Готовый перевод Dandere General and his Lord / Генерал-дандере и его Император: Глава 43. Первенец

Это был день рождения Великого Учителя Ян Су, который был одним из Трех Превосходительств, а также старшим братом матери Маркиза Цзинь Юэ, Ян Цзи. Таким образом, несмотря на то, что семья Ян не устраивала грандиозного банкета в честь празднования, все равно шел бесконечный поток родственников и старых друзей, которые приходили, чтобы поздравить его.

Ян Су было больше пятидесяти лет, у него были седые борода и волосы. Из-за его искреннего и решительного характера в дополнение к его плохому состоянию здоровья в последние годы, он больше не был слишком озабочен государственными делами, просто носил свой почетный титул Великого Наставника, не имея больше никаких особых обязанностей.

Но в этот момент в тихой комнате его резиденции собрались вместе несколько влиятельных сановников.

Министр Чжао Цзикао взял инициативу в свои руки и сказал:

- Мой господин на самом деле полон решимости передвинуть войска и поднять народ(1) для Бяньчжоу. Он собирает войска и разработал эту новую политику, которая уже некоторое время вызывает большой ажиотаж в столице.

- Мой господин все еще слишком молод и воодушевлен, он не понимает серьезности всех этих вопросов. – сказал младший казначей Ши Цюань, покачав головой. – Если выставить рабов против храбрых воинов на поле боя, десять из них не смогут справиться и с двумя воинами. Неважно, сколько там соберется людей, они только увеличат численность войск, и больше ничего, что в этом толку?

- Эти рабы - собственность моего господина. Если мой господин отказывается прислушиваться к нашим советам, что еще мы, министры, можем сделать? – вздохнул Великий Защитник Вэй Сыбу. – Голова врага в обмен на избавление от своего рабского статуса. Когда эта война закончится, даже если рабы не погибнут в сражении, большинство их имен будут вычеркнуты из списков рабов. Это решение моего господина сильно ослабит аристократию. В конце концов, власть нашего правителя неизбежно ослабнет, а его подданные и слуги в это время будут копить свою силу. Увы, это не сулит ничего хорошего нашей стране!

Ян Су слушал их оживленную дискуссию, в которой каждый пытался вставить свое слово и размышлял над слухами, которые циркулировали в столице в последнее время. В конце концов он сильно взволновался, нахмурился и сказал:

- Вы правы, господа, когда говорите о том, что это дело не сулит ничего хорошего. Когда моя младшая сестра сегодня вечером придет на семейный банкет, я немедленно обсужу с ней этот вопрос и попрошу ее предостеречь моего господина.

Чжао Цзикао слегка наклонился вперед и сказал:

- Великий Учитель, недавно до меня дошли некоторые слухи, но я не уверен, правда ли это на самом деле.

- У моего господина появился новый домашний питомец по имени Мо Цяошэн. Мой господин обожает его до безумия, зовет его служить себе каждую ночь, и практически постоянно держит его рядом с собой. - он огляделся и понизил голос. - Этот человек - раб. На этот раз мой господин устроил большую шумиху якобы в поддержку Бяньчжоу, но на самом деле он просто хочет изменить статус этого человека.

Вэй Сибу неискренне возразил ему:

- Брат Чжао не должен делать столь безответственных замечаний. Неужели мой господин настолько пустой человек?

- Вэй-гун(2), вы можете убедиться сами. Какие люди окружают моего господина после того, как он вернулся на этот раз? - усмехнулся Чжао Цзикао. - Чжан Фу и Хэлань Чжэнь, и кто из них не молод и красив, с изысканными непринужденными манерами? Бедный Хань-гун, его сместили с должности управляющего поставками зерна без особой причины. Столь прибыльная должность, управляющая государственной казной и поставками продовольствия, не достойна Чжан Фу, этого хорошенького мальчика.

Лицо Ян Су стало пепельно-серым, он ударил по столу и поднялся на ноги, выйдя в раздражении.

Несколько мужчин, присутствовавших в комнате, обменялись многозначительными взглядами, на их лицах было написано удовлетворение.

Чэн Цянье возвращалась в свои покои, по пути разговаривая с Мо Цяошэном, который шел рядом с ней.

- Судя по текущим наблюдениям за ситуацией за пределами дворца, новая политика была воспринята довольно хорошо, и эффект превосходит наши ожидания.

