Готовый перевод Нориэль / Нориэль, Уходящий с Рассветом: Глава 62

Они впервые видели подобного демона. Он был совсем маленького роста, словно человеческий ребёнок, с серой кожей и небольшими рожками на голове. Тварь была горбатой, с вытянутыми руками и длинными, безумно острыми когтями.

— Какое голодное порождение тьмы… — с любопытством отметила Мариль, на что Нориэль и Мордвин кивнули.

Демон был очень занят, обгладывая человеческое тело. Очевидно, тварь отбилась от остальных: от павшего города их отделяла половина дня пути, поблизости не было ни единой живой души. В своих поисках демон зашёл довольно далеко.

И это стало его главной ошибкой.

Тварь удивлённо завизжала, почувствовав, как её что-то тянет назад. Выросшая из-под земли лиана, словно живая, обхватила свою жертву, потащив в одном ей понятном направлении.

Полностью скованный демон оказался под взором трёх чудотворцев, безуспешно, повизгивая, пытаясь выбраться из лиан, скрутивших его, словно голодные змеи.

Взгляд эльфа был холодным, лишённым и намёка на хоть какие-либо эмоции, кроме ненависти, отвращения и какого-то странного… презрения.

Нориэлю было безумно тяжело сдерживать себя от того, чтобы очистить от влияния нижнего мира эту тварь. Практически на грани возможного.

К счастью, дальше у него появится ещё много таких возможностей.

Мариль сладко улыбнулась.

— Был бы ты столь же жесток к людям, открывающим на тебя и твоих друзей свои грязные рты, прекрасный, никто никогда бы не осмелился распространять лживые слухи.

Нориэль удивлённо моргнул, придя в себя. С интересом опытного исследователя разглядывающий демона Мордвин странно взглянул на Мариль.

— Они использовали бы страх, чтобы породить ещё больше ненависти, — задумчиво произнёс Мордвин.

Нориэль был согласен со словами своего друга. Они не могли победить в информационной войне, не имея всего того влияния и связей старого рода. Каждое слово Мордвина обращали против него, обращали даже то, чего он не говорил и не делал, но кому какое дело до этого?..

Как страх мог это изменить? Разве всё не стало бы только хуже? Или она говорила про силу, порождающую страх? Страх, что впоследствии превратился бы в уважение?

Ни Мордвин, ни Нориэль понятия не имели, как это было возможно провернуть.

Да-Ру, должно быть, был бы в восторге, услышь сейчас Обжигающую.

— Вы два остолопа, — звонко засмеялась Мариль. — Страх можно обратить как в ненависть, так и в уважение. Вы совершенно не умеете работать с большими толпами. Для этого не нужны связи, не нужна благосклонность короля или самой Богини. Нужна лишь сила и умение эту силу «правильно» показать.

Ни Мордвину, ни Нориэлю не нашлось что на это ответить. Они могли быть хороши, общаясь с людьми поодиночке и даже небольшими группами, умели точечно влиять на бесчисленные умы, но когда дело доходило до мышления целого народа…

Кто бы их стал этому учить, кто мог бы поделиться этим и передать подобные тонкости?

Это можно было узнать лишь на собственном, до невозможного обидном и неприятном опыте.

— Уже поздно что-либо менять, — холодно ответил Мордвин, впрочем, не отрицая слов Обжигающей. — Они использовали страх против меня, и я не стану от него отказываться.

— Сейчас для тебя это единственный способ сохранить свой род, Исцеляющий Трупы, — согласилась Мариль. — Но хватит ли у тебя сил, чтобы воспользоваться этим страхом?

— Этой силы в последние годы стало для меня слишком много.

Аура Мордвина полностью раскрылась. Улыбка Мариль застыла. Мужчина подошёл к скукожившемуся от ужаса демону, положив руку на голову твари.

Словно обезумевшая, энергия вырвалась из некроманта, проникнув в тело твари. На глазах женщины создание не просто умерло, но и лишилось связи со своим планом.

