Я хотел бы сказать, что стоял там уверенно, возможно, немного показываясь, но это была бы ложь.
Я остался не потому, что хотел, а потому, что вынужден был. Главной причиной была моя ограниченность.
Использование инвентаря не требовало маны, энергии или жизненной силы, но требовало концентрации.
Мое развитие, так сказать, касалось и моего разума. Мои мысли ускорились, запоминать стало легче, мышление стало более естественным.
Несмотря на это, управлять почти сотней оружий одновременно было сложно. Не нужно было думать о каждом оружии отдельно, но все равно это было сложно.
Мне приходилось учитывать, где они появятся, в каком направлении и когда.
Все становилось еще сложнее. Нужно было учитывать триггеры для стрельбы и затем вернуть оружие в инвентарь и повторить процесс.
Это было умственно изнурительно.
Хотя я тренировался с этим "трюком" в Школе Мертвецов, это не было легко; мне нужно было сосредоточиться.
В моем нынешнем состоянии использование почти сотни оружий было близко к моему пределу. Если бы я превысил этот предел, все пошло бы не так.
Особенно важно было не терять концентрацию по двум причинам. Первая – стрелы гоблинов.
Пока их фронтовые товарищи приближались ко мне, лучники гоблинов сзади неустанно стреляли стрелами, десятками.
Несмотря на доверие к броне Маркуса, я не хотел рисковать, особенно потому, что стрелы казались украшенными мистическими символами.
Поэтому большая часть моего внимания была направлена на стрелы, точнее, на защиту от них.
У инвентаря был ограниченный радиус. До обновления это было десять метров. В этом радиусе я мог "хватать" вещи и класть их в инвентарь.
Я начал проверять пределы инвентаря: вес, размер предметов, сколько предметов можно положить одновременно и так далее.
После того как я примерно выяснил пределы Пустынная сумка, я начал думать о том, как использовать его в бою, как в атаке, так и в защите.
Самый простой способ – ставить предметы между мной и целью: собираюсь получить удар? А если я поставлю железную пластину перед кулаком? Удар ногой? А если железный прут? И так далее.
Это был самый простой способ, но у него был недостаток. Мне нужно было видеть атаку, чтобы защититься, и, несмотря на улучшившееся время реакции, я все равно не мог видеть пули.
Точный выстрел в голову был бы концом игры. Я не мог принять зелье и восстановиться. Так как же защититься? Я пришел к выводу: определенная зона.
Мне не нужно было видеть снаряд, если я ставил что-то для защиты, заставляя его исчезнуть после определенного предела.
Радиус инвентаря использовал меня как центр, распространяясь от меня как фокусная точка, так что не трудно было представить себе своего рода купол вокруг меня, щит, так сказать.
Поэтому, когда стрелы гоблинов достигали старого десятиметрового предела инвентаря, они исчезали, точнее, попадали в инвентарь в момент "удара" об этот невидимый барьер.
Это был практически идеальный щит от снарядов, моя версия "Защиты от стрел" определенного синеволосого персонажа.
Я проверял его с помощью теннисной машины, стреляющей теннисными мячами, сначала одной, затем двумя, тремя и так далее.
Это работало, но не без затрат.
Мне нужно было постоянно думать об этом "барьере", чтобы он функционировал; одно ослабление внимания, и в этом ментальном образе появлялась бы "дыра", через которую могли бы пройти стрелы гоблинов и поразить меня.
Было утомительно оставаться сосредоточенным так долго, одновременно управляя оружием и барьером, особенно с учетом второй и основной причины, которую я больше всего боялся в этом бою.
Гоблин, или, точнее, Гронгир.
Поэтому мое внимание было разделено на три части: на оружие, чтобы атаковать армию и не дать им приблизиться ко мне; на ментальный образ барьера, чтобы не пропустить стрелы лучников; и, наконец, на Миникарту, чтобы отслеживать любые аномалии в движении красных точек – врагов.
В момент, когда прозвучали слова "армия" и "гоблин", я связал факты. Гоблин, с которым я разговаривал ранее, тот, который называл себя Гронгиром, был гоблинским чародеем или, по крайней мере, его эквивалентом, теперь, когда Террария стала реальным миром.
И любой, кто играл в Террарию, знает, что эти ребята известны одной конкретной способностью...
