Готовый перевод Врата в Истину [Мир Сфер] / Врата в Истину [Мир Сфер]: Глава 5.5 — Шесть лет назад. Крепость. В комнате Ребекки.

— Бекки, открывайте! Я принесла немного гостинцев!..

Брунхи постучалась в комнату жены наставника и по совместительству своей хорошей подруги. Одета девушка была в парадный наряд: тонкая жёлтая накидка на плечах скрывала её свободные руки, бежевое платье без рукавов, как дань уважения собеседнице, с которой Брунхильда планировала провести ближайшие часы, ноги покрывали сшитые с короткими чулками фиолетовые туфли. Краска — дело дорогое, но порой Вердруд приносил своей дочери подарки. Впрочем, это было редко, и она терпеть не могла принимать их от отца, носила только по нужде. Сейчас — именно такой случай. 

«Надеюсь, она тут. Что я вообще делаю?.. — Аристократка прикусила губу, по бледному лицу девчушки стекла капля пота. — Я же ненавидела подобные выкрутасы своей семьи… Так почему занимаюсь тем же самым?» 

Внутри девушки пылал стыд и страх.

«Это всё ради Данзана… И меня. И моего будущего. И солдат!..» — Покачав головой, Брунхи постучалась ещё раз и посильнее, торопливо.

— Не торопите. Иду. 

Вскоре тяжёлая дверь открылась, и на пороге показалась она. 

Высокая рыжеволосая женщина, одетая в простое закрытое чёрно-жёлтое платье, сурово посмотрела в сторону дворянки. Её длинные волосы были скреплены удлинённой металлической заколкой, острой на конец. Ребекка не любила, когда её прерывают и торопят, особенно сейчас, когда северянку обременял широкий и вздутый живот, носивший в себе ребенка. Тот напоминал аристократке таковые у покойников, брошенных в ямы. Как бы ни хотела, Брунхильда не могла выбросить эту ассоциацию из головы и всегда старалась смотреть в глаза.

— А… Это ты. Заходи. 

Узнав в госте именно Брунхи, женщина кивнула, улыбнулась и смягчилась

Не будет ложью сказать — местами она относилась к аристократке, будто к дочери. Не подобно своей настоящей семье, а более тепло и заботливо. Именно Бекки подсказала Брунхи простые способы переждать дни во время ежемесячного, как говорили взрослые, очищения от красного греха. Она же посоветовала мази, если там, внизу, начинало дурно пахнуть. Ребекка стала для девчонки проводником в новый мир. Конечно, не всегда советы бывшей морячки были разумными. Часто они сопровождались странными традициями и предубеждениями, как «давать имена всему, что имеет для тебя цену и чем дорожишь» или «в бурю и перед всегда раздеваться до гола. Но тем не менее в прошлом девчонке всегда приходилось узнавать всё самой, поэтому она была рада и такой помощи.

— Да, вот. Я поставлю на стол, хорошо? 

Держа в руках закрытую сверху тканью корзинку, Брунхильда неловко и натужно улыбнулась.

— Конечно, не спеши, девочка. 

Бекки с теплотой кивнула и положила свою крепкую и полную мозолей ладонь на макушку аристократки. 

«И чего я волнуюсь вообще? Не факт, что права. Она ведь беременна и не смогла бы убить солдата в таком состоянии, даже связанного. Это всего лишь домыслы», — успокаивала себя девушка, заходя внутрь.

Помещение, игравшее для Бекки роль спальни, прекрасно описывалось словом «аккуратное».

Ребекка сама занималась хозяйством и делами по дому, не подпуская слуг. Стыки стен из каменных блоков аккуратно промазаны фортовой глиной, скрывая контуры. Жена Данзана объяснила решение тем, что влага так хуже попадает в комнату. Пол был выстроен из светлых досок без единого пятнышка. Они не потемнели, что говорило о чистоплотности хозяйки. Вещей в комнате расположили немного: тщательно заправленная двухместная кровать, деревянный сундук с вещами, небольшой письменный стол у окна и десертный столик, использовавшийся для принятия гостей.

— Брунхи, всё хорошо? Вид, будто Вердруд снова пошутил о помоловке.

Заметив, что дворянка вошла внутрь, поставила корзину и осталась стоять и мяться, Ребекка плавно и женственно села за стол. Взгляд её был сосредоточен на аристократке. Голос нежный, но в то же время твёрдый.

