Готовый перевод Spire Dweller / Обитатель шпиля: [Том 1] Глава 38 - Ловушка

Колизей был массивным, величественным сооружением, расположенным в северной части Йивеша. Недавно посетив центр города, Саманта подумала про себя, что он идеально вписался бы в тамошнюю поразительную архитектуру. Однако здесь никто из прохожих не мог не заметить круглое сооружение, окруженное широким кольцом открытого пространства. В настоящее время это кольцо было усеяно торговыми киосками, которые хотели подзаработать на посетителях Колизея. Продавались всевозможные товары, от одежды до еды, лекарств и оружия, но Саманта не обращала внимания на глашатаев, просивших ее о покровительстве, поскольку она уже пришла подготовленной со всем необходимым.

Она посмотрела на возвышающееся здание, впитывая в себя каменные стены высотой 50 футов. Они казались более внушительными теперь, когда она собиралась стать одним из бойцов, за которыми наблюдало так много людей и которым подбадривали. В каменных стенах было по меньшей мере дюжина лестниц с витиеватыми перилами, вырезанных в виде спирали, с равномерно расположенными площадками, разбросанными повсюду, где посетители могли пройти через открытую арку, ведущую внутрь здания. Саманта помнила из своего собственного посещения в качестве смертной, что за каждой аркой был короткий туннель, который вел к ряду сидений, окружавших территорию Колизея. Поскольку плата за просмотр дуэли не взималась, ни один человек не мог зарезервировать себе места – хотя существовало негласное правило, что чем слабее человек в развитии, тем дальше он сядет.

Места на первом этаже, которые граничили с зоной боя в центре Колизея, были самой маленькой секцией, и обычно их занимали лица среднего бронзового ранга или выше. Это позволило им лучше видеть происходящее, а также сделало их первой линией обороны на случай случайных боевых искусств или обломков. С этого момента кольца для сидения увеличили высоту и расстояние от зоны боя, подобно внутренней части чаши.

Погруженная в свои мысли, Саманта не замечала протянутой руки отца у себя за спиной, пока он мягко не положил ее ей на плечо. Ее родители демонстрировали свои лучшие качества всю дорогу от "Творений Крей", дружелюбно болтая с ней ни о чем конкретном. К несчастью для их доблестных усилий, [Осведомленность Жертвы] позволяла ей видеть каждую трещинку на фасаде всякий раз, когда она отворачивалась от них, а они думали, что она их не видит. Однако она не осмелилась бы поднять этот вопрос. Было мило, что они делали все возможное, чтобы успокоить ее, даже в этой ситуации.

“Мы знаем, что тебе нужно пойти и встретиться со своим Судьей, поэтому мы с твоей матерью продолжим. Мы будем в конце, но мы будем подбадривать вас достаточно громко, чтобы вы могли слышать нас в бою! Удачи. Сказал Алдон, игриво взъерошив ее короткие волосы.

“Ты тоже будь в безопасности, малыш”. Проворковала Марта, присев на корточки и почесав Сайласа за ушами. Сайлас положительно замурлыкал от восторга, когда его задняя нога ритмично забила при прикосновении.

“Вау. Значит, я больше не любимица, да, мам?” Поддразнила Саманта, обнимая обоих родителей.

“Пш! Не говори глупостей. Ты лучшая дочь, которая у меня когда-либо была”. Марта подмигнула в ответ.

“... Я твоя единственная дочь, которая когда-либо была?” Ответила Саманта.

“Ты права. Это также делает тебя худшей дочерью, которая у нас когда-либо была!” Бодро добавил Альдон. “Иди сейчас, или опоздаешь”.

Саманта со смехом помахала на прощание и прошла в Колизей через огромный парадный вход, предназначенный исключительно для служащих или бойцов. Спросив у нескольких полезных людей дорогу, Саманта нашла отдельную комнату, в которой у нее была назначена встреча с Судьей.

