Готовый перевод Kyouran Reijou Nia Liston / Помешанная леди Ниа Листон (WN): Глава 4. Исполнение обязанностей дочери

– Доброе утро.

Пока я смотрела на внешний мир, который становился всё светлее и светлее, в комнату вошла девушка.

Та самая девушка, что наблюдала за мной ночью…. Судя по одежде, она служанка в этом доме.

М? А она сильная.

В её движениях и работе ног нет изъяна, а торс крепок. Вес средний, без мускулов, вероятно, они бы ей только мешали. Это тело идеально для неё.

Уж больно худая, как по мне. Ей бы есть побольше мяса.

Правда, недостаток веса и мышечной массы может восполнить оружие. Служанка-то специализируется на оружие.

Она буквально прячет арсенал под юбкой.

Впрочем, дама наверняка легко победит своего противника и без оружия, даже во сне.

– Леди [1], как вы себя чувствуете?

Леди?

Я-то?

А, Ниа ведь дочь богатой семьи.

Я – леди, значит…

Аж в дрожь бросает, но выбора нет. Если я собираюсь жить как Ниа, то должна поскорее привыкнуть.

– ……

И что мне ей сказать?

Какой была Ниа, и какие отношения у неё были с этой служанкой?

Не дожидаясь моего ответа, служанка обхватила мою спину и приподняла верхнюю часть тела.

Судя по ситуации, Ниа не из болтливых.

Или это у меня такие не радужные мысли?

Ну, ничего не поделаешь.

Её тело настолько слабо, что она даже не может нормально ходить.

Тут даже взрослому будет тяжко.

– Время завтракать.

О, еда.

Признаться, аппетита совсем нет, да и не думаю, что желудок примет. Но чтобы выжить, я должна есть. Организм слаб, если не питаться должным образом.

Только посмотрите на эти руки. Тонкие и маленькие, одни кости. Кожа бледная, что невольно задумываешься, а течет ли в теле Ниа вообще кровь.

Я не могла рассмотреть своё тело полностью, но по рукам уже можно судить, насколько оно слабое.

Глядя на это, напрашивается вывод – даже если сия тело не принимает пищу, мне ничего другого не остаётся, кроме как заставить, ведь организм нуждается в еде.

Есть предел тому, что можно вылечить с помощью Ки.

Да и чтобы возникла Ки, организм должен получать энергию из пищи. Ки, конечно, способна лечить недуги, но она не берётся из воздуха.

Так или иначе, я должна есть, чтобы создать Ки.

*Глоть*

Съела.

Я осторожно проглотила рисовую кашу, которая прямо-таки таяла во рту.

Идеальная еда для больного человека: легко усваивается и не раздражает желудок. Как по мне, полная фигня, но выбирать не приходится – пока это единственное, что может принять тело Ниа.

Терпи… Однажды я вкушу мясо, с которого ещё капает кровь… угх, сейчас от собственных мыслей стошнит. Это нормально, что тело пока не может принять твёрдую пищу, но серьёзно? Эти кожа да кости не способны принять её, даже если это лишь плод моего воображения.

– Ну, приступим!

Я просто заставила себя съесть то, что принесли, но служанка выглядела удивлённой и в то же время довольной… Такое чувство, будто я запихиваю еду прямиком в желудок.

– Угх!

Тело отвергает пищу и пытается вытолкать обратно, но я закрываю рот и терплю. Переваривай быстрей, сколько ни старайся, я не дам тебе желаемого.

– Ах, вот лекарство.

Я замотала головой с всё ещё прикрытым ртом, показывая, что сейчас не до него, и служанка поняла.

Судя по той удивлённой реакции служанки, я, должно быть, проявила необычный для Ниа аппетит, хотя какой тут аппетит – я запихнула еду во имя энергии для самоизлечения.

Похоже, такая жизнь ещё не скоро закончится.

***

Интересно, сколько времени прошло с начала моей борьбы с болезнью? Неделя?

Наверное, из-за того, что я заставляла себя доедать каждую крошку, я делала вид, что не замечаю, как порции постепенно увеличиваются. Также благодаря различным лекарствам – болеутоляющим, волшебной траве для легких и снотворным – я могу поддерживать движение Ки даже во сне.

Мои усилия начинают приносить плоды.

Я стала с нетерпением ждать приём пищи, недавно в мой рацион добавили фрукты и десерты. Пищу всё ещё трудно переваривать, но как же я рада разнообразию. Одно это стоит ожидания.

Кашель, из-за которого я каждый раз думала, что помру, заметно сократился, и пусть тело ещё слабое, но зато уже можно двигаться.

Тело, что пронзает невыносимая боль, что не лучше трупа…

Начинает жаждать жизни.

Я уже долго циркулирую Ки, и стала весьма искусна в обращении Ки в этом теле.

С этим я могу одной рукой обезглавить маленького магического зверя. Если восстановлю физическую силу, то вполне пройду простенький лабиринт. А если буду беречь силы, смогу выживать в опасной зоне 4-го класса как минимум месяц.

– Что скажете, леди? Не хотите прогуляться?

Спросила меня личная служанка Ниа – Линокис – когда я ела завтрак, который стал чуточку больше.

Последнюю неделю я собирала информацию о Ниа.

Личную служанку Ниа зовут Линокис. Ей шестнадцать. Была нанята семьей Листон шесть месяцев назад, после окончания факультета авантюристов Академии Альтуар.

