Готовый перевод The new child in the villains family / Невестка семьи злодеев: Глава 2

Люсиэль несколько раз посмотрела в зеркало и моргнула.

«Не знаю, сколько точно времени прошло с моего возвращения в собственное детство, но от сна я так и не пробудилась, поэтому я уверена, что это не сон».

В зеркале отражался маленький ребёнок, хорошенький, словно куколка.

Большие малиновые глаза, словно у кролика, милые ладошки, напоминающие кленовые листочки, и мягкие серебристые волоски на лбу. Она выглядела лет на семь, но сейчас ей должно было быть около девяти или десяти.

Всё потому что она никогда не ела достаточно и отставала в росте.

Как бы то ни было, что произошло? Сердце сильно колотилось.

«Но я совершенно точно была мертва…»

Это потому что случилось нечто, что не вписывалось в рамки обыденного? До сих пор всё случившееся кажется нереальным. Люсиэль склонила голову. Мягкие серебристые волосы упали ей на плечи.

Всё без исключения в ней было крохотным: личико, тело, руки и ноги. Даже храбрости было совсем мало, так что сердце то и дело трепыхалось в груди, словно пойманная пташка.

«Если бы это был сон, я бы уже проснулась».

На протяжении нескольких дней Люсиэль засыпала и, просыпавшись, находила себя всё в той же крохотной комнатушке. Каждый человек в здравом рассудке по крайней мере проверил бы, не заболел ли ребёнок. Однако ни горничные графа, ни прочие слуги не проявляли к Люсиэль ни малейшего интереса.

Она подняла глаза и огляделась.

Тёмная и влажная, полная плесени подземная кладовка, в которой она росла до своего семнадцатилетия.

Люсиэль пришла в графство, чтобы устроиться на работу горничной вместе с сестрой. Тем не менее никто не заставлял Люсиэль работать, а ещё к ней приставили няню, чтобы та за ней приглядывала.

Вот только ничего хорошего в этом не было.

Ей не дозволялось ни выходить на улицу, ни полноценно питаться.

Каша, сваренная из гнилой картошки или кукурузы, была единственным блюдом на день, Люсиэль дрожала от холода, не имея тёплой одежды или очага.

Слуги смотрели на неё как на источник проблем, и только сестра и няня изредка проверяли, как она.

Но даже видеться со своей сестрой достаточно часто не получалось, а няня, которая должна бы защищать юную Люсиэль, была не слишком заинтересована в заботе о ней.

«Если няня даст тебе чай, не пей его, а выплюнь. И не думай ни о чём, закрой глаза и нарисуй круг на чёрном фоне. Один, два, три ‒ и так пока не станет больше сотни и тысячи кругов. Люсиэль, ты можешь это сделать, верно?»

«Да, сестра».

Когда бы девочка ни пила чай, предложенный няней, она всегда становилась странно эмоциональной и чувствительной. Успокоиться получалось только после того, как она начинала рисовать круги в своих мыслях, как учила её сестра. Этот способ неизменно работал.

Люсиэль всегда была заперта в тёмном и мрачном подвале, куда не проникал солнечный свет, и тренировалась выполнять то, что велела ей сестра. Даже перед тем, как отправиться спать. Даже после пробуждения по утру.

А затем граф Орбия однажды навестил Люсиэль в подвале.

— Твоя сестра мертва. Она бросилась в озеро.

— М-моя сестра мертва?

— Да, теперь ты должна создавать драгоценные камни вместо неё, — добавил граф, прежде чем горе и шок сделали разум девочки похожим на чистый лист бумаги. — Не знаю, чем ты до сих пор занималась, но настало время пробудить свою силу. У тебя такие красивые багряные глаза.

Когда он заглянул в яркие глаза Люсиэль, сияющие подобно драгоценным камням, собственные глаза графа сверкнули безумием.

— Этот цвет красивее, чем у твоей сестры. А значит, и я уверен в этом, ты способна создать гораздо более ценные кристаллы. Для меня, конечно же!

В тот же миг я всё осознала. Словно молния поразила меня в самую макушку.

Почему она толкнула меня на это?

«Ты пыталась защитить меня. А я этого даже не знала!..»

Но ребёнок девяти лет был бессилен.