Комната выглядела так, словно в толстых каменных стенах, окружающих арену, был выдолблен идеальный куб. В комнате не было окон и только единственная дверь, ведущая в комнату, но это пространство не вызывало клаустрофобии, как она могла бы подумать. Изящно вырезанный деревянный стол с двумя стульями, стоявший на ковре с ярким рисунком, привлек ее внимание к центру комнаты. Лампа qi, излучающая теплое свечение над столом, сделала все возможное, чтобы сделать пространство более уютным, и позволила ей ясно видеть различные свитки по комнате. На каждом свитке была изображена разная сцена с натуры, и все они, казалось, были написаны одним и тем же искусным художником.

Когда она закрыла за собой дверь и села за стол, на обратной стороне двери загорелась заколдованная надпись. Она предположила, что чары защищали комнату от того, чтобы кто-то провидел или подслушивал, но ей действительно не на чем было основывать это.

Она взяла Сайласа к себе на колени и на мгновение рассеянно погладила мех на его голове. Его тепло и мягкость успокаивали и помогли унять ее нервозность. Она откинулась на спинку стула, закрыла глаза и глубоко вздохнула.

Чувствуя ее стресс, Сайлас уткнулся носом в ее ладонь: “Мы победим! Не волнуйся. Мы отрабатывали так много стратегий.… мы ни за что не можем проиграть!”

Саманта чувствовала беспокойство Сайласа через их связь, но все равно не могла не улыбнуться его энтузиазму. “Дело не только в этом. Я вспоминал последний месяц и не мог не думать о том, как глупо я себя вел. И ради чего? В конце концов, это все равно не имело значения. ”

“Что ты имеешь в виду?” Спросил Сайлас.

“Я имею в виду, что после нашей битвы с братьями в лесу практически каждое мое действие было вызвано страхом. Я пробралась в город, я держалась подальше от родителей и своего дома, я пряталась в трущобах, я скрывала свою личность, работая с Эйденом ... ” Саманта почесала его за ушами и продолжила: “Если бы я была смелой с самого начала, все обернулось бы по-другому? Был бы Эйден все еще жив?" Неужели я никогда бы не нашел скрытое задание? ”

Сайлас прижался к ней теснее, пытаясь успокоить, пока она открывала уведомление, которое просматривала бесчисленное количество раз за последние несколько дней.

Скрытый квест: Отбраковка слабых (часть 2 из 2)

Осталось: 17 дней

Войдите в любой обелиск вознесения и начните восхождение. ПРЕДУПРЕЖДЕНИЕ: Неспособность подняться в течение установленного срока приведет к серьезным ограничениям на ваше развитие и доступ к системе.

Наблюдение за тем, как каждый день отсчитывается время, заставляло ее желудок сжиматься, но она не могла заставить себя перестать смотреть на сообщение. Воспоминания о том дне, когда она убила Крысиного Короля, преследовали ее – тем более, что меридиан ее разума делал любые воспоминания о событиях кристально ясными. Однако ее беспокоило не то, что она чувствовала вину за свои действия. Дело было в том, что она вообще не чувствовала вины.

“Я продолжаю говорить себе, что они были злыми людьми… что они заслужили то, что получили. Но действительно ли это так однозначно? Разве мое дело было привлекать их к ответственности? Или, может быть, мне следует быть более честным с самим собой и называть это тем, что есть: местью. ”

“Зачем расстраиваться из-за того, что ты был сильнее? Так оно и есть. Если у тебя есть сила, ты берешь у других. Припасы. Территорию. Жизнь. Что ты берешь и зачем, не имеет значения. Важна только сила. Это естественно, что так все и должно быть. ” спросил Сайлас, сбитый с толку ее противоречивыми чувствами.

“Возможно”. Саманта уступила: “Возможно, как самосовершенствующейся, мне нужно будет немного скорректировать свое мышление, чтобы оно больше походило на ваше. Тем не менее, вся эта ситуация ограничила мою жизнь здесь по времени, и посмотри, к чему это меня привело. Я совершал все эти безумные поступки, но все равно оказался в том самом месте, которого пытался избегать.

“Оглядываясь назад, я думаю, что это было неизбежно, понимаешь? Ивеш большой, но не настолько . Ты слишком уникален, Сайлас. Неважно, как я пряталась или меняла внешность, если семья Браксанд действительно хотела найти меня, все, что им нужно было сделать, это искать тебя. Я не могла скрываться от них вечно. Я нервничаю из-за того, как пойдут дела сегодня, но также испытываю облегчение. Наконец-то это останется позади, так или иначе ”.

