Готовый перевод In Honor of Your Survival / Ради твоей жизни: Глава 3

Обнаженную, лежащую на земле Сенар хлестал пожилой мужчина с длинными седыми волосами. Она откусывала яблоко, но оно выпало у нее изо рта, когда плеть ударила ее слишком сильно. Я никогда не забуду выражение ее лица, когда она повернулась к старику.

В ее глазах был новый вид страха. Он отличался от всего, что я видела раньше.

Когда старик бросил хлыст на землю и приблизился к ней, я мгновенно отвернулась и побежала. Сенар, казалось, заметила меня. Ее сдавленный крик следовал за мной по пятам, как тень.

Я возмущалась и проклинала их за непристойные действия и незадернутые шторы. Только позже я узнала, что Вернон сам приказал их не задергивать.

Теперь, когда я живу с дьяволом и готовлюсь вернуться в ад, я не завидовала Сенар, в отличие от других женщин. Я была свидетелем того, как женщин на улице пороли и оскорбляли время от времени, и того, как Сенар хлестала служанок, которые выходили на работу публично. Несмотря на это, все, что я могла вспомнить, — это красные рубцы, оставленные хлыстом на белых ягодицах, а также полные ужаса глаза.

Придя домой, я слегка прополоскала белье и развесила его на веревке. Небо было светлым, так что оно быстро высохнет.

Внутри дома, как всегда, было тихо. Я привыкла к тишине.

"Ты каждый день пряталась в этих лохмотьях, поэтому мы и не знали, что у тебя такое милое личико. Возможно, в следующей истории "Из грязи в князи” главную роль сыграешь именно ты!"

Я остановилась, развешивая белье, когда на ум пришел высокий голос Мари.

Я знала. С прошлого года, когда у меня начался менструальный цикл, мое тело постепенно изменилось. Моя некогда плоская грудь набухла, и у меня появились изгибы от талии до ягодиц.

Когда я ходила на рынок, некоторые мужчины отпускали грубые шутки, и их взгляды часто блуждали по небольшим выступам под моей одеждой.

Главная героиня такой истории. Это способ жить комфортно.

Я усмехнулась.

Этот мир неудобен, если ты не родился в благородной семье. Единственный выбор для простолюдина — какой вид страданий он предпочтет . На данный момент получать шлепки и стирать старческие подгузники лучше, чем носить подгузник самой и подвергаться настоящим избиениям.

Я вытерла руку о юбку и направилась в комнату миссис Бино.

Там стоял затхлый запах, который было слышно даже снаружи. Миссис Бино ни разу не разговаривала со мной с тех пор, как я приехала сюда, но я иногда спрашивала о ее потребностях.

В некотором смысле миссис Бино была похожа на меня, когда дело касалось Розеллы. Она тихо прислушивалась к моим словам.

Хотя мы никогда не разговаривали, я все равно иногда спрашивала.

Трудно было сказать, что нужно миссис Бино сейчас. Подойдя к ней, я прочистила горло: “Миссис Бино, я схожу за покупками. Вам что-нибудь нужно?”

Запекшаяся слюна на ее губах была видна вблизи. Я приблизилась и вытерла ее лицо мокрым полотенцем для рук. Ее хрупкое, истощенное тело дрожало. Я испустила неглубокий вздох, надеясь, что это не признак того, что ей нужно облегчиться.

— Я принесу хлеб, масло, помидоры и молоко. На ужин у нас будет хлеб и картофельный суп. Не хочу привлекать внимание мужчин. В последнее время они странно на меня смотрят.

Ее затуманенный, блуждающий взгляд скользнул по сторонам. Убрав полотенце, я неглубоко вздохнула и направилась к гардеробу. Несмотря на частое проветривание, от ее одежды все еще исходил неприятный запах.

— Вот почему мне нужно одолжить его. Вы не против?

Я достала из шкафа серый кружевной шарф. Он был обтрепан по краям, но без дырок. Я быстро отряхнула его, затем обернула вокруг головы, прикрыв лицо и волосы. Посмотрев в зеркало, я одобрительно кивнула головой и сказала миссис Бино: “Я вернусь, постарайтесь не умереть”.

Прислушавшись к затрудненному дыханию женщины, я вернулась на улицу с корзинкой. Пока я мысленно пробегала по списку товаров, которые мне нужно было купить, жизнь на рынке кипела.

— Фрукты! Фрукты здесь! Сегодня у нас есть яблоки по доступным ценам!

— У нас есть свежее молоко! Купите немного, оно полезно для детей.

Обойдя весь рынок, я, наконец, решила купить масло и молоко. Марк, сын молочника, подмигнул мне.

— Мне нравится твой шарф, он милый. Нужна помощь с покупками? Где ты сейчас работаешь? У миссис Уиллоус, или это была миссис Роман? Нет, это миссис Эллман, верно?

Марк, который был на пару лет старше меня и значительно выше ростом, недавно начал вступать со мной в разговоры. Я продолжила молчать и сосредоточилась на сборе продуктов.

— Тебе тяжело выходить из дома? Мы собираемся у театра почти каждый вечер. Если есть свободные места, можем даже смотреть пьесы бесплатно. Парень, который продает билеты, мой друг. Можешь присоединиться к нам.

