Готовый перевод The Villainess Who Regressed Gave Up on Being Loved / Злодейка, которая переродилась, отказалась от того, чтобы быть любимой: Глава 20

Выражение лица горничной отчетливо изменилось.

– Нет, эта женщина безумна!

Герцог слегка наклонился вперед.

– Продолжай.

– Эта женщина – дьявол. Безумна! Она угрожала убить меня. Дважды она говорила мне, чтобы я не попадалась ей глаза...

– Почему?

Пока Эшли говорила, горечь и скорбь того времени всплыли на поверхность, заставив её задрожать.

– Какая может быть причина? Она чудовище в человеческом обличье. Она всегда преследовала и угрожала нам только потому, что наш статус был ниже. Спасите меня, пожалуйста, спасите меня, мой господин...

Слезы текли по её лицу. Несмотря на её мольбы, её отчаянный вид вызвал сочувствие даже у самого бесчувственного человека.

Однако отношение герцога осталось неизменным.

– Как она тебя мучила? Будь конкретна.

– Это..., – Эшли, которая отвечала без колебаний, заколебалась. Намеренно выдавленные слезы внезапно прекратились.

После минутного размышления она неловко спросила:

– Разве вы, милорд, не знаете достаточно хорошо? Поскольку вы, должно быть, высокопоставленный человек. До меня даже дошли слухи... о плохом обращении со слугами, преследовании невинной мисс Хелены, отказе от поместья и тому подобных вещах.

Но когда мужчина не подтвердил, Эшли нервно добавила:

– Нет, не только дворяне. Разве это не верно для всех граждан империи? Разве вы не знаете, что она проклята, как и её несчастный отец? Это именно то, что все думают.

– Это не тот ответ, которого я хотел, – впервые в поведении герцога появился дискомфорт. – Я просил конкретики. Не «все знают» и не «совершила правонарушение». Расскажите мне о женщине, с которой ты жила. Какие мучения ты перенесла в деталях!

Даже тон, который казался уважительным по отношению к ней, изменился. Доминирующая аура господина давила на неё. Эшли опустила голову, прячась от взгляда мужчины. Её глаза, сильно прищуренные, пытались найти ответ.

«Что я должна сказать? Я должна подумать, хорошенько подумать».

Как только её попросили рассказать конкретные детали, вспомнить их стало неожиданно сложно.

«Что именно она сделала?»

В голове у неё было пусто. Эшли поняла, что это был первый раз, когда она подумала об этом.

По правде говоря, за исключением последних нескольких дней, когда Калия сошла с ума и осыпала проклятиями её и господ, она только свирепо смотрела на неё, как на дохлую крысу, всякий раз, когда Эшли говорила.

Итак, кроме «просто», «конечно» и «потому что она похожа на своего отца», о предыдущей Калии нельзя было сказать ничего конкретного.

Однако говорить, когда отношение изменилось, стало трудно.

«Есть факты, которые лучше оставить невысказанными».

Эшли прикусила губу.

«Например, в тот день, когда нас выгнали, слова, которые Калия сказала мне, когда я стояла на коленях и умоляла, были такими:…»

У неё нервно дрожали ноги.

«Правильно! – в её отчаянных размышлениях решение внезапно поразило её, как молния. – Переверни это!»

– Хорошо, тогда я расскажу вам всё. Во-первых, самое первое – это... ложное обвинение. Нас ложно обвинили в краже. Внезапно она обвинила нас в краже драгоценностей, принадлежащих молодой леди и хозяйке. Как будто у неё самой не было дурной привычки воровать! Просто безосновательно обвиняла и перекладывала это на простых слугу.

На самом деле, они сфабриковали это так, как будто это был проступок горничных.

«Но она всё равно дешёвка».

– И?

– Когда у нее было плохое настроение, она выбирала любого из нас и запирала в одиночной камере, подвергая нас избиениям. Было много случаев, когда она запирала нас на весь день, не давая ни еды, ни воды.

Это дело рук Эшли.

Как восхитительно было для безродной служанки иметь возможность отпрыска знати, особенно наследника великого виконта, владевшего обширными поместьями, наказывать и дисциплинировать так, как ей заблагорассудится.

– Что-нибудь ещё?

– И… И да. Она унижала нас, помещая в холлах или коридорах, где проходили люди, поднимая большой шум из-за пустяков.

«Мои хозяева делали то же самое. Я не ошибалась».

Это был метод, который предпочитали хозяйка и мисс Хелена.

«Достаточно. Прекрасно!»

В глазах Эшли, наполненных сфабрикованными оправданиями, снова появился проблеск надежды.

«Этого должно быть достаточно. Удовлетворил ли вас этот ответ?»

Возможно, причина, по которой этот человек позвал её, заключалась в том, чтобы услышать, насколько хуже и порочнее дочь дьявола была в стенах родного особняка, чем примерно знали люди. Чтобы узнать о каждой детали, выходящей за рамки общеизвестного.

«Для осуждения! Для справедливого наказания!»

Да, она прожила слишком долго. Ей пришло время умереть, пока она не выросла ещё больше, пока семя злобы не проросло.