Мое внимание быстро переключилось на одну красную точку, которая появилась за мной.
...Телепортация.
Первое, что я заметил, было движение красной точки на Миникарте, появившейся примерно в пятидесяти метрах позади меня.
Второе – огромное количество маны, которое содержала эта точка. Даже не поворачиваясь, даже на таком расстоянии, я мог почувствовать аномальное количество маны, исходящее от гоблина.
Это было примерно в сто, может быть, двести раз больше той маны, которую я ощущал, когда Дилан использовал водный болт, и учитывая, что Дилан покрывал всю деревню только этим количеством маны...
И наконец, последнее, что я заметил, было тепло, невыносимо интенсивное.
Это было неестественное, не как от пламени или света. Нет, оно было искусственным. Я не мог это объяснить, но для меня это было странно, почти чуждо.
Повернувшись, я понял почему. Я не разглядел Гронгира, так как его атака была настолько велика, что скрывала его. Я подумал, что это мог быть огненный шар из-за жары, но это был не огонь, хотя это и был шар.
Это был огромный пурпурный шар чистой энергии — маны, очевидно, но я был уверен, что, судя по тому, как этот шар пульсировал, он содержал также и жизненную силу.
Я широко раскрыл глаза от тревоги и быстро вызвал свой "щит" из инвентаря.
Без колебаний я создал дверь банка на расстоянии около двадцати метров, на пути движущегося ко мне энергетического шара.
Столкновение произошло мгновенно, атака гоблинского чародея покрыла расстояние между ним и дверью за считанные секунды, мощно ударившись о нее.
Это было мгновенно. В момент удара произошел огромный взрыв. Я, должно быть, потерял сознание на доли секунды, так как когда пришел в себя, все еще находился в воздухе, летя назад...
...Прямо к армии гоблинов.
Игнорируя боль по всему телу и медный привкус крови во рту, вероятно, от поврежденного внутреннего органа из-за ударной волны, я попытался стабилизироваться в воздухе.
У меня было несколько мгновений на размышления, пока мое тело летело к армии, и я использовал их наилучшим образом.
Первое, что я сделал, это вернул оружие, находящееся в пределах досягаемости, обратно в инвентарь. Их было немного; многие улетели далеко. Если мне повезет, те, что улетели, вероятно, были без патронов или сломались при падении.
Командуя Пустынной сумке вернуть оружие, я повернул тело, чтобы увидеть, где приземлюсь.
Прямо на гоблинов.
Гоблинов, которые, казалось, были очень довольны, видя, как я лечу к ним, наверняка жаждая мести за те несколько минут, когда я обрушил на них огонь. Они уже подготовили оружие, ожидая, когда я упаду.
Не желая быть пронзенным в воздухе, я сделал лучшее, что мог.
Все еще в воздухе, я вызвал контейнер, один из тех, что нашел, когда помогал загружать выживших в порту на остров в Школы Мертвецов.
Я разместил большой металлический объект между мной и гоблинами, которые расширили глаза при виде огромного металлического ящика, появившегося из ниоткуда.
Момент перед столкновением, небольшая часть моего разума поняла, что сталкиваться со сталью — не лучшая идея, и, возможно, стоило бы положить матрас или подушки там, где я собирался приземлиться, но уже было поздно.
В момент столкновения я почувствовал, как воздух резко вышел из моих легких, рот открылся против воли, и воздух вышел вместе со слюной и кровью.
Удар был настолько силен, что контейнер упал на землю, раздавив некоторых маленьких гоблинов и оставив других раненными.
Прежде чем снова полететь, я с силой ударил правой рукой по контейнеру, заставив появиться крюк слизня, который охватил мою руку и эффективно закрепил меня на вершине ящика.
Игнорируя боль по всему телу и желание вырвать, я встал, повернувшись к Гронгиру, опасаясь новой атаки такого масштаба. Но это было не нужно.
Посмотрев туда, где был гоблин, я увидел зеленое тело, покрытое пурпурным плащом, которое было поражено стрелой, вылетевшей из деревни, прежде чем исчезнуть, телепортировавшись.
Дилан все же достал ублюдка.
http://tl.rulate.ru/book/98409/4192154
Сказали спасибо 47 читателей