Готовый перевод Viridian: The Green Guide / Виридиан : Зеленый Проводник: Глава 36 : Определение целей в жизни

Кацуки тупо уставился на свой доклад, а звук ручек, царапающих бумагу вокруг него, был насмешливым фоном для его последней неудачи. Согласно Усилителю, для этого последнего упражнения он должен был составить список, описывающий, каким человеком он хочет быть, но он был в растерянности.

Больше ни у кого, похоже, не возникло проблем с заданием. Как только Усилитель сказала "вперед ", каждый из злодеев начал яростно писать, заставляя Кацуки чувствовать себя более нелепо из-за того, что десять минут он тупо сидел, не имея ничего, кроме нескольких каракулей и головной боли.

Всю свою жизнь он всегда знал, кем хочет быть. Он собирался стать лучшим, и это все, что от него требовалось. Не было смысла беспокоиться о том, какой ты подлый, или злой, или что-то еще, потому что это все, не имело значения, - ведь он хотел добраться до вершины. Поэтому он и оказался во всей этой неразберихе, так что это, очевидно, было недостаточно. Но если он стремился не для того, чтобы стать лучшим, то кем он по настоящему пытался стать?

Его первой мыслью было, что он мог бы стать как Всемогущий. Де...Изуку всегда говорил, что он будет таким же, как Всемогущий, и спасать людей с улыбкой.Почти все дети хотели стать Всемогущим, так что это не могло быть плохой целью. Единственная проблема заключалась в том, что, хотя часть Кацуки хотела этого,но большая часть знала, что это просто нереально. Он был не из тех людей, которые могут спасать людей с улыбкой. Он был страшным, поэтому, хотя его улыбка могла напугать злодеев до усрачки, но мирные жители, скорее всего закричали бы и бежали от него.

Что, честно говоря, сделало бы его похожим на Старателя, но это тоже казалось не совсем верным . Старатель был не просто груб со своими фанатами, он откровенно был груб с ними и, вероятно, более жесток, чем нужно, когда останавливал с злодеев. Короче говоря, он слишком сильно напоминал Кацуки о том, как он вел себя всю свою жизнь до сих пор, и оставаться хулиганом больше не было желания.

Его письмо с обещанием Изуку тяжелело в кармане, когда он сделал еще одну пометку в уголке своей бумаги, чтобы не выглядело так, что он просто сидит и ничего не делает, как какой-то идиот. Усилитель сказала, что письма были для них, и Кацуки, честно говоря, не знал, как он объяснит все это Изуку и тете Инко, поэтому в итоге он сложил письмо и положил его в свой бумажник вместо того, чтобы отправить.

Он не был уверен, нравится ли ему или нет постоянно носить его с собой. От этого его кошелек почему-то стал намного тяжелее. Как будто тяжесть всех его поступков всегда была с ним, как постоянное напоминание о злодеяниях, но в то же время это было так, как будто, положив тяжесть в карман, он снял ее с сердца. Кацуки закатил глаза, делая очередную пометку. Это прозвучало чертовски слащаво...ну, он не знал, как это объяснить, но это больше не казалось таким ошеломляющим. Казалось, что однажды он действительно сможет стать лучше себя прежнего.

“Хорошо, вы все очень хорошо поработали сегодня!” Голос усилителя заставил его подпрыгнуть. “Обязательно запомните, что вы записали сегодня в этот момент, ведь человек мечты, которого вы описали отныне ваша цель, и я знаю, что если будете усердно работать, то сможешь достичь ее! Увидимся на следующей неделе! ”

Кацуки скомкал чистый лист в кулаке и сунул его в карман, направляясь к двери. “До следующей встречи Усилитель”.

“Конечно, Бакуго”. Бодро сказала Усилитель. “Будь хорошим на этой неделе!”

Кацуки по привычке усмехнулся, прежде чем толкнуть дверь и поспешить покинуть общественный центр, прежде чем Огава и остальные попытаются поговорить с ним. Он действительно не хотел иметь с ними дело прямо сейчас, не после его абсолютного провала во время сегодняшнего упражнения.

Вселенной, однако, очевидно, было все равно на то , что он хотел: “Эй, Бакуго! Постой!”