— Да! Отлично… Кстати, Вердруд почти уже не упоминает о моём замужестве с каким-нибудь аристократишкой. Ему сейчас боевой дух солдат важнее, а я с многими дружу. В общем, всё хорошо!

— Славно, — ответила Бекка с искоркой понимания.

Хозяйка комнаты вскоре предложила Брунхи выпить имбирного медовика, и, усевшись, дамы стали говорить о всяком. Винный напиток  здорово прогревал горло и желудок. Девчонке нравилось вот так проводить время с единственной подругой, но она понимала — отвлекаться нельзя.

После недолгого молчания, когда чашки  опустели, Брунхильда решила оборвать тишину

— Бекки, как у вас с Данзаном? 

— В целом или?..

— Ну, вы же видитесь сейчас реже. А ты, Ребекка, беременна. Такое расставание не гнетёт?

— О, а как, ты думаешь, я жила, когда мы на целых два года потеряли прямой контакт? Нет, я умею ждать. К тому же он нередко захаживает ко мне сейчас. Уставший, да. Но время находит. Хе-хе… 

Довольная улыбка вспыхнула на лице собеседницы.

— То, что наставник уставший, могу подтвердить. Данз постоянно мечется и уходит куда-то из крепости. — Отставив чашку в сторону и вытерев губы рукой, девушка продолжила. — Кстати. Мне вот интересно, каково быть с любимым человеком настолько далеко? Как справлялись? 

— Легко. Общались письмами. К тому же, пока Данзан служил в крепости рекрутом, я подготавливала почву. Если вдруг он решит уйти оттуда, у меня всегда имелись варианты, куда моему мужчинке пойти потом. Ну и, естественно, зарабатывала и копила. Это сейчас с торами проблем нет, а тогда в закромах лежал лишь маленький мешочек латунных. Так что запоминай, Брунхи. Брак, благословлённый Единством, не означает гладкую жизнь, спокойствие и постоянную ласку. Даже если ты выйдешь за дворянина в качестве разменной — будь готова стать его опорой. Тогда он отплатит тебе тем же. 

— Не-е-е, не хочу ни за кого выходить. Лучше сбегу. — Чувствуя приливающую тревогу, Брунхильда покачала головой. — Я уже насмотрелась на то, что происходит с жёнушками дворян. Без цели, смысла. Они пустышки. Мне было их даже жаль. Чудо, что не стала такой же. И вообще, эти браки — это страшно. Так или иначе ведут к смерти либо личности, либо от ножа кого-то из семьи. Ну, вы исключение: сильная и с большим опытом. У меня так не выйдет.

— Ну-у-у, Брунхи. — Ребекка вытянула руку и взяла дворянку за ладонь. — Когда-нибудь ты найдёшь того, кто будет близок сердцу. И не нужно думать, будто везде так же плохо, как в твоей дворянской семье. Сбежишь и найдёшь любимого. Я тоже не ожидала, что меня так захватит мой Данзан. Он поначалу казался раздолбаем, дураком и пьяницей. И знать не знала, что из него выйдет такой хороший мальчик.

— Хе-хе… — Дворянка залилась приятным румянцем и слегка засмеялась. — Может быть и найду. И всё же не сейчас.

— Кстати, а к тебе ни разу свои яйца не толкали солдаты? Удивительно: ты ведь молодая, бойкая и красивая, а рачки морские даже не попытались.

— Кхе… — Брунхильда закашлялась, лицо её стало пунцовым. — Пару раз приходили. Только обычно хватало намёка и молотка в руке. Откровенно никто не наглел. А вообще, я им как сестра. Мы в отряде все друзья. Пусть отец и лицемер, эгоист и лжец, но в его крепости гораздо уютнее, чем когда-то в поместье матери. Я чувствую себя здесь живой. Нужной. 

— Радует, Брунхи. Честно говоря, когда мы впервые встретились, подумала о тебе, как о глупышке-дворянке, которая не продержится в таких условиях и всего лишь пытается бунтовать. Ну, понимаешь, дабы отец обратно отправил.

— Пф-ф, ни за что. Нет-нет-нет, я не вернусь, тьфу, к Вражде эти слова! — Дворянку аж передёрнуло. — Да и если честно, моя семья — это вы: Данзан и Ребекка. 

Подставив правую руку под подбородок, Бекка улыбнулась и покачала головой.

— Брунхильда, у меня уже есть сын, и скоро будет ещё дитя. Не хватало мне взрослой непоседы. 