Нориэль и Мордвин долго думали над тем, как можно было быстро очищать души тварей. Но в конечном итоге они поняли, что это было не обязательно: достаточно было оборвать связь с тёмным миром. И это было сделать заметно проще, чем долго и кропотливо очищать души.

Теряя связь, душа твари, получив столь сильный энергетический урон, в конечном итоге сама очистится, отправившись в следующее воплощение.

К несчастью для демона, некромант пока не собирался отпускать свою жертву.

Душа существа не уходила.

То, что немёртвые слуги Мордвина были простыми слепками, не значило, что он не мог заковать и полноценные души. Это было даже более эффективно: немёртвые находились в подчинении заметно дольше, подпитываемые собственным духовным телом, были умнее и сильнее. За годы экспериментов некромант научился прекрасно исцелять трупы, готовясь к худшему.

Очевидно, не зря.

Совсем скоро рядом с тремя чудотворцами стоял демон. Полностью невредимый, его взгляд был абсолютно пустым. Лишь если присмотреться можно было увидеть весь скрывавшийся за пеленой ужас.

Тварь на уровне глубинных инстинктов осознавала, что мертва. Знала, что находится в мире живых до тех пор, пока так хотел новый владыка. Знала, что больше не сможет возродиться.

— В нём нет разума, — потёр подбородок мужчина, разглядывая создание. — Интересно.

Мордвин оглянулся, подняв взгляд на пепельное небо.

— Отправляемся дальше. Будет лучше, если к рассвету мы уже будем держать путь назад.

Чем ближе они подбирались — тем больше становилось демонов. И вместе с ними — трупов. Целые горы трупов, которые становились всё больше: демоны намеренно собирали тела в кучи, и чем ближе они подбирались к городу, обходя и маневрируя между группами уродливых тварей, тем больше становились эти кучи.

Впрочем, долго эти кучи без дела не лежали.

Нориэля ужасал масштаб. Ужасало всё увеличивающееся количество тварей, ужасало то, как мало времени им потребовалось, чтобы превратить целые поколения кропотливого человеческого труда в ничто.

«Созидание намного тяжелее разрушения», — стиснул зубы Нориэль, до боли в груди сдерживая рвущуюся ненависть.

Это было слишком неправильно. Слишком абсурдно. Слишком жестоко. До обидного легко эльф накладывал действия демонов на действия отца Мордвина.

Такое же разрушение. Такое же простое и быстрое уничтожение того, к чему они постепенно приходили годами.

Молодой эльф поймал себя на мысли, что, возможно, всё действительно было намного проще решить. Что они могли не утопать в этих грязных интригах.

Нужно было лишь избавиться от проблемы также, как они избавлялись от демонических тварей.

Возможно, юный Да-Ру был прав и то, что он пытался донести до него… неправильно?

Молодой эльф редко ставил свои убеждения под сомнения. Он много размышлял над всем, что происходило в его жизни, набирался опыта, старался адаптироваться к быстро меняющемуся миру и человеческому мышлению. И Нориэль действительно верил, что справлялся: его наблюдения с каждым десятилетием подводили его всё реже.

Однако мир не был однобоким. Нет, он был до невозможного многогранным и многослойным, как буквально, так и образно. Существовали исключения на все случаи жизни, любые правила и нормы могут быть и будут переписаны.

Нориэль отказался от всепрощения давным-давно. Он давно перестал ценить жизни разумных также, как ценил их раньше. Если на него кто-то открыто нападал — он защищался и нападал в ответ. В природе милосердию было не так много места.

Теперь же в голове молодого эльфа укоренялись другие мысли. Более… жестокие, дикие. Какая разница, что на них прямо не нападали? Какая разница, что с ними лишь играли в «игры», если им всё равно открыто причиняли вред?

Нужно было лишь собрать достаточно силы, чтобы просто уничтожить угрозу. Уничтожить так, чтобы им никто не осмелился и слова сказать.

Нориэль чувствовал, как в нём распалялась кровь. Капля крови драконицы в нём с огромным удовольствием откликалась на внутреннее состояние обычно нейтрального существа.

И это дало свои плоды в виде частички знаний.

