Готовый перевод The Tyrant Wants To Live Honestly / Тиран хочет жить честно: Глава 11

К счастью, похитители выполнили обещания. И, когда я вернулась в комнате, то смогла набить желудок хлебом с молоком и верблюжьим сыром.

Дэнни по-прежнему не отличался дружелюбием. Однако он больше не угрожал мне и не применял насилия, и я знала, что это только потому, что он боится, что в какой-то момент скорпион может появиться снова.

Я тоже. Я бы хотел, чтобы был еще один скорпион.

На следующий день Туту, вышедший на поиски еды, вернулся крайне взволнованным.

— Дэнни! — закричал он.

— Что?

— Я ходил в деревню и услышал, что принцесса исчезла!

— Что?

— Наверное, ее похитили! — наивно воскликнула Туту.

Но взгляд Дэнни тут же обратились в мою сторону. И это был не очень хороший знак. Я беспокоилась о том, как он отреагирует, если узнает правду, и именно поэтому ничего не говорила о происхождении, но это все равно произошло.

Кто, черт возьми, это был? Что за дурак распускал слухи о похищении принцессы? Это дело следовало держать в секрете хотя бы ради репутации императорской семьи.

— Проклятье. Все стало еще сложнее! — Дэнни выругался, ударив кулаком по стене, а затем сказал. — Туту, следуй за мной.

Затем он вывел Туту, оставив меня одну в подвале. Честно говоря, мои мысли были такими же сложными, как и у Дэнни. Он, конечно, не собирался трогать императорскую семью. Он просто выбрал девчонку, которая выглядела как представительница богатой аристократической семьи. Но раз цель оказалась из императорской семьи, их, скорее всего, ждала бы смертная казнь за измену и все остальные виды наказания. Теперь им оставалось только убить меня и жить в подполье до конца своих дней или вовсе бежать из империи. Поэтому мне нужно убираться отсюда прямо сейчас! Ждать Карнана было безумием.

Когда они ушли, я обыскала комнату и нашла кусок оставшегося хлеба, наполовину полную бутылку воды и кинжал, который забыл Туту. Схватив кинжал, я несколько раз взмахнул им. Руки были довольно жесткими, но все же лучше, чем у обычного ребенка. Я была все тем же мастером меча, что и до возвращения в прошлое, даже несмотря на длительный перерыв в тренировках. Если бы только у меня была карта…

Я отчаянно нуждался в карте, поскольку понятия не имела, как добраться до деревни. Но похитители ни за что не стали бы оставлять со мной такой важный предмет. Я спрятала кинжал и хлеб под платьем и приложила ухо к двери.

-… Убей эту суку и отправляйся прямо в Харк… — услышала слова Дэнни.

— Но она же ребенок! Не нужно ее убивать…

— Она принцесса! Если эта сука останется в живых и раскроет наши лица, мы умрем.

— И все же…

— Думаешь, император оставит похитителей принцессы в живых? Иди и приведи двух верблюдов. А я тем временем разберусь с ней.

Да, моя судьба была решена. В итоге мне ничего не оставалось, как снова взять в руки нож. У меня не оставалось выбора. У меня, физически слабой, был только один способ победить Дэнни. В ушах раздался звук удаляющихся шагов Туту, затем дверь распахнулась.

— Куда делась эта девчонка? — спросил Дэнни.

Спрятавшись за дверью, я стремительно рассекла ему лодыжки, как только он вошел в комнату. У меня был только один шанс застать его врасплох.

— Тьфу ты, маленькая сучка! — простонал Дэнни и повернулся ко мне лицом.

Черт. Из-за слабого тела и тупого лезвия ножа я не смогла войти так глубоко, как хотела, и не смогла перерезать ему связки. Дэнни грубо схватил меня за шею.

— Ух!

И мое тело, не в силах преодолеть его силу, было отброшено назад и ударилось о стену. Я потянулась, пытаясь проткнуть его руку, но мои собственные руки были слишком коротки и позволили ножу выскользнуть, оставив лишь маленькие ранки.

Все потому, что я слабла. Потому что я недостаточно сильна. Я пренебрегала тем, что у меня получалось лучше всего, потому что боялся, что, став снова сильной, стану жадной. Но сейчас я возмущалась своим слабым телом больше, чем своей прошлой жадностью.

Дэнни выкрутил мне запястье, чтобы заставить выронить нож, и продолжил душить. Мне казалось, что моя шея сейчас сломается. Я задыхалась.

— Как бы ты ни старалась, ты ничего не сможешь сделать! — сказал он, злобно улыбаясь.

Не знаю почему, но эти слова пронзили меня до глубины души. Он прав. Как бы я ни старался, я не могу стать лучше Рэймонда. Я не могу пойти в Эпистему. Я не могу привлечь внимание Карнана. Я не могу добиться любви Теона. И я не могу помешать людям, которым доверяю, бросить меня и положить на смертный одр. Даже если я попытаюсь, у меня ничего не получится.

