Готовый перевод The One Who Stayed / Владыка: Тот, Кто Остался: Том 2 Глава 7

Себас сидел напротив элегантно одетой Солюшн Эпсилон, на её лице сияла улыбка, когда она разглаживала чёрно-белую ткань своей одежды горничной.

— Итак, «господин Тиан», как вы думаете, когда мы уже доедем? — спросила она и посмотрела в окно.

Дороги Арвинтара были в отличном состоянии, даже несмотря на то, что они были вымощены булыжником, что делало поездку относительно гладкой. Небо было ясным, солнце стояло высоко в небе. Себас наслаждался видом города. Хотя это был не Назарик, население шумной метрополии было открытым, уверенным и полным жизни.

«Люди, уверенные в своём будущем», — по его мнению, это лучший способ думать о них.

Вполне предсказуемо, учитывая то, что они узнали от Нигуна, он заметил несколько рабов-тёмных эльфов, но лишь несколько, и даже те казались сытыми, ни на одном из них не было следов увечий, и они не вели себя так, словно боялись окружающих. Это заставило Себаса глубже задуматься о Кровавом Императоре, о котором говорили, что он был мечом для знати и щитом для простолюдинов.

«Не простой закостенелый вояка, а хитрый ум, который понимает ценность фундамента своей империи и своей власти», — это успокаивало, но в то же время заставляло Себаса помнить о необходимости соблюдать осторожность.

Карета начала замедляться и, наконец, остановилась. Именно тогда Себас ответил на вопрос Солюшн.

— Сейчас, — сохраняя свою привычную, сдержанную манеру, ответил Себас, что можно было даже принять за попытку пошутить.

— Тогда пришло время мне сыграть свою роль, — Солюшн на мгновение надулась, но его небольшая шутка пришлась ей по вкусу. Когда она вышла из золотой кареты, на её лице появилась маска вежливой и скромной служанки.

Маленькими лёгкими шажками она беззвучно спустилась на камень перед их новым поместьем и придержала дверь, чтобы позволить «господину» выйти.

Хотя новая карета привлекала взгляды прохожих, и многие хорошо одетые люди останавливали свою лошадь или даже карету, чтобы посмотреть на того, кто въезжает в пустующее поместье, Себас держался отстранённо.

«Будь заметен, но никогда не позволяй, чтобы другие заметили, что тебя это заботит», — его осанка была истинно джентльменской, строгий костюм в тонкую полоску, трость из оникса с набалдашником из белой слоновой кости, вырезанным в форме головы дракона. Рядом с ним стояла Солюшн - прекрасная, скромная служанка. Он шел к двери спиной к улице, а Солюшон шла чуть быстрее, чтобы успеть открыть перед ним дверь, когда он дойдет до неё.

Поместье представляло собой сочетание белого камня и золотистого дерева, отполированных до блеска, а сквозь витражи проникал солнечный свет, заливая множество комнат каскадом цветов. Когда-то поместье принадлежало высокопоставленному дворянину, который совершил ошибку, приняв участие в заговоре против императора во время его восхождения на трон. Голова этого глупца была отсечена первой, когда началась чистка старой верхушки.

Себас вспомнил голову на пике у городских ворот, она была тщательно очищена от плоти, и Себас не мог не задаться вопросом:

«Это был его дом?»

Однако это был ничего не значащий вопрос, и он не стал больше предаваться бессмысленному любопытству. Дверь за ним закрылась, и его сверхчеловеческие чувства подсказали ему, что мир снаружи снова пришёл в движение, однако пройдет совсем немного времени, прежде чем слухи о его прибытии распространятся.

— Что ты узнала о наших соседях, Солюшн? — спросил Себас, пока они осматривали своё поместье.

Лицо Солюшн застыло в презрении, еда была едой, но глупая еда ничего кроме отвращения не вызывала.

— У нас только один сосед, семья Фурт, бывшие дворяне, в основном никчемный мусор, но старшая дочь - авантюристка. Отец — дурак, мать — дура, а двое младших… кто знает?

