Готовый перевод Shades of Perception / Оттенки восприятия: Глава 4. Небытие

По периметру всё ещё довольно яркой луны появились тёмные усики, которые росли с бешеной скоростью, словно трещины в самом небесном теле. Таких усиков становилось все больше, окутывая сияние за ними волнами тьмы.

Одновременно с этим в остальном небе происходило нечто столь же странное. Начиная с моста на востоке, сияние мерцающих звезд нелепо переходило на запад, к башне с часами. Словно занавесом была затянута сама атмосфера.

В этой нелепой ситуации с часовой башни раздался вопль сирены. Королевские служащие остановились на месте, достали что-то из карманов и сжали в ладонях.

Вокруг них поднялся пар, они опустились на одно колено и закрыли глаза. Пар не касался ни одного волоска на их голове, но при этом непрерывно вырывался из кулаков, обжигая всех, кто приближался к ним.

Когда все происходило одновременно, на улицах царил разрушительный хаос: люди начали вбегать в окружающие их здания. Давка продолжалась недолго — улицы вмиг очистились, остались только жертвы массового побоища и те, кто стоял на коленях, совершенно невредимые.

Верн и сам не знал, что делать в этой ситуации, но он понял, что что-то идет совсем не так, и в голове у него все стало складываться. Почему он получил письмо именно сегодня, и почему так срочно. Даже после ответов на эти вопросы все равно оставалось много других, но сейчас было не до раздумий.

Он достал из кармана книгу и перелистнул ее на нужную страницу. Сплетение извилистых линий стало превращаться в изгибы, которые в мгновение ока перешли в слова. На периферии зрения свет становился все тусклее и тусклее, и вот уже ничего не осталось. Он ждал, когда глаза привыкнут к слабому фиолетовому свету. Но они не приспособились.

Необычайно яркое фиолетовое свечение лампы на столе ускользало от его взгляда, и оставалась лишь непроглядная тьма. Словно его поглотила беззвездная ночь, лишенная даже слабых проблесков света, что, впрочем, вполне могло быть и так. Не было разницы между открытыми и закрытыми глазами. Равномерная тьма поглощала его, несмотря ни на что.

— Брат! Я... я ничего не вижу в этой темноте. Брат, я не вижу! Верн, это не.....

Зеркально повторяя ее прежние действия, Верн взял ее за руку и нежно погладил.

— Все хорошо, Ари. Дыши. Я тоже ничего не вижу, и, наверное, не только мы слышим, как все вокруг паникуют. Просто сделай глубокий вдох и успокойся.

Еще хуже, чем раньше, было то, что толпа вокруг с каждой секундой становилась все безумнее. По шуму было видно, что многие судорожно копошатся в темноте, что только усиливало хаос.

Он не знал, как относиться к этой внезапной перемене. Если бы он только принял просветление раньше, у него было бы гораздо больше возможностей справиться с этой ситуацией. Однако не в его стиле было хандрить и сожалеть о своих ошибках в самый ответственный момент. Время для размышлений будет позже, а сейчас нужно было проанализировать сложившуюся ситуацию и выработать план действий.

— Что же нам делать, Верн? Это... это... это действительно так?

— Ари, нет смысла пытаться ответить на этот вопрос. Если мы погибнем при этом, то мало что сможем сделать, но я сомневаюсь, что это конец. — Его преследователи уже знали о случившемся, о чем говорилось в письме. Так зачем же им понадобилось следить за ним и давать ему шанс на просветление, если к концу дня планета превратится в космический мусор? Это был не самый убедительный аргумент, но он был логичен.

— Все происходящее кажется более эфемерным и менее физическим. Особенно характерно отсутствие зрения. Я все еще чувствую аромат, исходящий от лампы. Значит, циклическая конденсация не прекратилась, и она все еще генерирует свет.

— Так что же именно мы должны делать?