Мо Цяошэн последовал ее примеру:

- Поступок господина на самом деле пробудил чувства людей. Как мне довелось узнать сегодня, не только рабы, подобные мне, достаточно счастливы, чтобы прыгать от радости, но даже обычные простолюдины в городе стремятся попробовать и приходят записываться в армию один за другим.

Чэн Цянье взволнованно ответила:

- Верно! Вопреки моим ожиданиям, число новобранцев растет день ото дня. Я попросил Хэлань Чжэня усилить подготовку вновь завербованных солдат и пятидесяти тысяч рабов под моим именем, чтобы мы могли отправить подкрепление в Бяньчжоу пораньше.

Один из слуг, присутствовавших в зале, стоял в стороне с неопределенным выражением лица, явно колеблясь.

- В чем дело? – спросила Чэн Цянье, присев в хорошем настроении.

Слуга склонил голову и незаметно прикоснулся к нефритовой подвеске, спрятанной в его рукаве. Сегодня днем Сяо Хуань, личная служанка наложницы Сюй, тайно всучила ее ему и умоляла о помощи.

Он вспомнил мольбы Сяо Хуань, которая была его односельчанкой, и, наконец, набрался храбрости, чтобы отдать честь и доложить об этом.

- Этот слуга слышал, что сегодня днем в покоях наложницы Сюй было много суеты, не пойдет ли мой господин взглянуть?

Чэн Цянье не была слишком обеспокоена, махнула рукой и сказала:

- У нее скорее всего начались роды, а я ничего в этом не понимаю. Что толку, если я пойду туда? Почему бы тебе не доложить старой госпоже?

Слуга опустил голову и ответил:

- Сегодня день рождения старшего брата старой госпожи. Старая госпожа отправилась на банкет и до сих пор не вернулась во дворец.

Чэн Цянье посмотрела на слугу, стоявшего перед ней. Его сердце было охвачено чувствами тревоги, страха и беспокойства.

Что-то было не так.

Вспомнив, какой испуганной и встревоженной была наложница Сюй все дни напролет, она почувствовала беспокойство. Она встала и сказала Мо Цяошэну:

- Пойдем. Пойди со мной, посмотрим, что там происходит.

Когда она прибыла в зал Чао У, где рожала наложница Сюй, все дворцовые служанки, которые обычно прислуживали ей, стояли снаружи. Некоторые из них были бледны и цеплялись друг за друга, дрожа, в то время как другие были совершенно спокойны и стояли должным образом.

Там была только одна дворцовая служанка, связанная веревками и лежавшая на полу, которая горько плакала, подобно цветку груши, омываемому дождем(3).

Чэн Цянье узнала в ней личную служанку, которая всегда находилась рядом с наложницей Сюй.

- Что здесь происходит? - спросила Чэн Цянье глубоким голосом.

Все были ошеломлены, увидев ее внезапное появление здесь.

Чэн Цянье не стала дожидаться их ответа и большими шагами направилась прямо во внутренний зал.

В это время наложница Сюй находилась в родильной комнате во внутреннем зале. Она была вся в поту и отчаянно билась на кровати, ее лицо было белым как мел.

За порядком в родильной комнате наблюдала управляющая.

Эта женщина была самым удобным человеком, который служил рядом со старой госпожой Ян и главным управляющим, она отвечала за управление делами внутреннего дворца. Это была дачанцю(4) госпожа Цуй.

Она многозначительно подмигнула акушерке, которая помогала наложнице Сюй рожать, и та немедленно встала и рукавом вытерла пот со лба.

- Ребенок слишком большой, мы ничего не можем поделать. Мы можем только сделать выбор между матерью и ребенком.

Госпожа Цуй холодно произнесла:

- Наложница Сюй, как вы можете видеть, дело не в том, что мы жестоки, а в том, что это вы на самом деле не можете разрешиться от своего бремени. Чтобы защитить единокровного потомка господина, у нас нет другого выбора, кроме как причинить вам вред.

Наложница Сюй была ошеломлена. Ее тело полностью обессилело, и она из последних сил заставила себя приподнять верхнюю часть тела. С глазами, полными слез, она взмолилась:

- Мама(5), я умоляю вас, пожалуйста, сделайте все возможное, чтобы помочь мне еще раз.

