Готовый перевод Marvel: The Half Blood Prince / Марвел: Принц-полукровка (Гарри Поттер): Глава 11 (часть 1) Добби

Глава 11 (часть 1)

Добби

Особняк принца.

Преследуемый повторяющимися кошмарами о жестокой смерти моей матери, я предпринимал отчаянные попытки найти утешение во сне.

Но как бы я ни старался, одни и те же преследующие меня образы заставляли меня просыпаться, задыхаясь. В поисках передышки я попросил Добби не будить меня ото сна. Наложив на себя заклинание, чтобы вызвать более глубокий сон, я наконец-то смог спокойно пролежать пятнадцать часов.

Когда в окно пробились яркие лучи полуденного солнца, я проснулся с тяжелым сердцем.

Я дал себе зарок сосредоточиться исключительно на заветных минутах, проведенных с матерью, и постарался похоронить все мысли о ее трагическом конце. Увы, как бы я ни старалась, болезненные воспоминания не утихали.

«Возможно, мне следует найти способ стереть эти воспоминания», – прошептала мимолетная мысль, но я быстро отбросил ее.

Вместо этого я стал размышлять о пузырьке с ее кровью, который я собрал и теперь надежно спрятал в кармане. Чтобы обеспечить ее сохранность, я заколдовал склянку, не позволяя ее содержимому испортиться, так как она была бесполезна по истечении определенного срока.

Сбросив окутывавшее меня одеяло, я направился в ванную, чтобы принять освежающую ванну. Очистившись и помолодев, я обнаружил в шкафу множество одежды, свидетельствующей о величии поместья, которое теперь принадлежало только мне.

Облачившись в подходящую одежду, я направился в столовую – мои чувства манил аромат готовящейся еды. Там я обнаружил Добби, старательно готовящего для меня обед.

В особняке царила первозданная чистота, словно в последние месяцы он вовсе не был заброшен. Тор позаботился о том, чтобы кто-то заколдовал поместье и поддерживал его в безупречном состоянии после смерти моих бабушки и дедушки.

Я не мог не сожалеть об отсутствии магического портрета, изображающего моих дедушку и бабушку, ведь тогда я мог бы с удовольствием сжечь их портрет, насмешливо напомнив им, что их внук-полукровка унаследовал их богатство.

Усевшись за обеденный стол, я терпеливо ждал, когда кулинарные старания Добби достигнут своего завершения.

С изяществом и утончённостью он подавал блюда, покорно стоя в сторонке в своём белом потрепанном одеянии. Мне пришло в голову, что я должен раздобыть для него подходящую одежду.

Нарушив молчание, я пригласил его присоединиться ко мне за столом, настаивая:

– Добби, садись и раздели со мной эту трапезу.

В моей натуре никогда не было отказывать любому существу, независимо от его вида, в элементарной вежливости, которую оно заслуживало. В конце концов, нельзя относиться к ним как к недочеловекам только из-за их непохожести. Я твердо верил, что любое существо, обладающее интеллектом, не должно быть низведено до статуса животного.

Домовые эльфы, в частности, очаровывали меня. Несмотря на свою природу и внешний облик, они представляли собой неоспоримую интригу в сфере магических исследований.

Мне было больно наблюдать лицемерие волшебников, которые осуждали жестокое обращение с ними за то, что они отличаются от маглов, но при этом увековечивали такое же жестокое обращение с другими видами.

Вернувшись к эльфу, я посмотрел на Добби. Он заколебался, в его широко раскрытых глазах мелькнула смесь растерянности и благодарности.

– Но Добби – плохой эльф, учитель. Добби не должен сидеть с хозяином, – заикаясь, проговорил он едва слышным шепотом.

– Не ослушивайся меня, Добби, – приказал я, и мой тон не допускал никаких возражений, – Сядь со мной и прими участие в этой трапезе. Это приказ! – это был единственный способ заставить этого покорного эльфа сделать хоть что-то нормальное.

С трепетом Добби подчинился и опустился на стул.

Однако его взгляд оставался прикованным к еде, которую он не трогал и игнорировал. Я вздохнул, так как ожидал такого поведения от эльфа, пострадавшего от плохого обращения Малфоев.

Если я хотел, чтобы Добби продолжал служить мне, нужно было что-то изменить в нём. Мне нужен был преображённый Добби, способный подняться над ограничениями, наложенными на домовых эльфов, и проложить путь к их освобождению. Мне не нужен эльф, который плачет от элементарной вежливости. Мне нужно, чтобы Добби стал эталоном. Эталоном, который мог бы вывести других эльфов из их тёмных веков.

– Добби, знаешь ли ты, почему я решил выкупить тебя из лап Малфоев? – спросил я, мой голос был мягким, но твердым.

– Добби не знает, учитель, – ответил он, и в его голосе прозвучало тихое бормотание, наполненное одновременно растерянностью и любопытством.

Я сделал паузу, собираясь с мыслями, прежде чем продолжить.

– Добби, я взял тебя на службу не для того, чтобы заниматься мирскими делами, хотя я и сам способен справиться с ними. Нет, я искал тебя ради высшей цели, – объяснил я, в моих глазах сверкнул огонек непокорности.

