Готовый перевод Звёздные войны: Белые ночи / Звёздные войны: Белые ночи: Глава 124

Когда Воса отправили на Мандалор, присматривать за детишками, он думал, что его ссылают, потому что он всех достал. Собственно, первую декаду он так и провел: в одиночестве и тоске. Потом плюнул на все и пошел дружиться с местными.

Его бандитской рожи и веселого оскала стало достаточно, чтобы завязалась драка, а с ней и новая крепкая дружба. И хотя это ненамного приблизило его к детишкам, во всяком случае рутина стала веселее.

Спустя полгода якшанья с мандолорцами, Вос наконец-то дождался движухи.

Виттор, считая себя самым умным, даже не скрывался особо. Его приняли с распростертыми объятьями и повели сразу же к детям. Для Воса это был первый и единственный шанс увидеть детей лицом к лицу. Прячась в тенях, он избегал внимания, которое все отдавали Виттору. Уже в детской он понял, что все это — куда большая подстава, чем они предполагали.

Сначала Вос не мог понять, что именно не так. Потом до него дошло. Из семерых разумных в комнате (он, Виттор, двое младенцев, нянечка и еще двое mando’ad’e [сыны Мандалора, мандалорские войны]) только двое были одарены в Силе. Боба, вопреки заявлениям, не был.

Вся эта ситуация была мутной с самого начала: внезапно проявившаяся одаренность в возрасте двух уже повод задуматься, но потом появился какой-то джедай, с которым Мандалор заключил какой-то контракт. Теперь же, когда этим контрактером оказался Виттор, стало понятно, что ситх намного глубже запустил свои ручки в дела правящей семьи Мандалора.

А если Виттор здесь, если одаренность — вранье, значит… Вос в ужасе распахнул глаза.

Дуэль с Молом прошла давным-давно, но Виттор до сих пор выносил из нее какие-то уроки.

Одним из первых стал урок о боли. Физической и душевной. Настолько сильной, что ты не в состоянии вынеси ее. Очевидный выходя для джедая — отдать ее Силе, но Виттор не мог. Это был его проигрыш, его позор и его боль. И не имея возможности вынести ее из себя, он стал учиться с ней жить.

Виттор решил эту боль принять. Она пустила корни в его сознании, а потом стала разрастаться в его теле, сковывая нервы, мышцы. Это не могло не повлиять на его стиль. В одном из безымянных миров, убив разумного, он понял, что изменился. Сражение текло по-другому. Сила была другой в нем. Используя боль он чувствовал себя сильнее. Свободнее выражать свою боль, а не прятать его под ковром Силы.

Он стал искать. И первое, что он нашел, был Мол. Мальчишка был единственным в храме, кто использовал утраченный Джуйо. Магистр Винду отказал бы Виттору лишь завидев его, так что Виттор довольствовался крупицами, которые мог урвать. Но чем чаще он смотрел на Мола, тем сильнее становилась его боль. Это заставило его ненавидеть.

С ненавистью в его жизнь пришла новая сила, имя которой Тьма. Она позвала его тонким голоском, заставляя Виттора смотреть глубже в себя. И Виттор увидел там… путь. Способ, которым он мог утолить свою ненависть.

Убить Мола. Виттору нужно было непременно убить его. Не обязательно физически, так как Виттор слабее. Можно раздавить его морально. Уничтожить его. Отомстить ему, чтобы ненависть прошла, а боль была отомщена. Виттор стал искать способ.

С джедаями он не мог поговорить о подобном. Помимо очевидного, он никогда не мог поговорить с джедаями о чем-либо. В яслях он был младшим в группе, не умел того, что умели остальные, поэтому не мог играть со всеми. Его единственную подругу забрали в падаваны, когда ей было десять, а ему шесть. С тех пор они не виделись.

На уроках на него смотрели лишь тогда, когда он делал что-то неправильно, чтобы поправить, ни когда у него получалось, ни когда он из кожи вон лез, чтобы стать лучшим. Но он не мог стать лучшим. Не с той пропастью опыта, которая была между ним и другими детьми.