Госпожа Цуй холодно фыркнула:

- Это первенец моего господина, здесь не может быть ни малейшего несчастья. Теперь вы бесполезны, так кого здесь винить?

Наложница Сюй чувствовала полное опустошение, зная, что старая госпожа Ян не могла допустить, чтобы она осталась в живых. Она носила дитя в своем чреве в течение десяти месяцев, и роды были неизбежными. Но она все еще отчаянно желала подержать в своих объятиях этого ребенка, свою собственную плоть и кровь.

Она рыдала и жалобно умоляла:

- Мама, я умоляю вас сделать исключение. Пожалуйста, позвольте мне увидеть моего мужа в последний раз. Я хочу сказать напоследок несколько слов, чтобы доверить ему ребенка, тогда я умру без сожалений.

- Что за глупости. Если не брать во внимание то, что моего господина сейчас даже нет во дворце, это все еще родильная комната, которая является полным крови нечистым местом. Как мой господин сможет прийти сюда только для того, чтобы увидеть вас? – госпожа Цуй кивнула акушерке и сказала: - Не создавай проблем, приступай к работе!

Акушерка кивнула и взяла поднос с острыми ножницами и стопкой ткани на нем.

Наложница Сюй не могла удержаться от крика и в страхе забилась.

Несколько крепких старых служанок бросились вперед, схватили ее за руки и ноги и заткнули рот. У наложницы Сюй было слабое телосложение, и она была в середине родов, так как она могла сбросить их с себя? Она могла только широко раскрыть глаза от ужаса, издавая приглушенные всхлипы.

Акушерка подняла ножницы, шагнула к наложнице Сюй и сказала:

- Госпожа, не вините меня. Родите наследника для моего господина, и господин, и старая госпожа непременно запомнят ваши усилия. О маленьком ребенке позаботится старая госпожа, так что вы можете уйти с миром.

Как раз в тот момент, когда она собиралась действовать…

Занавеска с оглушительным шумом распахнулась, и Чэн Цянье ворвалась внутрь.

- Что вы делаете?! – сердито спросила Чэн Цянье с холодным выражением лица.

Все в комнате подпрыгнули от страха и разжали руки. Руки акушерки задрожали, и ножницы с грохотом упали на пол, дико звякнув от удара.

Наложница Сюй с трудом приподнялась. Ее голова была мокрой от пота, волосы торчали в разные стороны, а кровать была пропитана кровью и околоплодными водами. Дрожа, она протянула руку к Чэн Цянье.

- Муж, муж мой, я умоляю тебя помочь мне, пожалуйста, спаси мою жизнь.

Чэн Цянье огляделась, ее взгляд упал на ножницы, которые все еще звенели на полу. Подавив пламя ярости в своем сердце, она стиснула зубы и сказала:

- Идите, приведите императорского врача.

Все служанки, находившиеся в комнате, посмотрели на нее и опустили головы. Они молчали, но оставались неподвижными.

Госпожа Цуй шагнула к Чэн Цянье и присела на корточки, чтобы поприветствовать её, едва выдавив из себя улыбку:

- Мой господин, это родильная комната, вы не можете заходить сюда, иначе навлечете на себя кровавое бедствие, которое повредит моему господину. Пожалуйста, выйдите первым и оставьте служанкам все дела здесь.

Чэн Цянье была сильно разгневана, но не вспылила, а вместо этого рассмеялась:

- Ты дачанцю из гарема? Очень хорошо, ты пойдешь со мной, все вы, прочь отсюда!

Госпожа Цуй заколебалась.

Лицо Чэн Цянье было каменным, и, взмахнув рукавами, она прошла вперед и вышла из комнаты.

Сердце госпожи Цуй наполнилось опасениями, но потом она тут же подумала про себя: я просто действую по приказу старой госпожи. Даже если мой господин разгневан, он не станет перечить своей матери ради простой наложницы. Мне просто нужно продержаться, пока не вернется старая госпожа.

Со вздохом облегчения она махнула людям в комнате.

Группа служанок гуськом вышла из комнаты.

Чэн Цянье села на главное место и приказала людям развязать связанную служанку по имени Сяо Хуань.

- Иди, немедленно зайди внутрь и займись своей госпожой.