Он был прав, и благодаря его жестоким словам, ограничения, которые я на себя наложила, внезапно лопнули. И когда я ударила его по подбородку, это произошло с такой силой, о которой я и не подозревала.

Дэнни согнулся от удара, неохотно отпустив мою шею. Я подняла упавший нож и резанул по одной из его ног, но на этот раз глубже. Из отверстия хлынула красная кровь, после чего его тело перевернулось на бок и рухнуло на пол.

— Проклятье!

Затем я перерезала ему вторую ногу, пока он кричал во всю глотку… Я сорвала с него одежду, пока он боролся. И через несколько минут он уже дрожал и смотрел на меня со страхом в глазах.

Я помнила этот взгляд. Многие люди смотрели на меня таким взглядом до того, как я вернулась в прошлое. Да, у многих было такое выражение лица перед тем, как я разрубила их пополам своим мечом.

Мой взгляд упал на мое собственное уродливое лицо, отразившееся на лезвии кинжала, и только тогда я вновь обрела разум, который на мгновение потеряла.

Нет, я не хотела быть плохой. Я просто хотела жить…

Я покачала головой, пошатываясь.

— Я просто хочу жить. Почему все не могут оставить меня в покое? — воскликнула в отчаянии.

Я бы хотела просто жить тихо и спокойно до самой смерти.

Я попятилась назад, прежде чем убежать, оставив Дэнни истекать кровью на полу. После бегства по темному подвалу меня встретила безлюдная пустыня. Я сбежала, но у меня не было цели. Я понятия не имела, как добраться до ближайшей деревни, где найти людей или тех, кто мог бы меня спасти. Было бы здорово пойти по следам глупого Туту, но сильный ветер давно стер его следы.

Я посмотрела на небо и тени, отбрасываемые солнцем. Я увидел солнце, которое создал первый Миланер, и оно светило мне.

Тогда просто пойду навстречу восходящему солнцу. Пустыня находилась на западе, поэтому разумно было предположить, что если идти на восток, то в конце концов можно что-то найти. Поэтому я вслепую пошла на восток.

На пути мне попадались сухие деревья и кактусы, развалины дома, зарытые в песок, и высохшие колодцы. Каждый раз, находя следы заброшенной деревни, у меня снова появлялась надежда. Я надеялась, что смогу выжить. Я думала, что скоро найду деревню, полную живых и дышащих людей.

С каждым шагом пыль набиралась в легкие. Я вспотела и хотела пить, но у меня оставалось всего полведра воды. Я старательно шла вперед, смачивая горло только для того, чтобы увлажнить потрескавшийся рот. Но сколько бы я ни шла, я не могла найти ни тени одного человека, даже когда солнце начало садиться.

А когда наступила ночь, пустыня предстала передо мной в совершенно ином, чем прежде, жестоком виде. Жара исчезла, но на смену ей пришел холод. Горячий ветер потерял тепло и стал ледяным. Наступило время Фрида.

И все же, кто бы это ни был — Миланер или Фрид, — оба они были одинаково жестоки ко мне. Песок, в котором утопали мои ноги, стал мелким, но земля оставалась сухой. Все, что я могла делать, — это смотреть на звезды в надежде найти хоть какое-то направление. Но даже их заслоняли облака, а холодный ветер становился злее. Астрономия, которую я изучала, была здесь бесполезна, и в конце концов мне пришлось двигаться вперед, ориентируясь на первое попавшееся направление.

В пустоши не было света. Было так темно, что я не мог не задаться вопросом: если бы у меня был дух света, смогла бы я осветить темный путь впереди? Была бы ситуация иной, если бы на моем месте оказался Рэй?

Время шло, и мое тело становилось все более истощенным, а в душе вновь вспыхнуло чувство вины за причиненную Дэнни боль.

Неужели Дэнни умер? Или Туту вернулся, увидел его и теперь гонится за мной, поняв, что я сбежала?

Лишение жизни не пугало, ведь я уже убила немало людей. Но, как ни странно, мое тело дрожало. И я поняла, что меня пугает моя собственная беспомощность. Беспомощность, которая не оставляла мне иного выбора, кроме как идти в этой бесконечной темноте, не разбирая дороги.

Мне хотелось помолиться духу или Богу, но я воздержалась от этого. Духи никогда не пришли бы мне на помощь, а Бог больше не был милостив ко мне. Я была недостойна Божьей любви.

И тут, наконец, мои ноги потеряли силу, и я упала. Ледяной песок тут же принял меня в объятия. При каждом вдохе раздавался грубый шум, я кашляла из-за вдыхаемого песка. Мое тело, которое до этого дрожало, больше не поддавалось контролю.

Отлично. Умереть так — это нормально. Это гораздо лучше, чем быть тираном и быть казненной или быть убитой глупыми похитителями. Это была не та долгая жизнь, которую я хотела. Никто даже не признает в безымянном трупе Доротею Миланер — принцессу империи. Никто не узнает о моей смерти. Никто не будет оплакивать мою смерть. Жизнь, которую я получил, чтобы расплатиться за грехи, была бы хороша, если бы она закончилась раньше и проще.