— Авантюристка? — спросил Себас, и Солюшн поправила себя.

— Точнее, «работник». Гильдия авантюристов сейчас переживает тяжелые времена, поэтому очень многие стали работниками, чтобы сводить концы с концами, — сказала Солюшн, когда они вошли в столовую. В поместье было очень пыльно. Изящная мебель стояла на своём месте, словно ожидавшая возвращения владельца, но в итоге была оставлена ​​без присмотра, и на ней скопился толстый слой пыли, которая действовала на нервы как Себасу, так и Солюшн.

— Хорошо, значит, это будет благодатная почва для поиска подопытных для владыки Аинза. Думаю, пройдет не так много времени, прежде чем мы получим здесь всё, что нам нужно. А до тех пор... сейчас это место нуждается в тщательной уборке. Согласна? — спросил Себас, проводя рукой в ​​белой перчатке по столу из красного дерева и поднимая палец, густо испачканный серой пылью.

У Солюшн заработали её инстинкты горничной, и она не смогла подавить дрожь от отвращения.

— Я начну прямо сейчас.

**********

Сэр Фурт взволнованно болтал со своей женой, когда в комнату вошла Арче. Её глаза тут же оглядели комнату.

«Он обычно так оживлён после того, как что-нибудь купит, и мама тоже», — взгляд её родителей всегда был таким горячим и пылким после небольшого «шоппинга», и это не давало покоя измученному сердцу Арче. И всё же... в комнате не появилось ничего нового, что могло бы отягощать её потрепанный кошелёк.

Её отец был одет в строгую зелёную одежду с белой оборкой, спускавшейся от шеи и выступающей из коричневой жилетки, его брюки цвета жженой умбры спускались до колен и заканчивались высокими белыми носками, в чёрных туфлях с золотыми пряжками. Его светлые волосы и тонкие усы придавали ему вид дворянина, которым он больше не был.

Мать Арче была не лучше, одетая в медный топ, спускавшийся поверх длинного белого платья, которое, очевидно, было недавно выстирано. У блондинки всё ещё было красивое лицо, несмотря на то, что она была достаточно взрослой, чтобы иметь работающую дочь.

«Брось их», — эти слова снова пришли Арче на ум. Сегодня вечером она произнесла бы их вслух, но эта мысль была временно забыта, когда она услышала, о чём они говорят.

— Я «пока» ничего о нём не знаю, но он наверняка богат сверх всякой меры, если может позволить себе имение старого герцога! — её отец развёл руками, и Арче увидела первый обнадёживающий признак. Они вспотели.

«Может, он всё-таки понимает, что у нас проблемы», — была вынуждена признать Арче, глядя на его пухлое, багровое лицо, раскрасневшееся от предвкушения. Она решила не перебивать и послушать, что они скажут.

— С ним была только служанка! Это значит, что он наверняка не женат, если мы только сможем с ним породниться, все наши заботы останутся позади! — воскликнул её отец, и Арче почувствовала, как что-то внутри неё оборвалось, когда она начала понимать.

Её мать с любовью посмотрела на своего старшего ребенка,

— Арче Иб Рил Фурт, — Арче почувствовала, как её сердце забилось быстрее, её мать никогда не произносила её полного имени, за исключением случаев, когда нужно было поднять тяжёлую тему. — Пора поговорить о твоём будущем.

Рождённая в благородном обществе и воспитанная в нём с рождения, Арче знала, что это значит.

«Брак».

«Я думала, что мне больше не придётся беспокоиться об этой ерунде. Это была одна из положительных сторон потери нашего титула! Почему они заговорили об этом сейчас!» — мысленно закричала Арче.

Почувствовав её тревогу, отец прочистил горло и объяснил.

— У нас появился новый сосед, он купил или арендовал имение рядом с нами. Никто ничего о нём не знает, но он должен быть невероятно богат, и этого уже достаточно, — его глаза чуть не вылезли из орбит. — Мы «должны» произвести на него положительное впечатление, и под «мы» я имею в виду именно тебя. Пора тебе сделать что-то стоящее для этой семьи…

Разум Арче вскипел от гнева до такой степени, что она больше ничего не слышала.