— Вы, сестрички, были моими рабами, создающими драгоценности, за вас я заплатил кучу денег иностранному купцу. Теперь твой черёд отрабатывать своё содержание.

Шок и отчаяние нахлынули на Люсиэль. Всё её тело ослабло, ноги подкосились.

— Я… Я не хочу!

Ужас и горе нахлынули на неё, потому что уже никогда она не увидит сестру; страх и негодование были адресованы графу, который пришёл, чтобы сообщить ей это. Сильнейшие чувства смешались воедино.

Ту-дум, ту-дум!

Сердце билось так быстро, что казалось, будто оно вот-вот лопнет.

— Хватит!

Люсиэль согнулась, закрывая уши, и сильнейшая магия затрепетала, исходя из её тела. Мана вскоре превратилась в чистые, прозрачные драгоценные камни, похожие на кристаллы льда, образовавшиеся из чистого воздуха.

Тук. Тук. Тук.

Ш-шу-ух.

Чистейшие камни разных цветов усеяли подвал. Это были самые лучшие сапфиры и рубины, какие только доводилось кому-либо видеть.

Глаза графа, перед которым развернулось это зрелище, переменились. Набрав горсть камней, он восхитился:

— О, какой яркий цвет, несравненная красота! И создать так много камней! Ты моя, Люсиэль! Ты создаёшь камни для меня! Ха-ха-ха, ха-ха-ха-ха! Я богат! — Преисполнившись весельем, граф вскоре указал на Люсиэль и приказал: — Чего застыли? Взять её, живо!

Няня и слуги поторопились и схватили Люсиэль.

Начиная с этого дня её жизнь превратилась в ад.

Если граф не вынуждал её создавать драгоценности, он запирал её в стеклянном узилище, откуда она не могла сделать и шага.

Ярость и боль.

Горе и тоска.

Кристаллы создавались из сильнейших чувств, а использовались для набивания карманов графа.

В её крохотном теле не оставалось ни капли маны на протяжении дней и недель. С каждым днём она всё больше худела и не могла расти, как полагается. Более того, Люсиэль, которой не на кого было положиться, не могла даже сбежать из-под неусыпного наблюдения слуг.

Такова была её жизнь у графа Орбия, который разбогател благодаря ей. Но вскоре после этого он раскрыл её существование маркизу Кавиллу, повстречав того в игорном доме.

Фея кристаллов.

О феях говорится в основополагающих мифах империи.

Это загадочное существо, которое создаёт драгоценные камни из чувств, а ещё у них красивейшие глаза, похожие на драгоценности.

Люсиэль была последней феей кристаллов в мире. Курица, несущая золотые яйца, которые жаждал заполучить каждый.

Когда его жизни угрожала опасность, граф Орбия обманул Люсиэль, чтобы выдать её за собственное внебрачное дитя, и передал в другие руки, получив за это внушительную сумму денег от маркиза Кавилла. В семнадцатилетнем возрасте жизнь Люсиэль не стала и на самую малость лучше даже после того, как её продали таким вот образом.

Она вышла замуж за сына маркиза Кавилла, который был настоящим бедствием и, в добавок, не проявлял к ней никакой привязанности. День за днём он поглощал алкоголь и прожигал жизнь за карточным столом, а о Люсиэль думал лишь как о дурочке и рабыне, предназначенной для создания драгоценностей.

Каждый день она молилась богу и своей умершей сестре.

— Хотела бы я умереть.

Люсиэль, проживающая одинокую и полную страданий жизнь, впервые получила толику чьего-то внимания, когда встретила наследного принца, посетившего банкет маркиза Кавилла.

— Люсиэль, я спасу тебя. Ты ‒ моя единственная любовь.

Наследный принц тоже влюбился с первого взгляда, он будто был околдован красавицей Люсиэль, и на их тайных свиданиях он обещал ей будущее.

Обманутая сладкими речами, она приняла протянутую ей руку наследного принца.

Но доверять ему не следовало.

И обещания быть вместе, и слова любви — всё было ложью.

Наследный принц забрал Люсиэль, совершив сделку с маркизом Кавиллом, и как только она оказалась в его руках, он обнажил свои истинные намерения.

