Готовый перевод Даже если Небеса падут, я все равно буду любить тебя. / Даже если Небеса падут, я все равно буду любить тебя.: Глава9 «Горький привкус разочарования.» Часть 1. «Как птица, что не способна выбраться из клетки.»

Существует множество нерушимых правил, созданных Богами, одно из которых гласит: «Запрещено спускаться с Небес в своем истинном облике. Вмешиваться в жизнь близких или незнакомых людей, учинять беспорядки и сеять раздор.» Наследный принц Сюнь Юншэн с легкостью соблюдал это и множество других правил. Ведь там, в смертном мире его никто не ждал. Никому не было дела до него. Люди, что назывались последователями и верующими, просто выполняли свой долг: молились и просили благословения. Принц конечно же откликался почти на каждую мольбу, даже будь она самой незаурядной. Но такие просьбы как: женитьба или рождение сына он выполнить не мог. Все же он был Богом Войны.

Встречал он порой людей, насквозь пропитанных злобой и обидой на жизнь. Они, скрепя зубами, приходили в храм и просили кто богатство, кто славы, кто успеха. Но вот только таких принц терпеть не мог. Он пропускал мимо ушей их жалкие попытки уверовать и зачастую просто игнорировал.

Но были и люди, что даже оставаясь ни с чем, все равно были чисты сердцем и душой. Они, будучи скромными в своих желаниях, молились лишь о благополучии и здоровье семьи и близких. Видя и зная, что у него есть и такие последователи, сердце принца таяло. «Не всё ещё потеряно» думал он, наблюдая с небес на смертный мир, где справедливость и бесчинство шли рука об руку.

***

Тринадцатый год правления Императора Сюнь Вея.

Первый месяц зимы.

На главной городской площади, заснеженной серебристым, мерцающим в холодных лучах солнца, покрывалом, толпились люди. Все, от мала, до велика устремили обеспокоенные взгляды на площадь перед дворцом.

Мальчик, лет двенадцати, стоял на коленях. Руки его были скованны, а маленькие пальцы покраснели. Он, прижав подбородок к груди, старался скрыть блестящие от слез глаза. Спрятав лицо в растрепанных смоляных волосах, что неровными прядями спадали на трясущиеся плечи.

Повсюду были слышны лишь редкие вздохи и обеспокоенный шепот. Никто не осмелился бы перечить самому Императору.

Впрочем, мужчина знал это. Его молодое лицо тронула широкая улыбка, но скорее это был хищный оскал…Император, укутавшись в теплые меха, с расслабленным видом попивал чарку вина и с блаженной улыбкой на устах, оглядывал собравшихся. Только вот на собственного сына он не желал смотреть.

-Несите плеть и ведра. –Махнув рукой, сказал он слуге, тот растерянно кивнул, украдкой глядя на съежившегося от холода мальчишку.

И вот, долгожданное представление началось! Мужчина еще шире улыбнулся, потирая слегка замершие ладони. Кажется, он был единственным, кто ждал этого дня. Обеспокоенные «зрители» все громче охали и ахали, в сердцах молясь, чтобы все это закончилось скорее.

-Облейте его водой! –Выкрикнул мужчина, что от волнения выронил чарку с вином. Алая жидкость растеклась по белоснежному снегу, словно чарующая роза.

Озадаченные слуги кивнув, взяли несколько ведер с ледяной водой и вылили прямо на мальчика! Только тот даже не пискнул, лишь широко раскрыл глаза, да сжал покрасневшие пальцы в кулак.

Мужчина на мгновение растерялся, но затем, подняв чарку и отряхнув от снега, налил вино. Он резко потерял интерес к «представлению» и настроение его стало хуже некуда. Император ожидал, что ребенок будет сопротивляться или же закатит истерику, ну или наконец просто осыплет проклятиями! Но ничего из этого не было! Но мужчина не спешил отчаиваться.

-Хорошо, если это не действует, то я найду другой подход. Несите плеть! –Он мельком глянул на мальчика, одарив его «дружелюбной» улыбкой.