В этот момент зазывала громко объявил: "Сегодня вечером занавес театра Тернер открывается с эпической сагой ‘Цветы ветра и пустыни’. Вы не сможете смотреть ее без слез, поэтому, дамы, убедитесь, что у вас есть как минимум два носовых платка!"

"Театр, да?" — подумала я. Похоже, есть люди, которые живут в комфорте, не будучи дворянами по рождению. Когда я развернулась, чтобы уйти, Марк потянулся к моей корзине.

— Я видел рынок; давай, отведу тебя домой. Она, должно быть, тяжелая.

— Все в порядке, мне нужно кое-куда сходить.

— Куда? — он радостно посмотрел на меня, по-видимому, воодушевленный моим ответом. Я на мгновение заколебалась, не в силах придумать подходящее место. Затем он, казалось, был сбит с толку, когда я указала на храм на левой стороне деревенской площади.

— Зачем это?

Выражение его лица сменилось удивлением. Прежде чем он успел сообразить, я быстро проскользнула сквозь толпу в храм. Когда я оглянулась, оказалось, что Марк принял какое-то решение. Теперь он следовал за мной, быстро нагоняя.

Я поспешно поднялась по нескольким ступенькам к святилищу и толкнула его дверь. Я впервые попала в это место. Интерьер казался странно просторным, а в воздухе витал тонкий, освежающий аромат чистоты.

Пока я бродила по залу, сзади до меня донесся голос Марка: “Эй, давай поговорим. Почему ты убегаешь?”

Чувствуя себя неловко, я огляделась в поисках пути к отступлению. Именно тогда я заметила мужчину, выходящего из комнаты, похожей на деревянную будку. Я бывала там раньше; это было место, где люди исповедовались в грехах.

Мужчина был хорошо одет и носил шляпу. Я вспомнила этого человека. Шаги Марка, казалось, следовали за мной по пятам. Итак, не теряя времени на раздумья, я быстро вошла в комнату, которую только что покинул этот человек.

Я затаила дыхание, и послышался голос Марка, теперь уже несколько взволнованный. Однако, казалось, что он знал правила храма, поскольку не стал поднимать шум.

Деревянная кабинка наполнилась ароматом хлеба с маслом из моей корзинки. Я сняла с себя шарф, который и так соскользнул вниз.

— Что здесь происходит?

В этот момент я услышала тихий голос. Сквозь маленькое, забранное решеткой окно я могла видеть чей-то силуэт, сидящий напротив меня.

Итак, здесь есть человек, выслушивающий исповеди, какой-то священник или монах. Он может сказать мне уйти, если я не заговорю. Закатив глаза, я решила что-нибудь начать: “Я совершила грех”.

— ...Покайся.

— Да.

В воздухе повисла деликатная пауза. Я не знала значения слова "покаяться", но предположила, что это просьба признаться в грехах. Я начала выдавливать из себя слова исповеди.

— Э-э, у меня были... нечистые мысли.

— Какие мысли?

Я услышала шорох, когда человек напротив меня поменял позу. В его голосе был оттенок нежного вздоха. Мне показалось, что меня окутала комфортная, мягкая атмосфера.

— Ну, у меня, эм, были мысли о побеге.

В гулком пространстве, казалось, что наши голоса были единственными, что присутствовало, заставляя мой голос невольно понизиться. В ответ на мое признание последовала короткая пауза.

— Это все?

— Да?

— Ты совершила прелюбодеяние, хочешь кого-то убить, или уже кого-то убила, например? Ничего подобного?

— Что такое прелюбодеяние?

Только тогда человек, который слегка наклонил голову, повернулся, чтобы посмотреть в мою сторону. Хотя его лицо было скрыто черным капюшоном, его ярко-зеленые глаза отчетливо выделялись, сверкая, как драгоценные камни.

Взгляд мужчины был немного холодным, но пронзительным, заставляя меня чувствовать, что заглядывает глубоко в мое сердце. Я проглотила сухой комок в горле. Человек бросил быстрый взгляд на мое лицо сквозь оконную решетку, а затем невесело усмехнулся.

— Побег — это не грех.

— Но меня продали за деньги, и если я сбегу, то условия сделки не будут выполнены, не так ли?

В ответ на эти слова он еще раз внимательно осмотрел меня. Послышался тихий смешок.

— Просто думать о чем-то — не грех. И если ты думаешь о бегстве, почему бы не представить, что убиваешь человека, который тебя купил? Это может принести некоторое удовлетворение, — томный голос прошептал это почти так, как будто был прямо у меня над ухом, и я невольно сжала кулак. Как кто-то мог предложить подумать об убийстве человека? Тем более, если это священник, ему непозволительно такое говорить.

— Прости свои грехи. Ты очистилась, и теперь можешь идти.

Мужчина сделал простой жест рукой, перекрестив меня. Я сжала кулаки еще сильнее. Подумать только, как мысль об убийстве человека заставила бы меня почувствовать себя лучше?

— Я, э-э, отец… У меня есть вопрос, и мне больше некому его задать. Не могли бы вы ответить, пожалуйста?

Мужчина, казалось, собрался встать, но вернулся на свое место.

— Что ты хочешь знать?

Я настойчиво спросила, бросив взгляд в сторону двери: “Какую женщину мужчины находят неинтересной?”

http://tl.rulate.ru/book/99980/3475445