— Я пытаюсь что-то сделать, но, как я уже сказал, что мы можем сделать? Бегать вслепую с этой толпой — один из быстрых способов получить травму и потерять дорогу. Мы точно знаем, где находимся, и я помню выход. Мы можем попытаться уйти, когда все немного успокоится.

Верн слышал только утвердительный хмык Арианы, смешивающийся с быстрым учащенным дыханием, и стук собственного сердца, которое не обращало внимания на окружающую обстановку. “Я принял правильное решение не просвещать себя задним числом, но я не ожидал этого”.

Можно ли еще понять эту диаграмму?

Верн скользнул свободной рукой по грубой странице, выискивая изменения, хотя бы какие-нибудь. В очередной раз он задел ее, а в следующий раз сильно прижал к себе. Ничего не почувствовав, он зажмурился и приложил левое ухо к бумаге, ощутив лишь ее грубое тепло. “Да, ничего не получается”.

Не теряя надежды, Верн перешел к мысленной версии имеющейся у него схемы. Она не будет такой же динамичной, как реальная, но интроспекция — это лучше, чем ничего. И тут его осенило. Ощущение несоответствия дало ему паузу, и он воспроизвел то, что чувствовал всего несколько секунд назад. “Нет. Этого не может быть”.

Его рука оставила книгу без присмотра и двинулась к центру стола. “Это действительно…” Его руки коснулись теплой металлической поверхности с замысловатыми бороздками, он провел рукой вверх по поверхности — она рефлекторно отскочила назад. “Черт!”

— Ари, нам нужно уходить. Сейчас же! — прошептал он, и его связанная рука дернулась вверх еще до того, как он закончил фразу.

— Что... что случилось? Ты только что сказал, что лучше подождать.

— Это место скоро загорится. Нам нужно уходить отсюда, — снова прошептал он, двигаясь в направлении, которое, как он считал, вело к читальному залу, и потянул за собой Ариану.

— Пожар в библиотеке ковена? Как такое может быть? Это... это связано со всем этим? О чем именно ты говоришь? — Она не сопротивлялась, даже несмотря на свои жалобы.

— Оно пылает от жары! Та лампа, что стоит на столе, пылает жаром. Ты заметила, что холод уходит, когда мы сидели у стола? Если это происходит со всеми этими лампами, то что же происходит с большим очагом, пылающим внутри?

У него действительно была догадка о том, что происходит. Правила, связанные с Инином, химическим топливом для этих ламп или самим светом, были изменены, чтобы генерировать тепло.

— Клянусь моей госпожой! Как это может быть? — Она задыхалась, в ее голосе слышался ужас. — Верн, мы должны немедленно сообщить всем!

— Ари, подожди, нет. Не делай этого! Как только мы это сделаем, толпа бросится на нас, и мы полностью потеряем ориентацию и, возможно, даже окажемся затоптанными под их ногами.

Верн почувствовал рывок за руку и был вынужден остановиться, так как Арианна отказывалась сдвинуться с места.

— Брат, нет! Ты практически обрекаешь всех присутствующих на смерть.

— Ари, пожалуйста. У нас сейчас нет времени на моральные дебаты.

Она ничего не ответила. Несколько секунд молчания в этой шумной обстановке показались ему вечностью. Он не видел никакого способа обеспечить их безопасность, когда вся толпа этих обезумевших ученых в панике пытается выбраться отсюда.

— Ари, у нас мало времени. Я не против погибнуть от неизбежного апокалипсиса, но жертвовать собой ради общего блага — это не то, что я планирую.

— Верн, это неправильно. Я действительно не хочу идти против тебя сразу после того, как мы наконец-то встретились спустя столько времени. Но не мог бы ты просто идти вперед один? Я догоню.

— Ари, это не игра! Не делай этого прямо сейчас, пожалуйста. Я объясню позже, и ты можешь обвинить меня, если хочешь. Мы теряем драгоценное время.