Когда его взяли в падаваны, он думал, что будет иначе. Что ж, ему в мастера пришла беззаботная повеса-бларинка. Ленивая лгунья, которая обращала на него еще меньше внимания, чем обращали на него в яслях. Однажды она забыла его в другом мире, улетев на Корусант без него. Он вернулся сам, хотел пожаловаться об этом Совету, но она убедила их в том, что это было испытание, с которым Виттор справился на отлично. Это не было испытанием. Виттор научился отличать ее ложь.

Когда он стал ничем не выдающимся рыцарем, он пообещал себе, что теперь заживет по-другому. Каждая пятая миссия приводила его в зал Совета. Не чтобы похвалить, а чтобы отчитать. Оказывается, за свое падаванство он упустил целую кучу дипломатических навыков, которые сильно портили мнение разумных о нем и об ордене в целом.

Виттор пытался найти призвание в фехтовании, но Дуку — лучший мечник ордера — признал, что у него нет таланта, что он не обращает внимание на окружение, не пользуется всеми возможностями, сосредоточенный только на одном. Победе.

Что он мог сказать джедаям, которые его окружали? Пожаловаться, что вся его жизнь была настолько ничтожна, что его отделал ребенок? Что ему невыразимо больно? Что он хочет справедливости от Силы?

Он пытался. У него не вышло. С него хватит.

Найти мастера, который бы дал ему доступ к запрещенной секции, было просто. Уж чему-чему, а лести и лжи его мастер обучила в совершенстве. Но, к злости Виттора, там не оказалось ничего полезного. Лишь крупицы, которые он и так понял интуитивно, а потом отрабатывал в Подгороде на всяком бездомном шлаке.

Там с ним и произошла роковая встреча. Существо, которое встретилось с ним, было лишь посредником, который дал ему возможность учиться у настоящего мастера темной стороны. Те же крупицы, та же лесть и ложь, но Виттор привык так жить, для него ничего не поменялось.

Вновь он вернулся к той дуэли с вопросом, как именно он может отомстить Молу. И пока он перебирал, пока обучался у темного мастера, случилось это. Он помог мастеру, протащил в храм устройство, использовал его на братьях Мола.

Вместе с последовавшим взрывом взорвалось и сознание Виттора. Он видел, как Мол переживал о своих братьях, как его убивало видеть их такими. Тогда Виттор понял, что, если убьет их, страданий Мола будет достаточно, чтобы его ненависть и боль ушли. Разницы между ними было достаточно, чтобы он смог. Он примеривался, представлял, жил этим, пока однажды просто не предложил им дуэль.

— Ого, чувак, — сказал тогда Саваж, — в тебе столько боли.

— Вылей ее на нас. — Предложил ему Ферал. — Мы справимся с этим.

Они справились. Выдержали все давление, что распирало его изнутри, оставив его пустым и звенящим. Они были первыми, кто за много лет сказали ему добрые слова, кто восхищались его мастерством искренне, без притворства. Виттор понял, что не сможет убить их. Был еще падаван Оби-Ван Кеноби, но тот слишком тесно общался с Молом, чтобы у Виттора был хоть шанс.

А потом Мол ушел. Виттор на время потерял его из вида, ненависть стала потухать. Его братья, Саваж и Ферал, Виттор не знал почему, он они стали чаще попадаться ему на глаза, просить поспарринговать, помочь в отработке ката, посидеть в столовой за одним столом. Виттор был обескуражен такой простой дружеской близостью. Он и хотел бы спросить, но боялся услышать что-то, что разрушит всю иллюзию.

— Это я подорвал ваши чипы, — признался он им однажды в тишине малого тренировочного зала.

— О, мы знаем, — ухмыльнулся ему Саваж.

— Поняли, когда ты пришел убивать нас, — вторил ему Ферал.