Меня всегда восхищала необычная беспалочковая магия, которой владеют эльфы и гоблины. В то время как гоблины были вынуждены приспособиться к использованию палочек из-за ограничений Министерства, эльфы с незапамятных времен владели магией без палочек, хотя их знания оставались ограниченными.

Мои мотивы, конечно, выходили за рамки простого академического любопытства. Я хотел использовать сопротивление и нерешительность, которые эльфы вроде Добби испытывали по отношению к семьям, которым они служили. Если бы мне удалось использовать это нежелание, я мог бы завербовать их в качестве своих шпионов, собирающих важную информацию в семьях, где они жили.

Я не хотел разжигать восстание из доброты или альтруизма, хотя мысль о том, что можно совершить нечто морально праведное, была привлекательной. Моей целью было обеспечить им свободу, используя их врожденные способности, и при этом укрепить свою репутацию величайшего волшебника, отстаивающего интересы угнетенных.

– Добби, в тебе я увидел дух неповиновения, искру бунтарства против Малфоев, которая отличала тебя от других эльфов. Ты проявил нежелание служить им, сопротивление, которое редко встречается у домовых эльфов. И если ты хочешь, чтобы я освободил тебя, я отпущу тебя.

– Добби сожалеет, хозяин. Пожалуйста, простите Добби. Добби нравится служить принцу-хозяину, доброму принцу-хозяину, – сказал Добби в панике.

– Так что не веди себя как при Малфоях. Я не буду тебя бить или наказывать, я хочу, чтобы ты превратился в того, кто сможет помочь домовым эльфам, которые подвергаются насилию со стороны семьи, которой они служат, – сказал я, откусывая от стоящей передо мной тарелки, мои слова были приманкой для Добби.

Хотя Добби и сопротивлялся, он также показал, что ему небезразличны и другие эльфы. Похоже, он хотел быть свободным эльфом и хотел, чтобы те, кого обижают, тоже стали свободными. Но поскольку я проявил к нему доброту, он готов служить мне. Я бы без проблем освободил его, но он еще не на том уровне, чтобы быть тем, кто может принимать решения.

Поведение Добби изменилось, паника улеглась, и он заговорил с ноткой надежды в голосе:

– Мастер Принц, вы хотите помочь таким домовым эльфам, как Добби? – спросил он с недоверием в голосе.

– Да, конечно. Я намерен помогать им, – подтвердил я, не сводя с него пристального взгляда, – Однако, чтобы добиться настоящих перемен, ты должен изменить свое поведение. Ты должен стать примером для других эльфов, показать им, что они тоже могут освободиться от своих оков. Ты должен показать, что они могут быть неотъемлемыми членами общества и считаться равными. Скажи мне, Добби, хочешь ли ты и дальше носить рваные одежды и терпеть наказания за незначительные ошибки? Хочешь ли ты видеть головы своих собратьев-эльфов на стенах в качестве гротескных трофеев? Есть те, кто относится к эльфам с добротой, но их меньшинство. Многие игнорируют. Большинству не хватает смелости выступить за перемены. А самое главное – большинству все равно.

По мере того как я говорил, во мне нарастал прилив честности. Жестокое обращение с домовыми эльфами задело меня за живое, напомнив о моих собственных проблемах в прошлом. Я предпочел закрыть глаза на несправедливость со стороны чистокровных, настолько я был поглощен своими собственными обстоятельствами.

Но теперь у меня была возможность исправить это упущение, выйти за рамки бинарного выбора между поддержкой идеалов чистокровных и отстаиванием прав магглов. Я могу проложить свой собственный путь, который исправит ошибки, причиненные мне и другим, как для моего, так и для их блага.

Наконец-то я понял, что никто не сможет мне помочь, если я сам себе не помогу.

– Желаешь ли ты, чтобы те, кто закрыл на это глаза, те, кому не хватает смелости встать на защиту других, возглавили восстание от имени твоего рода? Или ты сам поднимешься выше и спасешь их? – спросил я, и интенсивность моего голоса соответствовала огню надежды, разгорающемуся в Добби, – Если ты готов, я окажу тебе помощь. Научу тебя быть тем человеком, который сможет вывести домовых эльфов из беды. Я научу тебя тому, как создать страну свободных эльфов. Свободных от оков, сковывающих их, свободных от жестокого обращения и свободных от предначертанной им судьбы. Я научу вас свободе.

– Добби будет делать то, что скажет Хозяин, – заявил он, его голос был полон решимости и надежды, – Добби хочет помочь другим эльфам, Добби не нравится, как обращаются с эльфами. Добби станет примером для других эльфов, как говорит хозяин. Добби благодарит вас, учитель. Вы действительно величайший. Добби считает, что ему повезло служить вам.

В порыве радости Добби захлопал в ладоши, в его глазах заблестели слезы. Превращение началось, и я не мог не улыбнуться. Да, я нашёл своего эльфа-чемпиона, и эта вновь обретённая решимость поведёт нас вперёд.

– Не бойся, Добби, – заверил я его, протягивая салфетку, чтобы вытереть слезы, – Я сделаю тебя самым могущественным домовым эльфом, который когда-либо жил!

http://tl.rulate.ru/book/84569/3697617