Кацуки еще больше ссутулил плечи и притворился, что не услышал бодрый голос Огавы позади себя, когда зашагал немного быстрее. К сожалению, он был все еще растущим подростком, и статисты, которые по какой-то причине решили поговорить с ним, были взрослыми людьми с гораздо более длинными ногами, что означало, что он не успел далеко уйти, как ему пришлось отступить назад, чтобы не столкнуться с гигантским телом Маки, когда тот встал перед ним.

“Эй, парень, почему ты убегаешь?” Он одарил Катсуки широкой, кривой улыбкой. “Разве тебе мы не нравимся?”

“Ты мне никогда не нравился”. Сказал Кацуки, грубый больше по привычке, чем по чему-либо другому.

“О, ты попал мне прямо в сердце! Не думаю, что я когда-нибудь оправлюсь!” Акико театрально приложила руки к левой стороне груди. “Но шутки в сторону, это было довольно крутое упражнение, не так ли?”

“Да”. согласился с ней Огава. “Это было похоже на то, что мы выбирали себе аватара в видеоигре. Идеальную версию самих себя ”.

Кацуки нахмурился, но не ответил, что, по-видимому, было неправильным поведением, потому что Акико наклонилась к его личному пространству, ее интерес возрос: “А что ты написал сам Бакуго?”

Кацуки попыталась протиснуться мимо нее, но она уперлась в Маки, поэтому он развернулся и попытался пойти в другую сторону, только чтобы встретиться с Огавой: “Если ты пытаешься это скрыть, то это, должно быть, очень хорошо, а? Давай, чувак! Покажи нам , не стесняйся!”

“Отвалите!”

Огава рассмеялся: “Не, не думаю, что я буду. Кстати, где твои лист?”

“Я видел, как он сунул его в правый карман, прежде чем мы ушли”. Маки пришел на помощь с поиском письма.

Кацуки сердито посмотрел на него, но он просто ухмыльнулся в ответ. Он зарычал, но это не было похоже на то, что он не тренировал свое тело физически в рамках подготовки к ЮЭЙ , так что он должен быть в состоянии легко обходить эти препятствия . Он уклонился влево, заставив Акико переместиться в попытке отразить его удар. Когда она потянулась, чтобы схватить его, Кацуки сделал вид, что идет вправо, прежде чем продолжить движение влево.

Он был почти свободен, когда Огава схватил его за руку. Катсуки развернулся и выкрутил ему руку, не настолько, чтобы причинить боль, но достаточно, чтобы заставить отпустить, затем снова попытался сбежать, но Акико снова заблокировала его. Так продолжалось несколько минут, пока Кацуки уворачивался и блокировал их попытки схватить его пустой лист бумаги, пока все они не начали выдыхаться.

“Огава!” Акико тяжело дышала. “Ты не можешь использовать свои щупальца, чтобы залезть к нему в карман и вытащить его?”

Кацуки напрягся, готовясь к неожиданному нападению, когда Огава покачал головой: “Нет. Без триггера или какого-либо другого наркотика я едва могу растянуть их до плеч, так что не смогу. ”

“Хах!” Кацуки торжествующе присел, готовый взлететь с помощью причуды. “Думаю, я победил!”

“Не так быстро”. Он услышал голос Маки позади себя, и прежде чем он смог повернуться лицом к новой угрозе, Маки крепко прижал обе его руки к бокам и приподнял на фут над землей. Вероятно, он все еще мог бы выбраться, если бы использовал свои взрывы, но ... последним человеком, против которого он использовал свою причуду, был Изуку.

Акико ухмыльнулась и вытащила из его кармана скомканную бумажку. Кацуки боролся с хваткой Маки, когда она начала выпрямляться: “Я думала, вы, ребята, пытаетесь быть милее и все такое прочее? Мне неприятно тебя расстраивать, но это не приятно ”.

Маки уронил его, и Кацуки немедленно попытался отобрать записку у Акико, но Огава встал между ними и преградил ему путь, нахально улыбаясь: “Извини, чувак, но мы еще не искуплены! Технически, мы все еще злодеи, и я не хочу тебя огорчать, но злодеи крадут вещи ”.

