Готовый перевод Нориэль / Нориэль, Уходящий с Рассветом: Глава 64

На улице была ночь, дул холодный ветер. Они были в лесу, на чистой поляне, освещаемой светом луны. Двое мужчин, эльф и человек, стояли напротив мёртвого тела.

Тела их настоящего друга. Для человека же — близкого родственника, воплощавшего то немногое хорошее в роду, что в нём было, и наставника.

Как для того, кто был повешен уже как несколько дней, он сохранился просто прекрасно: на нём не было следов разложения, можно было подумать, что старик просто спал, предварительно искупавшись в земле.

Тело целителя отличалось от тела простого человека и даже любого другого чудотворца: на протяжении всей жизни оно питалось целительной энергией и потому было крепче, здоровее, выносливее и быстрее.

Душа ушла в следующую жизнь, но тело, которое эта душа питала на протяжении жизни, всё ещё хранило в себе частичку силы исцеления, не давая трупу столь быстро разложиться.

— Спасибо, Нориэль.

— Ты должен благодарить не меня, а духов земли, — пожал плечами Нориэль, опустив взгляд.

Там, где-то глубоко в земле, они весело рыскали туда-сюда. Их не беспокоили проблемы живых. Серьёзно настроенный найти тело целителя эльф заручился поддержкой огромного числа духов, которые быстро смогли прочесать всю территорию целителей и ближайшие к ним регионы, в рекордные сроки найдя необходимое тело.

Мордвин опустил взгляд на землю, коротко кивнув. Несмотря на то, что некромант явно страдал от серьёзной деградации эмоций, это не помешало ему произнести:

— Спасибо, друзья.

Впрочем, нет. Не страдал. Ему было уже плевать и это самое ужасное.

Мужчина подошёл к телу, присев рядом с ним, после чего положил руку на грудь.

— Помни, Мордвин, тебе нельзя использовать слишком много сил, — негромко напомнил Нориэль.

Сила некроманта не убивала его в прямом смысле этого слова. Нет, она делала нечто совсем другое. Убивала, сохраняя жизнь. Нежизнь.

Если Мордвин и дальше будет применять столько силы так часто, то в один момент просто окончательно обратится в нежить. Безэмоциональную, не способную что-либо по-настоящему чувствовать, существующую в мире вопреки всему. В определённом смысле это был путь к бессмертию. Молодой эльф готов был признаться себе, что в глубине души даже хотел бы, чтобы его друг не умер от старости.

Только вот то, во что обратится некромант, уже не будет им. Да, душа и сознание останутся с ним, но не стоило забывать о влиянии тела. Всё было тесно переплетено между собой.

Мордвин уже потерял большую часть эмоций. Уже хуже чувствовал вкус еды, хуже чувствовал запахи и даже чувство осязания у мужчины порядком притупилось. И пусть, в противовес этому, некромант становился сильнее, всё лучше чувствуя и манипулируя энергией смерти, в конечном итоге он может окончательно обратиться в немёртвого.

Это был первый раз, когда Нориэль видел столь потенциально разрушительную для чудотворца силу. Пока разум некроманта справлялся и он контролировал себя, но что будет, когда он станет ещё сильнее? Когда ещё больше силы пройдёт через его тело? Когда он пропустит через тело ещё и ещё больше энергии?

К сожалению, это был первый подобный случай в истории северных и, возможно, западных земель. Им не на что было ориентироваться.

Путей спасения просто нет. Они даже теоретически не знали, что делать.

— Сомневаюсь, что мне дадут такую возможность, — безразлично ответил некромант.

Злая по отношению к живым, но вместе с тем естественная миру сила вырвалась, бурным потоком проникая в тело пожилого целителя. Он неестественно задёргался, послышался мерзкий хруст. Немёртвое тело стало восстанавливаться.

Уже совсем скоро перед человеком и эльфом сидел Торин, немигающим взглядом уставившись в никуда. Теперь уже практически ничего не указывало на то, что перед ними был мертвец. Разве что слегка более бледный цвет кожи и пустота в глазах.