Саманта открыла глаза, когда комнату окутала аура культиватора Пиковой Меди.

Она попыталась встать, но мужчина жестом велел ей сесть. С теплой улыбкой он сказал: “Вашему спутнику, похоже, удобно у вас на коленях, было бы стыдно беспокоить его. Я Холт Демпстер, и сегодня я буду вашим судьей. ”

Саманта склонила голову в его сторону, когда он занял свое место напротив нее: “Меня зовут Саманта Крэй. Для меня честь познакомиться с вами, судья”.

“Вы раньше участвовали в санкционированной дуэли, мисс Крэй?” спросил он, доставая бумагу и кисточку для записей.

“Нет. Это мой первый раз”.

“Хотите, я введу вас в курс общего процесса? Или вы уже знакомы?”

“Я знаю немного, но если бы вы могли дать мне краткий обзор, я был бы признателен”.

“Конечно. Обычно существуют две категории дуэлей: спарринги или урегулирование споров. Вы указали дуэль в качестве способа урегулирования спора, когда арендовали помещение Колизея и наняли меня, следовательно, почему я встречаюсь с вами перед боем. В настоящее время моя цель - донести историю до обеих сторон без того, чтобы одна сторона запугивала другую, заставляя ее менять то, как они описывают ситуацию. Если бы это был просто спарринг, мы бы встретились на поле только для обсуждения нескольких деталей, таких как условия победы, понимаете. ”

Саманта кивала, не замечая ничего необычного.

“Я уже встречался с Эйлин, чтобы услышать ее точку зрения, но, пожалуйста, не беспокойся о том, что я использую ее слова против тебя. Я беспристрастная третья сторона, присутствующая здесь только для того, чтобы записать детали для моего отчета, как бы ни развивались события. Как только мы закончим здесь, мы отправимся в Колизей, чтобы представить зрителям вас и вашу ситуацию, а затем уточнить другие детали боя там. Как только обе стороны обо всем договорятся, вы вступаете в бой, я записываю, кто победит, и вы оба уходите – спор улажен. Есть вопросы?”

“Такие вещи, как ставки, решаются на арене после представления, верно?”

“Да, это верно. Много лет назад ставки решались в частном порядке перед матчем, но некоторым культиваторам взбрело в голову начать делать публичные ставки, чтобы повысить свою репутацию или подорвать репутацию соперника – демонстрация богатства, доказательство решимости ... что-то в этом роде. В конце концов, это стало нормой. За время моей работы арбитром я видел, как люди ставили на что угодно! Денежные и духовные жемчужины, конечно, но есть и более эксцентричные вещи. Братья и сестры или дети, которых позже выдадут замуж, приносят обеты служения… Я даже видел один случай, когда двое мужчин заключили пари, что тот, кто проиграет, должен будет раздеться догола на месте и закукарекать, как цыпленок, обращаясь к зрителям! Холт рассмеялся.

“И каждый сможет услышать, на что делаются ставки? Во время моих прошлых визитов в качестве смертного у меня никогда не было проблем со слухом, но я просто хочу убедиться ”. Саманта подтвердила.

“Да. Есть несколько заклинаний, которые усиливают звуки, доносящиеся с арены. Таким образом, даже зрители в задних рядах Колизея смогут четко слышать, что говорят те, кто находится в зоне дуэлей. ”

“Идеально”. Удовлетворенно сказала Саманта.

“Если это все, что ты хотел спросить, почему бы тебе не рассказать мне, с чего началась эта вражда с Браксандами”. - Сказал Холт, держа кисть наготове, чтобы писать, жестом предлагая ей начать, как только она будет готова.

Саманта подчинилась.

