Готовый перевод I Only Treat Villains / Имею дело только со злодеями: Глава 19. Не прикасайся ко мне (3)

Глава 19. Не прикасайся ко мне (3)

Ченганг! Я услышала резкий звук. Это был звук того, как он поспешно отступил назад и разбил ещё одну тарелку.

«Что ж, если Линтелла предъявит обвинение, нужно ли сказать ему взять всю вину на себя?»

Я спокойно обдумывала это, наблюдая, как мужчина вцепился в встроенный шкаф и прикрыл лицо тыльной стороной ладони. Он смущён?

— Ты же знаешь, что уже слишком поздно смущаться, верно?

— …а.

— В таком-то виде.

— Что?

— Я решила, что ты пытаешься соблазнить меня.

— А. Э-это.

Хеймдаль взглянул на меня сверху вниз и быстро покачал головой.

— О, нет. Как только я проснулася, моя одежда… Я готов был надеть что угодно, потому она была вся порвана, — Хеймдаль быстро объяснился. — Когда я проснулся… На полу валялась рваная одежда…

Казалось, что ночная личность Хеймдаля сделала это. Это было очень убедительное объяснение. Эта часть неистовствовала как безумный маньяк.

Я положила руку на подбородок и задумалась. Это было потому, что я увидела уродливые рваные следы на кушетке, на которой он спал.

«Думаю, что осложнения после ранений появились поздно утром».

После того, как меня отправили в комнату, казалось, что наступили последствия лечения. Боль. После обработки ран следует хорошенько отдохнуть. Потому что внутренние повреждения не лечатся легко.

Но сейчас всё в порядке?

Я прищурилась и посмотрела на дневного Хеймдаля, но он отводил глаза в сторону, как кроткое травоядное животное.

«Снаружи ты выглядишь прекрасно».

Но нельзя терять бдительность. Этот человек днём был похож на кролика. Кролики не показывают, что они больны.

 — Я… Мисс. Могу я задать вам вопрос?

— Да.

— Я имею в виду это.

Хеймдаль осторожно взмахнул руками.

— Цепи?

— Да, я открыл глаза и сразу это увидел. Даже не знал, что и думать. Как это произошло?..

Он выглядел так, как будто пытался допросить, но был терпеливым.

— Мисс?

— Да, я слышу тебя. Всё в порядке, — сказала я и коснулась цепи, которая сковывала руки Хеймдаля.

Лязг.

С цепей сорвался тяжелый звук. Это остаток того, что Хеймдаль сделал прошлой ночью. То, как он напал на меня, и то, как он затолкал меня в комнату, пересеклись.

— Ты удивлён?

— …да. Когда я проснулся утром, мои руки и ноги были скованы. Я был немного удивлён.

— Ты сейчас поразительно спокоен для удивлённого человека.

— Это… Я привык к подобному.

Он слабо улыбнулся.

— Я решил, что скоро что-то произойдёт, поэтому принял это.

Я почувствовала себя немного виноватой из-за этого. На самом деле в книге дневной личности Хеймдаля обычно отводилась роль исправлять безумие, которое совершала его ночная личность.

— Ты прикован ко мне цепью.

Я взмахнула одной из своих рук, чтобы звон цепей подтвердил мои слова.

— Ты видишь это?

Цепь, прикреплённые к его рукам, качнулась. Разница заключалась в том, что это было больше похоже на браслеты, а не на наручники.

— Потому что прошлой ночью ты нарушил предупреждение и напал на меня.

— Ах…

Его лицо покраснело до такой степени, что трудно было найти белое пятно.

— О чём вы говорите!

Что за странный вскрик? О чём это ты подумал? Об этом можно было долго рассуждать, поэтому я решила спросить.

Тпру. Успокойтесь, учитель.

— Это не то сексуальное нападение, о котором ты думаешь, я говорю об атаке… нападении.

Я сказала ему ещё раз на случай, если он неправильно понял.

— Ты внезапно попытался сбить меня с ног.

От моего объяснения выражение лица мужчины стало странным. Нет, казалось, что едва уловимый гнев промелькнул в его глазах, которые были чисты, как прозрачная вода.

— Тогда это цена за попытку напасть на вас?

— Да. К сожалению, я не смогла вырубить тебя сковородой.

Хеймдаль серьёзно кивнул:

— Отличная работа.

Что? Я моргнула.

Но Хеймдалю было наплевать на мою реакцию, и он высказался ещё раз:

— Вы ограничились сковывание моего тела? Этого было недостаточно.

Эй, разве ты сейчас не о своём теле говоришь?

— Я не собираюсь закрывать глаза на то, что я сделал только потому, что у меня нет воспоминаний.

Он вытянул свои длинные руки. Затем схватился за шкаф под потолком в том направлении, в котором я находилась. Он не перекрыл мне путь полностью, но его тень падала на меня.

— Я беру ответственность на себя.

У него было аскетичное лицо, как у святого, посвятившего всю свою жизнь Богу.

— …тебе нравится ответственность…

— Для Мисс всё, что угодно.

Человек с выпрямленной спиной, одетый более растрёпано, чем кто-либо другой, тихо прошептал с закрытыми глазами.

— Вы должна хорошенько ударить меня. А лучше избить.

— …не говори так. У вас одно тело на двоих, поэтому тебе нужно восстанавливаться после полученных травм.

— С этим ничего не поделаешь.

Я громко рассмеялась:

— И эти цепи невидимы для других людей. Они видны только нам с тобой. Я не такая извращенка, как ты.

