Готовый перевод Martial Arts Master / Мастер боевых искусств: Глава 158

Пока Лу Чэн рассеянно улыбался, Янь Чжэкэ наклонила голову и озадаченно посмотрела на него. Она спросила,

"Чэн. Почему у тебя такое странное выражение лица?".

"А?" Лу Чэн внезапно вернулся на землю и понял, что только что был пьян в своем самообмане. Поэтому он ответил с юмором: "Когда я увидел твою улыбку, я подумал, что должен быть очень, очень особенным и уникальным мужчиной из миллиардов других мужчин на Земле, чтобы быть выбранным такой хорошей девушкой, как ты, Янь Чжэкэ".

После того, как он избавился от тревоги и страха в своем сердце, он почувствовал себя настолько необычайно расслабленным, что смог сказать то, о чем обычно стеснялся говорить.

"Пух..." Янь Чжэкэ, услышав это, сразу же разразилась смехом, и ей потребовалось огромное количество усилий, чтобы остановить дрожь в теле. Затем она напустила на себя жалобный вид и сказала: "Чэн, ты изменился!".

"Изменился?" подсознательно спросил Лу Чэн.

Янь Чжэкэ тихонько закусила нижнюю губу и жалобно сказала,

"Раньше ты не был таким..."

"О? Каким я был раньше?" Лу Чэн рассмеялся и спросил.

На лице Янь Чжэкэ появилась красивая ямочка, она подняла голову и жалобно сказала,

"В первый раз, когда ты разговаривал со мной, ты так нервничал, что заикался от волнения! Позже ты только посылал мне банальные слова через QQ. Однако сейчас ты можешь говорить мне все эти вещи с прямым лицом! Хамф, расскажи мне! У тебя есть "собака" на улице, не так ли? Ты, должно быть, каждый день с ней тренируешься..."

Говоря это, она действительно притворилась рассерженной и прикрыла рот левой рукой. Она улыбнулась, ее глаза даже заблестели.

Лу Чэн тоже почувствовал удовольствие. Он присел рядом с ней, чтобы накопать мазь, и взял в руки ее запястье. Он продолжал мазать синяки на правой руке девушки и, пока Янь Чжэкэ не перестала смеяться, ответил: "Я просто вдохновился в тот момент...".

В это время он услышал, что Ли Мао почти перестал принимать ванну. Поэтому он быстро перевел тему.

"То, что я рассказал тебе сегодня, - это основные вопросы, на которые ты должен обратить внимание как новый боец. Хотя это мой опыт и полученные уроки, оказывается, что и другие тренера будут наставлять тебя так же, как и я."

Янь Чжэкэ сказал с улыбкой: "Но в первый раз, когда ты играл в Турнире Вызова, у тебя было какое-нибудь руководство?"

"О, я не понял..." Лу Чэн на некоторое время запнулся. "Как тренер Ши мог даже не спросить обо мне и позволить мне самому за себя постоять?"

Только после того, как он направил Янь Чжэка, он понял, что что-то не так в его первом Турнире Вызова. Тогда он думал, что все тренеры относятся к своим ученикам так же, как и тренер Ши, когда их ученики участвуют в турнире вызова.

...

Пока Джизер Ши вернулся в квартиру учителя, он без всякой манеры лег на диван и положил ноги на журнальный столик.

Он наморщил брови, размышляя вслух.

"У этого парня есть удача, любопытство и настойчивость. Но он так успешно плывет по течению, поэтому мне нужно преподать ему несколько уроков о неудачах..."

...

Пока они болтали, отклоняясь от темы, Лу Чэн потирал синяки на руках и ладонях Янь Чжэка. Он встал с сиденья и присел перед ней на корточки, а затем указал на ее ногу и сказал,

"Там тоже есть синяки?".

Янь Чжэкэ ответила "Да", кусая губы.

Лу Чэн осторожно закатал штанину, боясь прикоснуться к ране. Затем он посмотрел на ее худые белые ноги, на которых виднелись тонкие линии. Обнаружив синяк, он одной рукой придержал ее голень, а другой осторожно натер синяк мазью. Он обнаружил, что нога девушки на ощупь такая мягкая и нежная, как слоновая кость, что ему не хотелось ее отпускать.

Видя, как Лу Чэн сидит перед ней на корточках, чувствуя его нежность и любовь, Янь Чжэкэ была очень счастлива, поэтому она подумала, что должна сменить позу для удобства Лу Чэна.

Может, поставить ноги на скамейку? Нет, эта поза такая некрасивая и грубая...