Мордвину стоило отдать должное, он научился поднимать нежить на совесть.

— Нам жаль, старик.

Мордвин склонил голову. Нориэль прикрыл глаза, чувствуя, как внутри него всё разрывалось от бесчисленных противоречивых чувств.

Они знали, что в этом не было смысла. Знали, что лишь удовлетворяли собственный эгоизм. Но они и не стремились быть рациональными.

— Это пустое, — безжизненным тоном ответил слепок. — Я умер без сожалений. Мой срок давно подходил… подходил к концу…

Слепок Торина был более совершенным и полным, чем слепок простого человека: сказывалось состояние тела и информационный след, который оставила после смерти заметно более сильная душа.

— Хочешь ли ты мести, Торин? — удивительно мягко спросил Мордвин.

Казалось, он достал ту немногую нежность, что оставалась в его душе.

Нориэль покосился на некроманта.

Эльф сильно сомневался, что его друг станет слушаться слепок целителя, если он ответит категорично. К счастью, сам Мордвин более чем хорошо знал целителя.

Как и целитель знал Мордвина.

Казалось, мертвец задумался. Его тело наклонилось, взгляд мёртвых глаз будто бы прошёлся по месту собственного захоронения, что, конечно же, не имело смысла.

— Ты знаешь, чего я хочу… хочу… Знаешь, малец…

На миг Нориэлю показалось, что Мордвин улыбнулся.

— Я не стану погружаться в безумие, дедушка. Лишь верну долг. Обещаю. Пусть безразличная Богиня проявит к тебе заслуженное тепло и проведёт тебя в следующий путь со всеми почестями.

Торин не проявил никакой реакции, да и не мог. Некромант не стал больше тревожить память о родном человеке, отпустив его.

Нориэль настолько удивился словам Мордвина, что на миг растерялся и чуть не забыл про то, что должен был сделать. Впрочем, молодой эльф быстро (действительно быстро) пришёл в себя, заиграв на флейте.

Заиграл неспешно, медленно, это была не весёлая игра, но грустная и печальная. Она шла из самых глубин его души, а духи разносили эту игру по всему ночному лесу.

Вместе с его игрой прорастали бесчисленные фиолетовые цветы. Природа прямо на глазах расцветала. Из под земли стали медленно вылезать лианы, оплетая тело пожилого целителя. Лиана за лианой, они постепенно оборачивались вокруг него, пока окончательно не поглотили мертвеца, унося глубоко под землю.

Духи земли никуда не уходили, прекрасно зная, что им нужно делать.

Для них это был праздник. Для всех, кто слышал игру эльфа. Многочисленные духи и животные собирались отовсюду, чтобы послушать игру Первородного. И пусть все чувствовали печаль, которую доносил до них молодой эльф, они не грустили по-настоящему. Сам перерождённый дух не хотел бы, чтобы они грустили.

Лишь старшие духи, следовавшие за эльфом из самого мифического Леса, понимали происходящее, закрутившись вокруг их давнего друга и молчаливого человека.

Они поддерживали их. Шептали звонкими неслышными голосками о том, что это естественно.

Тело и сознание умирали, но лишь для того, чтобы душа отправилась дальше, став чуть сильнее и лучше. Круговорот. Они все через это проходили и будут проходить дальше.

Мордвин окинул безжизненным взглядом поляну фиолетовых орхидей и ирисов, чувствуя и видя, как мимо него проносятся духи природы, после чего поднял взгляд на небо.

— Хорошо, что старик не увидит того, что произойдёт дальше.

Нориэль прекратил игру, и сам подняв взгляд на ночное небо.

Мордвин был прав.

***

Смерть короля не стала для всех шоком. Напротив, принц успел подготовиться и потому его коронация прошла без сучка и задоринки.