Они скрывались среди зарослей, наблюдая за тварями. Скакунов пришлось оставить в ближайшем опустевшем поселении. За лошадьми должны были присмотреть стихийные духи, не ставшие идти дальше. Слишком юны они были, чтобы противостоять тому, с чем столкнулись. Инстинкты просто не позволили зайти им дальше.

С эльфом остались лишь его давние друзья, следовавшие за ним из самого Леса. Сокрыть душу их старшего друга от ужасных тварей было для них важнее, чем их собственное существование.

— Мы наткнулись на «импов», — едва слышно пробормотал Нориэль. — Низшие демоны. Скот. Аш переполнен этими тварями.

Мордвин странно покосился на своего друга. Мужчина понимал, что с эльфом было что-то не так.

— Приди в себя, Нориэль, — положил руку на плечо эльфа Мордвин. — Мы догадывались, что увидим.

— Менее ужасными эти виды от этого не становятся, — негромко пробормотала Мариль. — Богиня защитит души этих людей.

Мордвин слабо улыбнулся, вкладывая в эту улыбку, пожалуй, всю иронию, на которую только был способен.

— Защитит ли она «наши» души, Обжигающая?

— «Твою» душу уже никто не спасёт, «некромант».

— Ты меня успокаиваешь, — едва слышно хмыкнул мужчина. — Твой выход, длинноухий.

Мариль хмыкнула. Их цель была далеко не в том, чтобы просто разведать обстановку, но чтобы собрать собственную армию. Они не могли оставаться незамеченными.

Отправившаяся вслед за некромантом и эльфом повелительница огня лишь с улыбкой наблюдала за всем, ожидая, чем всё обернётся дальше.

Нориэлю не нужно было повторять дважды. Бесчисленные смертоносные растения вырвались из-под земли, обрекая демонов на страшную гибель.

Армия некроманта пополнялась. Как демоническими отродьями, заполонившими север королевства, так и трупами людей.

Троица чудотворцев, оставляя за собой бесчисленных живых мертвецов, продолжали углубляться в поражённые земли, пока, наконец, не оказались в самом городе.

И Нориэль надолго запомнит увиденное.

***

Открывшаяся Первородному картина была во многом сюрреалистичной, абстрактной. Гротескной, ломающей любое представление о том, что молодой эльф когда-либо видел и не видел, раздвигая рамки ужаса.

Как перерождённый дух запомнил первый увиденный им город у самой границы, так и то, что с этими городами могут сделать твари из нижних миров.

Он знал, что запомнит то, что увидел, до самого конца своего существования.

Проникнуть внутрь павшего города было несложно. Вокруг царила разруха, видимость была совсем небольшой: улицы заполонило нечто похожее на смог, на фоне которого они были словно тремя огоньками. С неба, будто дождь, продолжал неустанно сыпаться пепел.

К счастью, их ауры были сокрыты, не позволяя учуять яркие маяки на фоне непроглядной тьмы.

В носу стоял столь зловонный запах, что дышать получалось через раз, и то — во многом благодаря помощи духов. Энергия в окружающем пространстве была настолько вредной, что она буквально разъедала их души, вынуждая чудотворцев применять собственную силу, чтобы просто отбиваться от агрессивной, злой, тёмной силы.

Земля была устлана костями. Повсюду валялись бесчисленные обугленные тела, начиная от ещё совсем маленьких детей и заканчивая глубокими стариками.

Ранее живая улица была абсолютно пустой. Пугающую тишину нарушали лишь редкие повизгивания и странное рычание, доносившиеся, казалось, одновременно со всех сторон.

Мариль осторожно подошла к груде обугленных костей, со всей возможной нежностью и аккуратностью взяв в руки детский череп.

— Богиня, всё намного хуже, чем мы думали…

Мордвин и Нориэль не ответили. Некромант оставался удивительно спокойным и даже бодрым, готовым ко всему на свете. Эльф же…

Интересно, как отреагировал бы Старейшина сейчас, если бы увидел его? Сказал бы, что предупреждал? Возможно, даже посмеялся над ним? Или же наоборот — попытался поддержать?