Кацуки сердито посмотрел на него, когда Акико наконец закончила разглаживать его бумагу и дважды просмотрела: “Подожди, она пустая? Ты спрятала настоящую где-нибудь в другом месте?”

“Заткнись, это не твое дело!” Кацуки воспользовался моментом, чтобы выхватить газету и засунуть ее обратно в карман, после чего начал удаляться.

“... Ты не знаешь, кем хочешь быть, не так ли?”

Кацуки уже повернулся и уставился неморгающим взглядом на Огаву, ожидая увидеть осуждение, насмешку и снисхождение, написанные на его лице. Предполагалось, что это будет простое упражнение, поэтому Кацуки знал, что заслужил это, если Огава смотрел на него сверху вниз. Не то чтобы он признался в этом вслух, но все же он ожидал найти ... что-то. Вместо этого его хмурый вид растаял, когда он понял, что Огава смотрит на него с пониманием, а не презрением.

Он усмехнулся: “Неважно. Я провел всю свою жизнь, пытаясь быть лучшим, и посмотри, к чему это меня привело ”.

Маки спокойно кивнул: “И теперь ты чувствуешь, что как будто тебя оторвали от реальности”.

Кацуки пожал плечами. Итак, они не издевались над ним, но это все равно не делало его меньшим неудачником. Он уже собирался снова уйти, потому что не было смысла просто стоять рядом, заставляя этих парней жалеть его, когда Огава лучезарно улыбнулся: “Тогда нам просто придется помочь тебе разобраться в этом!”

Это больше, чем что-либо другое, заинтриговало Катсуки: “... что ?!”

“О да, это будет весело. Итак...” - протянула Акико, - “Кем ты хочешь быть?”

Кацуки просто смерил ее невозмутимым взглядом: “Если бы я знал это, я бы не оставил бумагу пустой, идиоты!”

“Хорошо! Хорошо!” Она рассмеялась. “Я дам тебе какой-нибудь расплывчатый вариант. Хммм...”

“Может быть, чего ты хочешь достичь?” Предложила Маки.

Наконец, простой вопрос: “Я хочу стать лучшим человеком, чтобы я мог извиниться перед Д...то есть Изуку и действительно имею это в виду”.

Огава кивнул: “Хорошо, это начало. На что, по-твоему, похоже стремление стать лучше?”

Кацуки сердито посмотрел на него: “Если бы я знал, то ...”

“Тогда ты бы не оставила бумагу пустой”. закончила Акико. “Так за что ты извиняешься в первую очередь?”

“За то, что сделал его жизнь невыносимой”. Кацуки уставился в пол. “За то, что причинил ему боль”.

“Значит, быть лучшим человеком означало бы ...?” Огава замолчал, как будто ожидал, что Кацуки закончит предложение.

“Не причиняя вреда людям?” Это не могло быть так просто, не так ли? Катсуки перестал из кожи вон лезть, чтобы не навредить другим, и он все еще чувствовал себя кучей мусора, так что это не могло быть всем.

“Я имею в виду, нам, вероятно, следует углубиться в это, потому что тебе нужно заполнить целую пустую страницу, но это только начало. Запиши это”. протянула ему листок Акико.

Кацуки закатил глаза, но прошел к ближайшей скамейке и сел, положив лист на сиденье рядом с собой, чтобы ему было удобнее писать, и послушно записал не причиняй людям вреда в качестве первого пункта: “Хорошо, что дальше?”

“Хм...” Огава задумчиво почесал затылок, его щупальца бесцельно извивались. “Ну, ты сказал, что хочешь стать героем, верно?”

“Спасибо капитан очевидность,что напоминаешь мне лю этом”. Сухо сказал Кацуки.

Огава рассмеялся: “Да, хорошо, а что делают герои?”

Это было похоже на вопрос с подвохом: “Они останавливают злодеев”.

“Да, это так”. Маки, казалось, уловила ход мыслей Огавы. “Но почему?”

“Потому что злодеи - плохие люди, и их нужно остановить?” Кацуки думал, что это должно быть довольно очевидно, но, видимо, нет, потому что Акико только усмехнулась.

“Ты серьезно говоришь мне, что так и не усвоил первое правило героической работы?”

“Что ты...” Глаза Кацуки расширились, “Расставить приоритеты в спасении”.