Где-то вдали, за окном, пролетела крупная птица. Снизу доносился шум работяг. Дворянка почувствовала мерзкий укол одиночества. Она ведь говорила без шуток, пусть и с определённой целью.

— Нет, я серьёзно. Солдаты в крепости — мои друзья, старшие, товарищи. А вы семья. Когда я ехала сюда, то думала, что для меня всё кончено и будущая жизнь будет подобна ссылке и тюрьме. Такое, бывало, случалось, и я видела, какими девушки и возвращались из монастырей — бледные и сломанные. Я боялась, думала, мне конец. Даже в первый день решила вооружиться и идти до конца. А потом Данз показал — не всё потеряно. Ты же…

Вместо ответа Ребекка лишь сильнее сжала руку аристократки. Её лицо почти не выражало эмоций, и всё же Брунхильда почувствовала, что та всё понимает. Это странное ощущение связи опьянило девчушку. Она выдохнула от облегчения, но уже вскоре ощутила, как внутри всё стало болезненно скручиваться. Совесть вновь дала о себе знать.

— Я сильно давлю?.. — Ребекка сказала это торопливее, с большей заботой, и отпустила руку.

— Нет… Просто… Вспомнила сегодняшние события…

«Пожалуйста, не окажись убийцей. Умоляю, Бекки». 

Сдержав тоскливое желание пустить слезу, она постаралась привести себя в порядок. Девушка протёрла лицо, вздохнула и снова посмотрела в глаза обеспокоенной Ребекке. 

— Я, кажется, слышала топот и разговоры. Но что именно произошло? — Женщина нахмурилась, её вид стал недовольным. —Ты уж прости за неосведомленность, я редко выхожу отсюда.

— Если кратко — жуть. Старый солдат, которого я и Данзан допрашивали, умер. Который вести и веру о неком Неправеднике распространял. Причём убит жестоко. Ещё и инквизитор припёрся. 

— Ох… Может, он и постарался тогда?.. — Бровь жены наставника поднялась вверх в удивлении.

— Не-е-ет, точно нет. Я говорила с ним и понимаю — этот страшный человек не стал бы действовать без причины и скрытно. Отнюдь: добыл бы всю информацию и казнил бы прилюдно. Оборвавший жизнь вояки наверняка один из сообщников самого старожила. Самосуд тоже невозможен, так как солдаты приучены не только исполнять приказы, но и не вершить суд своими руками без приказа — способ Вердруда сохранять боевой дух и единство.

— Жутко-жутко конечно. Поэтому терпеть не могу идеалистов и фанатиков. От них одни проблемы.

— Меня больше всего пугает другое: убийцей может оказаться тот, кого я знаю. — После этих слов, девушка сосредоточилась на лице своей собеседницы, но не увидела ни признака и намёка на её вину. — Например, кто-то из товарищей, гарнизона. Я ведь со многими разговариваю. 

— Главное, не волнуйся, девочка моя. Старайся не влезать в эти дела и жди. Офицеры сами со всем разберутся, а неведомый идеалист не станет тебя трогать просто так. Поняла меня?.. — Ребекка произнесла эти слова со всей серьёзностью и твёрдостью — настолько уверенно, что девушка даже почувствовала лёгкое ощущение безопасности.

«Не ведись — это может быть блефом». — И тут же она помотала головой во все стороны, выгоняя из сознания привязанность. 

— Тише, тише. Я прекрасно всё понимаю. Тебе тяжело и кажется, что в крепости теперь не так безопасно, как раньше. Ты ведь, в конце концов, ощущала себя в ней, будто рыба в воде. Но только убийцу поймают — всё вновь вернётся на круги своя. Понятно тебе? 

Взяв руку девушки, Ребекка сжала её. 

Дворянка начала ощущать, словно все прошлые мысли, желание разобраться в проблеме, тают.

«Может, и правда всё глупости?.. Почему я вообще решила, что смогу разобраться в проблеме взрослых?..» 

Выдохнув, Брунхи на секунду уже решила закончить с беседой. Проспаться, отдохнуть. Переждать. А когда всё придёт в норму, продолжить жить, как раньше.

«Стоп, а что это?..» 

Взгляд Брунхильды на секунду зацепился за письмо, лежащее на столе. Ранее оно не привлекало внимание девушки. Но теперь, когда облака открыли вид к светилу, дворянка увидела кляксы на столике, покусанное перо: письмо было небрежным.

