Готовый перевод Солнечное копьё / Солнечное копьё: глава1

Глава 1.

Глаза у Арсена хоть и не слипались, но изо рта авантюриста порой да и вылетал зевок другой. При всём этом он всё равно не уснул бы; нести караул старый южанин научился ещё в имперской армии в то время, когда сон караульного грозил сном «вечным» всему отряду. Ведь любая нелюдь да и не нелюдь прирежет спящего за милую душу, а времечко тогда было паршивенькое, на юге «пошаливали» пираты, а в Империи лихой люд, с севера подошли, объединившись, двенадцать очень крупных племён орков и гоблинов, зашевелились королевства Белого Клыка и Зелёных Болот. Седоватый, но совсем недряхлый ветеран, устроившийся работать авантюристом, вспоминал совсем не Север, а жену и двух дочек; семья была главным его счастьем.

Именно ради семьи, он решил подработать, став вместе с парочкой племянников эскортом для средненького каравана, проезжавшего из безопасного Центра на Юг Империи через их посёлок. Работа хоть и была не быстрой, но предвещала стать непыльной и неплохо оплачиваемой.

-Арсен, держите! Я вам принёс похлёбочки. Ешьте. Ешьте, пока горяченькая.-

-Удружил, Одаль! Сам что не спишь? Святой отец в такое время спать должен.-

Подошедшим был подобранный ими монах, Одаль Гард. Человеком он оказался неплохим, весьма общительным и дружелюбным. Поспрашивал торговцев о делах в столице, спросил про Север, потом решил поболтать с Арсеном и его племянниками. Старый вояка, будучи местным, даже вспомнил, где примерно находилась родная деревня священника. При этом понял, что парень сэкономил около недели, пройдя через лес, а не дорогой, которая хоть и была безопасной, но огибала лес крюком, соединяясь с трактом только через одиннадцать дней пешего пути. Похоже, он был не только хорошим магом, но и неплохим воином, так как лесок был не самым маленьким и безопасным, иначе проще было бы построить дорогу через него. На парне же нет ни царапина, а одежда вся чистая, кроме грязных ботинок со следами чего-то красного и зелёного. Юноша был весел и бодр, он одним присутствием поднимал другим настроение.

Сейчас же на его лице, слабоосвещённом догорающим костром, был расслабленный и спокойный взгляд. Копьё он прислонил к дереву.

-Ночь спокойная. Вот и я спокойный, а спать не хочется, я в такие ночи книги люблю читать, читать до тех пор, пока сам не замечу, что уснул. Неспроста всё. Вон даже вы зеваете, а сами в армии лет десять служили. Зевали тогда?

-Нет. В то время не зевал, но и в предыдущие привалы тоже… Прав, Одаль, не так что-то,

-Вот! Я же говорю, непросто всё, околдовали нас, вот мы и спокойны, как дети какие. Вы лучше оружие готовьте, бой будет!

-Эх, сам уже чую. Повезло, что я в карауле был, кого-нибудь другого сразу же сморило. С копьём хорошо обращаешься? Ты случаем не чуешь, кто к нам идёт?

-С копьём меня дед учил справляться, так пару приёмов показал. А кто идёт, чую, как не почуять, гнилью, мертвечиной пахнет. Тварей пять ползут, мертвяки, не скелеты… у тех запах другой.

Оба сразу же поднялись, взявшись за оружие. Одаль начал произносить заклинание: «Духи Света, услышьте зов мой и даруйте благословенье своё». В этот момент воины вместе оружием покрылись матовым золотистым сиянием, которое было заклинанием третьего ранга, делающее простое оружие способным причинять вред нежити. Следом без заклинания он создал три «светляка», магию света 1-го ранга, которая могла просто освещать пространство.

