Готовый перевод Вооруженные до зубов / Во всеоружии: Глава 1720.

                                             Глава 1720.

Во время Великой войны между людьми и демонами Брахам восстановил утраченную силу и осознал неизменную истину. Дело в том, что тело прямого потомка оказалось сильнее, чем предполагалось. Он мог прочувствовать это в большей степени ещё и потому, что на протяжении последних сотен лет испытывал человеческую жизнь. Он задавался вопросом: не станет ли он вторым после Баала, чья жизнь была бесконечной?

Брахам был уверен, что сможет восстановиться, даже если его тело будет разбито на частицы выше уровня разрушения. Конечно, это было при условии, что у него будет достаточно духовных сил, чтобы поддерживать свою «волю» к жизни даже перед лицом огромных страданий. Прямые потомки, за которыми охотился Грид, не имели такого менталитета.

Тем не менее, для Брахама терпение не было особенно сложной задачей. Его бросила мать, которой он восхищался и которую любил больше всего, и он потерял всё. Он упал в бездну, прежде чем взобраться на более высокую вершину. Нужно было просто терпеть боль... она была не легкой, но терпимой. Так он начал делать сумасшедшие вещи, например, создавать черную дыру в своем теле.

 — Ку-у-ак… Ку-а-а-ак…

Кадлоу полностью потерял рассудок. Он полузакрыл глаза и пустил слюни. От достоинства бога, существующего без дыхания, не осталось и следа. Может, это был шок от лишения божественности? Нет. Это было только начало. С некоторых пор время для Кадлоу растянулось до бесконечности. Чем больше его божественность затягивалась в маленькую черную дыру, тем дольше, казалось, тянулось его время. Внезапно процесс затягивания ускорился.

Его жизнь, оставшаяся только в виде следа божественности, забрала у него настоящий момент, поскольку его воспоминания были перенесены в вечность. Это была вечная боль. Это превратило бы любого бога в идиота. К счастью, у Кадлоу была история верховного бога, поэтому он пережил вечность, но последствия были катастрофическими.

«Боль, которую я не хочу пережить снова», – вот что запечатлелась в его сознании.

Это означало, что он научился бояться. Бог стал бояться Брахама, апостола Вооружённого до зубов бога.

— Призрак Гробницы Бездетного Призрака… он наверняка такой же злобный, как и ты…

Кадлоу вспомнил тот факт, что несколько богов боялись Призрака Гробницы Бездетного Призрака. В этот момент он сопереживал им и  что-то бормотал дрожащим голосом, не смея посмотреть в глаза Брахаму. Он опустил глаза.

— Столб.

Брахаму было наплевать на Кадлоу. Он понял, что нелегко смешать божественность, которую он отнял у Кадлоу, с магической силой, и придумал другие способы ее использования.

В тот момент, когда он упомянул столб, Кадлоу был потрясен, но вскоре успокоился.

Столп Производства — это была его собственная сила. Она действовала на основе божественности, но это была врожденная сила с момента его рождения. Даже Кадлоу не знал принципов создания столба и при его использовании воспринимал это, как должное. Для него это было так же естественно, как для людей дышать. Тот факт, что Брахам лишил Кадлоу божественности, не означал, что он мог справиться со Столпом Производства.

— Ты можешь усердно стараться сотни или тысячи лет, но ты никогда не получишь столб...

Кадлоу, подавленный унижением проигрыша, слегка улыбнулся. Он был убеждён, что Столп Производства, очаровавший Брэхема, станет проклятием, которое навеки заточит его в тюрьму.

В этот момент...

— Примерно так и есть.

За далекими облаками поднялся еще маленький и слабый столб. Это был столб, который мало что давал. Он ничем не отличался от простой остроконечной каменной горы. Проблема состояла в том, что он был создан.

Апостол Вооружённого до зубов бога, Брахам, нарушил права бога. Возникла возможность получить статус, выходящий за рамки мифического хищника. Имя Брахама записано во всех мифах о Кадлоу, одного из верховных богов Асгарда, и присутствует в некоторых широкомасштабных мифах Асгарда.

Апостол Вооружённого до зубов бога, Брахам, написал новый миф. Он использовал мощную магию, чтобы играть с богами, и нарушил права богов своей великой мудростью.

Имя нового бога…

— Вооруженный до зубов  бог магии, — пробормотал Грид, чувствуя себя взволнованным последовательными мировыми сообщениями.

Брахам, Бог Магии и Мудрости.