День был необычно холодным, особенно когда солнечный свет падал прямо сверху. Этого было недостаточно, чтобы по-настоящему обеспокоить культиватора, но Саманта могла видеть множество смертных на трибунах Колизея, одетых в зимнюю одежду и пьющих горячие напитки, наблюдая за боями. Ее родители не были исключением, они свернулись калачиком под одеялом и наблюдали за ней с явным беспокойством. Когда последняя группа сильно окровавленных дуэлянтов покинула арену, освобождая место для предстоящего боя, Саманта увидела, что ее родители заметно побледнели. Томас - вместе с несколькими владельцами из Южного делового района, которым было интересно наблюдать за ее дракой, - сидела рядом со своими родителями и, казалось, пыталась подбодрить их.

Саманта и Эйлин стояли перед Судьей на пустом месте у периметра. Эйлин выглядела такой же скучающей, как и тогда, когда впервые бросила вызов Саманте.

“Давайте обсудим последние детали, которые я напишу в своем отчете – пожалуйста, высказывайтесь, если что-то из сказанного мной неверно. Этот бой будет отнесен к категории "Урегулирование споров" в моем отчете, а не спарринг. Претендентка, Эйлин Брэксанд, обвинила Оспариваемую, Саманту Крэй, в бесчестных действиях против ее родственников, которые привели к травмам и потере семейного артефакта. Саманта Крэй, которой был брошен вызов, опротестовала это утверждение и выдвинула встречный иск о том, что именно родственники Эйлин вели себя бесчестно, а она действовала в целях самообороны. Заявление победителя будет расценено как истина, и его честь будет поддержана. Пока есть возражения?” - подтвердил судья.

Эйлин покачала головой в ответ на этот вопрос, но Саманта заговорила: “Вообще-то, да”. Она повернулась к Эйлин и обратилась к ней: “Эйлин, это ты обвиняешь меня в постыдных поступках? Или ты просто заступаешься за моих настоящих обвинителей, которые слишком слабы или трусливы, чтобы противостоять мне напрямую?”

“Это я обвиняю тебя”, - сказала Эйлин, и на ее лице промелькнуло замешательство.

Чтобы ее план сработал, ей нужно было, чтобы трое братьев были непосредственно вовлечены в дуэль. Если Эйлин взяла на себя полную ответственность за обвинение и результаты боя, это обезопасило троицу от любых последствий, если Эйлин проиграет.

“В таком случае я отклоняю твой вызов. Ты не присутствовал при событии и, следовательно, не заинтересован в битве. Пусть те, кто был вовлечен в это, выйдут вперед и бросят мне вызов ради своей чести, или пусть они хранят молчание, и я приму это как признание их неправоты. ”

Толпа начала перешептываться при ее словах. Какофония разговоров шепотом звучала так, словно в толпе была изрядная смесь интриги и недовольства таким поворотом событий.

“Отказаться? Ты уже согласился! Такое поведение совершенно постыдно”. Эйлин запротестовала, раздражение сквозило в каждом слове.

“Когда неделю назад я согласился на дуэль, претендентов было четверо. Сейчас я вижу только одного. Потеряли ли остальные трое то немногое достоинство, которым они обладали по пути в Колизей? Неужели они не могут даже стоять лицом к лицу со мной? Они прячутся в тени, надеясь, что кто-то другой соберет ради них остатки их чести? - Спросила Саманта с явным презрением.

“Я тот, кто будет сражаться с тобой. Мирным жителям не место на арене Колизея ”. Эйлин возразила:

“Возможно, ты и сражаешься, но этот спор - вопрос чести, разве ты не согласен? Вы решили участвовать, основываясь на показаниях вашей семьи, но они даже не показывают своих лиц, чтобы взять на себя ответственность за свои заявления? Я бы сказал, что их поведение крайне постыдно, а не мое. ”

Настроение толпы медленно изменилось после этого обмена репликами. Саманта чувствовала, как растет любопытство аудитории к тому, на что она клюет и чем это закончится. Эйлин посмотрела на Судью в надежде, что он вмешается, но Холт никак не показал, что собирается вмешиваться в данный момент.

“Хватит. Мы больше не потерпим, чтобы вы клеветали на нас!” - прокричал мужской голос, когда троица братьев поднялась со своего места примерно на полпути между передним и задним рядами кресел.

Саманта видела, что Эйлин явно кипит от злости, ее зубы громко скрипели от вспышки гнева братьев.