Два он закрепил следовать рядом с каждым из них, ведь ночью нежить видит лучше людей, третий шар он послал по направлению к мертвякам, чтобы лучше разглядеть противника и привлечь их внимание только на себя. Трое зомби приближались последними и ни чем особенным не выделялись. Двое бежавших впереди отличались от своих собратьев, представляющих из себя просто восставшие трупы, их рост превышал 2 метра, а шириной тела они были около 1 метра, их тёмно-фиолетовая кожа выглядела очень прочной, а на руках и ногах у них были чёрные когти. По ним сразу было заметно, что они являются особой версией мертвяков.

Обычные мертвяки возникают, когда мана элемента тьмы произвольным образом изливается в месте упокоения, накапливаясь в мертвой плоти. При слабом или среднем всплеске тёмной энергии мертвецы не появляются, если были захоронены священником той или иной религии с соблюдением специальных обрядов. Вернёмся к нашим фиолетовым «друзьям», они появляются, когда какой-либо труп, бывший ещё при жизни не самым лучшим человеком, накапливает больше маны тёмного элемента, чем его собратья.

Из-за избытка энергии, кладбищенская земля радом с трупом начинает впитывать её и сливается с мертвецом. Мертвец же получает не только сильную связь с тьмой, но и приобретает сильную связь с элементом земли и массивное и прочное «тело». Порой за такими мертвяками замечают несвойственное для зомби, которым для эволюции нужны свежие плоть и кровь, самозакапывание в кладбищенскую землю для поглощения негативной и земляной энергии из неё. Если для борьбы с обычными мертвяками хватит традиционных методов, то для сражения с фиолетовыми громилами обязательно нужна священная или светлая магия.

Далее Одаль воспользовался нейтральной магией: поставил перед тремя обычными зомби тоненький барьер, остановивший их на несколько секунд, в выигранное время он скастовал на них путы из маны, которые должны их удержать несколько минут и не дать вмешаться в бой. Теперь же священник и старый вояка кинулись в битву с фиолетовыми громилами, которых победили за пару минут, благодаря заклятью 3-го уровня священной магии «Малое благословенье духов света», которое позволяет простому оружию наносить значительный урон нежити и тёмным тварям. После они с лёгкостью победили обездвиженных мертвяков…

(ниже повествование идёт от лица Арсена)

А примета оказалась правдивой. Выручил монах! Если бы не он, порвали бы нас всех. Простых «зомбей» одолели бы, а фиолетовых громил без магов не смогли бы. И постучался бы нам в дверь «Дядюшка-смертец». У парня хоть и есть ряса и сан, а соврал, не краснея! Дедушка научил! Пара приёмов! А в конце что было!? Девятикратный прокол, ломающий защиту! А это уже владение копьём, достигшее девятого уровня! У нас в армии так только десятники и ротные, которые лет по пять отслужили, могли, а тут паренёк-монашек такие приёмчики откалывает. Хорош священник! Ничего не скажешь. А кстати что он с этой мертвячиной возится.

-Одаль, ты с них «шкуру» что ли снять решил?

-Не только шкуру, но и магический камень. У вариантной и эволюционировавшей нежити он вообще то есть, хотя в обычном «трупике» не найдёшь никогда. Лови! Вот отдаю один из двух, твоя доля. А с громил шкуру снять стоит, и нечего над этим смеяться. Кожа их – земля с плотью слитая, но при том, что она прочная, кожа эта гибкая очень. Если правильно обработать и от тёмной энергии очистить, из неё получается очень хороший материал для лёгкой брони, ботинок и походных сумок, в такую сумку хоть оружие складывай – дырок всё равно не будет, хоть слитками железными нагрузи – не порвётся и не растянется. Иногда из неё чехлы для оружия делают, шкура же воду совсем не пропускает. Если же возьмётся с ней поработать священник ранга 3-го, в магии разбирающийся хорошо, то можно найти ей много полезных применений.

-А?! Понял. За камень спасибо, света слуга. Он моей семье денежку принесёт! А насчёт шкуры этих «фиолетовых» я даже не слышал, удивил ты меня. Сколько лет живёшь, а всегда что новое узнаешь.