«Почему она писала его в такой спешке, а, главное, кому?» 

Заставив себя отвести взгляд от пространства рядом с окном, аристократка закрыла глаза и стала думать.

Прошло ещё немного времени, молчание затягивалось, а Брунхильда начала испытывать зудящее напряжение.

— Ладно, не будем о грустном. Расскажи, какие гостинцы принесла. 

Вновь тепло улыбнувшись, собеседница кивнула в сторону гостинцев, что принесла девушка.

— Там немного сыра и творога, а ещё те сладости и соленья, которые ты хотела... А что у тебя там за письмо?

— Письмо? Ты про то, что на столе? — Ребекка развернулась и, как показалось Брунхи, слегка напряглась. — А, это… Я упражнялась на куске пергамента, не обращай внимания. Меня очень привлекла письменность краснокожих шурахов с юга. Она многогранная и интересная. Когда-нибудь и тебя обучу.

— А можно посмотреть?

— Да, конечно, дорогая. — Бекка кивнула. 

Медленно и с осторожностью, Брунхильда поднялась со стула. Прошлась, осмотрела печку, в которой тлели угольки. Золы внутри неё было немеренно, но больше настораживала её рыхлость, свойственная только сгоревшим мягким и неплотным предметам

«Это либо стопки пергамента, либо много мха. А я и не помню, чтобы Бекки жаловалась на сложность розжига. Что она так усердно жгла?»

— Кстати, там в корзинке поздравления рекрутов и старожил на дощечках с ребёнком. Посмотри потом, как будет время.

Мельком, подойдя к окну, дворянка взглянула на собеседницу. Взгляд той был внимательным и иногда падал в сторону стола, а порой и на саму девушку. В конце концов, решив не мешкать, Брунхильда взяла пергамент в руки и осмотрела пристальным взором. Письмо действительно выглядело хаотичным, к тому же слова и символы принадлежали явно не письменности северных брахов или другой близкой их региону народности. Это могло объяснить и пепел в печи, если Ребекка усердно тренировалась и сжигала результаты неудачных попыток. И всё же что-то напрягало Брунхильду. Если присмотреться, оконная часть замка здесь вела в сторону боковых стен. Там было сейчас меньше всего гарнизона, и если вдруг кто-то хочет передать послание…

— Это здорово! Но… 

— В чём дело?

— А тебе не скучно? Ты раньше много путешествовала, влипала в неприятности. А сейчас сидишь в крепости. — Закончив с осмотром, аристократка направилась обратно к столу.

— Ммм… ну. Я ведь, в конце концов, уже мать. Вон, старшенький учится у мастеров меча  — близнецов из пепельных холмов. А ведь ему даже тринадцати не исполнилось…  — уклончиво и с некоторой паузой ответила ей Ребекка. Впервые за разговор на её лице появилось странное выражение, граничащее с тоской. — Скоро будет ещё одно дитя. Поздно в приключения бежать. Молодость позади, Брунхи. 

— И неужели ни разу не возникало желание бросить всё и прыгнуть обратно на корабль? Или влезть в другую авантюру. 

На этот вопрос женщина ответила с явным промедлением. На секунду она опустила взгляд, а затем перевела его на девчонку. Сурово и серьёзно — так Ребекка посмотрела на собеседницу.

— Глупости. Брунхильда, я не полоумная. Зачем мне жертвовать своей нынешней жизнью ради какой-то неведомой авантюры? — Голос женщины прозвучал жёстко и напряжённо. 

Заметив, что подобная речь сбила аристократку с толку, она поспешила исправиться:

— Прости… Просто мне тяжело последние месяцы. Давай не будем больше говорить об этом, хорошо? — Мягкая улыбка расцвела на лице жены наставника, но она казалась фальшивой.

«И что это сейчас было? — Дворянка почувствовала, как её подозрения, успевшие ранее угаснуть, стали вновь разгораться с силой. — Наверное, это и не удивительно: Бекке наверняка сейчас неприятно вспоминать её лучшие моменты жизни».

— Ничего страшного. Я не хотела задевать. Мысль в голову пришла, что вы наверняка соскучились по прошлой жизни. Прибрежная булатка, да ещё и столько повидали. Но раз всё в порядке, тогда пусть так и будет. 

— Вот и славно. — Напряжение заметно сошло с женщины.