Или поставить ноги на его колено, чтобы поднять икры, чтобы ему больше не нужно было сгибаться? Но обувь грязная. Если я действительно хочу это сделать, мне придется сначала снять обувь...

Янь Чжэкэ вдруг почувствовала себя слишком застенчивой и в конце концов отказалась от этой идеи. Поэтому она решила сесть, держась за колени. Когда она собиралась это сказать, дверь ванной комнаты открылась, и она услышала шаги Ли Мао. Она быстро откинула назад падающие волосы и села очень серьезно и ровно.

Ли Мао уже привык к их сладострастию. Он посмотрел на них и сказал,

"Чэн, Янь Чжэкэ, увидимся в половине шестого!"

"Хорошо, до встречи!" Лу Чэн обернулся и помахал рукой на прощание. Он смотрел, как Ли Мао открывает дверь и выходит.

Бах! Дверь в раздевалку закрылась сама собой и снова отгородила их от внешнего мира.

"Что ж, давайте поменяем другую ногу". Лу Чэн опустил штанину Янь Чжэка, которая была свернута только что, дюйм за дюймом, чтобы мазь не прилипла к штанине.

Затем он закатал ее правую штанину и слегка подправил центр тяжести, чтобы сохранить неловкую позу на корточках, от которой ему даже стало неловко. Он осторожно и медленно втирал мазь в разбросанные синяки.

Пока он растирал, он вдруг обнаружил необычную тишину вокруг. Звуки за пределами раздевалки были так далеки от него, словно доносились из-за горизонта.

Неужели в раздевалке только Янь Жеке и я?

Только мы двое?

Осознав это и услышав нежный и протяжный звук дыхания девушки, Лу Чэн почувствовал, что кожа, к которой он прикасается, стала более нежной и тонкой. Он вдруг почувствовал себя муравьем в штанах.

В раздевалке, которая была тихой, как изолированной от всего мира, его внезапно разбудил звук более тяжелого дыхания. Поразмыслив, он решил, что звук принадлежит ему.

И дыхание девушки, казалось, уже было затронуто его дыханием, которое также немного ускорилось.

В звуке дыхания появилась какая-то необъяснимая атмосфера.

Лу Чэн почувствовал, что его рот залеплен, а язык обожжен, и ощутил странную нервозность. Он обнаружил, что нога девушки казалась мягкой, но на самом деле она обладала удивительной гибкостью, которая появилась благодаря длительной практике боевых искусств. Поэтому он наслаждался каждым прикосновением к ней.

Он услышал, что дыхание Янь Чжэкэ стало тише, как будто она сдерживала свои эмоции. Но чем больше она так себя вела, тем сильнее его мучила жажда. Он чувствовал, что звук ее дыхания был похож на перышко, которое нежно и постоянно щекотало его сердце.

Руки Лу Чэна постепенно замедлились. Казалось, что он не потирает синяки.

В пустой тишине Янь Чжэкэ вдруг позвала его низким голосом,

"Чэн..."

Этот дрожащий звук заставил Лу Чэна почувствовать удивление. Он вдруг поднял голову и увидел девушку, чьи глаза были прекрасны, как озеро. И девушка была настолько застенчива, что ее щека стала розовой, что было так мило, что ему так понравилось.

"Что..." Лу Чэн не знал, почему ему пришлось так сильно глотать слюну, и он почувствовал, что Янь Чжэкэ тоже слегка дрожит.

Когда он заговорил, Янь Чжэкэ положила руки ему на плечи. Она наклонилась и сказала перед лицом Лу Чэна с пунцовыми щеками,

"Я не выражаю свою благодарность..."

Прежде чем она закончила свои слова, она вдруг закрыла глаза и задержала дыхание. Затем она поцеловала уголок его рта.

Лу Чэн на некоторое время остолбенел. А когда он увидел, что девушка робко отодвинулась назад с небольшой гордостью, как испуганный белый кролик, который пытается уклониться, его кровь сразу же запылала. Он внезапно сел прямо и бросился вперед, чтобы обнять Янь Чжэкэ. Затем он сразу же поцеловал ее прекрасные губы.

Янь Чжэкэ инстинктивно сопротивлялась. Она тряхнула головой, и Лу Чэн поцеловал ее в щеку.

Но только из-за этого легкого поцелуя она вдруг затихла и закрыла глаза, а ее руки опустились вниз, чтобы схватить одежду Лу Чэна.

Лу Чэн поцеловал девушку в щеку еще и еще раз.

Он почувствовал, что ее щека была такой мягкой и гладкой, что было намного лучше, чем кожа на руках и ногах.