“Мы ни за кем не прячемся. Да будет известно, что я, Лиам Брэксанд, обвиняю тебя”. Заявил Лиам.

“И я, Энтони Брэксанд”. Энтони согласился.

“И я, Дэррил Брэксанд, тоже обвиняю тебя”. - сказал грубый брат со шрамом.

По крайней мере, теперь я наконец-то знаю их имена.

Судья глубокомысленно кивнул на их слова и объявил аудитории: “Да будет всем известно, что Лиам, Энтони и Дэррил Брэксанд официально присоединили свои обвинения к обвинениям Эйлин. Поступая таким образом, они сделали себя вовлеченной стороной в исход этой дуэли. В моем отчете Претенденты теперь будут указаны как Эйлин, Лиам, Энтони и Дэррил Брэксанд, а их чемпионкой будет Эйлин. Все ли стороны согласны с этим изменением? ”

“Да, я согласна!” Саманта быстро подтвердила.

“Мы согласны!” - хором воскликнули братья.

Эйлин выглядела раздраженной, но в конце концов недоверчиво покачала головой: “Хорошо. Я тоже согласна”.

“Есть ли какие-либо дополнительные условия, которые кто-либо желает поставить относительно исхода дуэли?” Судья продолжил, заполняя какие-то официальные формы, пока говорил.

Эйлин сняла со своего пояса позвякивающую сумку и положила ее на ближайший стол. “Я предлагаю пари в 50 золотых”.

“Я отклоняю пари”. Сказала Саманта, и Эйлин удивленно посмотрела на нее.

“Ценность моей чести не может сравниться только с золотом. Я невероятно оскорблен вопиющей ложью, которую вы распространяете о моем характере, и требую платы, равной оскорблению. Я предлагаю кое-что другое. Пусть проигравшие подвергнутся такому позору, что даже их присутствие на этом этаже будет позором для их фамилии. Проигравшие должны изгнать себя на второй этаж в течение следующего месяца. ”

Весь колизей, включая Судью, казалось, издал единый вздох потрясения.

Хотя культиваторам не было строго запрещено подниматься на следующий этаж, такая участь обычно уготована только самым гнусным преступникам среди них. Насколько кто-либо знал, подняться на второй этаж означало верную смерть, поскольку никто из тех, кто проходил через него, никогда не возвращался, чтобы сказать обратное. Это было также не из-за отсутствия попыток получить знания.

В прошлом многим искателям приключений предлагали богатство, власть и сокровища за простой акт восхождения и немедленного возвращения, чтобы передать свой опыт. После многих безуспешных попыток было установлено, что вернуться либо невозможно, либо восходящие умерли, прежде чем у них появился шанс сделать это.

Чтобы предотвратить новые ненужные потери культиваторов в Йивеше, эта практика была прекращена. Кроме того, Саманта обнаружила во время своего исследования в Атенеуме, что будущие восхождения в целом сильно не поощрялись городом за исключением наказаний. Дворец Городского Лорда был расширен, чтобы окружить обелиск вознесения, а информация о процессе вознесения была заперта в зонах Атенеума с ограниченным рангом, что сделало знания утерянными для всех, кроме самых любопытных культиваторов. Несмотря на эти барьеры, Городские Лорды никогда по-настоящему не могли остановить восхождения. Право на восхождение было священным и защищалось самой Системой. Если добровольный культиватор объявит о своем намерении подняться у Дворцовых ворот, никто не посмеет встать у него на пути, иначе он рискует навлечь на себя гнев Системы.

“Возмутительно! Этого никак нельзя допустить”. Эйлин воскликнула, глядя на судью, чтобы тот поддержал ее.

“Возмутительно? Возможно. Разрешено? Мне нужно подтвердить. Позвольте мне на минутку посоветоваться со своими коллегами – для меня это впервые. ” Признался Холт, затем быстро направился к ближайшей двери, которая вела в стены Колизея.

Все были потрясены и на короткое время замолчали, наблюдая, как Судья уходит, обдумывая серьезность ставки Саманты. Словно по сигналу какой-то внешней силы, аудитория разразилась громоподобным шумом предположений и разговоров. Курьеры и мастера обмена сообщениями были быстро отправлены из Колизея, распространяя слух о дуэли с вознесением на линии. Шли минуты, все больше и больше людей заполняло трибуны, пока не осталось даже мест для стояния. Даже передние ряды, где сидели только самые сильные, были заполнены до отказа.