Собравшиеся на городской площади люди с удивлением и неким страхом глядели то на Императора, то на мальчишку. Они гадали, от чего же мужчина так жестоко относится к собственному ребенку?! Каждый задавался вопросом, что же сделал этот невинный мальчик, чтобы так прогневать отца?

-Семьдесят ударов плетью! –Приказал мужчина.

-Н…но Мой Император! Принц еще слишком мал, его тело может не выдержать!

-Что? Ты, слуга, стало быть, перечишь мне? –Изогнув бровь, гневно сказал мужчина.

-Что Вы! Что Вы! Конечно же нет! Я лишь жалкий слуга, конечно бы я не посмел! –Чуть склонившись в полупоклоне, слезно пролепетал мужчина средних лет. А затем, подойдя чуть ближе, сказал шепотом:

-Если Вы сейчас прикажете совершить семьдесят ударов, то, боюсь мальчик может не выдержать и умереть! А народ взбунтуется! –мужчина как мог, старался отговорить Императора от столь безумной и жестокой затеи, чтобы спасти невинному ребенку жизнь.

-Хорошо, тридцать ударов! –Все же прислушавшись к советнику, приказал мужчина.

Слуга вздохнул с неким облегчением. Он виновато глядел на мальчишку, а сердце его болезненно сжималось.

Юное хрупкое тело содрогалось от каждого нового безжалостного удара. Из глаз лились слезы, но он по-прежнему молчал, стиснув зубы. Лишь бы не казаться в глазах отца слабым. Нет, он должен быть сильным ради матушки!

С каждым новым ударом хотелось кричать, но мальчик лишь тихо отхаркивал кровь. Она стекала по подбородку и шее, пачкая ворот одежды. Алые капли разбивались о снег. Слабо повернув голову в сторону, мальчишка уставился острым взглядом холодных глаз прямо на Императора. Он безмолвствовал, но его глаза говорили о многом.

Мужчина еле заметно вздрогнул. Эти холодные, пронизывающие все тело глаза, завораживали! Придя в себя, он лишь улыбнулся мальчику. Получилось это так не искренне, что его лицо исказилось в неприятной гримасе.

«Убожество» подумал про себя мальчик.

Но тут привычный ледяной взгляд сменился на удивленный. Принц, находясь на грани, вдруг услышал пронзительный крик, что привел его в чувства!

Юная девушка в помятых и местами порванных одеждах, выбежав вперед, прокричала изо всех сил:

-Император! Прошу вас, прекратите! Он же умрет! –Она вся дрожала, то ли от холода, то ли от страха. Нервно теребя край ткани, она глядела прямо в лицо Императору.

Мужчина, ошарашенный такой дерзостью, перевел на невинную девушку взгляд, полный гнева. Он подозвал одного из слуг и приказал притащить эту зачинщицу беспорядка.

Теперь скованных цепями было двое.

-Зачем? Не нужно было. –Тихо проговорил уставшим голосом мальчик, опустив голову вниз.

-Все хорошо, маленький принц! Я хотела вас защитить, только вот лучше ничего не смогла придумать…-Незнакомка неловко улыбнулась. От нее веяло неким спокойствием и теплом.

-Девчонку не трогать. А мальчишке, в наказание, еще тридцать ударов!

Незнакомка тут же округлила ясные как летнее небо глаза и попыталась остановить мужчину, только вот один из слуг завязал ей рот, не оставив и шанса.

Девушка с ужасом наблюдала, как маленькое тело вновь и вновь дрожало от ударов, как в темно-синих глазах потухала та маленькая капля надежды на спасение, как тряслись хрупкие плечи и как кровь смешивалась с солеными бусинами слез. Она плакала вместе с юным принцем, не в силах хоть как-то помочь. В глубине души она винила себя, что не могла в этот самый момент сделать хоть что-то.

Они оба думали друг о друге в эти самые минуты отчаяния.

Еще одно воспоминание, что оставило неизгладимый шрам на хрупком и израненном сердце.