«Он никак бы не отреагировал», — пришло осознание Нориэлю.

Просто промолчал. Не проявил никакой реакции.

Нориэль думал, что после кровавой бани, в которую его затянул Малик, его больше не смогут испугать человеческие трупы. За время их путешествий он лишь убедился в этом. Очевидно, эльф в очередной раз ошибся.

Молодой эльф чувствовал, как его плечи с каждой минутой становятся всё тяжелее.

Этот урок был слишком ужасным. Он словно вновь стал тем маленьким наивным ребёнком, который только познаёт мир, отличный от Леса.

— Хм?

Мордвин нахмурился, прикрыв глаза. Казалось, он увидел нечто настолько странное, что даже малоэмоциональный некромант оказался напрочь сбит с толку.

Конечно, они не передвигались на ощупь. С неба, пролетая сквозь смог и пепел, верный мёртвый ворон исследовал территорию, помогая им избегать любых мало-мальски серьёзных проблем.

До сего момента.

— Я вижу… Замок?

Нориэль и Мариль удивлённо переглянулись.

В нынешнюю эпоху лишь столица могла похвастаться подобным сооружением. Оно было буквально шедевром королевства, возведённым совместной работой десятков чудотворцев. Замок короля обгонял своё время, и это было очевидно. Гордость королевства, символ. Было невозможно возвести такой же в каком-то другом месте, кроме столицы. Не сейчас. В этом банально не было смысла.

Так откуда тогда в другой части королевства мог появиться другой замок?

Они отправились дальше. Конечно, троица чудотворцев осознавала, насколько рискованным был их поход. Но они не собирались спустя рукава выполнять поставленную задачу, понимая, что, если они не соберут достаточно сведений, в впоследствии  их могут ждать крайне неприятные сюрпризы.

В самом центре города действительно оказался замок. Лишённый каких-либо красок, покрытый пеплом, они чувствовали, что именно он и был эпицентром всего кошмара, который проник на их землю. Из-за практически нулевой видимости вот так заметить его было невозможно.

Никто из группы никогда не видел таких сооружений. Таких огромных, таких величественных и пугающих. До того больших, что из-за смога они даже понять не могли, насколько он на самом деле был огромен. Пепельный замок многократно превышал всё то, что они когда-либо видели. Нориэлю казалось, будто он вновь оказался в Лесу и видел перед собой одно из тех до невозможного огромных деревьев, которые росли в его доме.

Демоны оказались намного более развитыми, чем они думали изначально. Конечно, они понимали, что порождения тьмы состояли далеко не из одних только животных и редких более развитых представителей, однако до момента, пока они не увидели пугающее и вместе с этим чарующее в своей ужасной, противоестественно холодной красоте сооружение никто не мог осознать, какая между ними была огромная разница.

Зрачки Нориэля сузились. Он резко обернулся.

— Мы должны немедленно уходить. Я чувствую…

Не слушая эльфа, Мариль резко развернулась, вытянув руки. Из непроглядного смога в них выстрелило потоком чёрного пламени, который повелительница огня собственным пламенем с явным трудом перенаправила в сторону. Из густого смога медленно вышел закованный в чёрные латы рыцарь.

Мордвин с Нориэлем моментально узнали стиль этих доспехов: точно такие же были у закованного во льдах чудовища, которого по сей день сдерживают под озером маленькие ледяные феи. И пусть демон, которого они встретили, был не таким же огромным и его буквально выедающая окружающее пространство аура не была столь подавляющей и пугающей…

Они понимали, что даже втроём с трудом справятся со встреченной тварью. Это был далеко не обычный демон!

Тварь не собиралась тратить время на разговоры, несмотря на немалый размер стремительно сорвавшись на трёх чудотворцев. Огромная двухметровая туша понеслась на них, словно бешенное животное.

События понеслись вскачь. Они едва отпрыгнули, в тот же миг получив в лицо потоком чёрного огня, от которого их вновь защитила Мариль, в ответ, оскалившись, отправив поток концентрированного пламени, поджигая демона. Тварь безумно зарычала, из-за чего до этого тихие улицы наполнились десятками пугающих, буквально промораживающих душу криков и повизгиваний.