- А это нестранно, что не слышал. Фиолетовых громил редко встретишь, нам видать сильно «повезло», у нас же в Империи что ни человек, то по обычаю похоронен, а на Севере почти везде принято тела сжигать. А эти, которые нам встретились наверняка бандиты, что в лесу укрыться решились и умерли, в лесу нашем хоть зверь лихой, но падаль не ест, разве что жук-грохотун, вот и успели восстать. Но всё равно странно это! Когда дальше ехать будем, вы сильно не спешите, я в лес сбегаю и высмотрю место, где эти «трупики» душу испустили. Думаю я, что тьма там не просто в земле узел-водоворот образует, а из земли «бьёт», как ключ или родник какой. Родник же, по мнению моему, далеко немаленьким быть должен. Место запримечу, а потом одному из настоятелей доложу, проблема и решится.

-Хм. Это ладно. А дальше не полезут на нас твари такие? А то так и помереть недолго.

-Нет, дядя. Не полезут. Их и при жизни человек пять было, в лес разбойники отправились, а там или ягоду плохую, или грибок какой съели, может воды напились из ручья нехорошего, где зверь какой умер около источника, а труп там лежать остался. Отравление – пять трупов, незахороненных. Вот так оно и было!

-Спорить не буду, ты разбираешься, тебе видней. А что с останками делать будешь?

-Молитву прочитаю, и благословение наложу, а потом огненную стрелу или желтый огонёк скастую, сожгу, а прах по ветру развею.

-Ого! А ты, Одаль, на все руки мастер. Желтый огонёк – это ж заклятье огненное 5 уровня!

-Да, дядюшка. Мы люди - умелые. Ты, старик, нос прикрывай, я же молитву уже сказал, благословения для душ грешных попросил, а теперь «мясцо» жарить буду. А от запаха такого мяса нос твой ноги себе отрастит и до самого Зелёного Болота бежать от тебя будет. Пошли вон у того одинокого деревца сядем, - Одаль указал рукой на небольшой дубок, стоявший недалеко и от лагеря, и от «костерка» таким образом, что обзор был отличный, а дым не доходил до него,- подождём пока до конца прогорит. А ты мне в это время историю какую-нибудь расскажешь. Уж сильно я байки и рассказы всякие люблю. У меня в рюкзаке книг есть несколько, а в одной только легенды, что я сам услышал и записал. Вот, дядя, ты живёшь долго, бывал ли ты…

«Сказ о семечке и вылеченных крыльях».

_Всё записано понятным и красивым почерком на листе дешёвой светло-жёлтой бумаги. Внизу страницы маленький рисунок молодого дуба._

Я в своё время побывал в Тииле, очень красивом городе. От моей деревни до него дня два, а от Булосграда идти недели две, две с половиной. Стой! Одаль, ты это записываешь? А? Для истории? Для истории пиши. Ты только речь мою простую подправь, а то для истории, а рассказчик, как в трактире байку складывает. Так вот. Есть рядом с этим городом озеро, топать от силы часа два. Похоже оно на большую, круглую и чистую лужу. Красиво. Вокруг берега часа три обходить будешь. В середине камень. Что ты спрашиваешь, что за камень? Камень. Этот… такой ещё островом называют.

Вот мне про него бабушка моя, милейшей души человек, сказку рассказывала. Что!? Подожди, как ты вообще угадал, что в моей бабушке было два метра роста, и она отлично обращалась с мечом? Говоришь, что сразу угадал, когда услышал «милейшей души человек»? Ну, я и говорю, что милейшей души человек, кабана с одного удара валила. А как красиво она деда, когда он напивался, с порога выкидывала. Как подхватит, как кинет, летит дедушка, а я на лавке сижу, радуюсь, дед упадёт, шаром покатится с холма, а я смеюсь. К рассказу возвращаться? Давай.