Я с трудом стала и присела на камень. Я ждала окончания наказания, размышляя о том, зачем меня вернули к жизни, и вспоминая множество грехов, совершенных в прошлом, за которые я должна была поплатиться.

Вдруг вдалеке вспыхнул слабый свет, а раздался звук, похожий на стук копыт. Мерцающий свет на краю горизонта становился все ближе.

Это человек.

Почему Бог всегда мучает меня надеждой? Почему не может позволить мне сдаться? Это была безвыходная ситуация, но поскольку я по натуре жадна, то, увидев надежду, снова захотел выжить и жить. Я с трудом поднялась на камень и поднял дрожащие руки, надеясь, что свет найдет меня.

— Сюда… — попыталась закричать, но мое горло было настолько сухим, что я не могла издать ни звука.

Я хотела позвать изо всех оставшихся сил, но голос жалко рассеивался в кромешной тьме. Я попытался переставлять тяжелые ноги, чтобы подойти к ним поближе. Не заботясь о том, кто они — разбойники, добрые люди или работорговцы, я увидела проблеск надежды и ухватилась за него. Это могли быть люди, которых Карнан послал спасти меня. Он должен был послать кого-то. Кого-нибудь.

По правде говоря, было забавно, что я так рассуждала в этом русле, даже после того как мной так долго пренебрегали. Да, я изначально была таким человеком. Мне хотелось верить, что кто-то в конце концов полюбит меня.

Я попыталась идти, но, сделав несколько шагов, снова упала. Ночное небо, на котором светила луна, было все-равно очень темным. Казалось, что скоро пойдет дождь. Какое совпадение в этой бесплодной стране. Я все больше и больше теряла сознание, и у меня уже не было сил гнаться за этими огнями.

— Принцесса!

Пока мое сознание стремительно угасало, в ушах зазвенел знакомый голос.

Когда я очнулась, я снова была в императорском дворце. На лбу лежало мокрое полотенце, а тело все еще было чумазым и холодным. Шторы, украшающие окна, были темными, а сквозь щель в двери просачивался маленький лучик света.

— Это были безымянные похитители.

— Ее похитили бандиты? — раздался голос Карнана из дверного проема.

Он впервые пришел ко мне в комнату, и я была так потрясена этим фактом, что думала, мое сердце внезапно перестанет биться.

Карнан пришел ко мне?

Мне казалось, что моя грудь горит от предвкушения. Меня похитили, а он пытался меня спасти. Он был моим отцом, и в наших жилах текла та же кровь…

— Как раздражает.

Но когда его следующие слова просочились сквозь слегка приоткрытую дверь, мое сердце, которое уже начало теплеть, снова похолодело.

Раздражает? Он отверг все, через что я прошла, и оценил лишь одним словом.

— Найдите того, кто ее выкрал, и разберитесь с ним. Доведите до сведения общественности, что похищение принцессы — ложный слух, и любого, кто продолжит распространять подобное, ждет суровое наказание.

Затем я услышала, как он раздраженно вздохнул, и этот вздох стал кинжалом, вонзившимся мне в сердце.

Серьезно, почему я по глупости ожидала чего-то другого? Должно быть, я на мгновение потеряла рассудок из-за слабости.

Я стиснула зубы, пытаясь обуздать эмоции.

Да, мое тело было слабым, ослаб и разум.

Карнан всегда был таким. Он ненавидел меня с самого начала. В моей первой жизни я всегда была виновата, если ссорилась с Рэем, и я же был виновата, если Рэй делал что-то не так. Когда Рэю исполнилось десять лет, Карнан купил ему коня, а когда мне исполнилось десять, он не подарил мне ничего. Букет, который мне тогда подарила няня, оказался не от Карнана, а от слуг из императорского дворца. И когда я узнала об этом, то так разозлилась, что вверх дном перевернула комнату Рэя. Из-за этого Карнан заточил меня в своих покоях на целый месяц. И после этого случая он стал относиться ко мне как к воплощению самой жадности. Что ж, видимо, я и вправду была слишком жадным человеком, раз хотел иметь все.

Как Тантал, мучимый вечной жаждой и голодом, я жаждал всего, что было у Рэя, всего, чего у меня не было, и всего остального, что могло бы восполнить недостаток, который я испытывала. Знаю, это было глупо. Я убеждал себя, что Карнан ненавидит меня из-за этого недостатка. Мне хотелось верить, что причина именно в этом, потому что так было легче принять ненависть моего собственного отца.

Но после регрессии эта вера оказалась ошибочной. С тех пор как я вернулась, я никогда не дралась с Рэем и ничего у него не отнимала, но Карнан по-прежнему меня недолюбливал. И знаете, что я сделала? Нашла другое оправдание. Я наказана за то, что в прошлом была тираном. Да, я сказала себе, что в этот раз просто расплачиваюсь за преступления, совершенные в прошлой жизни. Я решила рационализировать это таким образом. Иначе, думаю, я бы просто сошла с ума.

http://tl.rulate.ru/book/48807/3506091