Казалось бы, прорыв разумных тварей, несущих лишь смерть и разрушение, не мог принести пользы, но Раймунд смог вычленить из этого события одно такое маленькое, но такое нужное ему преимущество: единение. Ещё, пожалуй, никогда чудотворцы многочисленных родов не были столь едины, беспрекословно слушаясь нового короля, как посланника воли Богини.

Вера в Богиню была и без того сильна, но с появлением ужасающей угрозы она стала лишь сильнее.

Пока большая часть королевства продолжала жить как ни в чём не бывало, лишь по отдалённым слухам догадываясь о том, что у них под носом происходило что-то масштабное, собиралась армия. Небольшая, но самая настоящая армия чудотворцев со всего королевства.

И, как окажется впоследствии благодаря одному Первородному эльфу, не только чудотворцев.

Пока велась активная подготовка, Нориэль занимался поисками. Не сам, но с помощью природы и того, что она могла предложить.

День и ночь на земле некроманта молодой эльф сидел прямо на улице в позе для медитации, прислушиваясь к десяткам животных и духов, то и дело появляющихся во владениях Мордвина.

Никогда ещё он не говорил так много с духами и животными. Никогда ещё он не обращался так искреннее и много к природе, к бесчисленным деревьям и цветам, к травам и ягодам.

Всё вокруг него имело жизнь. И пусть зачатки сознания были лишь у единиц, природа всё ещё дышала жизнью, наблюдала за окружающим миром.

Перерождённый дух не верил, что тот, кто мог подставить его, имел власть обмануть всю природу.

Нужно было лишь дотянуться.

— Было бы намного проще, если бы вы просто уничтожили всё на своём пути, учитель.

Конечно, поведение эльфа не могло остаться незамеченным. К нему регулярно подходили Каура с юным Морганом и Да-Ру. Особенно маленький дракончик.

Он был в форме человека. Борясь с неудобной формой, Да-Ру решил пойти на ухищрение и оставил себе хвост, которым то и дело размахивал, явно чувствуя себя из-за этого комфортнее.

За последние дни тело эльфа порядком обросло растениями. Настолько, что среди бесчисленных цветов, лиан и ростков будущих деревьев его практически не было видно. Просиди он так ещё с десяток лет — и родится новый лес, полный фиолетовых цветов.

Нориэль медленно открыл глаза. Ему потребовалось немного времени, чтобы прийти в себя.

— В последнее время мне тоже так кажется, росток.

Облокотившийся на хвост ребёнок едва не упал. Он, можно сказать, тыкнул пальцем в небо: никто точно не мог сказать, чем занимался эльф.

— Я пошутил.

Молодой эльф не ответил, подняв взгляд на восходящее солнце. На улице было уже холодно, постепенно близилась зима. Нориэль плохо переносил холод, но природа и верные духи защищали и согревали его.

По крайней мере, это был не Фригмор.

Интересно, как там поживают Кур и Фрильва? Они уже должны были стать взрослыми.

Эльф перевёл взгляд на удивлённого дракончика.

В отличие от маленького повелителя неба.

Пусть Да-Ру скоро и должно было исполниться двадцать зим, он всё ещё оставался ребёнком. Нориэль знал, что настоящее взросление к дракончику станет приходить лишь ближе к ста годам.

— Ты стал намного более открытым, — улыбнулся слабо Нориэль.

— А вы — закрытым, — фыркнул дракончик, размахивая хвостом. — Глупый Мордвин сказал, что я не смогу пойти убивать демонов.

— Он прав, — согласился Нориэль. — Это не твоя война, росток. Ты знаешь почему.

Тело Да-Ру покрылось пламенем, форма поплыла. Чёрный дракончик в своей истинной форме, пробиваясь сквозь бесчисленные растения, окружившие Первородного эльфа, умостился к нему на ноги.

Нориэль едва не захрипел: тяжелый. Дракон стал слишком тяжелым.

«Я могу как-то помочь, учитель?» — неожиданно спросил эльфа Да-Ру.

Нориэль устало прикрыл глаза.