Он некоторое время целовал Янь Чжэке сухими губами, а затем перешел к ее сияющим розовым губам. Он подбирался к ним все ближе и ближе.

Наконец, он не удержался и поцеловал ее губы прямо в губы, захватив одновременно верхнюю и нижнюю губы.

Руки, сжимавшие юбку Янь Чжэкэ, внезапно парализовало. Казалось, она тонко вздохнула и стала покорно склоняться к Лу Чэну, трепеща ресницами.

Лу Чэн почувствовал, что губы девушки такие же сладкие, как лепестки апельсина. Иногда он сосал их, а иногда очерчивал ее губы языком. Он никогда не пропускал ни одного приятного вкуса на ее губах и целовал в оцепенении.

Время от времени он разделял губы девушки и считал языком зубы ее раковины. Он почувствовал вкус чего-то сладкого, но больше не разделял деликатно ее зубы, пока не обнаружил, что девушка очень крепко смыкает зубы. Он решительно отказался и стал ждать, когда девушка согласится так целоваться.

Спустя долгое время Янь Чжэкэ внезапно отняла губы. Она тяжело дышала и смотрела на него застенчиво и очаровательно,

"Ты хочешь задушить меня..."

Она сказала это, прижавшись щекой к щеке Лу Чэна. Лу Чэн понял, что за дыхание было у орхидеи. От волнения он тоже запыхался. Тем временем он рассмеялся: "Разве ты не можешь дышать носом?".

Это и есть инстинкт?

"Ну, я не такой дружелюбный, как ты!" сказал Янь Чжэкэ.

Мне просто нравится целоваться, затаив дыхание, ну и что?!

Увидев сияющие глаза, розовую щеку и блестящие губы Янь Жеке, Лу Чэн не удержался и поцеловал ее еще раз, не выпуская изо рта обе соблазнительные губы.

На этот раз он больше не целовал ее яростно. Он осторожно попробовал вкус ее губ и положил руки на спину девушки, нежно касаясь ее спины.

Они разделились и целовались снова и снова. Наконец Янь Чжэкэ оттолкнула его и, пыхтя, серьезно сказала,

"Нам пора возвращаться!

"

И если мы будем продолжать в том же духе, я действительно не знаю, что будет дальше!

"Вернуться?" в ужасе сказал Лу Чэн, - "Как здесь хорошо, без шума и посторонних".

Такое место для свидания - редкость!

Янь Чжэкэ вытерла рот и повернулась на другой бок.

"Ну, я не дам "извращенцу" вроде тебя шанса сделать что-то не так!"

Говоря об этом, она краем глаза заметила, что Лу Чэн в растерянности, поэтому внезапно изменила мягкий тон.

"У меня есть много дел на следующий день. Я могу делать домашнее задание ночью, но сегодня я должна воспользоваться теплым солнцем, чтобы высушить одеяло, постирать одежду и привести в порядок общежитие."

"Ну, хорошо". Лу Чэн чувствовал страх девушки, поэтому не стал больше ничего спрашивать. Он уже был доволен тем, что смог поцеловать ее столько раз!

Он взглянул на Янь Чжэка и вдруг рассмеялся.

"Но мы не можем вернуться сразу же. Мы должны подождать некоторое время".

"Почему?" спросила Янь Чжэкэ со своими "яркими глазами".

"Потому что то, как ты выглядишь сейчас..." Лу Чэн рассмеялся и напомнил ей об этом глазами, полными неприкрытой любви.

Янь Чжэкэ в замешательстве достала телефон и использовала экран как зеркало. Затем она обнаружила, что ее губы были такими красными и блестящими, а щеки тоже были красными, что создавало ощущение, что она долго целовалась.

"Большой извращенец!" Она робко толкнула Лу Чэна и сказала: "Так, ты еще не закончил тереть мои синяки. Продолжай!"

Лу Чэн с улыбкой снова присел на корточки и продолжил растирать синяки на правой ноге Янь Чжэка. Иногда, когда он поднимал глаза на девушку, то обнаруживал, что она всегда прикусывала нижнюю губу и смотрела на него застенчиво и тихо. Хотя она ничего не говорила, в ее красивых глазах было много эмоций.

В раздевалке снова стало тихо. В отличие от прежней тишины, наполненной розовым цветом, в этот раз она была похожа на ночное озеро, мирное и спокойное.

Лу Чэн вдруг вспомнил песню с одним особенным текстом,

"Когда мне было семнадцать лет, я целовал ее лицо и думал, что мы будем вместе навсегда...".

А теперь, когда ему было девятнадцать лет, у него впервые появилось чувство вечности.

http://tl.rulate.ru/book/96745/2123131