***

Самые болезненные воспоминания для принца-это его отец. Детство и юность, смерть матушки и побег из дворца, а затем мнимая свобода и вознесение. Те мнимые отголоски прошлого, что не давали спать по ночам и терзали израненную душу, те воспоминания, что лишь казалось, готовы убить в любой момент.

Порой, в своих снах он видел ту жизнь, о которой всегда в тайне мечтал. Ту жизнь, где матушка еще жива, а отец добрый и понимающий человек. Именно такую семью он и хотел, но отца бы он предпочел стереть из своей жизни.

-И снова это недовольное выражение лица! –Послышалось где-то сбоку. А затем раздался вздох, полный разочарования и топот чужих сапог. Без сомнений, это был никто иной как…Повелитель Вод!

Юноша, что оказался в мгновении ока перед лицом принца, сиял. Его волнистые волосы струились по спине, а маленькие прядки были заправлены за уши, на которых покачивались от ветра золотистые серьги в виде полумесяца. Юноша улыбался и весело хохотал, прикрывая рот изысканным веером. Раздавался радостный звон браслетов, что украшали тонкие запястья и блеск колец на изящных длинных пальцах приковывал к себе внимание.

-Ваше Высочество, Вам самому не надоело каждый день ходить с таким лицом? –Изогнув брови, поинтересовался юноша.

Молодой принц в свою очередь лишь проигнорировал Небожителя, развернулся на пятках и побрел в противоположную сторону. Головная боль ему ни к чему.

Вот только от этой ходячей «мигрени» он не смог сбежать. Юноша настиг Его Высочество и поравнявшись с ним, засыпал того всевозможными вопросами по дороге.

Цзыан, по натуре своей, был человеком любопытным и отнюдь не глупцом. Он часто понимал настроение и эмоции других Небожителей, стараясь подстроиться под их нрав, чтобы расположить к себе. В столь юном мальчишке принц видел умного человека. Но и были черты его характера, что вразрез шли с мнимой мягкой наружностью. Цзыан, будучи, слишком избалован своими родителями в детстве, считал, что все остальные должны были относиться к нему с неким восхвалением и восторгом. Юноша искренне радовался, когда его хвалят даже за самые очевидные действия, ведь такое воспитание он получил от своих родителей. Он не скрывал широкой улыбки и яркого румянца на бледных щеках, когда в очередной раз слышал столь лестный комплимент в свою сторону, но порой принц замечал в этих больших нефритовых глазах толику грусти, а иногда и нескрываемого безразличия, что тот неумело или же нарочно не пытался прятать. Цзыан часто зазнавался и на критику со стороны реагировал слишком уж бурно. Он, словно малое дитя, пытался доказать остальным, что они неправы, но итог всегда был один: Чиновники, прикинувшись, что искренне раскаиваются, просили прощения, а юноша с мнимой улыбкой на устах кивал головой и бросал им вслед тихо-тихо: «Когда-нибудь вы точно признаете меня!»

Цзыан был единственным, по мнению, принца, Небожителем, что так яро жаждал признания. Но не от всех подряд. Ему были совершенно ни к чему лживые похвалы его соратников или же искренняя поддержка Владыки, он жаждал чего-то иного, чего-то, что в конечно счете принесло бы ему сплошной и неописуемый восторг. Но кто был тем самым человеком?

Его Высочество задумался, но из мира громких мыслей его вытащил юноша с копной пушистых, словно облака, волос. Он ничего не говорил, лишь слабо улыбался и размахивал своим расписным веером. Все, как всегда. Только вот, казалось, что-то все же поменялось. Нет, ни в нарядах дело, ни в прическе и даже ни в украшениях. Глаза. Его глаза блестели не так ярко как обычно.

-Ваше Высочество, -и он остановился, наклонив голову немного в бок и скользнув взглядом вниз, а затем, чуть тише продолжил, -Ваше Высочество, а Вам когда-нибудь хотелось вернуться обратно, к своей смертной жизни? Хоть на миг? –Все еще не глядя на принца, юноша покусывал нижнюю губу и нервно теребил края рукавов. Мысленно он приготовился к ругани или же не ждал ни слова.