Ниа с рождения физически слаба, и шесть месяцев назад потеряла сознание.

И вот девушку наняли, чтобы та заботилась о Ниа, и наняли по одной простой причине – от неё ожидали наличия особых умений.

Эта работа ей явно давалась тяжело.

Как бы она ни старалась, заботиться о ребёнке, который с каждым днём всё слабеет и слабеет, и с этим ничего нельзя сделать, очень тяжело. Не умей она отделять личные чувства от работы, давно бы уволилась.

– Наружу? – пробормотала я, переводя взгляд на большое окно.

Шторы открыты, и я вижу просторы голубого неба, но на этом всё. Больше ничего не видно. Видимо, моя комната находится на втором этаже.

Наружу?

Наружу, да?

– Я успею проводить родителей на работу?

Эта двоица, чья любовь к Ниа либо настолько глубока, либо слепа, что они даже не способны читать атмосферу, ежедневно ходят куда-то на работу. Вечером они возвращаются и показывают мне свои лица перед сном.

По словам Линокис, они каждый день сильно заняты.

Раньше папа и мама приходили ко мне по утрам, но сейчас перестали.

Они приходили в тот день, когда я стала Ниа, и на следующее утро после… В общем, я попросила Линокис сказать им, чтобы больше не ходили ко мне по утрам.

Да, утром я занята. Ещё как занята, поскольку борюсь с болезнью.

Думаю, пришло время расширить свои границы и выйти за пределы этой комнаты.

Надо бы показать той парочке, что мне становится лучше, а то они постоянно трясутся над Ниа. Это своего рода форма почтения к родителям.

– Прошу прощения, но господин и госпожа уже ушли.

Ясно… вот оно как.

– Я правильно сделала, что запретила им навещать меня по утрам. Доставила же проблем.

Время завтрака не изменилось.

И именно во время завтрака ко мне наведывались родители.

Поскольку я запретила им приходить по утрам, они теперь могут раньше уходить на работу. То есть наличие возможности раньше приходить на работу означает, что встреча со мной утром была для них ненужным бременем, они тратили на меня своё драгоценное время.

– Не думаю, что визит к вам доставлял им проблем. Леди для господ важнее работы.

Эх, любовь тяжка.

– Папа и мама много работают, чтобы я могла жить без забот. Не хочу обременять их. От меня и так полно хлопот из-за болезни.

Будь я их настоящим ребёнком, может, не пришлось бы так относиться к ним.

И я бы просто с улыбкой принимала их абсолютную любовь.

Но тут ситуация иная.

Пусть я и стала Ниа, но всё же ей не являюсь, а потому не могу принять любовь родителей.

Хочу жить так, чтобы не доставлять им лишних проблем.

И для этого нужно поскорее вылечить эту болезнь.

– Завтра я провожу папу с мамой. Пожалуйста, принеси завтрак пораньше.

– …Поняла.

Не знаю, о чём там подумала Линокис, но она слегка приподняла брови, после чего улыбнулась.

– …А вы внимательны к другим, внимательнее меня.

Мм?

– Разве это не в порядке вещей?

Даже обычный ребёнок будет внимателен к своим родителям, нет?

– Если такое в порядке вещей…

А! Вот оно что. Похоже, Линокис не из заботливых.

– Незаботливые девушки непопулярны, знаешь ли.

– …Та, чей возраст исчисляется одной цифрой, говорит, что я не популярна…

***

Прошёл ещё один ничем не примечательный день, и наступило утро.

После завтрака, который принесли раньше обычного, Линокис усадила меня в инвалидное кресло.

Хорошо, что мой организм больше не отвергает пищу, прощайте рвотные позывы.

Но вот что касается порции.

Количество моей еды постепенно увеличивается, мало-помалу, ложка за ложкой, по мере того как расширяется желудок.

Покинув комнату, я двинулась по устланному ковром коридору. Перед лестницей, ведущей на первый этаж, стоял пожилой слуга – дворецкий, который работает в этом доме уже долгое время.

Он высокий и худой, словно засохшее дерево, но под одеждой я отчетливо вижу хорошо развитые мышцы, обхватывающие его кости.

По-прежнему силен.

Хотя с возрастом ослаб. Уверена, в свои лучшие годы он был во много раз сильнее.

Так, забудем о его силе в лучшие годы. Этому дворецкому нужен лишь мизинец, чтобы одолеть своего противника, даже будь он в инвалидном кресле. Но, даже будь он в расцвете сил, для победы над ним мне достаточно левой руки.

Когда пожилой дворецкий увидел нас, он кивнул, а затем спустился вниз. Поди бежит вносить последние приготовления.

Стоило нам дойти до места, откуда открывался вид на вестибюль, как мои шикарно одетые папа и мама поспешно показались из холла на первом этаже и направились к входу.

– Папа, мама.

Я старалась повысить голос.

И в итоге вышло громковато для обычного человека.

Ну, главное мой голос дошёл до родителей, которые выглядели очень занятыми.

– Ниа!

– Ниа!

Увидев меня в инвалидном кресле, они заплакали от радости.

Это лишь мелочь, но интересно, смогла ли я, как Ниа, исполнить обязанность дочери?

––––––––––––––––––––

[1] К Ниа обращаются «одзё-сама». «Одзё» обозначают богатых, благородных женщин, а суффикс «-сама» подчёркивает максимально возможное уважение и почтение.

http://tl.rulate.ru/book/87789/3054691