— Ты не можешь знать наверняка, что всё произойдет по твоему сценарию. Так как именно мы предупредим их о пожаре, мы также можем взять ситуацию под контроль и вывести всех из здания более слаженно. Это будет лучше, чем идти поодиночке, и мы сможем продолжать держаться вместе, если после этого возникнет что-то еще.

Она еще не начала кричать и привлекать к себе внимание, так что еще оставался шанс на убеждение.

— Ари, это не так просто, когда никто не видит друг друга, и я слышал, что некоторые из этих людей слишком параноидальны. Как только ты заикнешься о пожаре, они сойдут с ума. Ни у кого из нас нет такой харизмы, чтобы провернуть это так быстро и без большого риска.

— ...

— Давайте сделаем шаг назад и найдем реалистичное решение, хорошо? Мы крикнем и сообщим всем, как только окажемся внизу. А сейчас, пожалуйста, давай просто уйдем!

Не давая ей шанса возразить, он рванул вперед, не встретив особого сопротивления. Он прошел несколько шагов и медленно пошарил рукой, нащупывая дверной косяк. Постепенно продвигаясь вперед, он нащупал деревянную конструкцию и ухватился за нее, проталкивая себя вперед.

— Если я правильно помню, то прямо перед нами должна быть книжная полка, а потом с ее противоположного конца, если пропустить два шкафа справа, мы окажемся рядом с лестницей.

— Мм...

Вокруг раздавались звуки падения и крики агонии, заглушаемые пронзительным воем сирены. Сосредоточившись на том, чтобы изолировать звуки в непосредственной близости, он осторожно двинулся вперед сметая ногами хрустящее стекло и валяющиеся на полу книги. Кто-то уже опрокинул полки и украшения.

Его мысленный образ библиотеки был еще достаточно ярким, и ориентироваться в ней было несложно, но ситуация выглядела не лучшим образом. Он не паниковал, как те, кто был снаружи, но все происходящее было слишком оторвано от реальности. “Один шаг за раз”.

Медленно ступая по тому, что казалось упавшей полкой, он замерял высоту каждого шага, прежде чем сделать его. Он медленно продвигался вперед и, наконец, оторвался от возвышающейся полки, сделав устойчивый шаг.

— Следи за высотой своего шага. Мы повернем здесь, а потом...

Назойливая сирена затихла, и все звуки, на которые он полагался, перестали восприниматься. Тонкий гул жизни, стук ботинок, беспорядочная болтовня, бешеный ритм собственного дыхания — все это погрузилось в жуткую тишину. Уши, напряженные в поисках призрака звука, не встречали ничего, кроме тревожной тишины.

Все казалось приглушенным. Отклики от прикосновения ног к полу были приглушенными, а все тело — легким, словно под водой.

Рука Арианы тоже была едва ощутима по тому небольшому теплу, которое он чувствовал в своих ладонях. Но сейчас было не время останавливаться. Огню было бы все равно, даже если бы они не могли слышать или чувствовать.

У него была небольшая догадка, которая предполагала выживание, если им удастся сохранить свои физические тела в целости и сохранности. Его идея заключалась в том, что любые изменения в правилах не являются постоянными. Что-то должно было измениться, и существовали ограничения для этих странных событий вокруг и внутри него. Значит, не погибнуть от огня и переждать эти сенсорные сбои могло стать ключом к выживанию в этом кошмаре.

Еще крепче сжав руку, которая не давала ему никакой отдачи, он снова начал медленно, но уверенно двигаться в этом одиночном заточении чувств. Но все шло не по плану.

Ощущение было такое, будто его ударили молотком, и то, что он принимал за твердые шаги, не давало ожидаемой реакции, а значит, наступило падение. Или нет? Он не знал. Все вокруг с каждой секундой становилось все более мрачным.

И не успел он сделать еще одну попытку, как тревожное спокойствие заполнило эту сенсорную пустоту, оставив ему лишь призрачное эхо его собственных мыслей.

http://tl.rulate.ru/book/95470/3245353