-Я…хотел. Но это невозможно. –Чуть запнувшись, принц все же принял отрешенное выражение лица и перевел взгляд на небо.

-Я хочу наведаться к родным. –С некой решимостью заявил юноша, сжав кулаки, отчего браслеты на его руках весело зазвенели.

-Это невозможно. Без разрешения Владыки мы не можем этого сделать.

-Но…я лишь на миг, всего лишь на миг!

-Цзыан, пойми, Небожителям нельзя поступать так как вздумается мы все-таки Боги.

-Ну и что? Нам теперь взаперти что ли быть? Как птица, что не способна выбраться из клетки? –Его глаза уже давно блестели от выступивших слез, и юноша, резко развернувшись, направился прочь, оставив принца одного.

В груди что-то сжалось. Его Высочество растерянно глядел вслед убегающего Небожителя. А в голове то и дело всплывали слова «Как птица, что не способна выбраться из клетки.»

***

Перед глазами проносились обрывки прошлого. Некогда могущественный дворец теперь уже не казался таким величественным, скорее, он был полуразрушен и все, что от него осталось-это былые воспоминания. Разрушенные стены дворца, повсюду грязь. Это не тот дом, в котором когда-то жил принц.

Юншэн, нарушив один из великих запретов Небес, спустился в мир смертных.

Лицо юноши скрывала черная плотная ткань. Он осторожно брел по обугленной и безжизненной земле. Лицо его по-прежнему не выражало ничего, словно не здесь проходили его веселые и не очень моменты жизни. Бредя в ночи, словно неприкаянный дух, юноша старался сдержать рвущееся наружу волнение.

Ворота со скрипом отворились, пропуская человека в черных одеждах в главный двор. Все здесь было иначе. Все здесь не радовало сердце. Хотелось убежать, бросить глупую затею и трусливо сбежать.

-Кто ты? –Послышался раздраженный голос. Развернувшись, принц увидел перед собой уже немолодого мужчину. Его некогда черные волосы поседели, а в уголках ледяных глаз скопились морщины. Принц ничего не ответил, лишь на мгновение задержал на мужчине взгляд и тут же испарился. –Что? Куда он делся? –Причитал тот, лишь слегка удивившись. Конечно, Император Сюнь Вей был человеком, нрав которого страшил любого, даже самого смелого человека. Одного только взгляда этих смертоносных глаз хватало, чтобы, поджав хвост, скулить и жалобно молить пощады. Он был олицетворением слова жестокость или даже самой смертью. Он был ночным кошмаром для Юншэна, он был его проклятием и неминуемой гибелью.

Смысла искать сбежавшего Повелителя Вод принц не видел. Он лишь надеялся, что юноша не натворит глупостей.

***

Ночное небо в смертном мире казалось абсолютно другим. Здесь оно будто бы было пропитано жизнью. И воздух, и деревья, и реки, все казалось, отличалось от Небес. Сколько бы принц не отрицал, но в глубине души он скучал по земному миру.

Стоя на берегу, он, все еще облаченный в черную накидку, глядел то на звездный небосвод, то на речушку, что медленно текла куда-то вдаль. Серебряный свет луны заполнял своим сиянием все вокруг, открывая вид на красоты.

Здесь, среди пушистых крон деревьев, журчанием воды и ночным небом, что усыпано мириадами звезд, юноша чувствовал свободу. Не то мнимое чувство, кое он испытывал, будучи на Небесах, нет, здесь он понимал и чувствовал, вот то место, где он хотел бы остаться навсегда.

-Я вернулся, матушка. –В тишине ночи раздался его слегка радостный голос, а губы тронула едва заметная улыбка. Стоя на берегу, он вглядывался в надгробие, где корявыми линиями было высечено «Покойная Бао Цзын.»

http://tl.rulate.ru/book/93232/3363133