— Но я тоже не извращенец.

— Тогда как исправить это?

— …я не имел в виду исправление, это не так. В любом случае, какова цель этой цепи?

— Ты больше не нападёшь на меня?

Роль заклинания была ясна. Оно защищало человека, которое использовало его. Отныне Хеймдаль никогда не нападёт на меня. Одна мысль о нападении сковала бы его. Хотя это не длится вечно. Это был очень эффективный инструмент для контроля над кем-то в течение определенного промежутка времени.

— Днём тебе может быть неудобно, но мне это нравится.

— Это так?

— Да, например.

Я дернула рукой.

Подойти ближе.

Я просто подумала об этом, но длинная цепочка между мной и ним быстро сократилась.

Бах. Я услышала, как рядом с моими ушами чуть не грохнул шкаф.

— Угх…

Это Хеймдаль старался противостоять силе притяжение.

— Ты это видел?

Прежде, чем я осознала это, передо мной оказался человек, который непреднамеренно вытянул руки и поймал меня в ловушку.

— Вот так. Я могу заставить тебя.

Хеймдаль моргнул на таком близком расстоянии, что я могла дотянуться до кончика его носа. Ресницы были длинноватыми. Вскоре белые щёки начали краснеть, как будто красная краска капнула в пруд с чистой водой.

— Это… это было непреднамеренно…

— Да. Это так. Я всё знаю.

— …

Я слегка сузила и без того узкое расстояние. Во взгляде промелькнуло едва уловимое озорство. Мужчина вздрогнул, но отступить не смог. Такова была роль цепей. В таком состоянии я склонила голову.

— Даже если наши губы соприкоснутся здесь, я не возьму на себя ответственность.

Я слегка улыбнулась.

— А может мне поиграть?

Затем, вскоре после этого, я отпустила цепь и вырвалась из-под его рук.

Просто шучу.

После этого беззвучно рассмеялась. Мужчина, алый аки красный мак, держался за своё лицо.

— В любом случае, держись там. Это, гм, должно быть решено в течение месяца или около того… Было бы неплохо, если бы ты рассматривал это как страховку, чтобы защитить меня.

— …

— А до этого ты будешь приходить ко мне, чтобы лечиться, верно?

В тот день, когда Хеймдаль попросил меня о дальнейшем лечении, он сказал мне, что крайний срок составит около двух месяцев. Я полагаю, это совпало со временем, необходимым Хеймдалю, злодею из оригинального сюжета, чтобы стать сильнее.

Два месяца.

Всего через два месяца начнется вторая часть. И худший злодей в книге получает полную власть. Я собиралась стоять в стороне и наблюдать за рождением такого злодея. Такими темпами Хеймдаль столкнется с силами моего приёмного отца и Маркиза Форсетти, моего бывшего жениха.

Что же касается меня, которая жаждала падения этих двоих, то не было никаких причин останавливать или менять Хеймдаля. Я собиралась забрать Фрейю из особняка своего приёмного отца и сбежать.

Даже если это не из-за Фрейи, героини второй части, две силы неизбежно столкнутся в этом мире. Потому что Хеймдаль хочет власти, а мой приёмный отец никогда не был человеком, который поделится властью.

Я же была главной героиней первой части. Неясно, как будет развиваться будущее, пока жив человек, который должен умереть. Для меня не имело значения, кто умрёт: мой приёмный отец или же бывший жених. Нет, оглядываясь назад, возможно, для меня это не имеет значения, потому что я уже связана со всеми. Я была уверена, что легко смогу вырвать из всего этого хотя бы частичку себя. Недаром я так рьяно избежала преследования моего порочного отчима.

— Я голодна, может, сначала поедим?

Я уже собиралась развернуться, как передо мной возникла твёрдая рука.

— Подождите. Пожалуйста, подождите минутку. Мисс.

Когда я повернула голову, Хеймдаль, который не мог меня удержать, преградил мне путь.

— Тогда…

Его невинное лицо было залито румянцем, он не смотрел в глаза. Человек, лицо которого окрасилось в красный цвет, спросил:

— Тогда в течение месяца… Я ваш?

Я уставилась на него. У тебя определенно есть талант превращать обычные слова в странные. Не заставляй меня неправильно понимать.

— Ты говоришь это, потому что думаешь, что я могу заставить тебя сделать что-то прямо сейчас?

— Что? Это.

— Ты боишься, что я начну отдавать приказы.

— Нет, это не так!

Когда я слегка взмахнула рукой, глухой, тяжелый звук цепи эхом разнесся по кухне. Как я уже говорила ранее, другие люди не могли увидеть или осязать их, но вес определённо ощущался для Хеймдаля. Только для него эти цепи были такими же холодными, как настоящие, и также сковывали.

Я понимала, что он чувствовал. По крайней мере, в течение дня он расплачивался за то, чего не делал. И мне это не показалось странным. Чем-то напоминало тех, кто напал на меня и уничтожил мою семью, тех, кто пытался захватить меня силой.

Моя жизнь в первой части книги была полна печали и разрушений. В конце концов, я пережила конец первой части, став особой преступницей, которая проводила свои дни в бегах от отчима и бывшего жениха. Это не слишком отличалось от несправедливости, которую чувствовал Хеймдаль.

— Не волнуйся. Если ты не причинишь мне вреда, я ничего не буду делать.

Я уставилась прямо на него.

http://tl.rulate.ru/book/50917/2680131