Сяо Хуань несколько раз поклонилась до земли, потом перекатилась на другой бок и практически заползла в родильную комнату.

Госпожа Цуй сохраняла улыбку на лице, когда вышла вперед, чтобы заговорить.

Чэн Цянье долго молчала, пристально всматриваясь на нее. Этот человек был в буквальном смысле этого слова окутан с ног до головы и пропитан тошнотворным цветом, и этот цвет был одновременно жестоким и ядовитым.

- Цяошэн. - Чэн Цянье закрыла глаза и сделала легкий жест рукой.

Мо Цяошэн, не сказав ни слова, шагнул вперед, поднимая госпожу Цуй за воротник. Не обращая внимания на ее сопротивление, он вытащил ее наружу и бросил на землю.

Под взмахом меча дачанцю, которая всегда была властной и необузданной во дворце, издала жалкий вопль и рухнула на землю.

Темно-красная кровь начала стекать по ступеням дворца снаружи.

Люди в дворцовом зале не ожидали, что их господин, который только что разговаривал с улыбкой на лице, не проявит ни малейшего беспокойства о чувствах старой госпожи и поднимет руку на дачанцю: госпожа Цуй была казнена на месте.

На этот раз они все запаниковали и опустились на колени, моля о пощаде.

Чэн Цянье огляделась, указала на придворную даму в толпе и спросила:

- Как тебя зовут и какая у тебя должность?

Придворная дама пала ниц и дрожа, ответила:

- Нуби(6) зовут А'Ся, и она дворцовая служащая при дачанцю.

- Хорошо, отныне ты займешь место дачанцю. - заявила Чэн Цянье.

А'Ся не ожидала такого поворота событий. Как будто жирный пирог внезапно упал с неба и приземлился ей на голову. Некоторое время она не понимала, должна ли она бояться или радоваться.

- Есть два вопроса, которые ты должна разрешить немедленно. Если сможешь уладить их должным образом, ты станешь новой дачанцю, заведующей делами внутреннего дворца.- сказала Чэн Цянье. - Прежде всего, накажи эту акушерку сотней ударов палкой и найди другую акушерку с большим опытом работы за пределами дворца, чтобы она немедленно пришла сюда. Во-вторых, позови императорского врача, чтобы он также быстро прибыл сюда. Ступай.

- Да, да, нуби определенно справится с этим должным образом, это определенно будет сделано должным образом. - А'Ся поспешно поднялась и сначала поручила нескольким пожилым служанкам, которые были с ней в хороших отношениях, избить акушерку, а затем побежала лично искать другую надежную акушерку.

Чэн Цянье сидела во внешнем зале. Увидев труп, лежащий перед дверью снаружи дворца, примчавшиеся в спешке новая акушерка и императорский врач напряглись. Они склонили головы и поприветствовали Чэн Цянье, а потом поспешили внутрь, не осмеливаясь делать ничего, кроме того, что было в их силах.

Несколько часов спустя из родильной комнаты донесся крик ребёнка.

Чэн Цянье радостно встала и вошла внутрь.

- Поздравляю господина, поздравляю господина, это красивый маленький ребенок.

Акушерка передала ребенка, завернутого в маленький сверток, в руки Чэн Цянье. Глядя на морщинистое личико новорожденного у нее на руках, Чэн Цянье ощутила, как ее сердце наполняется странным чувством. Малыш закрыл глаза и повернул голову. Уткнувшись в грудь Чэн Цянье, он надул губки, подобно маленькой рыбке. Чэн Цянье весело рассмеялась в ответ.

***

1. (兴师动众 – xīng shī dòng zhòng) – идиома, вовлечение множества людей в какое-либо дело;

2. (公 – Gong) - гун) – уважительное обращение к старшему / уважительное приветствие;

3. (梨花带雨 – lí huā dài yǔ) – идиома, плачущая красавица. Применяется для описания красивой женщины, которая плачет;

4.(大长秋 - dà cháng qiū) - титул слуги, который отвечает за дела во дворце императрицы;

5. (嬷嬷 – māma) – да чанцю, мама. Почетный титул, даровавшийся дворцовым дамам определенного возраста и статуса в древние времена;

6. (奴婢 – Nubi) – нуби, рабыня / служанка.

http://tl.rulate.ru/book/51810/2364445