Эту историю у нас все, у кого ещё давным-давно предки в этих местах жили, знают. В стародавние года, неизвестно уж когда, залетела на остров тот, фея маленькая да удаленькая. Крыло ей переломили, до острова только и успела долететь. Шли за ней, как за товаром дорогим, охотники. Приходят к озеру, видят, лежит малютка раненая на островке, а островок – камень, ни единой травинки нет. Думают, вот сейчас схватим её, не улетит. В воду полезли, а малышка по ним заклятьем водяной стены бьёт. Пробовали они, пробовали, не смогли переплыть. Решили измором её взять. Каждый день приходят, а ночью в город идут, пьют и драки устраивают. Фея на одной воде и воле держится, не сдаётся.

В один из дней погожих проходил через город путник перехожий. Расы он был непонятной, то ли человек, то ли эльф, а может ещё кто. Лицо эльфийское, уши людские, глаза лазурные без зрачков, на лбу ромб синего цвета, говорят одни, что камень это был драгоценный, другие, что символ магический. Пришёл в трактир, ведёт себя хорошо и уважительно, снял комнату самую дешёвую, а обед заказал не слишком дорогой, но очень сытной. Вина же попросил налить лишь на треть чаши. Подходит к трактирщику и спрашивает: «Что ж это, хозяин добрый, по городу люди какие-то ходят, и песни орут, и драки устраивают, и девушек местных обижают? Сами лицом – разбойники, а голосом – псы бешенные. Кто ж это и зачем воду мутит?» Трактирщик рассказал про фею со сломанным крылом, что на острове сидит, на воде и воле держится, не ест и не спит, только ночью порой песнь грустную затягивает. Подивился странник, и спать пошёл, пошёл, да не дошёл, ночью к озеру побрёл.

Идёт вдоль берега, слышит песнь прекрасную, которая печалью смертной пропитана. Становится у озера и говорит: «Дева малая, песнь твоя прекрасна, но до чего ж она не радостна. Ты мне спой песню весёлую». Фея начинает плакать. Синеокий говорит: «Ты не плачь, дева малая, я беду твою решу, а ты песню мне спой радостную. Семечко я тебе дам, ты посади его, уйдут охотники». Полетело семечко по воздуху и приземлилось прямо рядом с феей маленькой.

На следующий день приходят браконьеры эти и челюсть свою с земли поднять пытаются, видят, что на островке лес сосновый за ночь вырос. В озеро вошли и переплыли его. По лесу пробираются, а пройти не могут. Каждая иголка сыпется сверху, броню пробивает и в самую плоть вонзается, а вытащить не получается. Все чешутся и от боли стонут. Вернулись в город, иголки вытащили, смотрят, а раны все вспухли и начали кровью и слизью прозрачной истекать. Подходит к ним старик, человек божий, в одеждах простых и серых, пылью дорожною отмеченных. Начинает он им вещать: «Это вас духи светлые наказали за поступки плохие и охоту за существом разумным и безвинным. Уходите из города и не возвращайтесь, иначе кара вам будет страшная. Посмотрите на себя!» Охотники смотрят, а волдыри все фиолетовыми стали, кровь чёрная течёт, а гной – зелёный. Ужаснулись они и убежали из города. И не видел никогда и никто этих охотников.

Ночь. Озеро. В небе ярко светит луна. Синеглазый слушает весёлую и прекрасную песню о цветении цветов и пробуждении земли. Фея заканчивает петь и грустнеет.

Могу я петь,

Могу я веселиться.

А хочу лететь

И с ветром закружиться.

В этот момент фею охватывает свет, Синеглазый делает жесты руками, а крыло вырастает вновь. Фея улетает. Синеглазый уходит, никто не знает куда, зато почти все знают, что единственное хвойное дерево, растущее на тёплом юге Империи – это металлическая ель отравленных игл…

Приближается рассвет, а прах уже развеян по ветру. Оставшийся путь до Булосграда оказывается лёгкий и спокойный. Караван приближается к городским воротам.

http://tl.rulate.ru/book/1078/25923