Теперь ты у меня в руках.

Холт вернулся, как и обещал, через несколько минут, выражение его лица было безмятежным и ничего не выдавало. Зрители притихли, с явным предвкушением ожидая того, что будет дальше. “Я поговорил с другими присутствующими судьями, а также разослал несколько внешних запросов. Как вы оба знаете, Колизей - это место боя, но не смерти. Во время дуэли не разрешается целенаправленно обрывать чью-либо жизнь ни на территории арены, ни за ее пределами.

“Очевидно, тогда это запрещено!” Самодовольно сказала Эйлин, ее напряженная поза расслабилась.

“Однако...” Холт продолжил.

Самодовольное выражение лица Эйлин сменилось выражением серьезной озабоченности.

“Хотя предполагается, что за пределами этого этажа находится только верная смерть, это то, что никогда окончательно не было доказано. Таким образом, я решил, что эта ставка будет действительной, но с одной оговоркой. Цена крови в размере 50 золотых может быть выплачена теми, кто не желает возмещать убытки, аналогично тому, как выплачивается возмещение за причиненные смерти. Вас это устраивает? ” спросил он.

“Да!” Саманта немедленно согласилась.

Эйлин поколебалась, прежде чем спросить: “Могу я проконсультироваться с главой Дома Браксанд, который сегодня присутствует?”

“Ты не можешь”. Холт отказался. “Это решение касается только участвующих в дуэли сторон. Ты, конечно, всегда можешь отклонить пари или полностью отказаться от дуэли”.

Эйлин, которая не так давно была такой уверенной, теперь излучала неуверенность. Саманта представила, что вся эта ситуация была намного больше, чем она ожидала, когда изначально согласилась на дуэль вместо братьев Лоу Коппер. Саманта могла сказать, что Эйлин подумывает об отказе, поскольку женщина окинула взглядом переполненный Колизей, взвешивая потерю репутации для себя и имени своей семьи, если она сейчас откажется. Даже если бы она просто отказалась от пари, это отразилось бы невероятно плохо. Саманта рисковала жизнью, чтобы отстоять свою честь – по крайней мере, в глазах общественности, – и то, что ее противникам не хватало такой же решимости, говорило само за себя.

“Мы принимаем!” - Лиам, - заявил старший. Оба брата кивнули, соглашаясь с его словами.

Эйлин тихонько выругалась.

А теперь вы те, кто захлопнул мою ловушку.

Эйлин открыто уставилась на троицу, которая смотрела на нее сверху вниз из зала с высокомерной уверенностью. Она снова недоверчиво покачала головой, прежде чем пожать плечами и рассмеяться. “Прекрасно. У вас уже есть цена моей крови, судья”.

Холт кивнул Эйлин: “А ты, Саманта?”

“Эта дуэль закончится либо моей победой, либо моим возвышением, судья”. - почтительно ответила она.

“Очень хорошо. А ты, Лиам? Энтони? Дэррил? Заплатишь цену крови или вознесешься в случае проигрыша?” - спросил Судья.

Как будто вся кровь отхлынула от их тел, троица побелела как полотно. На этот раз заговорил Энтони: “Разве золото, заплаченное нашим Чемпионом, не покрывает и нас тоже?”

Холт покачал головой: “Как я уже сказал, те, кто не желает возноситься, должны заплатить цену крови в 50 золотых. Эйлин заплатила 50 золотых за себя. Ты предложишь плату или сам поднимешься? ”

“Вы примете платежную квитанцию из нашего дома?” Спросил Энтони, в его словах слышалось отчаяние.

Холт повернулся к мужчине, сидящему в самой престижной части первого ряда. Несмотря на то, что колизей был забит до отказа, никто не теснил этого человека, поскольку они стояли рядом с ним. Он выглядел старше, возможно, ему было за 60 или начало 70, но был в невероятной форме. Его мускулы сохраняли упругую форму, а глаза были острыми и расчетливыми. Его длинные седые волосы были собраны сзади в элегантно уложенный низкий хвост, а аккуратно подстриженная борода подчеркивала его внешность государственного деятеля. Он был богато одет в яркие одежды, множество роскошных слоев которых изящно ниспадали поверх сверкающих драгоценностей.