— Не сейчас. Твоё время обязательно придёт, Да-Ру.

Дракончик фыркнул, недовольно дёрнув хвостом.

«А ваше уже пришло, учитель?»

Нориэль открыл глаза, удивлённо уставившись на маленького повелителя неба. Ярко улыбнулся.

В последнее время они не так много общались. Проблемы со всех сторон и внутренние противоречия так поглотили Нориэля, что он пропустил момент, когда Да-Ру так вырос.

Кажется, ему было ещё далеко до того, чтобы стать по-настоящему хорошим учителем.

— Ты делаешь большие успехи. Я горд тобой. И я благодарен тебе.

Дракончик удивлённо махнул хвостом. Он мог этого не показывать, но Да-Ру почувствовал прилив гордости. Драконы были независимыми существами, однако даже среди них были те, кого они могли почитать и на кого равняться.

Волей судьбы эльф сделал своим учеником дракона, и тот признал его. Как дракону, так и самому эльфу было чем гордиться.

«За что, учитель?»

Нориэль не стал отвечать, вместо этого лишь печально улыбнувшись.

Он не мог дать конкретного ответа, даже если бы захотел. Он бы получился слишком длинным и противоречивым. Молодой эльф не хотел учить маленького повелителя неба подобному.

— Отправляйся в дом, Да-Ру. Я сейчас занят.

Мордочка дракончика явственно сморщилась.

«Там глупое яйцо».

Нориэль потрепал Да-Ру по голове.

— Думаю, он уже вылупился, ученик.

Да-Ру вновь фыркнул, поднявшись, потянувшись всем телом. Не заметив, как побелело лицо эльфа, недовольный дракончик слез с ног перерождённого духа, направившись обратно к глупому сыну глупого Мордвина.

Едва не лишившийся же ног эльф, немного придя в себя, вновь погрузился в медитацию.

Духи закружили вокруг Первородного ещё активнее.

«Найдём, найдём, найдём…»

«Найдём-найдём-найдём!»

«Найдём! Найдём! Найдём!!!»

Всё ещё оставалась вероятность, что происходящее — либо глупая случайность, либо воля Богини. Но молодой эльф просто не верил в это.

Богиня окольно вмешалась лишь тогда, когда родился Мордвин. И даже так — в конечном итоге она позволила ему свободно жить, создать целый род.

О чём бы она не думала — происходящее слабо походило на её действия.

Слишком много всего указывало на то, что едва ли не вся история трагедии в приближённом к королевской семье роду целителей, болезнью самого короля и того, сколько ценной информации упустил Нориэль, были связаны.

Он не стал говорить об этом ни Мордвину, ни кому-либо ещё, кроме его нематериальных друзей.

На это было слишком много причин.

Поиски продолжались до самого дня отправки. Мордвин был прав: молчание не продлилось слишком долго. Спустя полмесяца про вторжение демонических тварей знали все, впрочем, ещё не осознавая масштаб происходящего.

Новый король успел подготовить необходимую почву.

Нориэль плохо запомнил тот период времени. Мелких и крупных событий было слишком много, молодой эльф и так бежал изо всех сил, стараясь угнаться за людьми и всеми происходившими событиями.

По-настоящему хорошо для него запомнились лишь собственные поиски, редкие отвлечённые разговоры, подготовка и, наконец, сам день, когда всё было готово.

Эльф и человек стояли напротив статуи Богини. Улицы столицы были переполнены многочисленными людьми, но никто, казалось, не обращал внимания на две фигуры в мантиях чудотворцев, будто застывшие во времени.

— Почему ты сохраняешь молчание, Богиня? — прошептал Нориэль.

Он смотрел на безликую фигуру, не понимая её действий. Отсутствия действий. Она не отвечала, не пыталась ответить, ничего не делала, лишь окольно указала на существование проблемы, вновь уйдя в тень, будто её даже не существует. Всего лишь миф.

Разве это было не идеальное время, чтобы появиться и помочь тем, кого она должна была защитить? Разве она не должна была знать, что произошло в роду целителей и почему умер король?