К счастью, общемировое сообщение проигнорировало комментарий Грида. Это было рождение нового бога, даже бога с двумя именами. «Мудрость» ранее было обозначением Иудара. Новый бог родился от нарушения прав Кадлоу, бывшего главного бога Асгарда. После своего рождения он угрожал нынешнему главному богу Асгарда только своим существованием.

— Что… в… — Кадлоу, едва контролировавший свои мысли, снова был потрясен. Мало того, что он потерял достоинство бога. Его рот раскрылся, как у карася на суше.

У Брахама было своё уникальное высокомерное выражение лица, когда вдруг уголки его рта приподнялись до предела.

— Брахам, апостол Вооружённого до зубов бога, победил.

Брахам не изменился. Даже достигнув иерархии бога, он по-прежнему называл себя апостолом Вооружённого до зубов бога, что также было записано в эпосе Грида.

— Ва-а-а-а-а-а-а-а!

Он сам завершил ситуацию, объявив о своей победе. Люди были в восторге от стиля Брахама, к которому лучше всего подходило выражение «Я — лучший»…

— Этот бой недействителен.

В это сложно было поверить, но кто-то действительно так считал. Это был не кто иной, как Лауэль.

— …?

Брахам усомнился в услышанном, в то время как люди пришли в смятение. Брахам остановился на мгновение и уставился на стоящего под сценой Лауэля. Затем он глубоко вздохнул и спросил:

— Идиот? Что это за пустые споры?

— Суть этой священной войны давно превратилась в соревнование между предметами Его Величества и боевыми искусствами Зератула. С того момента, как Кадлоу применил свою силу, а точнее, с того момента, как герцог Брахам дал богу Кадлоу право использовать силу, эта битва ушла от темы.

— …

Брахам был Герцогом Мудрости... нет, он был Богом Мудрости, поэтому сразу понял мысль Лауэля.

Однако, разве они не должны просто игнорировать правила, установленные Зератулом? Почему они должны были соблюдать правила и сводить на нет его драгоценную победу?

Такие вопросы даже не стоило задавать.

Лауэль хотел, чтобы Грид полностью поглотил статус Зератула. Если бы они сражались и побеждали по правилам, установленным Зератулом, то Зератул был бы побежден безо всяких оправданий. Учитывая наказание, которое он понесет, и преимущество, которое Грид получит в то время, было правильно свести на нет битву между Брахамом и Кадлоу.

— Бу-у-у! Бу-о-о-о-о!

Сам Брахам был убежден в своей правоте, но со всех сторон сыпались возгласы. Также было много людей, которые выступили с обвинениями.

Лауэль совсем не волновался, ведь он привык, что его ругают. В процессе превращения Гильдии Вооружённых до зубов в империю он ликвидировал десятки тысяч человек. Лауэль был настолько безжалостен, что заживо хоронил солдат сдавшихся вражеских наций.

Отвергать обвинения в свой адрес из-за такого? Лауэль не был таким бесстыжим человеком. Он смиренно принимал любые обвинения, и теперь все было по-прежнему.

— … Я понимаю. —  Брахам отклонил критику людей и кивнул. Он, причастный к этому человек, уважал волю Лауэля, поэтому люди больше не могли выдвигать обвинения.

Конечно, у тех, кто болел за Мир Вооружённых до зубов, всё ещё было много сожалений. Они упустили возможность выиграть 4:1, а потому вернулась ситуация со счетом 3:1. Появилось место для разворота. Не было закона, который гласил бы, что Мир Вооруженных до зубов не проиграет оставшиеся четыре матча.

Боги Асгарда были сильны, и бесчисленные зрители видели это. Большинство зрителей, естественно, верили в апостолов Вооружённого до зубов бога и надеялись на победу, но признавали, что это было непросто. Сильнейшая карта по имени Брахам была потрачена напрасно, в то время как бог-мальчик, на которого указал Брахам, остался непобежденным на стороне Асгарда.

Боги, стоявшие слева и справа от мальчика, тоже молчали, но их присутствие было огромным.

— Глядя на манхвы (корейские комиксы), настала очередь проиграть команде главных героев, верно? Так что пойду я.

На сцену вышла Ефемина. Два светлых хвостика еще больше подчеркнули ее девичий юный вид. Это был внешний вид, который совершенно не подходил для поля боя. Однако она была секретным оружием Гильдии Вооружённых до зубов. Все знали, что это секрет, но тот факт, что Грид боялся ее в прошлом, был секретом Полишинеля. (Фразеологическое выражение, обозначающее секрет, который и так всем известен)

— Е-фе-ми-на-а-а-а-а!