«Ублюдок! Ты эгоистичный, эгоистичный ублюдок! Я рискую своей задницей, и это единственная причина, по которой ты всё ещё ешь каждый день! Сделать что-то стоящее?! Сделать что-то стоящее?! Лучшее, что я могу сделать, это выпотрошить тебя здесь, чтобы спасти своих сестёр от твоей глупости!»

Эта гневная тирада бушевала в её голове так громко, что она даже не заметила, как он закончил говорить, пока её мать не подошла и не накрыла дрожащую руку дочери.

— Если бы сейчас всё было так, как год назад… ты бы уже была замужем или, по крайней мере, помолвлена, — шелковистый голос матриарха семьи был почти умоляющим, хотя её отец ничего не замечал, поскольку золотые монеты уже плясали перед его глазами в его собственном воображении, а воображаемый шум их звона заглушал реальные слова, произносимые вокруг него.

— Ни один дворянин не позволит изгнаннику своей семьи войти в его семью, но он новый человек, он старше, и не будет жить вечно. Я видела его, он тоже был очень красив, несмотря на возраст, — голос её матери был торопливым, по-своему почти безумным, её пальцы сомкнулись на руке Арче, лёгкое давление намекало на её категоричность. Другая рука её матери сжалась в кулак и накрыла её сердце.

— Подумай о нас, мы твои родители… что будет…? — глаза её матери наполнились слезами, которым она не позволила пролиться, Арче оставалась неподвижной, а её взгляд на женщину, которая её выносила, был холоден.

— Подумай о своих сёстрах. Наша лучшая надежда - это новые деньги, дворяне обычно не женятся на приезжих, но… но новым деньгам нужны связи, ты не переедешь в такое поместье, если не планируешь остаться. Это значит, что у тебя есть шанс, и, возможно, он позаботится о… — мать прервала свои лихорадочные попытки убедить дочь, когда рука Арче начала трястись в материнской хватке.

— Что, если я не в его вкусе? — возразила Арче, её короткие волосы были неаккуратно уложены, одежда была дешёвой даже по меркам работников, а под ней была розово-красная рубашка. Её коричневые сапоги доходили ей до бёдер, и хотя, по оценке самой Арче, лицо у неё было красивое, а голубые глаза приятные на вид, она прекрасно знала, что ей не хватает пышной груди, предпочитаемой большинством мужчин. Два медных жезла выпали из её свободной руки и с грохотом упали на пол, подпрыгнув и скатившись с края стола.

«Я почти с подозрением отношусь к кому-то, кого я привлекаю», — она насмехалась над своей почти детской внешностью, и только рост, соответствующий её возрасту, спасал её от того, чтобы её принимали за девочку вдвое моложе её настоящего возраста.

— Тогда будь в его вкусе! — прошипела её мать. — Сделай всё, что потребуется, у него есть красивая служанка, будь вежлива и не обращай внимания, если он явно собирается спать с ней или с кем-то еще... только бы он женился на тебе! — слова её матери превратились в умоляющий шепот, и женщина наклонилась вперед.

В нескольких метрах от неё, её отец был занят восстановлением семейного наследия в своей голове.

— ...а что, с богатством мы снова сможем выкупить то, что у нас украли, снова войти в благородное общество, и я смогу заставить дураков, которые нас бросили, заплатить за это! Все будут хотеть дочерей дома Фурт, мы сможем устроить браки для наших младших, пораньше, и тогда…

Арче снова отмахнулась от него, рука её матери дрожала от страха, в противоположность вдохновлённости её мужа, ни одна из них больше не могла этого выносить, и женщины встали.

Это привлекло внимание сэра Фурта.

— Я собираюсь подготовить нашу дочь, пожалуйста, не обращай на нас внимания, – поспешно сказала мать Арче, и, сочтя это вполне разумным, он махнул им рукой.

Арче не сопротивлялась, когда мать схватила её за руку, хотя и сделала паузу, чтобы нагнуться и подобрать свои жезлы, прежде чем позволить старшей женщине увести себя.