Но если не знала, то разве сама не поняла бы после стольких рушащих стабильность королевства инцидентов? Не думала, что эти события могли быть связаны с вторжением демонов?

— Мы не должны надеяться на её помощь, — негромко проговорил Мордвин. — Наоборот, друг мой, на то, что она как сохраняла молчание, так и будет его сохранять дальше. До самого конца.

Нориэль повернул голову на изменившегося до неузнаваемости некроманта.

Он вспомнил, как они впервые вот так стояли напротив статуи Богини. Каким счастливым был некромант. От былого счастья ничего не осталось, его сила просто забрала эти эмоции.

Нориэль вновь перевёл взгляд на статую.

— Я не надеюсь. Лишь хочу получить ответы.

Человек и эльф какое-то время молчали. Слово вновь взял некромант.

— Король внёс правило. Теперь с одобрения королевской семьи главы родов могут вызывать друг друга на дуэли.

Нориэль удивлённо приподнял брови.

— Он даст разрешение, когда мы очистим королевство от демонов?

Первый в королевстве Целенор некромант согласно кивнул.

— Я принесу королю голову демона из пепельного замка. За это получу награду.

Нориэлю безумно хотелось озвучить некроманту свои мысли касательно неизвестной стороны, которая могла незримо повлиять на его судьбу, но…

Он не стал этого делать.

Его друг и так слишком много сделал. Прошёл такой путь, который не снился большинству людей. Сбившийся с пути эльф чувствовал, что не должен втягивать в это своего друга.

Нориэль и так чувствовал, что провалился. Чувствовал себя бесполезным. Чувствовал, как его вера подорвалась.

Он не собирался сидеть сложа руки. Нет, он осознал, что ему нужно стать ещё более решительным. Ещё более холодным.

Пускай его дальше будут обгонять. Что толку будет от скорости человека, если он упадёт раньше?

Взгляд эльфа неуловимо заострился.

Возможно, Малик прямо сейчас смеётся над ним из другого мира?..

— Будь осторожен, Мордвин.

Мужчина покачал головой, уставившись в глаза статуи Богини.

— У меня осталось последнее сожаление.

— У тебя род, Мордвин. Глава должен жить вопреки.

Мордвин натянул на лицо улыбку. Было видно, что он старался сделать её как можно более искренней, но у него не получилось. Он знал, какую эмоцию хотел проявить, однако просто не чувствовал её.

— Я знаю, что с тобой и юным Да-Ру Каура и Морган будут в безопасности. Мои потомки, перенявшие мою силу, либо выживут и закалят свой характер, либо умрут. Третьего не дано, Нориэль. Нам всё равно не дадут жизни, ты знаешь это.

Нориэль знал. Особенно в свете открывшихся фактов.

— Я постараюсь найти способ подчинить эту силу, Мордвин. Обещаю.

Пусть сам некромант мог уже не увидеть результаты, его потомки, вполне возможно, получат шанс.

— Ты делаешь слишком много для такого безродного дурака, как я, — вздохнул мужчина. — Как и для всего королевства. Ты в первую очередь эльфийский флейтист, а не человеческий бард, Нориэль. Ты волен идти туда, куда пожелаешь, и тебя никто не станет здесь держать.

— Я уйду, когда придёт время, — ответил Нориэль. — Мне некуда спешить.

— Ты не ценишь своё время, длинноухий.

— Ценю намного больше, чем ты думаешь, друг мой, — улыбнулся Нориэль. — Благодаря твоим словам.

Мордвин в последний раз взглянул на статую, после чего медленно ушёл, скрываясь за толпой людей. Напоследок эльф услышал отдалённое:

— …не пожалей потом.

Оглядываться Нориэль не стал.

В последующие годы началась одна из самых страшных и разрушительных войн в истории королевства. Первая в истории королевства Целенор война против демонов.

http://tl.rulate.ru/book/94178/4701201