Огава гордо улыбнулся: “Бинго. Итак...?”

“Я не могу просто не причинять людям боль”. Сказал Кацуки. “Мне нужно помешать другим людям причинять им боль тоже ...”

“По-моему, звучит как хорошая цель”. Маки улыбнулся. “Запиши это”.

Кацуки почти захотелось улыбнуться, записывая свой второй основной пункт, но потом он вспомнил всех статистов, которым все еще сходило с рук травля в его школе. Конечно, Кацуки на самом деле не участвовал в травле с тех пор, как ушел Изуку, но он и не сделал ничего, чтобы остановить это. Это было намного более устрашающе...что привело его к следующей цели.

“Я не хочу бояться поступать правильно, ” уверенно сказал он, - даже если это означает признание моей неправоты”.

“Ты говоришь о травле, верно?” Спросила Маки. “Признаться в чем-то подобном звучит действительно сложно, особенно когда ты хочешь быть героем”.

“Да”. Натянуто сказал Кацуки. “Но массовка в школе начнет роптать, если я вдруг начну защищать ботаников”.

“Но ты же хочешь этого, верно?” Спросил Огава.

“Конечно, хочу!” Огрызнулся Кацуки. “Но я был худшим хулиганом в своей школе! Половина других детей, вероятно, начали придираться к ботанам, потому что они повсюду ходили за мной по пятам!" Если я вот так внезапно перейду на другую сторону, они вызовут меня на дуэль. ”

“Если у них проблемы с тем, что ты приводишь себя в порядок, то это их проблемы”. строго сказала Акико. “Вы не обязаны давать объяснения своим старым лакеям, точно так же, как я не обязана перезванивать своему бывшему!”

Это рассмешило Катсуки, и он написал" не будь слишком большим трусом, чтобы признаваться в ошибках и не чувствуй себя обязанным давать объяснения статистам". Вероятно, были лучшие способы выразить все это, но на данный момент он понял суть.

Огава откинулся на спинку скамейки так, чтобы смотреть в лист через плечо Кацуки, и присвистнул: “У тебя очень хороший список. Хочешь еще что-нибудь добавить?”

Кацуки кивнул и положил ручку на бумагу, прежде чем заколебаться: “С другой стороны, возможно, это не очень хорошая идея ...”

Акико подняла бровь, глядя на него: “О чем думаешь?”

Он нахмурился: “Я действительно хочу быть достойным называться героем, но со всем тем дерьмом, которое я натворил...Я не Всемогущий. Я зол и жесток, и я не думаю, что это возможно...”

Огава отвесил ему не сильный подзатыльник: “Я собираюсь остановить тебя прямо сейчас, чувак. Во-первых, никто не всесилен”.

Акико кивнула: “Иногда я не уверена, что это не просто массовая галлюцинация , которое мы создали, потому что, никто не может быть настолько совершенен”.

Огава рассмеялся: “Да, то, что она сказала. Тебе не обязательно быть Всемогущим, чтобы быть хорошим героем, Бакуго. И, во-вторых, ты уверен, что это то, чего именно ты хочешь?”

“О чем ты говоришь?” Кацуки зарычал. “Конечно, я уверен, что это то, чего я хочу, я просто не...”

“Тогда внеси это в список!” Приказным тоном ответил он ему. “Тебе не обязательно делать все из этого списка, в этом и есть суть всей этой реабилитационной группы ”.

“Это цель”. добавил Маки. “И ты ее достигнешь”.

Кацуки колебался еще одно долгое мгновение, прежде чем Акико застонала: “Ты чокнутый, клянусь, если ты не запишешь свою дурацкую цель прямо сейчас, я украду эту ручку и напишу ее за место тебя!”

“Не указывай мне, что делать”. Кацуки поворчал, но написал Быть достойным звания героя в конце списка, прежде чем аккуратно сложить листок и сунуть его в бумажник рядом с письмом для Изуку.

И, возможно, это была просто шутка, которую сыграл с ним его разум, но когда он попрощался и пошел домой, Кацуки не мог не заметить, что ему стало немного, но легче.

Внимание! Этот перевод, возможно, ещё не готов.

Его статус: идёт перевод

http://tl.rulate.ru/book/93439/3493055