Через несколько минут, оставшись вдвоём в своей комнате, Арче заперла за собой дверь и сказала то, что было у неё на уме.

— Брось его.

Её мать замерла перед шкафом дочери, всё ещё цепляясь руками за гладкие, покрытые жемчугом ручки.

— Что?

— Я сказала, брось его, — Арче сжала свой жезл. — Ты всё ещё молода, всё ещё красива, у тебя благородное происхождение и образование, ты могла бы стать женой торговца и начать всё сначала. Сейчас в Арвинтаре много новых денег, может быть, ты уже не будешь дворянкой, но он уничтожает всё, что у нас осталось, — презрение Арче к отцу было настолько осязаемым, что казалось, будто его можно намазать на хлеб, и на этот раз оно проявилось.

Её мать медленно отпустила ручки дорогого шкафа и подошла к Арче.

— Я не лучше. Я вижу вещи, я покупаю их, я люблю притворяться, единственная разница между твоим отцом и мной в том, что я знаю, что притворяюсь. А он нет, пока нет. Я не знаю почему я не могу остановиться, но это всё, что я могу сделать. Хотя в его словах есть правда. Если бы у тебя был богатый муж, ты смогла бы заботиться о своих сёстрах. Тебе не пришлось бы рисковать жизнью на этих грязных, опасных работах …

— Мама... ты же не серьёзно, — сказала Арче, ошеломлённая, когда мягкие, не запятнанные трудом руки матери коснулись щёк дочери, в одно мгновение женщина словно постарела на тридцать лет.

— Арче, у женщин нет выбора, у нас есть обязанности. Я не справляюсь со своими, и твой отец не справился с собственными, но у тебя есть шанс, у тебя есть долг перед своими сестрами, даже больший, чем передо мной, — мадам Фурт говорила всё громче, отчаяние в её голосе было всепоглощающим.

«Я должна заставить свою дочь прозреть!» — убеждала она себя.

— Рано или поздно ты не вернёшься домой, и что, по-твоему, тогда случится? Наше имение пропадет, как и всё, что в нём есть. Твоего отца и меня продадут в рабство, я буду служанкой, если повезёт, или проституткой, если нет, твой отец никогда в жизни не работал, он умрёт в шахте или на ферме, а твои сёстры... сколько протянут эти две маленькие девочки …?

Арче опустила голову. Мир вокруг неё, казалось, стал таким тёмным, что грозил поглотить её.

— Это не меняет того факта, что я вряд ли в его вкусе.

— И это не меняет моего совета, стань такой, чтобы быть в его вкусе. Твоя связь с этим городом — это путь к его становлению, твоя старая благородная кровь, возможно, не будет запятнана навсегда. Может быть, Кровавый Император умрёт, и у следующего не будет той же злобы, — мадам Фурт предложила этот обнадеживающий вариант с лукавой улыбкой, и всё, что могла сделать Арче, это медленно вдохнуть и выдохнуть.

— Я… мама… я встречусь с ним. Если ты сможешь это устроить - я встречусь с ним. Я… попытаюсь. При одном условии, и только при одном, я сделаю всё, что в моих силах, — сказала Арче, и слабая улыбка её матери превратилась в нахмуренное лицо.

— Каком условии? — спросила она.

— Если всё пройдет хорошо, мне будет позволено взять с собой сестер, я не доверю их отцу, — хоть Арче и сказала слово «отец», по её тону, мать понимала, что к ней это тоже относится.

Не нужно было слов, мадам Фурт опустила голову в знак поражения.

— Хорошо, Арче, хорошо. Сделай это для семьи, и я позволю тебе взять их с собой. Я уговорю твоего отца, что так будет лучше.

— Так действительно будет лучше, мама, — холодно сказала Арче, пока её мать вернулась к гардеробу, чтобы помочь выбрать подходящую одежду для своей дочери, и с этим госпожа Фурт не стала спорить.

http://tl.rulate.ru/book/63718/2120398