей напрягся.

Подняв глаза, он увидел лицо Викторики – и игравшее на нём капризное выражение, с коим девочка жаловалась на терзавшую её тоску. Он не мог объяснить, с чего так решил, просто знал по собственному опыту.

– А-а… Скучно.

– Мне пора на следующий урок… – попытался он было встать, но девочка потянула его за штанину, вынудив бахнуться на зад. – Ай!

– Мне скучно. Слушай, сказала же, что тоскливо.

– Прости…? – было очевидно, что извиняться ему, в общем-то, не за что, так что мальчик не удержался от вопроса в конце.

Викторика заёрзала, извиваясь всем телом:

– Принцесса жалуется тебе на скуку. Загадка. Ей нужна загадка.

– Хоть ты и говоришь так, у меня сейчас нет ничего на примете.

– Тогда, Кудзё, будь уж так добр спуститься вниз и поискать мне какое-нибудь странное происшествие.

– Не хочу. Таких нет.

– Если нет, найди. Ввяжись в проблемы, лучше – в смертельно опасные.

– Не будь абсурдной.

Викторика нервничала всё больше и больше. Должно быть, скука в этот момент просто зашкалила.

– А-а. Скучно-о. Скучно, скоро умру от скуки. Точно тебе говорю, умру. Эй, Кудзё. У тебя так станет на друга меньше, а ведь их и без того не ахти.

– … Не говори больше ничего. Или я рассержусь.

– Скуч-но…

Вдруг настала тишина.

Ох? – присмотревшись к лицу Викторики, мальчик заметил падавшую на него головку.

– П-погоди, Викторика! Ты умерла? Умерла от скуки? Как так. Разве «скука» может привести к смерти, погодите-ка!?

– Ху-у… фью-ю…

– … Что, так ты просто спишь? А я уже испугался.

Викторика задремала, уложив свою маленькую золотую головку Казуе на плечо. Она уже какое-то время протяжно зевала, так что, должно быть, сонливость была невыносима.

Нередко в первое утро недели хочется спать – а уж после приключений на выходных тем более. Для Викторики это, кажется, было в новинку…

Казуя оставил желание пойти на следующий урок, продолжая услужливо предоставлять девочке своё плечо.

Скучно просто вот так сидеть, – подумал он. Так что потянулся к одной из раскрытых книг, но ей оказался философский трактат на сложной в понимании латыни, и вскоре мальчик отбросил её, не прочитав даже страницы.

Вдалеке чирикнула птичка.

Весна.

Хорошее время года.

Казуя сидел, обхватив колени, как наконец шепнул что-то спавшей Викторике:

– Эй, Викторика. Когда-нибудь, вдвоём… – он немного смутился.

Всё равно она спит, – подумалось мальчику, после чего он продолжил.

– Давай снова выйдем погулять. И вновь полюбуемся восходом солнца над морем.

Казалось бы, спавшая Викторика вдруг распахнула свои зелёные глаза.

– … Ты пообещал.

С этими словами она вновь тихонько опустила веки.

Конец первого тома

http://tl.rulate.ru/book/100917/3824237