— Посмотри на меня презрительным взглядом!

— Улыбнись и скажи, что я плохо выгляжу!

Когда она была Дубликатором, она своей красотой  легко  вводила людей в заблуждение, и у нее появилось много поклонников. Крики имени Ефемины разносились бесконечно долго, и добавление слов «пожалуйста, выиграй» было основой.

Ефемина высунула язык.

«Как я должна сражаться?».

Преемник Мумуда представлял собой класс, который по своей природе был открыт для возможности стать мифом. После того, как она съела Плод Добра и Зла и в значительной степени осознала свой потенциал, её навыки явно выходили за рамки обычных категорий. И все же она была ниже богов.

Предыдущие бои…

Кадлоу обвинял в том, что боги как-то смешно владеют мечами, но с точки зрения третьего лица, это не было чем-то унижающим. Меч, который только однажды попал в руки богу, вызывал катастрофу сам по себе. Так бы и было, если бы не барьеры, установленные всеми категориями магов в империи.

Рейнхардт  бы частично исчезал, словно в него попала бомба, каждый раз, когда бог брал в руки меч. Сражаться и побеждать против таких безжалостных существ? Ефемина не была столь уверена.

— Я не Крюгель.

У людей, которые очень редко недооценивали Крюгеля, было кое-что общее — они сравнивали Крюгеля с Гридом.

Однако, сравнение было неверным. Помимо Грида, Крюгель был самым сильным игроком, и ему удалось легко совладать с мечом Грида благодаря классовой характеристике Мастера Меча. Ефемина оценила себя на один уровень ниже Крюгеля. Люди, которые видели себя на одном уровне с Крюгелем, не знали его истинной ценности, или, возможно, были поражены гладкой речью Грида.

«Грид-оппа всегда высоко оценивал меня».

Она часто тусовалась с Сехи, поэтому привыкла называть его «оппа». Ефемина начала улыбаться. Ей вдруг пришла в голову мысль. Она хотела отплатить Гриду, который всегда верил в нее, со дня их первой встречи и до сих пор.

«… Я не думаю, что необходимо чувствовать, что я безоговорочно проиграю».

Слишком многие верили в нее, не только Грид. Маги Башни Вечности пришли поболеть за нее всей группой.

— Пострадать — это нормально, так что иди и сражайся, как хочешь.

Даже Сехи, Святая Руби, приветствовала ее громкими аплодисментами, что ей абсолютно не было присуще. Перед этим она умоляла её, чтобы она не поранилась.

«…Да, это важный момент».

Клише нужно было сломать.

— Я исправлю.

Ефемина оглянулась на Зика, Мира и Сариэль, стоявших бок о бок, и улыбнулась. Это была улыбка с её уникальной уверенностью и игривостью, словно улыбка маленького демона.

— Думаю, ещё не наша очередь проигрывать.

Решимость Ефемины в значительной степени приписывалась Пиаро и Брахаму. Пиаро дал ей великий дар Плода Добра и Зла, и Ефемина хотела победить для него, который ранее потерпел поражение и был в депрессии. Она как бы хотела сказать ему: «Ты сделал мою победу».

Кроме того, был Брахам. Он ценил Мумуда больше, чем кто-либо другой, поэтому всегда внимательно наблюдал за Ефеминой… потом каждый раз разочаровывался. Брахам помнил, что между Ефеминой и Мумудом была огромная пропасть.

Конечно, Брахам никогда открыто не выражал своего разочарования, однако Ефемина всегда это чувствовала. На этот раз она хотела оправдать ожидания Брахама. Увидев его восхищение, казалось, комок в ее груди рассосался.

«Я обязательно выиграю».

Посох, который Грид только что ей бросил, был источником ее уверенности. Разве это не посох, который он спроектировал и сделал, как только услышал, что после употребления Плода Добра и Зла она может без ограничений использовать большое количество ресурсов? Это был новый посох с эффектами, совместимыми с ее нынешним «я».

— Ты можешь это сделать, — прошептал Грид с голубого неба. Он сравнил себя прежнего, до того, как стал богом, с нынешней Ефеминой. В отличие от своего обычного «я», его ожидания от Ефемины были объективными.

Сцена была поглощена вселенной.

http://tl.rulate.ru/book/96837/2536187