Ребята услышали, как со всех сторон на них стали сбегаться бесчисленные чудовища, скрывавшиеся среди смога.

— Вот же дерьмо! — прорычала Мариль.

Некромант и эльф на миг переглянулись, после чего молодой эльф сделал шаг назад, сжав в руках флейту. Они достаточно долго путешествовали вместе, чтобы прекрасно знать сильные и слабые стороны друг друга. Даже без учёта Обжигающей…

Вместе они были далеко не слабы.

Всё завертелось в какой-то страшный круговорот. По павшему городу на многие десятки метров распространилась игра вместе с силой природы эльфа, которую тут же подхватили и распространили его верные друзья, помогая направлять поток силы.

До этого наполненый смогом воздух словно рассеялся. Тела Мордвина и удивлённой Мариль покрылись приятной освежающей энергией, наполняя их силой. Игра, нежно протекая прямиком в души, мотивировала, давала надежду и силу.

Для демона же игра Первородного стала словно страшным ядом.

Схватившись за голову, тварь, в чью душу вместе со звуком флейты стала проникать сила природы и что-то ещё, более таинственное и пока неизведанное, сделала шаг назад, зарычав ещё отчаяние и безумнее. Из пасти создания стало доноситься:

— Я чувствую, чувствую… Ты не потомок… Сам Первородный Светлоликий, Первородный Светлоликий!..

Обезумевшее рычание наполнилось совершенно уникальным видом безумия. Страстного желания, бесконечной жадности.

Столкнувшись с уникальной силой эльфа, он смог понять то, что Нориэль с помощью духов пытался скрыть. И что-то подсказывало перерождённому духу, что если эта тварь распространит среди себе подобных эту весть…

Его душа будет обречена.

И это понял не только Нориэль.

Твари хлынули со всех сторон. Поднялся столб яростного пламени, сжигая бесчисленных тварей, которые неслись на них, совершенно не обращая внимания на собственную смерть. Они знали, что это пламя не сможет по-настоящему их убить и потому не боялись.

— Я долго не смогу их сдерживать, нам нужно уходить!

Крик Мариль на фоне окружающего безумия совсем терялся.

— Тебе не придётся их сдерживать, — ответил Мордвин, мертвенно-холодным взглядом уставившись на демона.

Они могли пробить себе путь и сразу же пуститься в бега и это, пожалуй, в их ситуации было бы более целесообразно, но мужчина понимал, что им сперва нужно было избавиться от… нежелательного свидетеля.

Мужчина неожиданно начал что-то шептать, словно негромко напевать. Его голос потерял остатки человечности, мир задрожал.

Волей-неволей Мариль стала свидетельницей проявления всех трудов, которых они, группа чудотворцев, достигли, стремясь познать границы.

Она стала свидетельницей первого, по-настоящему серьёзного скачка в понимании их дара, который обещал изменить всё.

Песнопение, рождённое из чарующего танца ледяных фей. Обращение к миру. Чему-то такому простому, интуитивно понятному, но доселе никем в западных и северных землях невиданному.

Улицы, словно услышав песню могущественного мертвеца, наполнились криками. Когда-то человеческими, теперь они принадлежали бесчисленным немёртвым. До этого скрывавшаяся среди трупов армия поднялась, устроив на улицах павшего города бойню, но на этот раз жертвами стали сами демоны.

Слепки несли в себе боль и сожаления мёртвых душ. А вместе с тем — всю ненависть и злобу, направленную на тех, кто столь страшным образом лишил их жизни. Промораживающая душу песня, такая тихая и неразборчивая, и вместе с этим слышная отовсюду, пробудила тварей от мёртвого сна.

Мордвин резко сорвался с места под мелодичную игру эльфа, будто освещавшую ему путь, направившись к демону. Тварь, справившись с наваждением, покрылась демоническим пламенем. Впрочем, первого в королевстве Целенор некроманта это совсем не смутило: его холодная, буквально промораживающая энергия вырвалась, подавляя пламя демона.