Наступила неловкая пауза. Не находя слов, девушка сидела с видом виноватой и осматривала комнату. Брунхи не знала, что делать. Разговор зашёл в тупик.

«Есть ли смысл пытаться дальше?.. Что мне ещё ей сказать?.. — Из-за тяжелых дум, аристократка заметно погрустнела. — Буду давить – только отношения испорчу».

— Эх… 

Покачав головой, Бекки медленно пододвинула к себе корзинку. Вытянулась, чуть покряхтела из-за живота. Брунхильда хотела уже было ей помочь, но женщина успела сделать всё сама. 

— Я тебя не виню, не беспокойся ты так. — Ребекка поспешила приподнять настрой собеседницы. Вытащив из лукошка небольшой мешочек, она протянула его Брунхильде. — Угощайся сама, не стесняйся. А я… да всякое, Брунхи, повидала, ни о чём уже не жалею. В отличие от тебя или того неизвестно кем убитого юнца-предателя, предпочитаю не лезть куда не следует. Спешить некуда. Жизнь в достатке, хозяйство не за горами и никаких тягостей рисков. Что хотела — увидела, а до остального как-то дела нет.

Сделав небольшую паузу, женщина отпустила руку собеседницы и сама достала из корзины небольшой промасленный свёрток. Раскрыв, там оказался имбирный пряник, в форме неказистого ребенка. Пекарь явно был неопытен, и художником его не назвать. Но с достоинством, подобным аристократии, Ребекка положила его в рот.

— Так што, кхе, не думай о глупостях и пустяках. Тебе самой надо стремиться к будущему и ввысь. Ты же ведь хочешь стать полноправным солдатом и даже офицером? Стремись. Читай, учись. У тебя как раз много свободного времени будет, пока взрослые разбираются с убийцей. Не трать тебе отведённое впустую, девочка. Да и… ты же ведь хочешь, чтобы старшая сестра тобой гордилась? 

Засмеявшись в голос, Бекка с трудом слегка наклонилась и чистой рукой потрепала Брунхильду по голове.

Девчонка сама подставила макушку и прикрыла глаза, испытывая странное удовольствие. Чувство теплоты и искренней заботы. Это ощущение проникало вглубь Брунхи, будто пронизывая её естестество.

Немного поговорив, Ребекка и Брунхи решили разойтись. Женщина останется тут отдыхать, а дворянка пойдёт читать трактаты.

Заглянув за дверь, не пересекая порог, девушка посмотрела в правую часть коридора. Безмолвная фигура инквизитора стояла в пяти метрах от двери, ожидая, когда аристократка подаст сигнал.

«Выходит, Ребекка ни при чём… — Смотря на жуткого служителя церкви, девушка ощутила дрожь по всему телу. — Надеюсь, он не сильно будет меня на меня злиться за то, что не нашла убийцу юнца…»

И тут девушка почувствовала острый приступ паники. 

«Юнца?..»

— Что случилось, Брунхи?.. — Ребекка, судя по всему, улёгшаяся на кровать, спросила с беспокойством. Она видела: девчонка замерла ни с того ни с сего. 

«Какого юнца, Ребекка? Я же говорила тебе про солдата старожила. — Желание развернуться и пристально посмотреть на жену Данзана одолевало. — Ах ты лживая сука…»

— Бекка, я чуть не забыла! Кое-что спросить хотела! — Мельком и незаметно кивнув с мрачным лицом инквизитору, Брунхильда зашла обратно в комнату. 

«Ты лгала мне в лицо. Говорила, что ничего не знаешь. — Дворянка вошла обратно в комнату. — Ты смотрела мне в глаза и притворялась доброй маменькой».

Чувство обиды и предательства нахлынуло на девушку. Та, кому аристократка так сильно доверяла, оказалась не лучше дворян из поместья матери. По её лицу стекла слеза, но Брунхильда быстро отвернулась, будто смотря в сторону сундука женщины. Сама, украдкой, вытерла лицо рукавом. 

«Ладно! Поиграем по-другому!..» — Быстро сев за стол, девушка глубоко вздохнула и приготовилась.

— Ты, как понимаю, всё это время здесь сидела? Слухи во внутреннюю часть замка проходят с трудом…

— Верно, Брунхи. — Выражение лица Ребекки стало немного настороженным и женщина села на кровать, слегка придерживая рукой живот. 

— Понимаешь, в чём дело… У тебя всегда была особенность и черта узнавать слухи последних дней.