“Мастер Браксанд, вы предложите цену крови за этих членов вашего дома?” Спросил Судья, низко кланяясь мужчине.

Мужчина перевел на нее проницательный взгляд и встретился с ней глазами, прежде чем оглядеть ее один раз. Казалось, он оценивал ее, и как только он закончил, он кивнул сам себе и лучезарно улыбнулся ей. Саманта была удивлена, увидев щели там, где должны были быть некоторые его зубы. Это не сочеталось с идеально ухоженным видом, который он поддерживал повсюду.

Внезапно глаза Саманты расширились от узнавания, когда ее повышенная острота ума достигла предела. Если бы не ее недавно открытый меридиан разума, она ни за что не смогла бы связать кардинально отличающуюся внешность этого человека с тем, кого она встретила в трущобах. Хотя улыбка выдавала это. Она была уверена, что только что снова нашла Старину Шепота, каким бы невероятным это ни казалось.

“Я не буду, сэр судья”. Старина Шепот бодро заявил.

Лиам проталкивался сквозь плотную толпу, пока не оказался достаточно близко, чтобы спрыгнуть на пол арены. Приземлившись, он пал ниц перед хозяином своего дома, уткнувшись лицом в грязь перед ним. “Я умоляю тебя, учитель! Я знаю, что ты щедр, и эта сумма - всего лишь жалкие гроши по сравнению с твоим огромным богатством и властью. Лиам умолял.

Старина Уиспер слегка рассмеялся, как будто ему было наплевать на весь мир и мужчина не умолял его об этом: “Юная мисс Крэй сказала лучше всех, не так ли? Истинная честь не может сравниться только с золотом. Ты думал, Эйлин колебалась, принимая эти условия для себя? Она точно знала, что произойдет из-за твоей вспыльчивой глупости. Сейчас вам не на что жаловаться, поскольку именно вы сами вершили свою судьбу в этот день. Все, что вы можете делать, это молиться, чтобы ваш чемпион смог вызволить вас из умело расставленной ловушки. ”

Он сделал паузу и посмотрел на Саманту, обращаясь непосредственно к ней: “Ты уже второй раз производишь на меня впечатление. Молодец”.

Если бы у Саманты раньше были какие-то сомнения в том, с кем она имеет дело, этот комментарий окончательно бы их разрешил.

Толпа снова зашепталась от любопытства. Даже Эйлин, казалось, была сбита с толку словами мастера Браксанда, задаваясь вопросом, как его пути с Самантой пересекались раньше.

“Пожалуйста, хозяин!” Лиам плакал.

Убийственное намерение Высокого Бронзового Существа навалилось на Колизей, заставив большинство смертных немедленно упасть в обморок. Только тем, кто был защищен от нападения аурой ближайших культиваторов, удалось остаться в сознании. Многие культиваторы тоже согнулись под его тяжестью, даже Саманта упала на четвереньки, почувствовав, как его неукротимая аура окутывает саму ее душу.

“Попросишь еще раз, и ты и твои братья умрете для этой семьи. Я сказал. Теперь с достоинством встречай свою судьбу”. Старина Шепот скомандовал, его голос прогремел в пространстве, как слово бога.

Так же внезапно, как это появилось, его намерение убить вернулось к нему самому, и каждому человеку потребовалось несколько мгновений, чтобы прийти в себя.

“Н- ну что ж”. Дрожа, объявил Холт, делая все возможное, чтобы процесс шел гладко: “Согласно приказу мастера Браксанда, три брата не будут предлагать цену крови”.

Лиам удрученно поднялся с земли и направился обратно к своим братьям.

“Бойцы, условия дуэли установлены. Вы сражаетесь до капитуляции или выведения из строя без каких-либо других ограничений. Пожалуйста, займите свои позиции ”.

http://tl.rulate.ru/book/100351/3541710