Виттор похолодел от осознания.

— Не смотри ты так, — скривился Ферал, — никто не знает.

— Мы никому не говорили.

— Можно подумать, за мной не следят, — напустил браваду Виттор. Он храбрился, но ему было страшно.

— Мы водим дружбу с разными рыцарями, — пожал плечами Саваж.

— Чтобы скрыть тебя от чужих подозрений, — пояснил Ферал.

— Зачем? — нахмурился Виттор.

— Потому что ты первый из всего ордена, кто добрался до ситха, — ответил ему Ферал.

— Ну, кроме Мола, конечно, — вставил Саваж, за что тут же получил подзатыльник от брата.

— Ты нужен нам, чтобы помочь Молу, — признался Ферал.

— Никто кроме тебя не справится с этим, — согласился с ним Саваж.

— Я практически ничего не знаю, — оправдывался Виттор.

— Ты узнаешь, — кивнул Саваж.

— А потом найдешь способ передать эти знания Молу.

Виттор это разозлило:

— Почему я должен делать что-то подобное для этого мальчишки?

— Потому что ответ на твою боль — признание, — сказал Ферал.

— Только представь себе его рожу, когда он поймет, что все это время недооценивал тебя.

Виттор понял, что это правда. Возвращаясь к той дуэли, он видел то самое детское личико, повзрослевшее и заматеревшее. Оно бы смотрело на Виттора в удивлении, замешательстве и благодарности. С уважением и принятием, а не как на грязь под ногами.

С тех самых пор Виттор делал все, чтобы прикрыть Мола перед ситхом. Убедил, что Опресс и Кеноби были давними соперниками и что все в ордене знают, насколько разрушительными могут быть их спарринги. Он, в целом не соврал ни на йоту, просто не сказал, что при этом они были почти братьями. Подчистил всю информацию с Орд-Мантелла, которую нашел в ордене. Спутывал шпионские показания. Но при этом продолжал отменно выполнять свою работу и учиться крупицам, что давал ему темный мастер. Только чувства в нем зрели другие. Ненависть к себе, за то, что был таким глупцом. Боль от того, что все еще не увидел того желанного отпечатка на лице Мола.

Но Мол не подпустит его к себе так просто.

И если и было что-то, что могло Мола призвать, как дьявола на ритуал, так это несправедливость с детьми. Поэтому, когда Виттор получил самоубийственное задание «отвлечь Герцогиню на внутреннюю политику», он не расстроился желанию ситха избавиться от него. Он обрадовался тому, что все наконец-то закончится.

Полтора десятка лет боли, ненависти и пренебрежения к себе наконец-то закончатся.

Виттор протянул руку над телом мальчика, заставив того возиться и ныть. Нянечка подалась вперед, но Виттор остановил ее. В этот момент с потолка с тихим шелестом одежд рухнул Вос. Он метил прямо в шею, но Виттор заметил его. Ловко кувыркнулся на другую сторону колыбели и оттолкнул Воса в мандалорцев. И, пока клубок тел кувыркался, схватил Бобу на руки и сиганул в окно.

То выходило на роскошный сад, который агрокорпус использовал в качестве своего плацдарма для исцеления всей планеты. А не на шумную тренировочную площадку, полную бравых коммандос. У Виттора не было бы и шанса, если бы ему пришлось пробираться через ту сторону.

Кустистыми тропами Виттор покинул поместье и рванул в сторону от города. Порт скорее всего уже был перекрыт, но Виттор предусмотрел и это. Спрятал небольшой челнок заранее, чтобы скрыться на нем в подобной ситуации.

Виттору повезло, что его преследовал именно Квинлан Вос. Он вытащил свой коммуникатор и очень четко произнес:

— Я буду ждать его на Мустафаре, — а потом оставил устройство на самом видном месте. Используя психометрию [умение считывать память вещей с помощью Силы], Вос увидит его послание, передаст, кому нужно.

http://tl.rulate.ru/book/79829/2416154