— Держа под грудью ребенка, особого ничего и не узнаешь… — ответила Брунхильде собеседница, находясь в лёгком замешательстве.

— Так откуда ты узнала, что солдат юнец? — Девушка посмотрела на неё внимательно, оценивая каждую реакцию. 

— Я и не знала. Понимаешь… — Ребекка замялась. — Для меня все рекруты юнцы, девочка.

— А с чего ты взяла, что он рекрут? Я говорила «старый солдат», а не новобранец.

После этих слов наступила пауза. Женщина нахмурилась, взгляд её медленнно стал бродить по комнате. Жена Данзана оценивала обстановку и при этом будто не спускала взгляд с самой Брунхильды. Этот пронизывающий взор пугал дворянку. Такой же был у солдат-старожил в крепости.

— Мне не нравится твой тон, девочка. Ты меня в чём то подозреваешь? — Голос Ребекки обрёл холодные и сухие оттенки. Она словно преобразилась.

— Как я могу тебя в чём-то подозревать? — Брунхильда натянуто улыбнулась. В аристократке горели противоречивые эмоции, но обида заставляла девушку неустанно продолжать. — Я просто хочу немного рассказать тебе о жизни там, за крепостью.

— А звучишь, словно пытаешься поймать на лжи. Это выглядит мерзко и отвратительно, ты хоть понимаешь?

— Бекка. Подозреваю? Тебя? Нет конечно! — Дворянка помотала головой. — Конечно нет. Просто твоя помощь и опыт могут помочь офицерам.

— И с чего бы?.. — Женщина прищурилась. — Брунхи, я устала. Поговорим…

— Солдату сломали шею верёвкой под морским узлом. Также у него имелась колотая шиповидная рана. 

— Ладно. Я тут при чём, дорогая? — Ребекка спустила ноги с лежбища и поднялась. Она дышала ровно, уверенно, лицо не выражало никаких эмоций.

— Ты морячка — значит можешь при желании узел опознать. О, да, к слову: на месте преступления были найдены рыжие волосы!

— Хватит, девчоночка. — Сев за стол, Ребекка ухмыльнулась. — Вижу, к чему всё идёт, и я совсем не ожидала таких глупостей от тебя. Вроде смышлёная, а подозреваешь беременную женщину в убийстве. Вздор, Вражда тебе голову запудрил — не иначе. Я всего лишь очередная жена офицера, которая приехала в крепость, чтобы чаще видеться с мужем. Беременная и беспомощная. Ты серьёзно думаешь, что…

— Не думаю. Знаю. — Выбросив притворный задор, Брунхильда сильно нахмурилась. Её ладони под столом дрожали. Она пошла на абсолютный риск. Идти назад и отступать поздно.

— Вот как… — Женщина тяжело вздохнула, обернулась назад в сторону окна, затем обратно, и взор её остановился на закрытой двери. — Я разочарована в тебе. Мне очень больно думать, что меня подозревают в такой мерзости, как потворство культистам.

«Все найденные улики не доказывают вину Бекки прямо…» — Брунхильда сделала небольшую паузу и едва заметно улыбнулась. 

— Ребекка, у нас явно недопонимание. — Притворно расслабившись, дворянка продолжила. — Я не против сделанного. Не знаю мотивов, но уверена — у тебя была причина заварить всю эту кашу. Проблема в другом…

— В том, что ты меня подозреваешь, Брунхи, — прервала её рассуждения женщина. Ни её тон, ни выражение лица не отражали внутреннее состояние северянки.

— Нет, гвоздь вопроса в лжи. Ты дура, Бекки! — Аристократка перешла на полукрик, однако Брунхильде показалось, что он прозвучал фальшиво. — Ты вообще думала о Данзане и своём ребенке, когда ввязывалась в это безумие?

На этот раз Ребекка промолчала. Тень сомнений и странная тяжесть промелькнули на лице, и она тяжело выдохнула.

— Я же говорила, что ты мне как мать. Хватит так смотреть безучастно, бесишь! — В этот раз уже ладонь дворянки легла на кисть женщины.

Бывшая морячка мельком взглянула куда-то позади девушки, но затем перевела взор обратно на собеседницу.

— Я знаю, что тебе сейчас тяжело! И… выбросим в помойную яму весь этот бред про смирение. Ты ведь жаждешь, да? Тебе хочется. — Брунхильда сжала ладонь женщины и прикусила губу.