Мужчина, проявляя нечеловеческую силу, дарованную на время игрой эльфа, схватился за шлем демона. Его энергия чистым потоком вырвалась, проникая в саму душу начавшей биться в припадке твари.

Энергии оказалось столь много, что она заполонила тело некроманта от и до, пропитывая каждую частичку его вопреки всему живого тела.

Кожа Мордвина начала бледнеть, на руках стали виднеться чёрные прожилки.

Демон оглушительно рухнул. Его оболочка просто не выдержала всего того потока мёртвой силы, хлынувшего в него от могущественного некроманта. К несчастью для твари, это было лишь началом её пути.

Мужчина вытянул руку, потянувшись куда-то далеко за пределы физического мира. Тёмная душа твари была заметно более проворной, чем души, которые они встречали до этого, норовя сбежать. Увы, Мордвин не собирался упускать свою жертву, железной хваткой вцепившись в душу.

По энергетическому пространству распространилась видная в физическом мире рябь, наполненная настоящим ужасом. Демон, до этого яростный и безумный, уверенный в собственной силе, ощутил настоящий страх перед судьбой хуже смерти.

Связь с демоническим миром была в тот же миг оборвана. Рябь в окружающем пространстве стала особенно явной, словно передавая нечеловеческий вопль.

Пробудившиеся же в этот момент ото сна мертвецы доедали напавших на них тварей. Нориэль прекратил играть. Улица вновь погружалась в тишину, и лишь чавканье голодных немёртвых её разрушало. Тело поверженного демона в доспехах неожиданно зашевелилось, медленно поднявшись.

— Уходим, — безжизненным голосом отдал команду некромант, смотря на своего нового подчинённого.

Сила Мордвина продолжала бешеным потоком распространяться вокруг, поднимая всё больше трупов. Энергии было столь много, что Нориэлю казалось, будто он видит перед собой целое озеро мёртвой энергии.

Он впервые видел, чтобы его друг использовал так много своей силы.

«Он никогда не использовал за раз столько силы», — прикусил губу Нориэль. — Мордвин, ты…

— Потом.

Нориэль кивнул. Его источник уже практически показывал дно, наглядно демонстрируя всю ту огромную разницу между ними. Когда-то источник молодого эльфа был больше, однако то время далеко позади, люди развивались на порядок быстрее. Мариль не стала ничего говорить.

Им не составило труда сбежать. Армия немёртвых, следовавшая за некромантом, просто сметала всё, что видела на своём пути. Они не были медленными, не знали ни жажды, ни усталости. Лишь бесконечный голод и ярость. Их тела восстанавливались прямо на глазах, подпитываемые словно бесконечной энергией оказавшегося в своей родной среде, наполненной бесчисленными трупами, некроманта. Лишь когда они уже покинули пределы города, начало происходить что-то… странное. Смог будто бы ожил, пепел закрутился в странный водоворот. Сама реальность задрожала, чувствуя изменения.

Видимость удивительным образом становилась всё лучше, позволив обернувшимся чудотворцам на миг узреть замок в своём полном, отвратительном великолепии. По-настоящему огромный, лишённый каких-либо красок, он не принадлежал этому миру. И, вероятно, самой Богине Селесте было неизвестно, что внутри него находилось.

Их оглушил звук. Звук горна и бесчисленных барабанов. Звук, который словно вытягивал из них самые потаённые страхи, заставляя испытывать ужас скорой участи.

Что бы ни было в замке — оно предупреждало их, насмехалось, практически прямо говорило про неотвратимость кошмарной судьбы.

Нориэль плохо запомнил, сколько они бежали. В какой-то момент немёртвый демон взял Мордвина и Мариль на руки, и лишь неутомимый эльф продолжал бежать на своих двоих. Они быстро добрались до оставленных скакунов, продолжив путь. Немёртвая армия же следовала за ними.

Столица явно будет не в восторге. И было непонятно, от чего больше.

http://tl.rulate.ru/book/94178/4625335