Желание отомстить Калии и соблазнительный вид золота перед её глазами парализовали её рассуждения и затуманили рассудок. Зрение Эшли плыло.

«Награда… Я собираюсь получить награду. Я получу 500 золотых».

– Однако, – герцог, который слушал, положив локти на стол и переплетя пальцы, наклонился вперед.

Она, погружённая в свои мысли, вернулась к реальности. Реальность, с которой она столкнулась, отличалась от её воображения. Лицо герцога было напряженным.

– Разве барон Барден не вмешался?

– Э-это....

Слова Эшли застряли на неожиданном вопросе. Чтобы избежать разоблачения и придумать ещё одно оправдание, она низко склонила голову.

Вскоре раздался сердитый голос.

– Подними голову. Посмотри на меня и ответь.

Она, которая побледнела, подняла голову. Когда его холодные красные глаза встретились с её взглядом, женщине показалось, что каждая сказанная ею ложь была разоблачена.

Её язык напрягся, как будто она проглотила яд.

– Э-э, э-э..., – с хриплым карканьем она выдавила из себя ложь, словно раскатывая ком глины. – ...Барон Барден и хозяйка настолько добры и слабосердечны, что им было нелегко контролировать её. Вот почему.

– Это странно. Кто-то с таким хорошим характером допускает необоснованные домогательства в отношении вас?

– Это....

Несоответствующие слова заставили лицо герцога выразить неудовольствие.

– Что означает «трапеза искупления»? – я этот момент мужчина, который тихо стоял в темном углу позади Эшли, шагнул вперед и спросил.

– Ах!

Эшли не видела его, когда вошла с закрытыми глазами, и вскрикнула от удивления. Она была так поражена, что чуть не вскочила со стула.

Почувствовав недовольство своего хозяина, Оберт выступил вперёд:

– ...В тот день я видел, как мисс Эстелль предлагала вам «трапезу искупления». Что это значит?

«Нет, нет!»

В тот день с ней был управляющий. Он видел, как она стояла на коленях, признаваясь Калии в своём проступке, не в силах вымолвить ни слова о «трапезе искупления» и причитая. Эшли отчаянно умоляла: «Просто прикажите мне что-нибудь! Я сделаю всё, что угодно».

– Она сказала, что если вы будете молить о прощении, она разрешит вашим детям отведать «трапезу искупления». Почему вы не могли сказать ни слова и вместо этого отказались от этого?

– Нет, дело не в этом. Просто я...

– Перестань думать о лжи, Эшли Минкер. Если ты продолжишь обманывать аристократа, я заставлю тебя молить о смерти на глазах у твоих детей.

Старый слуга разозлился. Вежливый и исполненный достоинства джентльмен исчез, оставив только подчиненного, готового заставить заплатить тех, кто не подчиняется.

– ...Это все схема, которую она придумала!

Эшли истерично закричала. Напуганная отсутствием возможности сбежать, она потеряла самообладание.

Мужчина, который отступил назад, пока она кричала, приблизился и схватил её за волосы. Сзади к ней приблизился острый кинжал.

– Не поднимай шум, просто отвечай на вопросы.

Лезвие медленно коснулось её щеки. Потекла кровь.

Эшли, схваченная мужчиной, державшим ее за волосы, только бормотала дрожащими от ужаса смерти губами. Мужчина спросил:

– Что такое «трапеза искупления»?

– Гнилая еда! Мы давали ей гнилую еду! Чтобы искупить грехи её отца!

Мужчина убрал нож и отступил назад. Эшли, которая раскрыла тайну, в отчаянии закричала.

– Жуки в супе! Заплесневелый хлеб! Они выбирали только грязные и отвратительные блюда, которые даже собаки не стали бы есть. Это всё дело рук барона!

Кровь, слезы и слюни брызгали во все стороны каждый раз, когда она кричала. Глаза Эшли мерцали безумием. Её зрачки вращались во все стороны.

– Только один раз, просто выслушай меня один раз. Герцог, Ваша Светлость, мой господин! Я совершила только один грех, как мне было сказано. Эта женщина всё ещё безнаказанна! Эта девка – проклятое дитя!

По спине герцога пробежал холодок от этого отчаянного откровения. Он говорил ледяными губами:

– ...Начни с самого начала и на этот раз скажи правду. В зависимости от твоих слов, я мог бы пощадить только твою семью.

Золото улетело прочь. Лица троих детей, казалось, улетели далеко-далеко. Эшли пыталась убедить себя, что она не сделала ничего плохого и всего лишь следовала приказам семьи барона, и теперь инстинктивно поняла, что подобные фразы были бесполезны в отношении герцога.

Махнув на всё рукой, она соскользнула со стула и опустилась на колени. Уткнувшись лицом в пол, она рыдала, говоря невнятно, неслышно и непонятно.

Лицо герцога потемнело. Его сердце тревожно забилось, а желудок тяжело сжался.

Возможно, он, или, скорее, вся империя, недооценили Калию.

http://tl.rulate.ru/book/94638/3628183