Внутри аристократки вспыхивали противоречивые чувства. Вина за ложь смешивалась с обидой, страх человека, что стоит за дверью, потворствовал нервозности девчонки. Брунхильде было тяжело сдерживать эмоции, по её лицу вновь потекли слёзы.

— За дверью кто-то есть? — Неожиданно для дворянки собеседница рукой указала в сторону выхода.

— А… Нет. 

Брунхи сглотнула и покачала головой. Страх стал одолевать, она незаметно задержала дыхание. Пальцы стоп сжались до боли от волнения.

— То есть если я встану и открою дверь, то никого там не увижу? — Улыбка на лице женщины стала ярче. Внимательно северянка уставилась на собеседницу. — И никто-никто меня там не ждёт, так?

— Верно. — Брунхильда кивнула в ответ. — Хочешь я… Нет, ты можешь сама сходить проверить. Я столько всего наговорила… Если бы кто-то нас подслушивал, то со стыда сгорела бы. 

— Хм. 

Свободной рукою женщина потёрла подбородок. Уже было хотела встать, но это далось ей с некоторым трудом. 

— Хотя… Давай я просто дверь открою и покажу тебе. — Девушка подорвалась, тут же поднялась, мысленно надеясь, что инквизитор отойдёт в сторону. Этот страшный человек точно слышал каждое их слово.

— Ладно… — Жена Данзана покачала головой. — Я тебе верю, Брунхи. Подойди ко мне, девчушка. 

Пусть и не понимая, зачем, но дворянка из семейства Эдэк послушно направилась в сторону женщины. Слезы продолжали предательски течь, в руках была дрожь. Шла она неуверенно. Где-то со стороны улицы доносился шум, гомон. Мысли и сторонние звуки стали сливаться воедино. У аристократки закружилась голова.

«А не убить она меня хочет, случаем?..» 

Подойдя вблизь к беременной, девушка остановилась. 

— Эх… Вот уж не думала, что так всё произойдёт. 

И несмотря на опасения, Ребекка просто обняла девушку. Очень крепко, так, что где-то хрустнул позвонок. Её руки были неимоверно сильными, крепкими. Именно такие убили солдата. 

— Прости. Девочка…

Рука легла на затылок Брунхи, колени той предательски подогнулись. Слабость накрыла всё тело дочери Ведруда.

Брунхильда сама не поняла, как, но оказалась на коленях женщины. Чувство тепла, приятная забота. Слёзы текли, не переставая. Девушка начала натурально реветь.

Она предала. Сейчас пользуется обманутостью женщины. Повсюду ложь.

— Да. Я действительно рискнула.

«Пожалуйста, закрой свой рот, умоляю… У тебя есть шанс… Ты не признавалась…»

— Но это было во благо. — Голос Ребекки звучал уверенно и твёрдо. Женщина сама не знала, как рыла себе могилу. 

— Почему?.. — хрипло произнесла дворянка.

— Долг старой подруге… несносной каперше.

После этих слов начался протяжённый рассказ. Служба на корабле и кровный долг женщине, что спасла ей жизнь. Всё произошло слишком быстро. Внезапное письмо с разъяснениями настигло Ребекку, как ледяная вода в утренней бадье. Вера в Акси, борьба с Раталасом — человек, которому на самом деле помогала женщина, был покрыт тайной, но, несомненно, простым еретиком не являлся. Неправедник — любовник подруги Бекки. Наёмник, который сеет сомнения везде, где появится. 

Сначала морячка подбила помочь пару рекрутов. Как оказалось, к жене Данзана относились с почтением, несмотря на то, что сама Брунхильда никогда не слышала о ней разговоров.

Сильно помогало ей и то, что новобранцы и старожилы не были сильно верующими вояками. У них был один символ, которому мужчины поклонялись — Вердруд и крепость без названия.

Когда объяснение закончилось, женщина, вытерев слёзы Брунхи, отпустила аристократку. Они договорились разойтись и встретиться следующей ночью, чтобы обсудить планы.

 — Молодец. — Жуткие глаза смотрели на девушку из-под шлема. — Дальше не твоя забота. Соглашение в силе. 

— Поняла.

Что бы дальше ни произошло, дворянка, не оборачиваясь, ушла вперёд по коридору с тяжёлым сердцем. Она свой долг перед наставником исполнила.

http://tl.rulate.ru/book/94774/3203948