Взяв принцессу соседнего государства в качестве наследной принцессы и будущей императрицы, принц сделал Люсиэль наложницей самого низкого ранга.

В конце концов, место, куда она попала, оказалось стеклянным узилищем, которое разве что стало немного просторнее и раскрасилось другими цветами.

Она не могла избежать участи рабыни, создающей драгоценные камни, и умерла, используемая на протяжении всей жизни.

Оглянувшись на свою несчастливую жизнь, Люсиэль почувствовала, как забилось сердце. Горячие слёзы заструились по её щекам.

Но вдруг она кое-что осознала.

Она была в полном порядке, без каких-либо ран на теле.

Если судить по тому, что она не могла создать камни, какие бы чувства ни обуревали её, сила в ней ещё не пробудилась.

«Неужели ещё ничего не произошло? В таком случае…»

Возможно, бог подарил ей ещё один шанс. Это означает, что можно начать всё заново.

«В этот раз я ни за что не стану так жить».

Люсиэль с решимостью поклялась, крепко сжав свои крохотные губки, похожие на вишенку.

Количество маны в её теле тоже не соответствовало ребёнку. Оно было практически таким же, как в то время, когда она стала взрослой.

«Если я буду усердно тренироваться с этого самого дня, тогда я могу быть уверена, что в будущем всё будет хорошо».

В таком случае её сопротивляемость магии должна быть высока. Идеальное состояние для начала.

И первое, что она решила сделать — изменить свою жизнь.

«Я должна сбежать из этого дома».

Все беды начались через неделю после смерти сестры, когда её посетил граф. Учитывая, что она пока не заперта в стеклянном узилище, шанс пока не утерян.

«Жива ли ещё сестра?..»

На протяжении нескольких дней она преимущественно спала, и даже если кто-то приходил, она не видела этих людей.

«Перво-наперво нужно узнать, какое именно сейчас время».

Люсиэль натянула старое одеяло и принялась ждать, когда откроется подвальная дверь.

Сестра всегда приносила цветы для Люсиэль, однако на столе стоял пустой стакан с засохшими ветками.

«Разве это не доказательство того, что моей сестры уже давно не было? Если так…» — Люсиэль подумала так, но вдруг с лестницы донёсся звук шагов спускающегося человека.

Клац.

Прямо перед тем, как открылась толстая железная дверь,

Люсиэль ощутила холодный взор, как будто кто-то окинул комнату взглядом.

— Люсиэль?

Голос принадлежал няне.

— Няня.

— Ты проснулась... Я уж было подумала, что что-то случилось, потому что ты очень много спала. Даже если с твоей сестрой такое приключилось, те, кто остался жив, должны жить. Тогда ты будешь хорошей девочкой.

— Что… вы имеете в виду? — спросила Люсиэль, навострив уши.

— Сейчас тебе стоит успокоиться и взять себя в руки. Твоя сестра умерла три дня назад, — спокойно ответила няня и поставила перед Люсиэль чашку с чаем.

— Ах… Моя сестра…

Как и ожидалось, сестра уже умерла. Тоска и пустота вторглись в сердце, но горе было блёклым, потому что в действительности Люсиэль узнала о её кончине уже очень давно.

«Но я была бы счастлива, если бы мы увиделись вновь…»

В прошлом Люсиэль не могла поверить в смерть сестры, даже когда няня раз за разом повторяла ей это.

«Я думала, что это просто сон. Как дурочка».

Услышав эту новость из уст графа, ошеломлённая ужасной реальностью, Люсиэль пробудила свои способности. Это было ужасно.

— Сперва выпей чай.

— Я хочу есть…

— Выпей.

Наполовину прикрыв глаза, Люсиэль бросила взгляд вниз. Это была красноватая вода.

— Что вы туда положили?

«Если я выпью это, мои чувства обострятся. Это какой-то наркотик, возбуждающий чувствительность? Чтобы ускорить пробуждение?»

Она взглянула на няню, миссис Волларди, которая должна была присматривать за ней.

— Я ни за что не буду это пить.

Плеск.

Люсиэль тут же разлила «чай». Няня, на глазах которой это произошло, застыла в изумлении.

http://tl.rulate.ru/book/65961/1755268